"Ричард Бротиган. Ловля форели в Америке " - читать интересную книгу автора

китайскими ширмами. В комнатке стояли кушетка, стеклянная горка с китайскими
безделушками, стол и три кресла. Там же имелась крохотная ванная комната, не
больше жилетного кармана.
В один из тех дней я сидел на табурете в книжной лавке и читал странную
книгу в форме чаши. Страницы книги были чисты, как джин, и на первой ее
странице было написано:

ДЕТКА БИЛЛИ
РОДИЛСЯ 23 НОЯБРЯ 1859
В ГОРОДЕ НЬЮ-ЙОРКЕ

Владелец книжной лавки подошел ко мне, положил руку мне на плечо и
сказал:
- Женщину не хотите?
Его голос выражал одну только благожелательность.
- Нет, - сказал я.
- Зря, - сказал он, не проронив более ни слова, он вышел на тротуар
перед лавкой и остановил мужчину и женщину, совершенно не знакомых ни мне,
ни ему. Несколько минут он говорил с ними, но я не слышал ни слова. Он
показал пальцем через стекло лавки на меня. Женщина утвердительно кивнула,
вслед за ней и мужчина.
Они зашли внутрь.
Я страшно смутился. Из лавки выйти я не мог, потому что они вошли в
единственную дверь, поэтому я решил пойти на второй этаж и запереться в
туалете. Я вскочил и стал подниматься по лестнице, направляясь в ванную
комнату, но они последовала за мной.
Я слышал, как они шли по лестнице.
Долгое время я отсиживался в ванной, а они все это время ожидали в
комнатке. Они молчали. Когда я вышел из ванной, женщина лежала на кушетке,
голая, а мужчина сидел в кресле, положив шляпу себе на колени.
- Не обращай на него внимания, - сказала девушка. - Ему это
безразлично, он богатенький. У него три тысячи восемьсот пятьдесят девять
"роллс-ройсов".
Девушка была очень хорошенькая, тело ее походило на чистую горную реку
из кожи и мускулов, струящуюся по скалам костяка и затаившихся нервов.
- Иди ко мне, - сказала она. - И возьми меня, потому что мы оба
родились под знаком Водолея и ты мне нравишься.
Я посмотрел на сидящего в кресле мужчину. Он не улыбался, но и печали
на его лице не замечалось.
Я снял туфли и всю одежду. Мужчина продолжал молчать.
Девушка повернулась ко мне.
Что я мог поделать, если мое тело было подобно стае птиц, усевшихся на
высоковольтный провод, натянутый над миром и ласкаемый облаками?
Я взял ее.
Это походило на растянувшуюся пятьдесят девятую секунду, которая никак
не может превратиться в минуту, а когда наконец превращается, чувствуешь
себя немного неловко.
- Отлично, - сказала девушка и покрыла поцелуями мое лицо.
Мужчина продолжал сидеть безмолвно, неподвижный и бесстрастный. Я
понял, что он действительно богат и имеет три тысячи восемьсот пятьдесят