"Эдвард Бульвер-Литтон "Привидения и жертвы" (ужастик)" - читать интересную книгу автора

Так обстоит дело с широко распространенным ныне явлением гипноза или
электробиологии; на ум объекта воздействуют через материального
посредника. Даже если предположить, что загипнотизированный объект
воздействия и в самом деле подчиняется воле или пассам гипнотизера,
находящегося на расстоянии ста миль; все равно отклик вызван материальным
фактором; воздействие осушествляется посредством материальных флюидов
назовите их Электричеством, назовите Одом (Од гипотетическая
всепроникающая сила, описанная в трудах барона Карла фон Рейхенбаха
(1788-1869), немецкого естествоиспытателя и, якобы, объясняющая явление
гипноза и животного магнетизма; проявления ее заметны лишь особым
"сенситивам", преимущественно людям, страдающим различными расстройствами
нервной системы), назовите как угодно, что обладают способностью
преодолевать пространство и проникать сквозь преграды, так что
материальный эффект передается с одного объекта на другой.
Отсюда все, что я до сих пор видел либо ожидал увидеть в этом необычном
доме, по моим представлениям, осуществлялось благодаря вмешательству
медиума, то есть такого же смертного, как и я, и эта мысль полностью
исключала благоговейный страх, каковой в ходе приключений достопамятной
ночи неизбежно подчинил бы себе тех, кто воспринимает как
сверхъестественное все выходящее за пределы привычных явлений природы.
Итак, поскольку я предполагал, будто все, что явилось или еще будет
явлено моему восприятию, исходит от человека, обладающего врожденной
способностью вызывать подобные эффекты и имеющего причину это делать, моя
теория вызывала во мне интерес скорее философский, нежели суеверный.
Так что могу сказать, положа руку на сердце, что я сохранял
невозмутимую способность к наблюдению, подобно любому
экспериментатору-практику, ожидающему результатов редкого, и, возможно,
опасного сочетания химических элементов.
Разумеется, чем надежнее ограждал я разум от влияния воображения, тем
более подобный душевный настрой располагал к беспристрастному наблюдению;
так что я обратил взгляд и мысль к ясным, словно день, рассуждениям
Маколея.
Но вот я почувствовал, как нечто новое встало между страницей и
источником света; на книгу пала тень.
Я поднял глаза и увидел то, что с трудом поддается описанию, ежели
вообще поддается.
То была Тьма, возникшая из воздуха Тьма крайне неопределенных
очертаний. Не могу сказать, что она приняла человеческое обличие, и однако
же более походила на человека, или скорее тень, нежели на что другое.
Она застыла на месте отчетливым пятном, резко обособленная от воздуха и
света; исполинских размеров, она уходила под самый потолок. Я не сводил с
нее глаз: ощущение стылого холода охватило меня. Даже оказавшись рядом с
айсбергом, я не заледенел бы до такой степени; мороз, исходящий от
айсберга, не показался бы настолько ощутимо-реальным. Я был убежден, что
озноб мой вызван отнюдь не страхом.
Я продолжал наблюдать; мне почудилось, впрочем, за это не могу
поручиться, что я различаю два глаза, взирающие на меня сверху. В первое
мгновение показалось, будто я вижу их ясно, в следующую секунду они словно
бы исчезли; но по-прежнему два бледно-голубых луча то и дело рассекали
тьму с высоты, на которой мне примерещились глаза.