"Буало-Нарсежак. Человек-шарада" - читать интересную книгу авторавходила в чьи-то высшие соображения? Раскаявшийся преступник, с одной
стороны, а с другой - умирающие, которые оживут. Зачем же сразу восставать? Разве не такие люди, как Марек, время от времени наносят решительный удар Истории? - Они с этим никогда не покончат, - проворчал Марек. Его-то угрызения совести не мучили. Он пританцовывал, чтобы согреться, растирая руки, как атлет, который перед опасным упражнением проверяет свою гибкость и собирается с силами; к нам присоединились два санитара. Они переговорили с профессором на непонятном мне языке. - Они не знают французского? - спросил я. - Очень плохо... Я избегаю всякой болтовни. А не то нас атакуют журналисты, и работать станет невозможно. - Тем не менее в один прекрасный день придется открыть миру, что... - Как можно позднее, - прервал меня профессор. - К тому моменту у меня может хватить времени и средств построить где-нибудь на отшибе хорошо охраняемую клинику. - Но... родственники прооперированных?.. Вы не намерены их отталкивать? - Нет... нет, разумеется. - Как вы объясните им... все это? - Тут я рассчитываю на вас. В конце концов, для этого вы и находитесь здесь... Им достаточно сказать, что органы были взяты у неизлечимых больных. Такое уже проделывали с глазами, и многим это известно. Так что никто не удивится. Естественно, вы порекомендуете им хранить молчание. Все поймут. Ни родственники, ни оперированные сами не заинтересованы в том, осаждали любопытные... Вдруг издалека донеслись две ноты полицейской сирены. - Приехали! - вскричал Марек. - Все по местам! Несколько мгновений спустя, предшествуемые мотоциклистами, во дворе разворачивались черная машина и фургон; санитары открыли его заднюю дверцу и вытащили гроб, еще в пятнах крови. Подняв его вчетвером, они бросились в клинику. - Что здесь собираются с ним делать? - спросил один из мотоциклистов. - Воскрешать? - Как он себя вел? - ответил я вопросом на вопрос. Жандарм передернул плечами. - Похоже, отчаянная голова. Пошел под нож, как другие идут покупать билеты национальной лотереи. Это уже не мужество, а безрассудство. - Что ни говори, - сказал второй жандарм, - а нужно им обладать, чтобы сохранять на лице улыбку в то время, как нож уже завис над тобой. Поверьте мне! Во дворе клиники все пришло в движение. Мотоциклисты отдали мне честь, и кортеж уехал. Собаки выли. Кто-то опустил жалюзи. Самое тяжкое осталось позади. Мне больше не хотелось спать. По правде говоря, ничего не хотелось. Я был праздношатающимся, без цели, без мысли. И когда провел оборотной стороной ладони по щекам, то обнаружил, что они весьма нуждались в бритве, и вернулся в клинику. Входя в кабинет, я услышал мягкое шуршание колес и увидел семь каталок на резиновом ходу. Пострадавшие лежали на них неподвижно, словно каменные изваяния. Они исчезли в операционном отделении, |
|
|