"Михаил Булгаков. Письма" - читать интересную книгу автора

было уже в руках Сталина, застрелился Владимир Маяковский. Ведь нехорошо бы
получилось бы, если бы в том же году наложил на себя руки Михаил Булгаков?
(...) Однажды, совершенно неожиданно, раздался телефонный звонок. Звонил из
Центрального Комитета партии секретарь Сталина Товстуха. К телефону подошла
я и позвала Михаила Афанасьевича, а сама занялась домашними делами. Михаил
Афанасьевич взял трубку и вскоре так громко и нервно крикнул "Любаша!", что
я опрометью бросилась к телефону (у нас были отводные от аппарата наушники).
На проводе был Сталин. Он говорил глуховатым голосом, с явным
грузинским акцентом и себя называл в третьем лице. "Сталин получил, Сталин
прочел..." (...) Он предложил Булгакову:
- Может быть, вы хотите уехать за границу?
(Незадолго перед этим по просьбе Горького был выпущен за границу
писатель Евгений Замятин с женой.) Но Михаил Афанасьевич предпочел остаться
в Союзе".
Е. С. Булгакова в 1956 г. занесла в дневник иную версию событий: "...Он
написал письмо правительству. Сколько помню, разносили мы их (печатала ему
эти письма я, несмотря на жестокое противодействие Шиловского) по семи
адресам. Кажется, адресатами были: Сталин, Молотов, Каганович, Калинин,
Ягода, Бубнов (нарком тогда просвещения) и Ф. Кон. Письмо в окончательной
форме было написано 28, а разносили мы его 31 и 1 апреля". Прошло более двух
недель, и вот "18 апреля, часов в 6-7 вечера, он прибежал, взволнованный, в
нашу квартиру (с Шиловским) на Бол. Ржевском и рассказал следующее. Он лег
после обеда, как всегда, спать, но тут же раздался телефонный звонок и Люба
его подозвала, сказав, что из ЦК спрашивают. Михаил Афанасьевич не поверил,
решил, что это розыгрыш (тогда это проделывалось), и, взъерошенный,
раздраженный, взялся за трубку и услышал:
- Михаил Афанасьевич Булгаков?
- Да, да.
- Сейчас с Вами товарищ Сталин будет говорить.
- Что? Сталин? Сталин?
И тут же услышал голос с явно грузинским акцентом:
- Да, с Вами Сталин говорит. Здравствуйте, товарищ Булгаков (или Михаил
Афанасьевич - не помню точно).
- Здравствуйте, Иосиф Виссарионович.
- Мы Ваше письмо получили. Читали с товарищами. Вы будете по нему
благоприятный ответ иметь... А может быть, правда - Вы проситесь за границу?
Что, мы Вам очень надоели?
(Михаил Афанасьевич сказал, что он настолько не ожидал подобного
вопроса (да он и звонка вообще не ожидал) - что растерялся и не сразу
ответил):
- Я очень много думал в последнее время - может ли русский писатель
жить вне родины. И мне кажется, что не может.
- Вы правы. Я тоже так думаю. Вы где хотите работать? В Художественном
театре?
- Да, я хотел. Но я говорил об этом, и мне отказали.
- А вы подайте заявление туда. Мне кажется, что они согласятся. Нам бы
нужно встретиться, поговорить с Вами.
- Да, да! Иосиф Виссарионович, мне очень нужно с Вами поговорить.
- Да, нужно найти время и встретиться, обязательно. А теперь желаю Вам
всего хорошего". (ОР ГБЛ, ф. 562, к. 29, ед. хр. 12). Позднее, в интервью,