"Питер Брук. Пустое пространство " - читать интересную книгу автора

его творческими заслугами. Может быть, потребность в уединении вытекает из
особенностей внутреннего склада драматурга. Вполне возможно, что он в
состоянии влезть в шкуру другого человека, о душевном облике и душевных
терзаниях которого не стал бы никогда говорить вслух,- только при закрытых
дверях, только наедине с самим собой. Мы не знаем, как работали Эсхил или
Шекспир. Но мы .знаем, что связи между автором, который, сидит дома,
излагает свои мысли на бумаге, и миром театра и актеров становятся все более
эфемерными, все более и более формальными. Лучшие английские драматурги
рождаются сейчас в стенах театра; Уэскер, Арден, Озборн, Пинтер - если
обращаться к самым ярким примерам, они не только драматурги , они еще
режиссеры и актеры, а иногда и театральные администраторы.
Тем не менее слишком немного авторов - и кабинетных теоретиков и
актеров - произведения которых , положа руку на сердце , назвать
вдохновляющими или вдохновенными . Будь драматурги хозяевами своей судьбы ,
а не жертвами , мы имели бы право сказать , что они предали театр. При
существующем положении вещей мы можем сказать , что они предают театр из за
собственной несостоятельности авторы не в силах подняться до уровня
требований нашего времени . Конечно, бывают исключения: то здесь, то там
появляются блистательные таланты. Но я вновь думаю о широком потоке новых
оригинальных произведений киноискусство и сравниваю его с новой продукцией
для театра . Когда новые пьесы копируют жизнь , мы прежде всего замечаем их
подражательность , а потом уже то что они пытаются воспроизвести; когда в
пьесе исследуются характеры, они редко выходит за рамки обычных стереотипов;
возникает диспут, но он редко доходит до головокружительных высот мыслей;
даже в тех случаях когда речь идет о радостях жизни, пьесы радуют нас не
более чем литературными достоинствами гладких фраз; когда критикуется
социальное зло, пьеса редко затрагивает суть социальных проблем; когда пьеса
строится в расчете на смех, старые избитые приемы.
В результате мы часто вынуждены возвращать к жизни старые пьесы пли,
отдавая дань времени, ставить новые, которые находим неудовлетворнтельными.
Можно пытаться создавать пьесы своими силами, как, например, поступила
группа писателей и актеров Королевского Шекспирского театра, когда было
решено поставить пьесу о Вьетнаме н оказалось, что такой пьесы не
существует, - импровизация и коллективное творчество помогли запомнить
вакуум. Общее усилие талантливых людей могут привести к более интерестным
результатам чем потуги одного малоодаренного человека, но это еще ничего не
доказывакет. При коллективной работе невозможно придать произведению
настоящую законченность, невозможно связать воедино все его нити, для этого
неприменно нужен автор.
Теоретически мало кто обладает такой свободой, как драматург. В его
власти перенести на сцепу целый мир. Но в действительности он удивительно
робок. Он вглядывается в жизнь и как все мы видит лишь крошечную частичку
целого - только частичку, и одна из ее сторон захватывает его воображение. К
несчастью, он редко делает попытки соотнести эту деталь с другими, более
крупными, как будто он уверен, что его интуиция непогрешима. а то, что он
считает реальностью, и есть вся реальность. Как будто убежденность в том,
что субъективизм является его орудием и источником его силы, мешает ему
уловить диалектическую связь между тем, что он видит, и тем, что он
воспринимает. Так норучается, что один драматург исследует глубины и темные
закоулки своей души, а другой, для которого эта область закрыта, проявляет