"Энтони Берджесс. Время тигра" - читать интересную книгу автора

"Но почему у тебя до сих пор это чувство вины? Почему ты больше не
плаваешь и не водишь машину?"
"Нервы, - отвечал он. - В нервах что-то засело. Я снова женился ради
успокоения нервов. А сейчас думаю, это ошибка, впрочем естественная.
Возможно, отсюда фактически чувство вины. Это было нечестно по отношению к
ней. Незабытая мертвая жена и осязаемая живая в какой-то мере
отождествляются. Во всяком случае, их отождествляют сильно истертые
проволочки в мозгу. Тогда видишь ее в ложном свете, судишь, взвешиваешь,
сравниваешь. Мертвая женщина оживает, а мертвых оживлять нечестно,
противоестественно. Мертвые разлагаются, распадаются на атомы, пылью в
солнечном свете, осадком в пиве. Факт любви остается, а мертвых любить
невозможно по самой природе вещей. Любить надо живых; живые, разложившиеся,
распавшиеся на атомы в конкретных телах и умах, никогда не будут близки,
никогда не будут важны. Ибо когда кто-то значит больше других, нам придется
вернуться назад, снова отождествлять, с неожиданным ошеломлением
противопоставлять, и опять возвращать к жизни мертвых. Мертвые мертвы".
"Значит, распылять и разлагать на атомы ту любовь. А как насчет нее,
спящей там, в большой темной спальне, она чего заслуживает? Все это было
ошибкой, не надо было этого делать. Она заслуживает целого моря жалости,
вкусом и видом похожая на любимую".
Виктор Краббе надел чистые накрахмаленные белые брюки, прохладную, с
запахом свежести, белую рубашку с открытой шеей. Тихо проделывал это в
спальне, подняв на одном окне жалюзи, впустив немного света. Не обязательно
было стараться хранить тишину, это просто привычка. Она спала
медикаментозным сном. Если что-нибудь может ее разбудить, только скандал в
дортуарах, топот мальчишек в столовой, крики старост, звяканье велосипедных
звонков, хруст ног по гравию на дорожке внизу. До середины дня не проснется.
Он подхватил со стула у письменного стола в гостиной свой кейс с плесенью
под защелками и направился к двери, которая вела из квартиры в мальчишеский
мир. Вращающаяся дверь столовой его квартиры скрипнула, и Ибрагим мягко
сказал:
- Туан.
- Чего тебе, Ибрагим? (Люди говорили: "Не знаю, за каким чертом вы
держите этого парня. Про вас про самого начнут болтать. Как-то вечером его
видели рядом с кино в женском платье. Знаете, хорошо, что вы женаты. Его
вышвырнули из офицерской столовой, где он крутил задом и приставал к
мужчинам. Может, он повар хороший и прочее, но все-таки... Вы бы
поосторожней".)
Извиваясь, Ибрагим прогнусавил:
- Минта беланджа, туан.
- Да ведь всего три дня до конца месяца. Что ты с деньгами делаешь?
- Туан?
- Сколько тебе?
- Лима ринггит, туан.
- Купи себе на них заколки для волос, - по-английски сказал Краббе,
протягивая пятидолларовую бумажку. - Мем говорит, ты у нее их таскаешь.
- Туаи?
- Ладно.
- Терима касен, туан. - Ибрагим, извиваясь, сунул бумажку на грудь под
саронг.