"Иван А.Бунин. Воспоминанiя" - читать интересную книгу автора

Вскорe послe нашего знакомства Брюсов читал мнe, лая в нос, ужасную
чепуху:

О, плачьте,
О, плачьте
До радостных слез!
Высоко на мачтe
Мелькает матрос!

Лаял и другое, нeчто уже совершенно удивительное -- про восход мeсяца,
который, как извeстно, называется еще и луною:

Всходит мeсяц обнаженный
При лазоревой лунe!

Впослeдствiи он стал писать гораздо вразумительнее, нeсколько лeт
подряд развивал свой стихотворный талант неуклонно, достиг в версификацiи
большого мастерства и разнообразiя, хотя нерeдко срывался и тогда в дикую 23
словесную неуклюжесть и полное свинство изображаемаго:

Альков задвинутый,
Дрожанье тьмы,
Ты запрокинута
И двое мы...

Был он кромe того неизмeнно напыщен не меньше Кузьмы Пруткова, корчил
из себя демона, мага, безпощаднаго "мэтра", "кормщика"... Потом неуклонно
стал слабeть, превращаться в совершенно смeхотворнаго стихоплета,
помeшаннаго на придумыванiи необыкновенных рифм:

В годы Кука, давно славные,
Бригам ребра ты дробил,
Чтоб тебя узнать, их главный -- и
Непотворный опыт был...

Что до Бальмонта, то он своими выкрутасами однажды возмутил даже
Гиппiус. Это было при мнe на одной из литературных "пятниц" у поэта
Случевскаго. Собралось много народу, Бальмонт был в особенном ударe, читал
свое первое стихотворенiе с такой самоупоенностью, что даже облизывался:

Лютики, ландыши, ласки любовныя...

Потом читая второе, с отрывистой чеканностью:

Берег, буря, в берег бьется
Чуждый чарам черный челн... 24

Гиппiус все время как-то сонно смотрeла на него в лорнет и, когда он
кончил и всe еще молчали, медленно сказала:
-- Первое стихотворенiе очень пошло, второе -- непонятно.