"Чаша Владычицы Морей" - читать интересную книгу автора (Алесько С.)

XI

Кэтрин, как ни понравилось ей морское путешествие, была невероятно счастлива ощутить под ногами твердую землю. Сэндклиф заметил это и не упустил шанса подколоть подругу:

— Кэт, ты, похоже, и впрямь прирожденный мореход. Радуешься, как дитя, ступая на сушу после длительного плавания. Но готов спорить, через месячишко тебя так в море потянет — аж выть захочется.

— Тебе виднее, Сэнди, — усмехнулась она. — Если что, завоем вместе.

Визит в Стонтор был не первым для Кеннета и обоих мужчин Кэтрин. Правда, знакомство Сэндклифа с княжеством ограничивалось несколькими портовыми городами, в число которых входил и Андовер. Мартин однажды сопровождал торговый караван из лежащей на востоке соседней Подлунной империи в северные области Стонтора. Колдун бывал здесь не раз, проводя какие-то исследования в обширных болотах, занимавших чуть ли не треть территории княжества. Во время плавания путешественники обсудили план действий по прибытии на место, поделились друг с другом сведениями о стране и ответили на вопросы любопытствующей Кэтрин.

Девушка внимательно выслушала информацию о нравах и обычаях Стонтора, но еще больше ее заинтересовали повестовования Кеннета о Подлунной империи. Восточное государство населял народ, с представительницами которого Кэтрин уже довелось познакомиться на Джибролте. Это были те самые «лисички», содержавшие полюбившуюся ей купальню. Подлунная имела большую территорию: император властвовал над всей восточной частью Континента, по площади равной десятку Алтонов. Проживавшие там люди внешне очень отличались от жителей других стран, да и культура у них была своеобразная. Больше всего воображение Кэтрин поразил рассказ о защищающей западные границы Подлунной каменной стене высотой никак не менее чем в четыре человеческих роста. Ширина ее позволяла трем конникам ехать в ряд. На равных расстояниях по всей длине стены находились пограничные посты с достаточным количеством хорошо обученных воинов. Титаническое сооружение надежно ограждало Подлунную от вторжения чужеземцев. Император, располагая большой густонаселенной территорией, мало интересовался западными соседями. Общение шло главным образом через море и сводилось к торговле. В политических и военных союзах Подлунная не нуждалась, поэтому ее порядки в корне отличались от принятых в других странах Континента. В частности, там разрешалась магия, вернее, пользование магическими предметами. Портовые города были открыты для некоторых видов нелюдей, но колдунов император, как и прочие властители Континента, не жаловал, так что все ограничения Кодекса действовали и на территории Подлунной.

Княжество Стонтор тоже отличалось от западных соседей. Климат здесь, как и во многих других странах Континента, был мягким. БОльшую часть территории покрывали леса. Даже в топях росли огромные болотные кипарисы, чья древесина, удивительно прочная и устойчивая к гниению, высоко ценилась. Дома стонторцы строили из бревен, здания из камня и кирпича встречались не часто. Кэтрин и Мартин, привыкшие к каменным замкам Алтона, так до конца и не поверили в рассказ Кеннета о том, что часть княжеского дворца сложена из стволов огромных дубов. Но здешняя архитектура и не имела отношения к цели их путешествия. Гораздо важнее было познакомиться с местными обычаями. А они оказались не слишком благоприятны для их троицы. В Алтоне никто б не обратил особенного внимания на их компанию, называй Кэтрин прилюдно одного из своих мужчин «милый», а с другим обращайся просто по-дружески. И никого бы не удивили слишком откровенные взгляды, которыми обмениваются девушка и приятель ее «милого». Не повезло парню, подружка попалась чересчур любвеобильная, что ж, случается. При алтонских свободных нравах такие «треугольники» почти в порядке вещей. Конечно, если б Мартин, капитан и их подруга не скрывали, что живут втроем, и мужчины при этом остаются друзьями, просто друзьями… Вот это уже вызвало бы возмущение общественности.

Здесь, в Стонторе, имелись свои особенности. Незамужняя женщина могла многое себе позволить в смысле занятий, обеспечивающих хлеб насущный. Даже к выбравшим древнейшую профессию относились почти с таким же уважением, как к любым другим зарабатывающим на жизнь женщинам, портнихам или кухаркам, к примеру. Более того, представительнице прекрасного пола, ежели у нее имелись способности и склонность, разрешалось стать воином, учителем, целителем, да почти всем, чем пожелает. Другое дело, что шансов на замужество у такой дамы оставалось немного. Да, работающих женщин уважали, ценили, любили, наконец. Но очень редко на них женились. Конечно, попадалось немало женщин, ставших работать уже после замужества. Это не возбранялось, поскольку замужняя шла на такое лишь из-за стесненных материальных обстоятельств. В идеале сочетавшаяся браком женщина должна была сидеть дома, рожать детей, вести хозяйство и ублажать мужа. Появляясь на улице, ей надлежало с головы до ног кутаться в максимально просторные одежды. Лицо оставалось открытым, но ни один волосок не должен был выбиваться из-под платка или накидки. Существовали и еще кое-какие раздражающие Кэтрин ограничения.

Получалось, выдавать себя за жену или подругу одного из своих мужчин она не могла. Конечно, она иностранка, это заметно с первого взгляда, но, приезжая в чужую страну, следует хоть чуть-чуть придерживаться местных обычаев. А они не поощряли бойких бесед на публике даже с собственным супругом, не говоря уж о еще двух спутниках мужского пола. И потом, Кэтрин не могла отправляться в опасное путешествие закутанной в широченные тряпки на манер скорбного привидения из какого-нибудь заброшенного замка ее родины. Гораздо сподручнее ехать в мужской одежде, не ограничивающей движений в поединке. Неизвестно, как все сложится, но меч в пути ей, скорее всего, понадобится. Проигнорировать местные обычаи и вести себя свободно, открыто демонстрируя свои отношения хотя бы с одним мужчиной, было неразумно. Это сразу привлекло бы к ней внимание, а поскольку внешность Кэтрин мало кого из представителей сильного пола оставляла равнодушным, ее спутникам постоянно грозила бы опасность быть втянутыми в драку. Стонторские мужчины любили замужних иностранок, привыкших к более свободным нравам. Раз женщина не прячет себя на публике, полагали они, с ней можно многое себе позволить, даже если супруг находится рядом. К местным работающим женщинам набиваться было не принято. Они, конечно, общались с мужчинами, но единственное «нет» не понравившемуся кандидату ставило точку в ухаживаниях. Как ни странно, аналогичное отношение распространялось и на одиноких иностранок. Замужних же осаждали до последнего, видимо, полагая, что иноземные мужчины местным на стельки не годятся и опасности не представляют.

Исходя из особенностей стонторского отношения к представительницам прекрасного пола, решили, что Кэтрин разумнее всего выдавать себя за одинокую путешественницу. Потом Кеннету в голову пришла удачная мысль представлять девушку как свою ученицу. Сам он во время прежних визитов в княжество не сильно отклонялся от истины, называясь ученым. Мартин сначала сгоряча хотел стать «братом» Кэтрин, но они слишком мало походили друг на друга. К тому же, мужчины прекрасно понимали, что по ночам непременно попытаются пролезть в комнату подруги, а в случае обнаружения обвинение в аморальном поведении куда лучше подозрения в инцесте. Кэтрин нашла приемлемый выход, предложив Мартину и капитану изображать ее с Кеннетом телохранителей.

— Марти, у тебя с этим не должно быть проблем, — поддел друга Сэндклиф.

— У меня их и не будет. А вот какой охранник из бывшего пирата?

— Нормальный. Я сплю чутко.

Обсудили и предполагаемый маршрут путешествия. Болото Сизого Демона, где находилась Чаша, лежало довольно далеко, на севере княжества. Путь по прямой занял бы не менее трех недель. Кеннет, бывавший в центральных областях Стонтора, объяснил, что на самом деле прямой путь займет месяц, а то и больше, поскольку идти придется через малопроходимые болота, да еще и переваливать через невысокую скалистую гряду. А значит, от лошадей и вьючных животных придется отказаться. Верхом решили ехать лишь до края болот, находившегося в трех-четырех днях пути от Андовера. Существовала и другая, более удобная дорога по наезженному тракту, широкой петлей огибавшему топи. В этом случае путешествие заняло бы дней пятьдесят. На севере тракт пролегал не так уж далеко от нужного болота, но, конечно, не подходил к его окраине. А островок, где появилась Чаша, находился в самой середине непролазной топи.

Они долго обсуждали оба пути, все более склоняясь в пользу короткого. Каждый понимал: выигрыш во времени необходим. Как только «Дочь Океана» бросила якорь в порту Андовера, Кеннет проверил разрешенными на Континенте средствами наличие в Стонторе других колдунов. Увы, их опередили четверо. Путешествие на Девять островов заняло слишком много времени, и, хотя капитану частично удалось наверстать упущенное, трое конкурентов не первый день ехали по тракту к заветной цели, четвертый наверняка вот-вот отправится в дорогу. А им нужны хотя бы пара дней на сборы: закупить провизию для дальнего путешествия, кое-какие хозяйственные мелочи, болотную одежду и лошадей.

— Кеннет, ты уверен, что мы сможем пробраться через топь? — спросил в очередной раз Сэндклиф.

Он плохо разбирался в путешествиях по суше, но про болота знал не по наслышке, поскольку не раз бывал на Лахоре. Этот остров Архипелага славился своими топями, которые плавно переходили в прибрежные низины, скрывавшиеся под водой во время прилива и густо поросшие невысокими деревьями на корнях-ходулях. Аборигены называли их манкрами. Трудно было придумать что-нибудь более удобное для переправки контрабанды.

— Сэнди, я лично бывал в здешних болотах не один раз и умею там ориентироваться, — терпеливо объяснил чародей. — К тому же у меня есть с собой несколько небольших магических штучек для личного пользования, не запрещенных Кодексом ко ввозу на Континент. Они нам помогут. Но главный наш козырь — чутье Мартина.

— Мое чутье? — удивился тот. — Никогда его не использовал для нахождения дороги.

— Ошибаешься, — улыбнулся Кеннет. — Использовал, даже не замечая. Это настолько само собой разумеется для животных, что оборотни просто забывают упоминать о столь полезной и совершенно естественной способности. Даже в большинстве их книг о нахождении пути при помощи чутья ничего не говорится.

Мартин недоверчиво смотрел на колдуна. Тот рассмеялся.

— Ты когда-нибудь провожал караван через болота?

— Моя последняя работа была на Лахоре.

— Ну и как, ничего необычного там не произошло?

Тут Мартин вспомнил, почему они задержались на две недели вместо обещанных десяти дней. Проводник из местных потащил караван какой-то новой тропой, якобы позволявшей срезать значительный кусок пути. Ему, Мартину, это сразу не понравилось, о чем он и сообщил нанимателю. Купчина был упрямый, стал выговаривать: он, мол, охранник, и нанят не для того, чтобы дорогу выбирать. В результате они потеряли четыре дня и одного человека, который провалился в трясину и ушел с головой прежде, чем кто-либо сообразил, что происходит.

— А пожалуй ты прав, Кеннет, — сказал молодой человек. — Я думаю, мы с тобой сможем найти дорогу.

— Прекрасно, — подытожил Сэндклиф. — У нас перед остальными получается неплохое преимущество. И те, что уже в пути, опасности не представляют. Если все пойдет нормально, мы опередим их где-то на неделю.

— К тому же в болотах мы будем одни, и мне не придется изображать благонравную девицу, — не скрывала своей радости Кэтрин.

Кеннет взглянул на нее с шутливым испугом.

— Кэт, наш престарелый друг — не член семьи, не забывай об этом, — предупредил капитан, заметивший взгляд чародея.

— Фу, Сэнди, у тебя как всегда одни непристойности на уме, — весьма натурально возмутилась девушка. — На болотах будет полно москитов и никаких удобств, так что вряд ли там возникнут ситуации, в которых сможет пострадать чья-то скромность. Я радуюсь возможности нормально разговаривать, не более.

Сэндклиф глядел на подругу с подозрением, Мартин — с разочарованием.

— Ах да, забыла, — прощебетала она. — Еще можно будет спать вместе, чтобы не мерзнуть.

Подозрение капитана переросло в уверенность, Мартин несколько оживился. Кэтрин с удовольствием наблюдала за их лицами.

— В одежде, мальчики, в одежде. А вы что подумали? — с видом оскорбленной невинности проговорила она.

Кеннет рассмеялся.

— Глядя на тебя, Кэтрин, невольно задумываюсь, не упустил ли чего в жизни, во имя науки пренебрегая общением с женщинами.

Сойдя с корабля в порту Андовера, путешественники отправились в гостиницу. За прошедшие два месяца даже Сэндклифу опротивело житье в каюте, и они решили потратиться ради нескольких дней в относительном комфорте. Капитан знал неплохое местечко неподалеку от порта. Им повезло: наплыва гостей там не было, и они тут же получили в свое распоряжение три смежных комнаты. Еще больше Кэтрин и ее мужчины оценили свою удачу, когда обнаружили, что между помещениями имеются двери, запертые на щеколды, а не на замки. Троица тут же решила ночью сполна насладиться преимуществами просторного ложа из двух сдвинутых кроватей в комнате «телохранителей».

— Не забудьте утром растащить их подальше, — предупредила мужчин Кэтрин. — А не то мальчишка-слуга начнет откровенно к вам приставать, а следующей ночью еще и заявиться попробует.

Девушка сразу обратила внимание на хорошенького мальчика лет пятнадцати, помогавшего отнести вещи. Он был очень мил, но что-то в его походке и движениях резало глаз. На Кэтрин юноша смотрел на удивление нелюбезно, вызывая ее недоумение. Она не привыкла к такому отношению со стороны мужчин. Ситуация прояснилась, когда Сэндклиф бросил пареньку монету за услуги. Тот поблагодарил капитана и взглянул на него так, что девушка с трудом сдержала смех. Мартин быстро учуял запах желания, вызванный явно не их подругой, и уставился на мальчишку с удивлением. Тот заметил, и, выходя, игриво подмигнул молодому человеку.

— Сэнди, если б ты был куском сыра, точно расплавился бы от его взгляда, — хохотала Кэтрин.

— К твоему великому счастью, Кэт, я не кусок сыра, а мужчина, который любит женщин.

Кэтрин развеселилась еще больше.

— Что за дурацкие обычаи! — ворчал Мартин. — Жена не может показать на публике свое отношение к мужу, а я должен терпеть заигрывания всяких…

— Погоди, медведь, нам еще предстоит встреча со служанками.

— Их хоть потискать приятно.

Оба ехидно взглянули на Кэтрин. Та пожала плечами.

— Мне будет интересно посмотреть на ваши забавы.

— Вот и полюбуешься за ужином, Кэти. Здешние девицы обожают алтонцев. СтОит назвать разок-другой «моя леди», и у них уже коленки подгибаются. А мы с Сэнди еще и сядем за отдельный стол. Нечего простым телохранителям мешать высокоумным беседам магистра и его ученицы.

Вечером Кэтрин с Кеннетом спустились в общий зал. Девушка быстро окинула помещение взглядом, но Мартина и капитана не заметила. Почти все места были заняты, к гостям тут же подскочил улыбающийся хозяин и провел к стоящему чуть особняком столу в хорошо освещенном уголке у окна, неподалеку от стойки. Усевшись, Кэтрин снова огляделась. Отсюда открывался прекрасный вид на зал. Она улыбнулась, понимая, что и из зала, и с улицы ее видно замечательно.

Хозяин действительно придерживал эти места как раз для такого случая. Красивая молодая чужеземка весь вечер будет привлекать своим видом посетителей в его заведение. Ее сопровождает старичок, вроде бы учитель, но на лбу у него это не написано. А большинство мужиков тут же решит, что это ее супруг, и полетит к ней, как мошкара на огонек. Девица их, скорее всего, отошьет. С учителем она или нет, а парочка их телохранителей дорогого стоит, так что вряд ли ей так уж нужна дополнительная мужская компания. И огорченные соотечественники тут же ринутся к стойке заливать бушующий в груди и других частях тела огонь неутоленной страсти.

Мартин с Сэндклифом не торопились. Они появились в зале, когда их подруге и Кеннету уже принесли ужин. Народу к этому времени еще прибыло, но им не пришлось искать себе места. Хорошенькая девица-подавальщица быстренько выставила из-за стола закончившую ужинать, но не торопившуюся уходить подвыпившую компанию, в один миг собрала грязную посуду, протерла столешницу и с поклоном пригласила друзей занять свободные места. Усевшись, они тут же увидели Кэтрин, и она их заметила, а Кеннет даже помахал. Какое-то время мужчины с неудовольствием наблюдали, как к столу их подруги один за другим подходят местные кавалеры, причем особенно самоуверенные присаживаются, не дождавшись приглашения. К счастью, правила стонторского этикета выполнялись неукоснительно, и ни один из ищущих внимания девушки не задержался рядом с ней надолго. Зато около их стола тут же замелькали не в меру заинтересованные служанки. Мартин не стал теряться, и вскоре одна из них уже сидела у него на коленях, а он шептал ей что-то на ухо. Девица заливалась смехом и румянилась как закат, предвещающий ветреный день. Капитан поглядывал на Кэтрин и никого не цеплял. Мартин, заметив это, оторвался от девичьего ушка и сказал:

— Сэнди, если ты будешь так настойчиво хранить верность своей подруге, за тебя возьмется тот мальчишка. Он давно к тебе присматривается, и у него, по-моему, уже слюна капает.

Девица расхохоталась, капитан чуть не подскочил, потом длинно выругался себе под нос и тут же усадил рядом с собой одну из вертящихся поблизости девушек. Ею оказалась та самая подавальщица, расторопно освободившая для них место. В Стонторе, похоже, существовали какие-то правила и в отношении одиноких мужчин, ибо как только Мартин с Сэндклифом оказались при дамах, остальные служанки отошли от их стола, оставив лишь одну, принявшую заказ, а потом необычно быстро вернувшуюся с огромным, уставленным кушаньями подносом.

Кэтрин, в перерывах между вежливыми отказами добивающимся ее кавалерам, поглядывала на своих мужчин. Ей на самом деле было интересно, какие чувства у нее вызовет картина их общения со служанками. К ее удивлению, они оказались весьма противоречивы. В первые минуты девушка ощутила, как в душе просыпается ревность. Уж очень непосредственно вели себя Мартин и капитан. Сэнди, правда, поначалу хмурился и ни на кого не смотрел, но стоило его дружку отпустить какую-то шуточку, тут же подцепил прехорошенькую девицу. Просто протянул руку и вытащил из толпы, вовсе не какую-нибудь дурнушку. Понятно, за столько лет набил глаз. А Марти с самого начала разливался соловьем. Интересно, что он чует на этой девчонке?

В этот момент Мартин отвернулся от служанки и посмотрел на Кэтрин. Их взгляды встретились лишь на несколько секунд, но девушка стремительно залилась густым румянцем, заставив Кеннета встревожиться. Она успокоила пожилого колдуна, и снова с опаской взглянула на своих мужчин. Они в ее сторону не смотрели, хвала Владыкам. Теперь Кэтрин понимала, что их так возбуждает, прочла в глазах Мартина. Стоило сразу догадаться. Сколько раз во дворце Правителей бывший гвардеец оказывался на ее сегодняшнем месте, наблюдая, как подругу тискают послы. А она в те времена от его ревнивых взглядов заводилась сильнее, чем от обычных ласк. Сейчас оба бабника просто купаются в ее ревности. Кэтрин вспомнила, чем все заканчивалось у нее с Мартином в постели и с трудом сдержалась, чтобы не застонать. Ну вот, чего только о себе не узнаешь. Похоже, у нее сильная склонность к извращениям.

Кэтрин с чародеем закончили ужин и собрались сразу идти наверх, ибо девушка уже устала отвечать стонторцам, что мужское общество ее не интересует. Она бросила последний взгляд на «телохранителей» и увидела, как подружка капитана тащит его к внутреннему выходу из зала, а он не сопротивляется. Кеннет проследил за ее взглядом.

— Кэтрин, поднимемся в комнату, я тебе кое-что объясню.

Она с удивлением взглянула на чародея.

— Я приду позже, учитель. Не беспокойтесь обо мне.

Тот вздохнул, поднялся из-за стола и направился к лестнице. Капитан с девицей исчезли в проеме, ведущем в жилую часть первого этажа. Кэтрин быстро проскользнула между столами, поймав обеспокоенный взгляд Мартина, подошла к выходу и осторожно выглянула в длинный, тускло освещенный несколькими свечами коридор, по обеим сторонам которого находились двери в комнаты постояльцев. Там никого не было. Доносящийся из зала шум не давал прислушаться. Девушка, чуть помедлив, отошла от входа. Ей показалось, справа кто-то шепчет. Она прижалась к стене, сделала несколько крадущихся шагов в нужном направлении, и поняла, где прячутся Сэнди с девицей. Напротив нее и чуть впереди висели тяжелые бордовые занавеси до пола, судя по всему, закрывавшие окно. Немного страная планировка, ведь на небольшом расстоянии от оконной ниши по обе стороны находились двери в комнаты. Хотя наверняка и окно в простенке позволяет неплохо экономить на свечах. «О чем я думаю в такой момент?» — мелькнуло в голове Кэтрин, не отрывающей взгляда от тихо колышущихся занавесей, из-за которых слышались шепот и тяжелое дыхание.

Кэтрин, конечно, сразу вспомнила, как следила за Мартином на праздновании Дня Середины лета, вспомнила боль, испытанную тогда. Но сейчас девушка не ощущала настойчивой потребности убедиться в неверности Сэнди. Скорее, она чувствовала жгучее любопытство, почти невыносимое желание увидеть его с другой женщиной. И она прекрасно отдавала себе отчет в том, что ее это невероятно возбуждает. Здесь ошибки быть не могло: между ног разгорался жаркий огонь, который не в силах была загасить влага, уже ощущавшаяся на внутренней поверхности бедер. Стараясь двигаться бесшумно, Кэтрин перешла к стене с окном, и подкралась как можно ближе. Оттуда, где она стоит, можно, чуть протянув руку, дотронуться до занавеси… Послышался отчетливый звук поцелуя.

— Нет, золотце, это не твое, — раздался шепот капитана, мягкий, но однозначно дающий понять, что все дальнейшие попытки бессмысленны.

— Ну-у, во-о-от, — протянула девица, — а чья же это радость? Твоей хозяйки?

— Моя хозяйка из благородных, у нее другие радости.

— А ты разве простолюдин? Твой дружок так точно какой-нибудь граф.

Кэтрин чуть не прыснула, удивляясь проницательности служанки.

— Я безродный, и отца своего не знаю. Так что, кошечка, ты как раз по мне, но у меня есть любимая жена.

Снова послышались поцелуи, шуршание одежды, прерывистое дыхание и сдерживаемые женские стоны. Кэтрин, знавшая, что Сэнди на многое способен и не расстегивая штанов, прекрасно представляла, что происходит за занавесями, но ревность не просыпалась, а возбуждение только росло. Он считает ее своей женой… Наконец возня в оконной нише прекратилась и раздался удовлетворенный женский вздох.

— Если передумаешь, ночью моя дверь будет открыта.

— Спасибо, но нет, не передумаю.

— Жаль. Ты правда не дворянин?

— Правда.

— Как ты можешь быть уверен, если не знаешь своего отца? Может, он князь?

Капитан тихо засмеялся, а Кэтрин на секунду позавидовала сообразительности девушки. Ей не пришло в голову сделать Сэнди такой комплимент. Впрочем, это понятно: его происхождение так мало для нее значит, как и для него самого. Она тихонько пошла назад, в общий зал, не желая столкнуться нос к носу с капитаном и его дамой.

Проходя между столами к лестнице на второй этаж, девушка снова почувствовала, как Мартин смотрит на нее, но не обернулась и придала лицу бесстрастное выражение. Пусть попереживают, забавно будет посмотреть на их физиономии, они ведь не знают, чего ждать от подруги. Она собиралась уйти к себе в комнату, но вспомнила, что Кеннет хотел о чем-то поговорить, и постучала к нему. Старый колдун открыл дверь и с тревогой взглянул Кэтрин в лицо.

— В чем дело, Кеннет? Что-то случилось? — она вошла в комнату, прикрыв за собой дверь.

— Я хотел бы узнать это у тебя.

— У меня? — девушка ничего не понимала, потом сообразила и рассмеялась. — Думаешь, я рассорюсь с ними из-за служанок?

— Мне показалось, ты ревновала. И осталась, чтобы проследить за Сэнди.

— «Да» на обе твои догадки. Но ревность быстро сошла на нет. А то, что я услышала, пойдя за Сэнди, еще больше успокоило бы ее, не исчезни она раньше. Что же ты хотел мне поведать?

— Теперь уже ничего. Больше не станешь обижаться, если я назову тебя их женой?

— Нет, не стану, — улыбнулась Кэтрин. — Не знаешь, есть страна, где женщина на законных основаниях может иметь двух мужей?

— Сейчас нет. Раньше бывали подобные общества. Хотя они представляли из себя не совсем то, что вам нужно. Женщины там вообще не имели мужей, только наложников для удовольствия и продолжения рода.

— О, нет, это не для меня. Что за радость спать с униженным мужчиной?

— В современном мире я могу предложить тебе лишь один выход, Кэтрин. Ты можешь выйти замуж за обоих, сыграв две свадьбы в разных странах.

— А жить уехать в третью? Отчего не попробовать? Только бы отделаться от Хагена.

Кеннет вздохнул.

— Я пойду, — девушка не желала портить настрой на сегодняшнюю ночь разговорами о неприятном. — Спокойной ночи, Кеннет.

— Спокойной ночи, Кэтрин. Передай им, пожалуйста, что завтра с утра нужно начинать закупки снаряжения и провизии. Сама, конечно, можешь рано не вставать, но один из твоих мужей мне понадобится. Второй пусть приглядывает за тобой.

Мужчины Кэтрин отправились наверх сразу после возвращения капитана. Мартин беспокоился и сумел заставить нервничать Сэндклифа. Они надеялись застать Кэтрин в их комнате, но там было пусто. Постучали к ней и не получили ответа. Девушка как раз в это время разговаривала с Кеннетом, но они об этом не знали.

— Какого хрена тебя понесло куда-то с этой девицей? — злился Мартин.

— Я с ней не трахался, просто приласкал немножко. Милая девочка.

— Про это Кэти будешь рассказывать.

— А что ей рассказывать, если по-твоему получается, она сама все видела или слышала?

— Я очень хорошо помню, какой она была после того, как застукала меня с другой.

— Ты ж вроде отдрючил ту черненькую по-всякому?

— А ты сейчас только целовался.

— Марти, ты совсем сдурел? Принюхайся!

Мартин разозлился еще больше: от расстройства он забыл, что может так просто проверить правдивость слов друга. Он повернулся к капитану и с шумом втянул носом воздух.

— Ну, чем пахнет?

— Кобелем, — скривился Мартин.

— Хорошо, я твоего запаха не чую, — вернул другу любезность капитан.

— Почему же она тогда не идет?

— Хочет нас посильнее завести.

— Куда сильнее?

— Марти, ты не заведен, ты зол, как мурена. А Кэт, если она действительно следила за мной, и если я правильно понимаю ее характер, заведена сейчас так, что нам с тобой придется сегодня ночью сильно попотеть.

В этот момент дверь со стороны комнаты Кэтрин открылась и оттуда высунулась голова девушки.

— Сэнди, ты удивительно хорошо разбираешься в женщинах, — промурлыкала она. — Почему кровати до сих пор не сдвинуты?

Друзья на секунду застыли с открытыми ртами, потом дружно кинулись сдвигать кровати.

На следующее утро Кеннет, не получивший ответа на деликатный стук в комнату телохранителей из коридора, приложив некоторые усилия, открыл дверь, ведущую из его спальни к Кэтрин. Он с удовлетворением отметил, что девушка, прежде чем уйти, от души повалялась на разобранной кровати, будто спала в ней всю ночь. Правильно: болтовня служанок им ни к чему. Дверь в комнату мужчин оказалась приоткрытой, оттуда доносилось сонное сопение. Кеннету было неловко лезть в спальню к этим троим, но дело есть дело, тем более что именно они больше всего заинтересованы в его удачном исходе. Он уже протянул руку, чтобы толкнуть дверь, как та сама распахнулась, и за ней обнаружился Сэндклиф в одних штанах, с мечом в руке.

— Так и знал, что это ты, — сказал он вполголоса, облегченно вздохнув. — С добрым утром, Кеннет.

— С добрым утром, Сэнди, — с трудом выдавил чародей.

Сэндклиф усмехнулся, взглянув на ошарашенное лицо колдуна, отошел к кровати, на которой спали Кэтрин и Мартин, быстро закрыл спину девушки одеялом, аккуратно подоткнув его, подобрал валявшиеся на полу рубаху, куртку и сапоги, вышел из комнаты и бесшумно закрыл за собой дверь. Потом мягко, но настойчиво вытолкал Кеннета в его комнату, и стал одеваться.

— Почему не открыл, когда я стучал? Спал, охранник? — спросил чародей.

— Штаны искал. Стук меня сразу разбудил, а щеколдой ты так гремел, что только глухой бы не услышал. Или протра… кхм, не спавшие всю ночь детишки, — закончивший одеваться капитан с усмешкой смотрел на колдуна.

— А ты ночью отсыпался? — с подозрительной наивностью полюбопытствовал Кеннет.

— Магистр, я вас не узнаю. Как вы можете позволять себе такие вопросы? Надеюсь, моя высокородная супруга будет избавлена от проявлений вашего болезненного любопытства?

Чародей рассмеялся.

— Пойдемте, капитан. У нас много дел, но после обеда мне потребуются услуги вашего друга, поскольку в лошадях вы вряд ли разбираетесь. Так что сможете отоспаться.

Когда все необходимые закупки были сделаны, Сэндклиф отдал распоряжение своему помощнику ждать их в Андовере через два месяца. Чтобы корабль не простаивал зря, а команда не маялась от безделья, капитан разрешил совершать короткие рейсы вдоль побережья Континента, ежели найдутся заинтересованные клиенты. В случае удачи троица собиралась с помощью Чаши сразу переместиться в замок Хагена и рассчитаться со злобным колдуном. Если же волшебная вещица ускользнет от них, придется возвращаться обратно через болота или по тракту. О том, что им делать дальше в случае неудачи, думать никому не хотелось.