"Ричард Бротиган. Ловля форели в Америке " - читать интересную книгу автора

КОТОРОМУ НА ВОСЕМНАДЦАТОМ ГОДУ ЖИЗНИ
ПРОДЫРЯВИЛИ ЗАДНИЦУ

В ЗАБЕГАЛОВКЕ. 1 НОЯБРЯ 1936 г....

ЭТА БАНОЧКА ИЗ-ПОД МАЙОНЕЗА
С БУКЕТИКОМ ЗАСОХШИХ ЦВЕТОЧКОВ
БЫЛА ПОСТАВЛЕНА СЮДА ШЕСТЬ МЕСЯЦЕВ НАЗАД
ЕГО СЕСТРЕНКОЙ,
КОТОРАЯ ТЕПЕРЬ В ПСИХУШКЕ.

Погода и времена года позаботятся об их деревянных именах, как тот
медлительный полусонный вокзальный повар, разбивающий яйца над огромной,
пышущей жаром сковородой. А имена преуспевших в мире сем будут сохранены в
мраморе и шикарные надгробия внесут их на себе, словно скакуны, в царствие
небесное.
Я удил на Кладбищенском ручье в сумерках и поймал несколько неплохих
форелей. Если что меня и тревожило, то только нищета мертвых бедняков.
Однажды, когда я промывал выпотрошенную форель в ручье перед тем, как
пойти домой, меня посетило видение. Мне привиделось, что я пошел на
бедняцкое кладбище, собрал все банки из-под компота и пивные жестянки, сухую
траву и увядшие цветы, таблички, сорняки, жучков и мусор, принес все это
домой, зажал крючок в тиски и насадил все это на него, словно муху, затем
вышел из дома, закинул мою снасть в небо и смотрел, как она воспарила выше
облаков и обернулась вечерней звездой.

СКАЖИ МНЕ, СКИТАЛЕЦ МОРСКОЙ...

Владелец книжной лавки не походил на восьмое чудо света. Ему было
далеко до трехногой коровы на одуванчиковом склоне.
Он был, сами понимаете, еврей, отставной моряк торгового флота,
которого торпедировали в Северной Атлантике, и вот здесь теперь он вынужден
дрейфовать здесь день за днем, пока смерть не призовет его к себе. У него
была молодая жена, инфаркт, "фольксваген" и дом в округе Мэрин. Ему
нравились произведения Джорджа Оруэлла, Ричарда Олдингтона и Эдмунда
Вильсона.
Жизни он учился дважды: в шестнадцать лет у Достоевского и попозже - у
новоорлеанских шлюх.
Книжная лавка - это стоянка подержанных кладбищ. Тысячи кладбищ стоят
рядами, как автомобили. Большинство книг напечатано очень давно, так что уже
не оставалось желающих читать их. Старые их хозяева то ли умерли, то ли
позабыли про них, но благодаря музыке космического круговращения книги вновь
становились девственно-свежими. Они выпячивали свои древние даты издания
гордо, словно юную девственность.
Я приходил в книжную лавку каждый день, после того, как потерял работу
в жутком 1959 году.
На задах лавки находилась кухонька, где хозяин варил крепкий турецкий
кофе в медной джезве. Я пил кофе, читал старые книги и ждал, когда же
кончится этот год. Над кухней располагалась маленькая комнатка.
Она выходила прямо в помещение лавки, и вход в нее был задрапирован