"Буало-Нарсежак. Человек-шарада" - читать интересную книгу автора

оставляя за собой легкий запах эфира. Я подошел к телефону и позвонил
префекту по его домашнему номеру.
- В общем, все идет хорошо, - сказал он мне после того, как я доложил
ему обстановку.
- В каком-то смысле да, господин префект. Все идет хорошо.
- Что-нибудь не так?
- Я устал, хочу спать.
- И это все, вы уверены?
- Да, уверен. А еще я плохо себя чувствую. Я был недостаточно
подготовлен!... Можно мне задать вам вопрос?
- Давайте.
- Почему именно Мареку доверили подобный эксперимент? Знаю, он получил
наше подданство. Поймите меня правильно, господин префект.
- О-о! Да, я вас прекрасно понимаю. Так вот, строго между нами:
потому, что в прошлом году он спас нынешнего министра здравоохранения.
Тсс!... Его считали обреченным самые крупные светила. Мареку удалось то, от
чего отказались другие. Теперь вам понятно? Так что ведите себя с ним
осмотрительно. И держитесь, ладно?
- Держусь, господин префект.
Знай я, что меня ждало, утверждал бы это с меньшей уверенностью.

В среду вечером, то есть через тридцать шесть часов после доставки
тела Рене Миртиля в клинику, семеро оперированных вроде бы оклемались.
Профессор не хотел вселять в нас чрезмерную надежду, но радость и гордость
звучали во всех его речах. В особенности он был счастлив пересадкой головы
Альберу Нерису.
- Его жизнь пока висит на волоске, - объяснил профессор на своем
странном языке, - но он уже может глотать... нормально дышит... Его веки
поднимаются и опускаются... слышит... Сердце работает в хорошем ритме... О
психических функциях в собственном смысле этого слова судить рановато. Тут
я еще не могу сказать ничего определенного, но думаю, все пойдет на лад. В
данном случае я все еще действую на ощупь... Ведь это впервые, не правда
ли?
- Вы устали?
Марек обратил ко мне свои желтые глаза - они выражали беспокойство.
- Все мы изнурены.
Он предоставил мне право, в котором пока отказывал родственникам, -
навестить пациентов. Жюмож и Мусрон еще не полностью вышли из коматозного
состояния. Из огромных стеклянных колб, висевших на кронштейнах,
оперированным поступал по трубкам специальный физиологический раствор,
формулу которого Марек подробно объяснял мне, но я слушал его
невнимательно. Я был напуган, не признаваясь себе, внушающим тревогу
состоянием людей, перенесших сложнейшие операции, поскольку оно не казалось
блестящим. Что касается Нериса, то на его лице были приоткрыты лишь
иссохшие губы и кончик носа. Остальное скрывали бинты и металлический шлем,
оберегавший голову и плечи. Профессор ощутил мою тревогу.
- Они отупели от транквилизаторов... К тому же шоковый эффект дает о
себе знать довольно долго. Но через двое суток, увидите, они наберутся сил.
- А что, если, несмотря ни на что, результаты окажутся плачевными?
- Сделаю анатомическое вскрытие - у меня есть на это специальное