"Александра Бруштейн. Свет моих очей... ("Вечерние огни" #4)" - читать интересную книгу автора Путь В.П. Филатова был трудный. Он шел, как первооткрыватель, тропами
нехожеными, дорогами неезжеными. Конечно, он продолжал дело врачей, живших до него, как использовал и опыт врачей-современников. Но не было такого положения, которое он принял бы на веру. Нет, он все заново взвесил, измерил, переоценил, - без этого не может быть настоящего движения вперед. Но, проверив все это критической мыслью, он вложил во все это свой труд, свое творчество, - без этого тоже нет движения вперед. То новое, что открыто и предложено Филатовым, встречало порою недоверие. "Пересадка роговицы, становившаяся все более и более популярной, вызвала у некоторых скептически настроенных врачей недоброжелательное отношение, которое могло принести делу серьезный ущерб. Ввиду этого я предпринял поездку в Москву, взяв с собою четырех больных, которым была удачно сделана пересадка роговицы и за которыми я наблюдал в течение более девяти месяцев после операции. И исцеленные больные, и мой доклад вызвали большой интерес, так как пересадка роговицы была в то время даже для Москвы новостью. Через несколько дней после доклада, я, по желанию главного врача Московской глазной больницы, сделал несколько операций пересадки роговицы в присутствии врачей больницы и приглашенных гостей - окулистов... Все операции прошли благополучно. На другой день врачи глазной больницы оперировали уже сами под моим руководством. После моей поездки в Москву популярность пересадки роговицы значительно выросла. Эту операцию стали применять врачи в разных городах страны".[3] То же самое повторялось и с другими филатовскими открытиями и предложениями. В.П. Филатов мог бы с полным правом сказать о себе (словами Таким был путь Филатова всегда. Он избрал его еще в молодости, он не отступил от него ни на пядь и в глубокой старости - на девятом десятке лет своей жизни. На этом труднейшем жизненном пути Филатов познал не только торжество побед, но и счастье доброго окружения. Вокруг него всегда были ученики и единомышленники. Многие из них остались его соратниками до конца. Но были у него еще друзья, большие и сильные, - его страна, его народ. Эти друзья рано признали Филатова, окружили его доброй и щедрой заботой. Эти могущественные друзья построили для него Всеукраинский офтальмологический институт имени академика В.П. Филатова и создали для него условия, вероятно единственные во всем мире. Есть два высказывания В.П. Филатова. В них, сдается мне, заключено то, что актеры называют "зерном образа"; в них - зерно образа Филатова как ученого и борца. Я слышала эти слова от него лично, а потом встретила их с радостью, как старых знакомых, в его последней книге. Первое. "Я никогда не мог мириться с понятием безнадежности в медицине и всегда стремился что-то придумать, чтобы помочь больному". И второе. "Организм человека или животного принципиально может выздороветь почти от любой болезни, даже, например, от чумы, если она не локализировалась в легких". Просто? Да, очень просто, как просты бывают иногда многие значительные мысли. Но эти два высказывания В.П. Филатова - как бы завязь лучших его открытий и всего его научного творчества. "Я никогда не мог мириться с понятием безнадежности в медицине..." В |
|
|