"Буало Нарсежак. Та, которой не стало" - читать интересную книгу автора

улыбается.


III


Больше полутора суток! Больше! И вот счет пошел уже на часы. Равинель
думал, что ожидание будет нестерпимо. Нет. Ничего ужасного. Но, может, так
даже еще хуже. Время утратило обычную определенность. Верно, арестант,
осужденный на пять лет, испытывает сперва примерно такое же чувство. Ну, а
арестант, осужденный пожизненно? Равинель упорно гонит от себя эту мысль,
назойливую, как муха, привлеченная запахом падали.
Он то и дело прикладывается к бутылке. Не для того, чтобы показаться на
людях, не для того, чтобы напиться. Просто чтобы как-то повлиять на ритм
жизни. Между двумя рюмками коньяку иной раз и не заметишь, как пролетит
время. Перебираешь в уме разные пустяки. Вспоминаешь, например, гостиницу,
где пришлось ночевать накануне. Плохая кровать. Скверный кофе. Кто-то
непрестанно снует взад-вперед. Свистки поездов. Надо бы уехать из Нанта в
Редон, в Ансени. Но уехать невозможно. Может, потому, что просыпаешься
всегда с одной и той же пронзительной, обескураживающе ясной мыслью...
Прикидываешь свои шансы. Они кажутся настолько ничтожными, что даже
неохота бороться. Часам к десяти, глядишь, возвращается надежда. Сомнения
обращаются в веру. И ты бодро распахиваешь дверь "Кафе Франсе". Встречаешь
друзей. Двоих-троих непременно застанешь, пьют кофе с коньяком.
- А, старина Фернан!
- Скажи пожалуйста! Ну и вид у тебя!
Приходится сидеть с ним, улыбаться. К счастью, он тотчас с готовностью
подхватывает любое твое объяснение. Лгать так легко. Можно сказать, что у
тебя болят зубы и ты просто обалдел от лекарств.
- А вот у меня, - говорит Тамизье, - в прошлом году был флюс... Еще бы
немного, и я бы, наверно, отдал концы... ну и боль!
Как ни странно, все это выслушиваешь, не моргнув глазом. Убеждаешь себя,
что у тебя и в самом деле нестерпимо болят зубы и все идет как по маслу.
Уже тогда, с Мирей... Тогда... Господи! Да это же было только вчера
вечером... И разве вся эта история про зубы - ложь? Нет! Все куда сложнее.
Вдруг делаешься другим человеком, перевоплощаешься, как актер. Но актер,
как только опустится занавес, уже не отождествляет себя со своим
персонажем. А вот ему теперь трудно разобрать, где кончается он сам, а где
начинается его роль...
- Скажи, Равинель, новый спиннинг "Ротор" - стоящая вещь? Я про него читал
в журнале "Рыбная ловля".
- Вещь неплохая. Особенно если удить в море. Ноябрьское утро, яркое
солнце, в тумане мокрые тротуары... Время от времени показывается трамвай,
описывает дугу на углу кафе. Поскрипывают колеса - протяжный, резкий, но
не противный звук.
- Дома все в порядке?
- Угу...
И тут он не солгал. Совершеннейшее раздвоение.
- Веселая у тебя жизнь, - замечает Бельо, - вечно на колесах!.. А тебе
никогда не хотелось взять себе парижский район?