"Энтони Берджесс. Время тигра" - читать интересную книгу автора

понимаете, метлу чертову, исчезает у него самого на хвосте. Да что с вами,
проклятье? - Он раздраженно крутнулся с суровой, угрюмой морщинистой
физиономией. - Ради бога, в чем дело? Я несу домой еду, выпивку, жду хоть
какой-нибудь благодарности, хоть какой-нибудь приятной компании, и чего
получаю? Одно нытье распроклятое. Проклятое нытье. - И зашагал по комнате,
сцепив за спиной руки, повесив голову, сгорбив плечи, мимически изображая
живой укор. - Слушайте, - сказал он, - так не пойдет. Знаете, сколько
времени, черт побери? Если вы можете целую ночь просидеть, то я нет. У нас в
Управлении куча работы. Помогаем перебить распроклятых бандитов.
Пух-пух-пух. - Полил комнату из воображаемого автомата. -
Трах-тах-тах-тах-тах-тах. - На деревянных ногах подошел к Нэбби Адамсу,
успокоительно положил на плечо руку. - Ничего, Нэбби, мой мальчик, через сто
лет, будь я проклят, то же самое будет. Как сказал Шекспир. Слушайте. -
Энергично сел, со скрипучей готовностью наклонился вперед. - Шекспир. Вы его
никогда не читали, проклятый невежда. Или Робби Бернс. Пил, как собака
бродячая. - Удобно откинулся назад с закрытыми глазами и запел с широкими
жестами:

О, Мэри, как Лондон красив, аж невмочь,
Все люди работают тут день и ночь.

- Вы всех перебудите, - предупредил Нэбби Адамс.
- Ну и что, если перебужу? - сказал Флаэрти. - Что они для меня хоть
когда-нибудь сделали? Распроклятый Джок Кейр громыхает деньгами в кармане.
Так валлах, пустозвон. Вагон накопил, рад до чертиков, выпьет чужую пинту,
глазом не моргнет, никогда даже слова не вымолвит. Видели, старина, его
клубную книжку? Девственная земля. За шесть месяцев, черт побери,
апельсиновый сок на три бакса. Где он там, вот я сейчас до него доберусь. -
Флаэрти бросил сигару и в ярости выскочил из комнаты. На лестничной площадке
позабыл свою цель; послышалось, как он топает и скатывается вниз по
ступеням. Нэбби Адамс прислушивался, ожидая услышать звук спущенной в
уборной воды, но ничего больше слышно не было. Ничего, только собака искала
блох да тикал ржавый будильник. Нэбби Адамс снова улегся в койку, собака,
звякая, забралась под нее; тут он сообразил, что не выключил свет.
Наплевать.
Нэбби Адамс задремал. Скоро послышался крик биляля во тьме. Биляль,
старый, сгорбленный, взобрался по стертым ступеням на минарет, чуть помедлил
на вершине, отдышался, а потом пропел первый призыв к молитве, первую вакту
долгого индифферентного дня.
- Лаилаха-илла'лах. Лаилаха-илла'лах. Нет Бога, кроме Бога, но кого это
волнует?
Под ним и над ним тьма, тьма окутывает бунгало начальника района, два
крикливых кинотеатра, питейные заведения, где тукай храпят на своих тюфяках,
Истапу - в данный момент пустую, ибо султан в Бангкоке с очередной китаянкой
танцовщицей, раджа Перемпуап в Сингапуре на скачках, - и грязную пересохшую
реку.
- Лаилаха-илла'лах.
Подобно одинокой дочери Рейна, он выпевал высокие текучие звуки, вновь
вспоминая совершенное путешествие в Мекку, причем на свои деньги,
накопленные с помощью рассудительных ставок на подсказанных лошадей и очень