"Михаил Брайчевский. Утверждение христианства на Руси " - читать интересную книгу автора

тринитарной. Перед раннеславянским обществом стояли совсем другие проблемы,
порожденные процессом перехода от первобытнообщинного строя к классовому
обществу.
Начиная с V в. в связи с падением Римской империи контакты восточных
славян с позднеантичной Эйкуменой были утрачены. Влияние христианства
ослабело; эволюция новой веры протекала независимо от борьбы идей,
происходившей в рамках православного мира. Многочисленные ереси, сменявшие
одна другую, так или иначе провоцировавшие развитие официально утвержденной
концепции, в свою очередь, порождали оригинальные концепции среди населения
периферийных земель. В результате этого процесса у древних славян появились
своеобразные формы монотеизма, нашедшие свое отражение в произведении
Прокопия.
Конечно, византийский автор VI в. считал эталоном язычества веру греков
античной эпохи в неумолимый рок. Религия древних славян, которая (подобно
главной установке христианства) отрицала последовательный детерминизм
человеческой воли и поведения, признавая возможность активного влияния
человека на трансцендентный ход событий, принципиально отличалась от такого
классического представления. В то же время яркие пережитки языческих идей
(народная демонология и жертвоприношение в открытом, физически
материализованном виде) исключали возможность квалифицировать такую религию
в качестве христианской.
Легенда о Кие. Начало истории Руси как государственного объединения
южной части восточнославянских племен связывается с легендарной фигурой Кия.
В "Повести временных лет" помещено предание об основании Киева тремя
братьями - Кием, Щеком, Хоривом и их сестрой Лыбедью, очень популярное в
литературе [250, с. 7-8]. Оно имеет все признаки фольклорного оформления и
внеисторический характер. Здесь присутствуют такие популярные сюжеты, как
идея "основателей", классическая триада (три брата), подчеркнуто внимание к
топонимике и пр. Поэтому в историографии второй половины XIX - начала XX в.
получила распространение теория "эпонимного", "этимологического" мифа -
согласно которому летописный рассказ представлял собой вымысел хрониста,
пытавшегося объяснить возникновение названий киевских урочищ. Некоторое
время эта концепция была господствующей; ее поддерживали С. М. Соловьев
[634, с. 94], А. А. Шахматов [755, с. 477], Н. И. Петров [479, с. 2-3],
Д. И. Багалей [43, с. 180], В. Базилевич [44, с. 45] и др.
Однако эта теория была опровергнута археологическими исследованиями.
Раскопками Д. В. Милеева в 1908-1909 гг. найдены остатки городища, о котором
говорится в летописном предании ("Город Кия") [131, с. 140-141; 269, с.
93-97; 270; 271, с. 98 сл. 272; 286, с. 184-185; 287, с. 27-28; 689, с.
46-47]. В довоенные и послевоенные годы укрепление древнейшего Киевского
замка были прослежены детально (раскопки Т. М. Мовчановского в 1936-1937
гг., М. К. Каргера в 1939 и П. П. Толочко в 1969-1980 гг.). Установлено, что
"Город Кия" сооружен не позднее VIII в., скорее всего, значительно раньше.
Таким образом, произошел решительный поворот в сторону признания реальной
исторической основы летописного предания, которое, по мнению современных
исследователей, представляет собой фольклорное воспоминание о сооружении
первого киевского городища.
"Повесть временных лет" сообщает некоторые важные подробности
политической биографии Кия, который княжил "в роде своем". Пребывая в
Константинополе, он принял "великую честь от царя"; предпринял попытку