"Эдгар Берроуз. Затерянные на Венере ("Carson Napier of Venus" #2)" - читать интересную книгу автора

вернулась ко мне. Я улыбнулся, вспомнив последний сонный вопрос, который
она задала мне, и на который я не ответил. Должно быть, я заснул, пока она
спрашивала.
Два дня мы медленно двигались в направлении, в котором, как мы считали,
лежал океан. Мы питались яйцами и фруктами, которые находили в избытке. В
лесу было полно жизни - странные птицы, которых до сих пор не видел ни
один земной взгляд; обезьяноподобные твари, которые прыгали среди веток
деревьев и болтали; рептилии, травоядные и плотоядные животные. Самый
страшный зверь из тех, что нам встретились, был сарбан. Но их привычка
оглашать лес бессмысленным рычанием и воем предохраняла нас, предупреждая
об их близости.
Другой зверь, который доставил нам несколько неприятных моментов, -
басто. Я однажды встречал это животное раньше, в тот раз, когда Камлот и я
вышли в нашу злосчастную экспедицию за тарелом. Поэтому я был готов
взбираться вместе с Дуари на деревья хоть каждый пять минут, лишь бы мы не
встретились с одним из этих зверей.
Выше глаз голова басто напоминает голову американского бизона - такие
же короткие мощные рога и густая шерсть на лбу и макушке. Глаза животного
- маленькие, с красными веками. Шкура синяя и примерно такой же плотности,
как у слона, с редкими волосами, за исключением головы и кончика хвоста,
где шерсть густая и длинная. В холке животное очень высокое, но быстро
понижается к крестцу. У него огромная ширина плеч и грудной клетки,
исключительно крепкие короткие передние ноги, которые оканчиваются
трехпалыми ступнями. Передние ноги несут целых три четверти веса зверя.
Морда похожа на морду борова, только шире, с тяжелыми кривыми клыками.
Басто - это всеядная скотина со скверным характером, которая всегда
ищет неприятностей. Когда с одной стороны угрожает басто, а с другой -
сарбан, поневоле за первые же несколько дней станешь прекрасным
лазальщиком по деревьям.
Мне не хватало двух вещей в борьбе с природой. У меня не было оружия и
я не умел добывать огонь. Последнее, пожалуй, было хуже всего, поскольку,
не имея ножа, я непременно нуждался в огне, чтобы сделать оружие.
На каждом привале я экспериментировал. Дуари тоже заразилась
исследовательской лихорадкой, и огонь стал нашей единственной целью. Мы
почти ни о чем больше не говорили и постоянно экспериментировали с разными
сочетаниями дерева и кусками камня, которые мы подбирали по дороге.
Всю жизнь я читал про первобытных людей, добывающих огонь разными
способами, и я перепробовал их все. Я стер себе ладони, вращая палочки. Я
ободрал пальцы, стуча камнем о камень. В конце концов я уже собирался в
отвращении бросить это занятие.
- Не верю, что кто-нибудь когда-нибудь добывал огонь, - проворчал я.
- Ты же видел, как нобарган это делал, - напомнила мне Дуари.
- Здесь какая-то хитрость, - обиженно настаивал я.
- Ты собираешься бросить попытки? - спросила она.
- Конечно, нет. Это как гольф. Никто из моих друзей так никогда и не
научился играть в него, но почти никто не оставляет попыток. Я, скорее
всего, продолжу поиски огня до тех пор, пока за мной не придет смерть, или
пока Прометей не спустится на Венеру, как спустился на Землю.
- Что такое гольф и кто такой ПрометеЙ? - потребовала ответа Дуари.
- Гольф - это расстройство ума, а Прометей - красивая сказка.