"Эдгар Райс Берроуз. Тарзан и человек-лев" - читать интересную книгу автора

меня. Я могла бы умереть здесь, и никто этого не заметил бы.
- Я хотел зайти раньше, но боялся встретить Ормана.
- Он, наверное, уже храпит в своей палатке.
- Да, я убедился в этом и вот пришел.
- Не думаю, что ты боишься его, по-моему, ты вообще ничего не боишься.
Она с восхищением смотрела на его великолепную фигуру и красивое лицо.
- Я боюсь этого мерзавца? - воскликнул Оброски. - Мне неизвестно
чувство страха, но ведь ты сама говорила, что Орман ничего не должен знать.
- Совершенно верно, - протянула она. - Это совсем ни к чему. У него
скверный характер, а постановщик может наделать кучу гадостей, если захочет.
- В такой картине, как наша, он может преспокойно убить актера и
представить все как несчастный случай, - сказал Оброски.
Она кивнула.
- Точно. Я уже однажды сталкивалась с подобной ситуацией. Постановщик и
ведущий актер не поделили девушку, и режиссер подал дрессированному слону
неправильную команду.
Оброски заволновался.
- Как ты думаешь, он может зайти к тебе?
- Только не сейчас. Он спит как убитый и проснется только утром.
- А Ронда где?
- Наверное, играет в карты с Биллом Уэстом, Бейном и стариком Маркусом.
Она там развлекается, а я лежу здесь и умираю в одиночестве.
- С ней все в порядке?
- Что ты имеешь в виду?
- Ну, она не расскажет Орману о том, что я бываю у тебя и вообще о нас?
- Нет, не расскажет, она не такая.
- Я бы не сказал, что она слишком умна, но она и не глупа. Единственный
ее недостаток заключается в том, что с тех пор, как она снялась вместо тебя
в нескольких сценах, когда у тебя был приступ лихорадки, ей взбрело в
голову, что она может играть не хуже тебя.
- Ее пару раз похвалили, и она вообразила невесть что. Она даже
осмелилась сказать мне, что я перед ней в долгу. Поверь, вернувшись в
Голливуд, она не оставит своих интриг.
- Никто на свете не сможет играть, как ты, Наоми, - воскликнул Оброски.
- Раньше, когда я только мечтал стать артистом, я просмотрел все фильмы с
твоим участием. У меня был целый альбом с твоими фотографиями, вырезанными
из киножурналов и газет. А сейчас, подумать только, я играю вместе с тобой и
ты любишь меня.
Тут он понизил голос до шепота.
- Ведь ты любишь меня? Правда?
- Конечно, люблю.
- Но почему тогда ты так ласкова с этим Орманом?
- Мне приходится дипломатничать, потому что нужно думать о своей
карьере.
- Но иной раз ты ведешь себя с ним так, будто между вами что-то было, -
недоверчиво произнес он.
- Об этом он только и мечтает! Знаешь, если бы он не был постановщиком,
я бы его к себе и на милю не подпустила.
Где-то вдалеке лесную тишину вновь прервал протяжный крик, ему в ответ
раздалось рычание льва, затем к ним присоединился жуткий хохот гиены.