"Анита Брукнер. Отель 'У озера' " - читать интересную книгу автора

выглядывала с утра до вечера из окна наподобие Владелицы Шалотта*. Она
признавала, что, несмотря на творческую продуктивность, ведет жизнь
черепахи. Поэтому и писала для таких же черепах, как сама.
______________
* Героиня одноименной баллады английского поэта Альфреда Теннисона
(1809- 1892).

Но теперь я низведена до полного и безнадежного черепашества, подумала
она, открыв глаза и опасливо обведя взглядом все еще безлюдную гостиную.
Однако появление в дверях официанта с перекинутой через руку салфеткой
придало ей решимости хотя бы высидеть ужин, ибо сейчас ей хотелось побыть
одной у себя в комнате, чтобы подумать. Должно быть, таблетки уже не
действуют, заключила она, почувствовав головокружение, когда встала; горло
саднило от подавленных зевков. В таких обстоятельствах и проявляется
характер, сказал бы отец. Поэтому она погнала себя в столовую, настроившись
поесть (это необходимо) и сохранить душевное равновесие (насколько
получится).
Столовая оказалась приятной комнатой с большими высокими окнами,
выходящими в укрытый тьмой сад. На каждой ослепительно белой скатерти стоял
букетик скромных цветов. Тут тоже было малолюдно. За столиком в углу четверо
мужчин в серых костюмах продолжали самозабвенно бубнить - их голоса и
донеслись до нее тогда из бара. Мадам де Боннёй равномерно и бесстрастно
жевала, но вино пила как-то странно - набирая полный рот, словно полоскала
горло; при смене блюд спокойно ждала, положив руки на стол. В складках плоти
на ее коричневатых пальцах Эдит с трудом разглядела тонкие кольца, одно с
гербом, но рисунок стертый. Дама с собачкой - крепдешиновая блузка не
спускалась, а как-то свисала с ее узких высоких плеч - несколько
разочаровала Эдит, ибо ее выход на сцену состоялся не по заготовленному Эдит
сценарию. Поникнув несколько растрепанной головой, она горбилась за соседним
столиком; за спиной у нее вытянулся невозмутимый слуга в белой куртке. Кики
отирался рядом. Время от времени хозяйка брала его на руки и прижимала к
лицу, на котором, отметила Эдит, едва заметно проступали признаки
начинающегося распада. Теперь Кики сидел у нее на коленях, а женщина
дрожащей вилкой больше ковырялась в тарелке, чем ела, делая при этом вид,
что еды убывает, но Эдит-то видела, что еда обильно свисает с тарелки, грозя
перевалиться на скатерть, однако ни разу не успевает упасть, потому что Кики
подпрыгивает и перехватывает кусочки, будто дрессированный тюлень. У Эдит
возникло впечатление, что Кики незаменим во многих отношениях. Присутствие
невозмутимого слуги казалось совершенно бессмысленным, пока он, повинуясь
кивку старшего официанта, не наклонился и не убрал со стола ополовиненную
бутылку "Фраскати"*. Вино он решительно и неумолимо отнес в дальний угол
столовой и через несколько секунд столь же решительно и неумолимо
возвратился с большой вазочкой мороженого, которое поставил перед ней, сам
же снова занял свой пост за стулом. Дама с собачкой покосилась на Эдит
прекрасным жертвенным оком, скривила лицо в прихотливую утонченную гримасу и
вновь обратилась к трапезе. Театральщина, подумала Эдит; одна из тех
танцовщиц-великанш, что зашибают состояние по иноземным кабаре, а потом
уходят со сцены. Но к чему это здесь?
______________
* Марка итальянского вина.