"Илья Яковлевич Бражнин. Мое поколение " - читать интересную книгу автора

- Что-то невесело на вахте? А? - сказал он, поводя вокруг живыми
глазами.
Никишин, перестав расхаживать, притушил окурок и кинул его за печку.
- А с чего бы нам веселиться?
- А с чего мерехлюндию-то разводить?
- Тебе в мореходном училище хорошо, - сказал Ситников, поворачиваясь от
окна к Бредихину. - У вас всё-таки сравнительно вольные порядки, а у нас...
Ситников махнул рукой и снова отвернулся к окну.
- А что у вас особенного? - тряхнул головой Бредихин.
- Посадили бы вам такого Петрония на шею, - поддержал Ситникова
Никишин, - вы бы тоже взвыли.
- Может, и взвыли бы сперва. А потом уж постарались бы так устроить,
чтобы он взвыл.
- Не знаешь ты нашего жандарма, оттого так и говоришь, - проворчал
Никишин.
- Может, и так, - неожиданно согласился Бредихин и простодушно развел
руками.
Потом прошелся по комнате, остановился позади Ситникова, неодобрительно
поглядел на его понурую фигурку и вдруг схватился за сцинку ситниковского
стула. В следующее мгновение он быстро запрокинул стул назад почти к самому
полу. Ситников охнул, дрыгнул вскинутыми вверх ногами и замахал тонкими
руками, стараясь сохранить равновесие. Но все эти телодвижения не помогли
Ситникову, и он опрокинулся на пол вместе со стулом.
А Бредихин уже отскочил от него и напал на Никишина, для начала сильно
толкнув его в плечо.
- Но-но, - рыкнул Никишин угрожающе и схватил Бредихина за руку повыше
локтя. - Легче на поворотах, младенец...
- Ах так, - вскинулся Бредихин. - И ты желаешь получить? Пожалуйста.
Он обхватил Никишина поперек туловища, пытаясь приподнять и опрокинуть
на пол. Но повалить грузного и сильного Никишина было не так-то просто.
Упершись в подбородок противника обеими ладонями, Никишин оторвал и отбросил
его от себя. Бредихин упал на кровать, но тотчас вскочил и навалился на
поднявшегося с полу Ситникова. Никишин пришел на помощь Ситникову и все трое
завозились, топчась по комнате, кряхтя и опрокидывая стулья. Когда минут
двадцать спустя вся эта кутерьма прекратилась, никто из троих не смог бы
вспомнить, как и почему она началась. Они стояли запыхавшиеся, растрепанные,
громко дыша и приводя в порядок одежду. Глаза их весело поблескивали.
Бредихин подергал за нитки, болтающиеся на курточке Ситникова:
- Вот тебе завтра ваш Петроний, или как его, пропишет за оторванную
пуговицу. Он из тебя отбивную с луком сработает.
- Пришью до завтра, - сказал Ситников небрежно.
- Вишь ты, - усмехнулся Бредихин. - Не запугаешь, значит? Это ладно. -
Он быстро обвел комнатку зоркими, прищуренными глазами. - Ну, коли так,
получай за храбрость.
Он нагнулся и, подняв закатившуюся к порогу пуговицу, отдал её
Ситникову. Потом с маху уселся на кровать, задребезжавшую хлипкими
пружинами, и подтянул выше колен мягкие пимы.
- Ну что, поморы, как жить дальше будем?
- А ты сам как думаешь, мудрец?
Никишин остановился возле кровати и, взявшись обеими руками за её