"Энтони Берджесс. Время тигра" - читать интересную книгу автора

- Сколько? - И сам прочитал: $170.50. Господи Иисусе, как много. - Вот.
Дай нам пару бутылок, больших. Дуа. Завтра еще вань получишь.
Старик с радостным кудахтаньем взял пятидолларовую бумажку, вручив
Нэбби Адамсу одну-единственную пыльную маленькую бутылку пива "Тигр".
- Жадный старый ублюдок, - высказался Нэбби. - Ну будь человеком.
Ничего не вышло. On вернулся с одной бутылкой, спрятанной в широкой
ладони, иррационально чувствуя себя обсчитанным. Пять долларов. Доллар
семьдесят - большая бутылка. Чертов старый ворюга. Мужчина и собака вошли в
столовую, застав Кейра с Ворполом уже за завтраком. Кейр в тропическом
зеленом ухмыльнулся Нэбби Адамсу снизу вверх, и Нэбби почувствовал потную
ненависть к типичной для Глазго гнусавости и самодовольной злобе. Вор-пол
приветственно жизнерадостно забурчал, купая сосиску в тарелке с соусом.
Повар, озабоченно стоя рядом, спросил:
- Туан бели овосси?
- Да, - сказал Нэбби Адамс, - их пришлют. - И приготовился подняться по
лестнице со своей священной бутылкой.
- Надеюсь, - сказал Кейр, - вы сполна ночью покуролесили. Я глаз не мог
сомкнуть, пока вы тут шатались и пели спьяну.
Нэбби Адамс почувствовал, как напрягаются мышцы на шее. Само качество
нечистых гласных как-то действовало ему на нервы. Он ничего не ответил.
Ворпол в шутку добавлял к своим восклицаниям малайскую энклитику. Это
тоже раздражало, особенно по утрам. Нэбби Адамса раздражало, что это его
раздражает, но где-то в чулане сознания жило презрение знающего языки
человека к глупой показухе, к звонким маленьким вариациям в словах валлах и
чарпой. Раздражение прогоняла мысль, что Ворпол тип неплохой.
- Пускай паренек позабавится-ла. Сами приняли бы чуток и проспали б,
как я. - Ворпол сунул в рот полную вилку, с которой капало, зажевал с
аппетитом. - Старичок Нэбби вполне тихий днем-ла.
- А еще Пэдди болен, - продолжал Кейр. - Не смог встать нынче утром.
Хоть немного подумали бы о больном человеке.
Нэбби Адамс повернулся для ответа и тут увидел картину, от которой в
горле вспыхнула жуткая жажда. С заложенными от пульсации крови ушами он не
слышал подъезжавшей машины, которая сейчас скользнула к крыльцу и
остановилась. Рядом с полицейским шофером-малайцем сидел начальник
транспортной службы контингента[7] Гуд; толстый, важный; он теперь хлопнул
дверцей, готовый войти в столовую. Нэбби взлетел вверх по лестнице, собака
за ним, пыхтя и звякая.
Возя сухой бритвой по подбородку, Нэбби Адамс прислушивался к
приветствиям внизу, снисходительным, подобострастным. Бутылка стояла на
туалетном столике и насмешливо ухмылялась ему.
- Адамс!
Адамс. Обычно - Нэбби. Дела, видно, плохи.
- Да, сэр, минуты не пройдет, сэр, - крикнул вниз Нэбби Адамс громким
уверенным тоном, мужским, но не без утонченности, который усвоил, будучи
полковым старшиной. Рывками натягивал форменную рубашку и брюки, проклиная
собаку, любовно вертевшуюся под йогами. Скатился вниз по лестнице, состроив
приветственную спокойную мину, надев маску мужчины, готового начать новый
день. Неоткупоренная бутылка ухмылялась в убегавшую спину.
- Вот и вы, Адамс. - Гуд стоял в ожидании; сильно отполированный
козырек фуражки затенял чистое дряблое лицо. - Едем в Саван-Ленья.