"Юрий Буйда. Домзак" - читать интересную книгу автора

Старик помолчал.
- Когда я вернулся домой после расстрела, жена и дети спали. Раннее
утро было. Я тихонько разделся в прихожей и остановился в растерянности:
приказ выполнен, все в порядке, но... Как будто в машине что-то заклинило. И
тут из своей комнатенки выскользнула Нила. Сколько ж ей было - двенадцать?
тринадцать? а может, четырнадцать? - не помню. Глянула мне в лицо, схватила
за руку и потянула. Я за ней - как мертвый. Она воды согрела, помогла мне
умыться, расчесала... Тут-то я и попытался - первый раз в жизни - рассказать
о том, что произошло. Путано, скомканно, о многом, конечно, умалчивая... А
она мне: "Бог все видит, не бойся". Чего мне бояться? А она все твердит: не
бойся да не бойся, и дотвердилась до того, что во мне бес взыграл. Схватил я
ее в охапку, сжал, смял... она в одной рубашонке была... крепенькая такая...
такой грудастенький и жопастенький лягушонок... Изнасиловал. У меня много
женщин было... разных... Но такой, как Нила - та Нила, - никогда не было. Ни
одна женщина не вызывала во мне такого бесовского желания... разорвать ее
хотелось... изувечить... - Старик помолчал. - И помирать буду - ее тогдашнюю
вспомню, потому что она меня спасла. Спасла. Знаешь, может, это как-то даже
по-людоедски сейчас звучит, но во всей той истории случай с Нилой оказался
единственным моим человеческим деянием. С годами понял: единственным
подлинно человеческим. А остальное - явление технического порядка.
Понимаешь?
- Кажется, да, - тихо ответил внук. - Во всяком случае, после Нилы ты
уже мог вернуться к жене и детям человеком. Ты это имел в виду?
- Я мог жить дальше. И вот дожил до того дня, когда должен опять
совершить что-то подлинно человеческое.
Байрон попытался улыбнуться, но ничего у него не получилось.
Оскалился - и все.
- Значит, - хрипло сказал он, - тебе опять Нила нужна. Поэтому ты и
позвал меня. Но ведь я никого никогда не расстреливал. И даже не
присутствовал при смертных казнях.
Старик достал из кармана халата связку ключей, бережно положил на стол.
- Никакая женщина, будь она хоть трижды, хоть растрижды Тавлинской, не
отважится на такое. - Он смотрел в глаза внуку, и взгляд его был тверд, как
лед. - Ты выслушал меня, ты все знаешь...
- Не все, - возразил внук.
- Остальное - узнаешь. Вот. - Он прижал указательным пальцем головку
ключа. - Это от сейфа в моем кабинете. В домашнем. Отпирается этим ключом, а
внутри большая шкатулка - для тебя. Нижний отсек открывается просто: нужно
набрать мой год рождения - девять, ноль, семь. Сам увидишь. Стрелять нужно в
упор. Лучше в висок. Только разбуди меня, прежде чем... Словом, обязательно
разбуди меня перед этим.
- Я еще ничего не решил, - проговорил Байрон, с трудом выдерживая
прямой взгляд старика. - Да и с чего это ты решил, что я соглашусь?
- Я не жду помощи ни от Бога, ни от людей... от других людей... Ты
единственный, кто может мне помочь.
- Это потому, что и мой срок отмерян?
- И потому - тоже. Ты должен меня понять. - Он вдруг улыбнулся. - Ты же
и сам думал, как покончить со всем этим одним махом. Не ждать, пока тебя
подсадят на морфий, не хвататься за соломинку, а вот так, разом. Иначе
какого черта было столько жить? Чтобы в корчах, говне и соплях сдохнуть, так