"Александра Бруштейн. И прочая, и прочая, и прочая ("Вечерние огни" #1)" - читать интересную книгу автора

проявлений беспорядков, бесчинств, насилий, в охрану людей смирных,
стремящихся к спокойному выполнению лежащего на каждом долга, Мы, для
успешного выполнения общих преднамечаемых Нами к умиротворению
государственной жизни мер, признали необходимым объединить деятельность
Высшего Правительства.
На обязанность Правительства возлагаем Мы выполнение непреклонной
Нашей воли:
1. Даровать населению незыблемые основы гражданской свободы на
началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова,
собраний и союзов.
2. Не останавливая предназначенных выборов в Государственную Думу,
привлечь теперь же к участию в Думе, в меру возможности, соответствующей
краткости остающегося до созыва Думы срока, все классы населения, которые
ныне совсем лишены избирательных прав, предоставив за сим дальнейшее
развитие начала общего избирательного права вновь установленному
законодательному порядку.
3. Установить, как незыблемое правило, чтобы никакой закон не мог
воспринять силу без одобрения Государственной Думы и чтобы выборным от
народа обеспечена была возможность действительного участия в надзоре за
закономерностью действий поставленных от Нас властей, - призываем всех
верных сынов России вспомнить долг свой перед Родиной, помочь прекращению
сей неслыханной смуты и вместе с Нами напрячь все силы к восстановлению
тишины и мира на родной Земле.
Дан в Петергофе в 17-й день Октября, - в лето от Рождества
Христова 1905-го года, царствования же Нашего в 11-е.
На подлинном Собственной Его Императорского Величества рукой
начертано:

НИКОЛАЙ"

Эх, нет товарища Михаила! Спросить бы у него: ну, а теперь можно
радоваться? Или все еще слишком рано?


6. Манифест в действии

Обыкновенный кирпич, брошенный кем-то в наше окно, пробил оба стекла -
летнее и зимнее - и упал на коврик около кроватки Колобка.
Прицел был взят правильно, - тот, кто швырнул, видно, знал, где стоит
кроватка и где головка спящего ребенка. Но кирпич неожиданно стукнулся в
стену около кроватки и рикошетом брякнулся на пол. Об этом говорит
кирпично-красный шрам на стене и красная струйка на подушке, принятая мною в
первую минуту за кровь. Но нет, это не кровь, а лишь оббившаяся о стену
кирпичная пыль.
Мы сидели в соседней комнате. Нас было человек десять - двенадцать. Мы
мирно пили чай и закусывали с товарищами, проводившими меня домой из города,
где происходил первый в Новгороде открытый митинг. Этим митингом
общественные силы Новгорода ответили на царский манифест 17 октября. В этом
манифесте Николай Второй, император и самодержец всероссийский "и прочая, и
прочая, и прочая", обещал России все свободы "и прочая, и прочая, и прочая".