"Юрий Буйда. Переправа через Иордан (Книга рассказов)" - читать интересную книгу автора

потратить на то, чтобы въехать на помост на мотоцикле, но и эту мороку отцу
Фоме удалось одолеть, хотя терпение его лопнуло и начал он ругаться матерно.
Когда же мотоцикл с гробом стал посреди помоста, Фома почувствовал
вдруг, что выбился из сил. От реки уже поднимался густо-розовый туман, было
почему-то стыдно перед покойницей, терпеливо дожидавшейся в гробу своего
часа, и Фома, сконфуженно отвернувшись от гроба, поел хлеба со сваренными
вкрутую яйцами и выпил из гнутой блестящей фляги, подаренной младшим сыном.
Напиток напоминал коньяк. После двух-трех глотков Фома почувствовал, что
силы вернулись к нему, и налег на рычаг.
Хлюпнув, паром медленно двинулся к невидимому в тумане другому берегу.
Одно разве что удивило Фому: сколько ни вглядывался, воду, хлюпавшую под
дощатым настилом, так и не разглядел, - плыла, расходясь туманцем, какая-то
розоватая муть - то ли жижа, то ли и вовсе ничто...
Сызмальства сельский житель, Фома и не ожидал найти на месте бедной
деревни что-нибудь, кроме полыни да крапивы. Священнослужитель же отец Фома
был поражен в самое сердце, когда на месте храма увидел три каменные
ступеньки да плоский камень, на котором когда-то водрузили основание алтаря.
Даже нижние венцы церкви сгнили и смешались с землей.
Он с трудом въехал на всхолмие, где располагалась когда-то церковь, и,
поставив мотоцикл на тормоз, отправился на кладбище, прилегавшее к храму.
Сейчас между храмом и кладбищем дождевые и паводковые воды проточили
глубокую лощину, заросшую черт знает чем, все больше крапивой, и отцу Фоме
пришлось немало потрудиться, чтобы вскарабкаться к обвалившейся
кладбищенской ограде.
Уже почти стемнело, но он без труда отыскал могилы родителей, на
удивление ухоженные и даже обсаженные цветами. Опустившись на колени, он
стал шептать молитву, как вдруг недружелюбный голос приказал ему:
- Не разглагольствуй - душой читай, молча.
Из полутьмы выдвинулась кривоплечая могучая фигура человека в лохмотьях
и с посохом в руках.
- Это от гадюк, - сказал незнакомец. - Меня зовут кто как. Кому
нравится - Бродилой. А есть такие, кто кличут отцом Фотием. - Мужчина, судя
по голосу нестарый, грубо фыркнул. - Фотий! По мне, так Бродила лучше. Меня
так даже менты зовут. А еще - Черной Бородой. Живал в здешних лесах когда-то
такой разбойник - Черная Борода. Слыхал? Паромом прибыл?
- Паромом, батюшка, - откликнулся оробевший было Фома. - Река вроде
ушла, а паром остался. Чудно.
- Здесь все такое. - Фотий подошел ближе. - Водки нет ли?
- А как же! - почему-то обрадовался Фома. - Я сюда, видите ли, приехал
покойную супругу определить. - Он поднялся с колен. - Тут мои родители
похоронены. Вот, значит, и решили мы...
- Так ты гроб с собою, что ли, приволок? - изумился Фотий. - Ну ты и
дура! Болота со всех сторон - проглотят скоро кладбище, да вдобавок пожары
вон какие... Ну, ладно, помогу.
- Прямо сейчас?
- Пока время не ушло. Лопату-то прихватил?
Земля была сухая, но податливая. Яму выкопали часа за два, если не
меньше. Разбили ящик на доски, опустили гроб в землю.
Молились оба молча.
Стемнело.