"Александра Бруштейн. Свет моих очей... ("Вечерние огни" #4)" - читать интересную книгу автораскорее, они скоро проснутся!" Все валилось у меня из рук, падало на пол. Все
говорили тихими голосами, словно не провожают они меня, а хоронят. Вещи мои были уже в такси, я уже взялась за ручку двери в подъезде... И тут сверху, с лестничной площадки второго этажа, донесся отчаянный детский плач! Я бросилась вверх по лестнице, забирая по две ступеньки. На площадке стояли Сашок и Нюрочка в рубашонках, босые, - они, видимо, сорвались с постелей. Прибежали на лестницу - дальше слепым детям не было дороги: их ноги повисли над ступеньками, как над краем пропасти. Они горько рыдали. Я понимала - не столько от разлуки со мной, хотя мы и дружили, сколько от обиды: почему их обманули? Нюрочка плакала без слов, а Сашок все повторял: - Бабушка! Пожалуйста, не уезж-жай! Мне будет ужасно скучно... Всегда буду помнить, как между ребрышками трепетали и бились под моими руками ребячьи сердца... Никогда не обманывайте детей, если хотите, чтоб из них выросли люди! Потом они успокоились. Они вели себя мужественно. Они провожали меня вниз, в подъезд, до самой двери... Лишь приехав в гостиницу, откуда меня назавтра должны были увезти домой, в Москву, я почувствовала, как итог всего пребывания "у Филатова", смертельную усталость. Душа имеет свою емкость - вот так же, как бочка, ведро, рюмка. Когда она много недель подряд вбирает в себя чужое горе, она в какой-то день достигает порога насыщения, даже перенасыщения. Тут только я поняла во всей полноте еще и эту сторону подвига В.П. Филатова и его сотрудников: они работают под постоянным, почти неодолимым грузом человеческого горя. Филатова". Им еще предстояли операция. Правда, спустя какое-то время мне сообщили, что они прозрели, что все прошло благополучно. Но от них самих я не получала никаких известий: слепым детям надо было не только прозреть, но еще и научиться грамоте! ...Прошел ряд лет. Однажды мы, несколько человек, возвращавшихся из театра, втиснулись в переполненный вагон московского метро. Меня протолкнули вперед, спутники мои остались позади и беспокоились обо мне. Рядом со мной оказался юноша лет шестнадцати. Он не смотрел в мою сторону, а у меня вдруг возникло то ощущение "знакомости", какое знаем мы, старики: ведь мы так давно ходим по земле, мы столько и стольких видели! Где я видела этого мальчика? Пропуская вперед кого-то из пассажиров, юноша повернулся ко мне, скользнул по мне равнодушным взглядом. Нет, он меня не знает, он видит меня впервые. А меня все сильнее сверлила мысль: где же это я его видела? Да, видела, видела! Только глаза его были мне незнакомы. - Александра Яковлевна! - закричал сзади кто-то из моих спутников. - Александра Яковлевна, где вы там? Юноша посмотрел на меня, словно внезапно заинтересованный. - Вы Александра Яковлевна? - спросил он. Голос его был мне незнаком. Я утвердительно кивнула. - Вас зовут. Отчего не откликаетесь? - Я не слышу, - объяснила я. - Я глухая. Неожиданно юноша взял обеими руками мою правую руку. Нашарил на руке кольцо - и обрадовался! |
|
|