"Буало-Нарсежак. Человек-шарада" - читать интересную книгу автора

- Признаюсь, что такое представление кажется мне несколько... не
обижайтесь, профессор... несколько упрощенным.
- Возможно. Посмотрим.
- А кого вы оперируете после Нериса?
- Жюможа... он - исключительно интересный случай: ему придется
заменить все внутренние органы, включая половые. Но как только начинаешь
работать над слизистой оболочкой и нервами, которые легко отделяются,
продвигаешься быстро и почти ничем не рискуешь. Надеюсь к вечеру закончить.
- А Мусрон?
- Им займется мой второй ассистент. Пересадка сердца - операция
сравнительно простая. Для легких существует фокус...
- Прием.
- Да, благодарю... прием, который нужно освоить. Я разработал
методику, значительно упрощающую такую операцию; она позволяет пропилить
только два ребра. Больной встанет на ноги дней так через десять.
- Жаль, что у вас не нашлось мужчины для левой ноги Миртиля.
- Да, я и сам сожалею об этом больше всего. Хотя данный эксперимент
может стать весьма поучительным.
- Мадам Галлар хромать не будет?
- Никаких причин. Она одного роста с Миртилем. Но ее левая нога,
разумеется, будет намного мускулистей правой. Ей придется носить брюки или
длинные платья.
- А если... Извините, мне пришла в голову нелепая мысль... Что, если
ваши пациенты окажутся жертвами новой аварии... Можно ли им повторить
пересадку? Например, мадам Галлар однажды, в результате обстоятельств,
которые я себе плохо представляю, попадет в катастрофу. Сможет ли она
получить левую ногу, принадлежащую женщине?
- Конечно. Я утверждаю, что с точки зрения хирургии любая пересадка
возобновляема бесконечно. Я как раз и хочу доказать, что тем самым проблема
смерти решена. Единственная неразрешимая проблема - доноры. Но она скорее
политическая, нежели медицинская.
Марек поднял руку, чтобы посмотреть на часы.
- Пять часов двадцать минут, - сообщил он. Марек не задумывался о
Миртиле и его смерти.
Миртиль был для него лишь сочетанием костей, артерий, тканей - своего
рода резерв, из которого он готовился черпать. Перед моими глазами был
ученый в чистом виде. Что им двигало: тщеславие, желание славы? По моему
впечатлению, в него вселился демон научного поиска. Этот человек был
способен сожалеть о лагерях смерти, которые могли бы поставлять ему доноров
в неограниченном количестве. Поистине это было единственным "политическим"
решением проблемы. Неужто настанет день, когда человечество будет держать в
клетке людей, как подопытных свинок, как Марек - своих собак?
Было прохладно. В Санте Миртиль уже, несомненно, направлялся к
гильотине. Мне вспоминались книги, статьи, фильмы: огромный коридор,
вереница мужчин в черном и осужденный на казнь в своей рубахе смертника с
широким вырезом и связанными за спиной руками шагает рядом с капелланом...
Я жалел Миртиля.
Где-то часы отбили половину, и зазвучали другие удары, степенные, на
колокольне, в мэрии... Нож гильотины упал. Миртиль был мертв. Я мысленно
молил Бога о прощении. Но, возможно, эта смерть таинственным образом