"Янка(Иван Антонович) Брыль. Нижние Байдуны" - читать интересную книгу автора

Навстречу мне шел, слегка прихрамывая, шикарный советский майор с
золотыми погонами, с двумя орденами и, как сразу показалось, множеством
медалей. Он опирался на деликатную палочку, видать, не только для большей
важности, но и по надобности, ибо на его парадном кителе была и желтая
полоска тяжелого ранения.
Тогда я первый раз выкрикнул свое "Сидор - ты?!", а он отозвался в тон
мне, с широкой простодушной усмешкой: "Сидор - я!"
В ответ на мое молчаливое недоумение он вынул из кармана кителя свой
военный билет, еще (не помню какой) документ, откуда в памяти моей навсегда
засела фраза: "Смыл кровью вину перед Советской Родиной и восстановлен в
звании майора". Именно, именно это "восстановлен!" у человека, который ни в
польском войске, ни в довоенной Красной Армии не был даже и рядовым. А
здесь: "майор Исидор Алексеевич Осмоловский"... Звучит?
Еще одним убедительным доказательством полной Сидоровой легальности
была его жена. Человек наконец и женился. Под яблоней в дядькином садочке на
верблюжьем одеяле с белой подушкой лежала завитая дамочка в ярко-пестром
халате с книгой. Сидор нас познакомил. Я узнал, что Злата Аркадьевна -
военфельдшер. И заметил, что она - по-мирному - беременная.
Дальнейшее произошло без меня. Я только слышал об этом от нескольких
земляков и от самого Сидора, и из рассказов этих сложилась довольно
выразительная картина великого преображения нашего Сидора-гоп в майора, а
затем наоборот.
Из карательного батальона он перебежал в партизаны, на прощание как
будто отравив уколами несколько или даже много лошадей. Сидор мог и
прибавить кое-что, так что всему не очень-то и верилось. В армии, куда он
попал из партизан, пришлось "проясняться" в штрафниках. При штурме какой-то
высоты "погибли все командиры", отчаянный Сидор (это без иронии) повел
остатки роты в атаку, высота была взята, а тяжело раненный Осмоловский
очутился в госпитале. Когда он пришел в себя и у него спросили о бывшем
звании, Сидор долго не выбирал.
И самое удивительное то, что он был в своем майорстве уверен. Еще
сильнее, чем старший унтер Качко в своих дружеских выпивках с капитаном
французского крейсера или ефрейтор Бохан-Калоша в своем командовании
"воздухоплавательной ротой".
Болезнь какая-то нижнебайдунская, что ли?..
Из Восточной Пруссии "майор" Осмоловский попал в Маньчжурию, после
разгрома Квантунской армии (там Сидор получил второй свой орден) около года
прослужил в одном дальневосточном гарнизоне, а после, на свою беду, с
блеском навестил родную деревню.
Тут его некому и негде было принять. Младший брат, которого неспроста
еще на пастьбе прозвали Котлом, служил полицаем, а потом удрал на Запад
вместе со своими новыми панами, забрав с собой в безвозвратное скитание мать
и сестру. Их хату, как "бросовое хозяйство", временно заняли под школу.
Сидор с женой остановился у дядьки. Наслушавшись на родственных угощениях
разных восхищений относительно его геройства, он не выдержал (и не с такими
случается) испытания славой, поехал в райцентр и со всей категоричностью
потребовал отдать ему хату. Легенда говорит, что там он даже и "стукал, и
грюкал" - кулаком по столу и палочкой в пол. Майорство выяснили. Злата
Аркадьевна уехала из отпуска одна.
А выплыл Сидор, для меня и вправду воскрес - вскочив из сада в окно.