"Иван А.Бунин. Воспоминанiя" - читать интересную книгу автора

С Горьким мнe явно не повезло. Я попробовал отыграться на
Художественном Театрe.
-- Ничего, театр как театр,-- опять погасил мои восторги Чехов. -- По
крайней мeрe актеры роли знают. А Москвин даже талантливый... Вообще наши
актеры еще очень некультурны...
Как утопающiй за соломинку, я ухватился за 39 "декадентов", которых
считал новым теченiем в литературe.
-- Никаких декадентов нeт и не было, -- безжалостно доканал меня Чехов.
-- Откуда вы их взяли? Жулики они, а не декаденты. Вы им не вeрьте. И ноги у
них вовсе не "блeдныя", а такiя же как у всeх -- волосатыя...
Я упомянул об Андреевe: Чехов искоса, с недоброй улыбкой поглядывал на
меня:
-- Ну, какой же Леонид Андреев -- писатель? Это просто помощник
присяжнаго повeреннаго, из тeх, которые ужасно любят красиво говорить...

___

Мнe Чехов говорил о "декадентах" нeсколько иначе, чeм Тихонову, -- не
только как о жуликах:
-- Какiе они декаденты! -- говорил он, -- они здоровеннeйшiе мужики, их
бы в арестантскiя роты отдать...
Правда -- почти всe были "жулики" и "здоровеннeйшiе мужики", но нельзя
сказать, что здоровые, нормальные. Силы (да и литературныя способности) у
"декадентов" времени Чехова и у тeх, что увеличили их число и славились
впослeдствiи, называясь уже не декадентами и не символистами, а футуристами,
мистическими анархистами, аргонавтами, равно, как и у прочих,-- у Горькаго,
Андреева, позднeе, напримeр, у тщедушнаго, дохлаго от болeзней Арцыбашева
или у педераста Кузьмина с его полуголым черепом и гробовым лицом,
раскрашенным как труп проститутки, -- были и впрямь велики, но таковы,
какими обладают истерики, 40 юроды, помeшанные: ибо кто же из них мог
назваться здоровым в обычном смыслe этого слова? Всe они были хитры, отлично
знали, что потребно для привлеченiя к себe вниманiя, но вeдь обладает всeми
этими качествами и большинство истериков, юродов, помeшанных. И вот: какое
удивительное скопленiе нездоровых, ненормальных в той или иной формe, в той
или иной степени было еще при Чеховe и как все росло оно и послeдующiе годы!
Чахоточная и совсeм недаром писавшая от мужского имени Гиппiус, одержимый
манiей величiя Брюсов, автор "Тихих мальчиков", потом "Мелкаго бeса", иначе
говоря патологическаго Передонова, пeвец смерти и "отца" своего дьявола,
каменно неподвижный и молчаливый Сологуб, -- "кирпич в сюртукe", по
опредeленiю Розанова, буйный "мистическiй анархист" Чулков, изступленный
Волынскiй, малорослый и страшный своей огромной головой и стоячими черными
глазами Минскiй; у Горькаго была болeзненная страсть к изломанному языку
("вот я вам приволок сiю книжицу, черти лиловые"), псевдонимы, под которыми
он писал в молодости, -- нeчто рeдкое по напыщенности, по какой-то
низкопробно eдкой иронiи над чeм-то: Iегудiил Хламида, Нeкто, Икс, Антином
Исходящiй, Самокритик Словотеков... Горькiй оставил послe себя невeроятное
количество своих портретов всeх возрастов вплоть до старости просто
поразительных по количеству актерских поз и выраженiй, то простодушных и
задумчивых, то наглых, то каторжно угрюмых, то с напруженными, поднятыми изо
всeх сил плечами и втянутой в них шеей, в неистовой позe площадного