"Леонид Брежнев. Чувство Родины" - читать интересную книгу автора

экзамены, не только не ожидая для себя послаблений, наоборот. Положение
обязывало быть для других примером - мог ли я требовать от других
успеваемости и прилежания, если бы сам учился спустя рукава? Приведу еще
один документ - выписку из протокола заседания Государственной
квалификационной комиссии от 28 января 1935 года:
"Слушали: защиту дипломного проекта студента V курса теплосилового
отделения Брежнева Л. И. на тему:
"Проект электростатической очистки доменного газа в условиях завода
имени Ф. Э. Дзержинского". Оценка работы кафедрой: теоретическая часть -
отлично, проект - отлично.
Вдумчивый подход к решению задач газоочистки и расчеты в записке
говорят о прекрасной инженерной подготовке автора проекта.
На все вопросы тов. Брежнев дал исчерпывающие ответы.
Постановили: дипломная работа выполнена отлично. Присвоить тов.
Брежневу Л. И. звание инженера-теплосиловика".
О своей новой работе начальником смены силового цеха скажу коротко: это
был год, наполненный напряженным трудом, поисками оптимальных
производственных режимов, спорами, ударными вахтами, встречными планами,
ночными вызовами, а подчас и авралами.
В том же году произошел и новый крутой поворот: меня призвали в Красную
Армию.
Утром с повесткой я пришел в военкомат и встретил там нашего недавнего
студента Аркадия Куценко. Оказалось, обоих, учитывая образование, посылают в
Читу, в танковую школу, которая называлась тогда Забайкальской бронетанковой
академией. Снова надо было прощаться с заводом, с друзьями, родными и ехать
в края далекие.
- Хочешь быть военным? - спросил Куценко.
- Как знать,- сказал я. - Может быть, и это в нашей жизни крепко
пригодится...

Глава 4

Сорок дней и сорок ночей продвигался на восток наш воинский эшелон.
Ехали через Москву, и я надеялся побывать на Красной площади, увидеть
Кремль, постоять у ленинского Мавзолея, но это удалось только на обратном
пути.
Было грустно, как всегда бывает, когда позади остается какой-то этап
жизни, и одновременно радостно, потому что впереди нас ждала другая, еще
незнакомая жизнь, и все новая открывалась, по словам поэта, за далью даль...
Наверное, такое уж свойство характера: все места, где приходилось
работать, люблю и поныне, считаю родными. Мне нравятся и бело-зеленые
острова украинских сел среди пшеничных полей, и неброская, но за сердце
берущая красота белорусских пейзажей, и щедрое цветение садов Молдавии, и
бескрайние степи Казахстана, особенно весной, когда сплошным ковром покроют
их тюльпаны и маки... А за те сорок суток вся страна прошла перед моими
глазами, и я не переставал дивиться ее просторам.
Военный лагерь, куда мы прибыли, располагался в районе станции
Песчанка, недалеко от Читы. На желтой земле стояли длинные серые приземистые
бараки, построенные еще японцами. Посредине был плац, вокруг громоздились
дикие скалы. Запомнился сонный верблюд, тащивший бочки с водой. Вода тут