ГЛАВА 6

За завтраком Бак сидел с затуманенным взором, у него горело ухо, дыхание было прерывистым. Проснулись только он и Лоретта. Она отправилась в церковь после того, как убедилась, что ей не нужно будет заниматься приготовлениями, связанными с похоронами Брюса или с поминальной службой, которая должна была стать частью мероприятий, планировавшихся на воскресное утро. Верна Зи спала в маленькой спальне, находящейся в недавно отремонтированном подвале.

— Как хорошо, что здесь снова появились люди, — сказала Лоретта. — Вы все можете оставаться здесь столько, сколько вам будет нужно или сколько захотите.

— Мы очень благодарны, — ответил Бак. — Аманда поспит до полудня, но потом она сразу же займется всеми делами со следователем. Хлоя плохо спала из-за этого гипса на лодыжке. Зато теперь она спит как убитая и, я думаю, проспит еще долго.

Бак воспользовался столом в гостиной комнате, чтобы разложить по порядку материалы Брюса, которые разлетелись в багажнике «Рейндж Ровера». Ему предстояла огромная работа — проверить текст и выбрать то, что больше всего подойдет для воспроизведения и распространения. Он подвинул стопки бумаги в сторону и выложил пять первоклассных универсальных сотовых телефонов, которые принесла с собой Хлоя. К счастью, они были упакованы в губчатую пленку и уцелели во время несчастного случая, происшедшего с ней.

Он просил ее не скупиться при покупке телефонов, и она выполнила его просьбу. Баку не хотелось думать об их стоимости, но эти телефоны имели все функции, включая возможность принимать звонки в любой точке земного шара, благодаря встроенному спутниковому чипу. Когда Лоретта ушла в церковь, Бак порылся в поисках батареек, прочитал инструкцию по эксплуатации и попробовал сделать первый звонок. На этот раз он обрадовался своей привычке с маниакальным пристрастием хранить старые телефонные номера. В глубине бумажника он нашел именно тот, который был ему нужен. Кен Ритц, бывший пилот, работавший на коммерческих авиалиниях, а теперь — владелец собственной компании, занимающейся чартерными перевозками на реактивных самолетах, не раз выручал его. Он перевез Бака с узкой взлетной полосы аэропорта «Вокеган», штат Иллинойс, в Нью-Йорк на следующий день после исчезновений.

— Вы заняты, мистер Ритц, и, вероятнее всего, не заинтересованы в моем заказе, — сказал Бак, — однако, я могу себе позволить большие, очень большие расходы и заплачу больше, чем кто-либо.

— Я нахожусь на борту одного самолета, — сказал Ритц. — Это в Полуоки, и в данный момент и я, и самолет свободны. Я беру два доллара за милю и тысячу долларов в день за простой на земле. Куда вам нужно?

— В Израиль, — ответил Бак. — И мне нужно вернуться назад не позднее, чем в субботу вечером.

— Там серьезное воздушное движение, — сказал Ритц. — Лучше туда вылететь вечером, но не поздно, и приземлиться на следующий день. Давайте встретимся в Полуоки в семь часов и договоримся.

Рейфорд в конце концов действительно заснул, прохрапев, по словам МакКаллама, несколько часов.

Когда до Багдада оставалось лететь около часа, Леон Фортунато вошел в кабину и присел рядом с Рейфордом.

— Мы не уверены в том, что в Новом Вавилоне мы будем в безопасности, сказал он. — Никто не ожидает нашего приземления в Багдаде. Давайте будем продолжать поддерживать связь с Нововавилонским терминалом, сообщая, что направляемся прямо туда. Когда мы возьмем на борт остальных трех послов, то можем просто остаться на земле в течение нескольких часов, пока у сопровождающей нас охраны не появится возможность очистить Новый Вавилон.

— Это повлияет на ваши встречи? — сказал Рейфорд, стараясь сохранять небрежный тон.

— А каким образом это касается вас? Мы вполне можем устроить встречу прямо в самолете, пока его заправляют. Вы ведь можете не выключать кондиционеры?

— Конечно, — ответил Рейфорд, пытаясь быстро что-то придумать, — но я тоже должен остаться в кабине или в моей каюте, потому что мне нужно многое изучить в устройстве этого самолета. Я не буду вам попадаться на глаза.

— Постарайтесь.

Бак связался с Донни Муром, который сообщил, что ему удалось достать по сходной цене несколько важных комплектующих для компьютеров, и теперь он сам собирал пять мощных ноутбуков.

— Это сэкономит вам немного денег, — сказал он. — Полагаю, чуть больше двадцати тысяч за штуку.

— И я смогу воспользоваться компьютерами, когда вернусь из поездки, в воскресенье?

— Абсолютно точно, сэр.

Бак назвал ведущим сотрудникам «Глобал Коммьюнити Уикли» номер своего спутникового телефона и попросил не давать его никому, кроме Карпатиу, Планка и Розенцвейга. Затем он осторожно собрал свою единственную кожаную сумку и провел остаток дня, работая над бумагами Брюса и пытаясь дозвониться до Розенцвейга. Похоже, старик хотел сообщить о том, что доктор Цион бен-Иегуда жив и находится в безопасности. Бак очень надеялся, что Розенцвейг последовал его совету и не вводил Карпатиу в курс дела. Он не имел представления, где Цион бен-Иегуда мог прятаться, но если это известно Розенцвейгу, то Баку необходимо, прежде чем вместе с Кеном Ритцем приземляться в аэропорту Бен Гьюрион, поговорить с ним.

Интересно, сколько времени ему и его близким самим придется скрываться в убежище под зданием церкви?

Охрана подлетала к Багдаду. Рейфорда проинструктировали не поддерживать связь с башней, чтобы вражеская авиация не смогла определить их местоположение. Он был убежден, что ответные удары, нанесенные силами Мирового Сообщества в Лондоне и Каире, не говоря уже о Северной Африке, не позволят мятежникам появиться в Ираке. Но, как бы то ни было, он выполнял приказ.

Леон Фортунато связался по телефону с диспетчерскими в Багдаде и Новом Вавилоне. Рейфорд сделал это заранее, чтобы убедиться, что у него и МакКаллама по прибытии будет место, где они смогут вытянуть ноги и расслабиться. Несмотря на многолетний опыт полетов, у него наступали моменты, когда на борту самолета он начинал страдать от легкой клаустрофобии.

Кольцо вооруженных до зубов солдат Мирового Сообщества окружило самолет, пока он медленно катился к месту остановки на самой безопасной полосе Багдадского аэропорта. Первыми на землю сходила команда из шести стюардесс и обслуживающего персонала.

Фортунато подождал, пока Рейфорд и МакКаллам проведут процедуры, необходимые после посадки. Он покинул самолет вместе с ними.

— Капитан Стил, — сказал он, — я доставлю на борт остальных трех пассажиров в течение часа.

— И когда вы намерены вылететь в Новый Вавилон?

— Вероятно, не менее чем через четыре часа или около того.

— Международные летные правила запрещают мне снова садиться за штурвал в течение двадцати четырех часов.

— Ерунда, — ответил Фортунато. — Как вы себя чувствуете?

— Я устал.

— В любом случае вы единственный пилот, который имеет достаточную квалификацию, чтобы управлять этим самолетом, и полетите, если прикажут.

— Значит, международные летные правила — побоку?

— Стил, вы же понимаете, что все международные правила под контролем человека, который сидит сейчас в этом самолете. Если он хочет отправиться в Новый Вавилон, вы полетите в Новый Вавилон. Понятно?

— А если я откажусь?

— Не делайте глупостей.

— Позвольте вам напомнить, Леон, что, как только у меня появится свободное время, я должен буду оказаться в самолете, чтобы ознакомиться со всеми тонкостями его оборудования.

— Да, да, я помню. Только не мешайте нам. И я бы предпочел, чтобы вы обращались ко мне «мистер Фортунато».

— Это для вас так важно, Леон?

— Не провоцируйте меня, Стил. Когда они вошли в здание аэропорта, Рейфорд сказал:

— Поскольку я единственный, кто может управлять этим самолетом, я бы предпочел, чтобы вы называли меня «капитан Стил».

По чикагскому времени ближе к вечеру Бак оторвался от увлекательного чтения трудов Брюса Барнса и наконец дозвонился до Хаима Розенцвейга.

— Камерон! Я наконец-то поговорил с нашим общим другом. Давайте не будем упоминать его имя по телефону. Он разговаривал со мной недолго, но его голос был таким упавшим и безжизненным, что тронул меня до глубины души. Это было странное сообщение. Он просто сказал, что вы знаете, у кого можно спросить о его местонахождении.

— Я?

— Он так сказал, Камерон. Что вам известно. Как вы думаете, он имел в виду НК?

— Нет! Нет! Хаим, я по-прежнему молю Бога, чтобы вы не допускали его до этого дела.

— Я пытаюсь, Камерон, но это не так просто! Кто еще может спасти жизнь моему другу? Я ужасно боюсь, что произойдет самое худшее и я буду чувствовать себя ответственным.

— Я еду к вам. Можете ли вы найти для меня машину?

— Машина и водитель нашего общего друга свободны, но могу ли я доверять ему?

— Вы думаете, он как-нибудь замешан в этой истории?

— Мне кажется, что он имеет отношение к тому, что наш друг оказался в безопасности.

— Тогда ему, возможно, грозит опасность.

— О, надеюсь, что нет, — сказал Розенцвейг. — В любом случае я встречу вас сам в аэропорту. Как-нибудь мы доберемся до того места, куда вам нужно попасть. Могу ли я снять вам где-нибудь комнату?

— Вы знаете, где я обычно останавливался, — сказал Бак, — Но мне кажется, что на этот раз лучше сменить место.

— Отлично, Камерон. Недалеко от отеля, где вы обычно останавливались, есть другой, туда можно добраться на машине и там меня знают.

Рейфорд расположился поудобней и стал смотреть передачу Международной кабельной сети, которая велась из Атланты и распространялась по всему миру. Было ясно, что Карпатиу диктует свою волю директорам программ новостей. Репортажи изобиловали ужасающими картинами войны, кровопролития, страданий и смерти, но в каждом из них с жаром рассказывалось о быстрых и решительных действиях Властелина, направленных на преодоление кризиса и на подавление мятежа. Система водоснабжения была заражена, во многих регионах отключена электроэнергия, миллионы людей остались без крова.

Рейфорд заметил какое-то движение у здания аэропорта. В направлении «Кондора-216» катилась операторская тележка с телевизионным оборудованием. Очень скоро объявили о предстоящем прямом включении репортажа о Властелине Карпатиу, местонахождение которого в данный момент неизвестно. Рейфорд покачал головой и подошел к столу в углу комнаты, на котором лежали канцелярские принадлежности с фирменным знаком авиакомпании «Средний Восток». Он решил написать письмо жене Эрла Холидея.

Логика подсказывала Рейфорду, что он не должен нести на себе бремя ответственности.

Очевидно, что Холидей сотрудничал с Карпатиу и его людьми на «Кондоре-216» тогда, когда Рейфорд об этом не имел ни малейшего представления. Однако для миссис Холидей получалось, что Рейфорд послужил непосредственной причиной смерти своего старого друга и начальника, хотя он даже не знал, каким образом был убит Эрл. Может быть, все, кто был на борту самолета во время полета в Гленвью, погибли. Рейфорд знал, что дело сделано и Эрла Холидея больше нет в живых. Когда он сел за стол, пытаясь написать письмо и с трудом подбирая подходящие слова, огромное черное облако депрессии стало окутывать его. Он скучал по своей жене и дочери, горевал о своем пасторе, переживал из-за потери друзей и знакомых, новых и старых. Как же до этого дошло?

Рейфорд знал, что он не несет ответственности за то, что замышлял Николае Карпатиу против своих врагов. Ужасная, мрачная участь, постигшая землю из-за этого злого человека, не прекратится, если Рейфорд просто бросит работу. Сотни летчиков смогли бы управлять этим самолетом. Он сам научился в течение получаса. Ему не нужна была эта работа, он не хотел и не искал ее. Но знал, что каким-то образом Бог направил его сюда. Зачем? Были ли подслушивающие устройства в системе интеркома, установленные Эрлом Холидеем, непосредственным даром Божиим, позволившим Рейфорду хоть как-то защитить нескольких человек от гнева Карпатиу?

Он верил в то, что этот дар уже помог спасти его дочь и зятя от неминуемой смерти во время бомбардировки Чикаго, и теперь, когда он смотрел телевизионные репортажи с Западного побережья Америки, ему хотелось сделать что-нибудь, чтобы предупредить жителей Сан-Франциско и Лос-Анджелеса о грозящей им опасности. В его душе происходила тяжелая борьба, и он не чувствовал в себе силы выдержать это.

Он дописал письмо с выражением соболезнований миссис Холидей, положил руки на письменный стол и опустил на них голову, ощутив комок в горле, но заплакать не смог. Он знал, что может рыдать хоть двадцать четыре часа в сутки до самого окончания периода Скорби, когда, как обещал его пастор, Иисус снова сойдет на землю и, по выражению Брюса, «явится во славе». Как он жаждал наступления этого дня! Выживет ли он и его близкие, чтобы увидеть этот день, или они станут «мучениками веры», как Брюс? В такие моменты, как сейчас, Брюс хотел быстрой, безболезненной смерти, которая забрала бы его прямо на небеса, чтобы быть вместе с Христом. Он знал, что это эгоистично. В действительности ему не хотелось бросать тех, кого любил он и кто любил его, но перспектива пяти лет такой жизни была почти невыносима.

Наконец начали передавать короткое обращение Властелина Мирового Сообщества Николае Карпатиу. Рейфорд знал, что он сейчас находится в двухстах футах от этого человека, и все же он видел его по телевизору, как и миллионы других людей на всем земном шаре.

Баку уже пора было отправляться в аэропорт Полуоки. Верна Зи вернулась в офис «Глобал Коммьюнити Уикли» на новой для нее, но на самом деле подержанной машине, которую Бак обещал купить ей из множества вещей, оставшихся от «Церкви новой надежды». Лоретта находилась в офисе церкви, принимая постоянные телефонные звонки по поводу воскресной заупокойной службы. Хлоя ходила, опираясь на палку, ей нужны были костыли, но ходить на них ей не позволяло перевязанное растянутое запястье, поэтому в аэропорт Бака пришлось везти Аманде.

— Я тоже хочу поехать, — сказала Хлоя.

— Дорогая, ты уверена, что готова к этому? — спросил Бак.

Хлоя ответила с дрожью в голосе.

— Бак, мне очень неприятно это говорить, но в наше время мы никогда не знаем, увидим ли друг друга снова.

— Ты несколько преувеличиваешь, не так ли?

— Бак! — сказала Аманда с укором. — Ты оскорбляешь ее чувства. Я вынуждена была поцеловать своего мужа на прощание на глазах у Антихриста. Думаешь, это придает мне уверенности, что я увижу его снова?

Бак был достаточно наказан.

— Поехали, — сказал он. Он сбегал к «Рейндж Роверу», положил свою сумку в багажник и быстро вернулся, чтобы помочь Хлое дойти до машины. Аманда села на заднее сидение и должна была позднее отвезти Хлою назад домой.

Бак с удивлением обнаружил, что встроенный телевизор пережил аварию. Он не мог смотреть на экран, но прислушивался, пока Аманда и Хлоя смотрели телевизор. Карпатиу в своей обычной преувеличенно смиренной манере продолжал свою речь:

— Не ошибитесь, мои братья и сестры, впереди нас ждут тяжелые времена. Потребуется огромное количество ресурсов, чтобы начать восстановительный процесс, но благодаря щедрости семи лояльных регионов и при поддержке тех граждан в трех остальных районах, которые остались верны Мировому Сообществу и не перешли на сторону мятежников, мы намереваемся основать самый большой фонд взаимопомощи в истории человечества. Он будет оказывать помощь нуждающимся нациям из Нового Вавилона и других штаб-квартир Мирового Сообщества под моим личным руководством. Из-за того хаоса, который стал результатом этого кровавого и бесперспективного мятежа, попытки местных властей вести восстановительные работы и помогать людям, оказавшимся без крова, вполне вероятно, будут сведены на нет оппортунистами и грабителями. Восстановительные работы, выполняемые при поддержке Мирового Сообщества, будут производиться быстро и в нужном объеме, что позволит максимальному количеству лояльных членов Мирового Сообщества вернуться к высокому стандарту жизни.

Продолжайте сопротивляться бунтовщикам и мятежникам. Продолжайте поддерживать Мировое Сообщество. И помните, что, хотя я и не стремился оказаться на моем теперешнем посту, принимаю его со всей ответственностью и готов пожертвовать своей жизнью, служа делу объединения человечества. Я высоко ценю вашу поддержку, поскольку мы приняли решение жертвенно служить друг другу, вместе выбраться из этой тяжелейшей ситуации и достичь более высокого уровня, чем каждый из нас в отдельности мог бы сделать это без помощи других.

Бак покачал головой:

— Он действительно говорит им то, что они хотят услышать.

Хлоя и Аманда промолчали.

Рейфорд сказал старшему офицеру МакКалламу, что пора заканчивать и приготовиться к вылету в Новый Вавилон в любую минуту, когда поступит приказ. Он предполагал, что у них есть еще несколько часов

— Но, по крайней мере, не расходитесь далеко, — сказал Рейфорд МакКалламу.

Когда Рейфорд поднялся на борт самолета, якобы чтобы получше ознакомиться с новым оборудованием, он сначала отправился в каюты для экипажа, заметив, что Карпатиу и его помощники просто приветствовали семерых послов лояльных Мировому Сообществу регионов.

Когда Рейфорд переходил из своей каюты в кабину, он заметил, что Фортунато взглянул на него. Он что-то прошептал Карпатиу. Карпатиу согласился, и все собрание переместилось на один отсек назад, в среднюю часть самолета.

— Так в любом случае будет удобнее, — сказал Карпатиу. — Здесь есть хороший стол.

Рейфорд закрыл дверь каюты и запер ее на замок. Он вынул списки дополетной и послеполетной проверки и разложил на панели управления вместе с другими бланками, чтобы все выглядело естественно, если кто-нибудь постучится. Он сел в свое кресло, надел наушники и нажал кнопку интеркома.

Говорил посол Среднего Востока:

— Доктор Розенцвейг передает вам сердечный и почтительный привет, властелин. Он просил меня переговорить с вами по одному неотложному личному делу.

— Это что-то личное? — спросил Карпатиу.

— Не думаю, сэр. Это касается раввина Циона бен-Иегуды.

— Ученого, который поднял такой скандал своим противоречивым заявлением?

— Того самого, — подтвердил посол Среднего Востока, — Его жена и двое приемных детей, по всей видимости, были убиты зилотами, а сам доктор бен-Иегуда где-то прячется.

— Чего же он еще ожидал?

Рейфорд вздрогнул, как и всегда, когда в голосе Карпатиу появлялись гневные нотки.

— Я абсолютно с вами согласен, повелитель, — ответил посол, — Мне просто не верится, что зилоты упустили его.

— Так что же Розенцвейг хочет от меня?

— Он хочет, чтобы вы ходатайствовали о деле бен-Иегуды.

— Перед кем?

— Видимо, перед зилотами, — ответил посол, прыснув от смеха.

Рейфорд узнал смех Карпатиу, и вскоре другие присоединились к нему.

— Джентльмены, успокойтесь, — сказал Карпатиу. — Возможно, мне стоит согласиться с предложением доктора Розенцвейга и переговорить непосредственно с главой фракции зилотов. Я выразил бы ему полное согласие и поддержку и, возможно, снабдил бы технологиями, позволяющими найти его жертву и мгновенно устранить.

Посол возразил:

— Если серьезно, повелитель, то что мне ответить доктору Розенцвейгу?

— Потяните время. Не давайте ему с вами связаться. А затем скажите, что не нашли в беседе со мной подходящего момента обсудить этот вопрос. Когда пройдет достаточно времени, объясните, что я был слишком занят, чтобы вмешаться в это дело. Наконец, вы можете сказать, что я решил в этом вопросе сохранять нейтралитет.

— Очень хорошо, сэр.

Но Карпатиу не собирался сохранять нейтралитет. Он только начал переходить к сути вопроса. Рейфорд услышал скрип кожаного сидения и представил себе, как Карпатиу наклоняется вперед, чтобы начать серьезный разговор со своими приспешниками:

— Позвольте мне сказать вам, джентльмены, вот что. Такой человек, как доктор бен-Иегуда представляет гораздо большую опасность для нашего дела, чем такой старый дурак, как доктор Розенцвег. Розенцвейг — блестящий ученый, но он не разбирается в делах этого мира. Бен-Иегуда гораздо больше, чем блестящий ученый. Он обладает способностью влиять на людей, что было бы неплохо, если бы он служил нашему делу. Но он хочет задурить головы своих соотечественников этим вздором о Мессии, который уже вернулся.

Как кто-то еще может настаивать на том, чтобы принимать Библию дословно, интерпретировать ее пророчества в отношении меня? Но тем не менее в Израиле и во всем мире, благодаря его проповедям на стадионе Тедди Коллека и в других публичных местах, как из-под земли, выросли десятки тысяч новообращенных верующих и фанатиков. Люди могут поверить во что угодно. И когда это случается, они становятся опасны. Дни бен-Иегуды сочтены, и я не буду препятствовать его смерти. А теперь давайте займемся делами.

Рейфорд взял два листка, лежавших сверху, и начал делать пометки, так как Карпатиу перешел к своим ближайшим планам:

— Мы должны действовать быстро, — говорил он, — пока люди наиболее доверчивы и открыты. Они будут искать у Мирового Сообщества помощи и поддержки, и мы дадим им это. Однако сперва они поддержат нас. У нас были неимоверные запасы, пока мы не начали реконструкцию Вавилона. Нам понадобится гораздо больше, чтобы осуществить наш план и поднять уровень жизни в странах Третьего Мира до такой степени, чтобы весь земной шар находился в одинаковом положении. Говорю вам, джентльмены, прошлой ночью я был так возбужден и полон идей, что не мог присесть ни на минуту до нашего вылета из Сан-Франциско. Меня чуть не отбросило в это помещение из переднего салона, когда самолет начал разгон по взлетной полосе.

Вы все потрудились на славу в деле продвижения к единой мировой валюте. Мы уже близки к созданию общества, где не будет наличных денег, что только облегчит управление Мировым Сообществом. Я хочу, чтобы вы все по возвращении в свои регионы одновременно заявили о введении десятицентового налога на все электронные денежные переводы. Когда мы придем к полностью безналичной системе, то, как вы понимаете, все операции будут производиться в электронном виде. По моей предварительной оценке, это будет приносить ежегодную прибыль в размере более полутора триллионов долларов.

Я также ввожу налог на нефть в размере одного доллара за баррель и плюс к тому налог на добычу газа в размере десяти центов за галлон. Мой советник по вопросам экономики говорит, что это может принести нам более трех с половиной триллионов долларов в год. Вам уже было известно, что придет время, когда в Мировом Сообществе придется ввести налог с валового национального продукта каждого из регионов. Время настало. Хотя мятежники из Египта, Великобритании и Северной Америки были подавлены нашими военными, к ним также должно быть применено взыскание в виде пятидесятипроцентного налога на их валовой национальный продукт. Вы все будете платить тридцать процентов.

И не надо так на меня смотреть, джентльмены. Вы понимаете, что все, что вы заплатите, вернется к вам сторицей в виде различных льгот. Мы строим новое глобальное Мировое Сообщество. Страдание — это часть процесса. Разрушения и смерть этой войны переродятся в утопию, непохожую ни на одну из, тех, что видел мир. И вы окажетесь в ее авангарде. Ваши страны и регионы выиграют от этого, и вы лично — в первую очередь.

Еще я думаю вот о чем. Как вам известно, наши разведчики быстро убедились в том, что нападение на Нью-Йорк было спланировано американской муниципальной гвардией под тайным руководством Президента Фитцхью. Это лишь укрепило меня в моем прежнем решении фактически отстранить его от исполнительной власти. Теперь мы знаем, что он был убит во время нашего ответного удара по Вашингтону, округ Колумбия, который послужил достойным ответом мятежникам. Те немногие, кто остается верен ему, вероятно, отвернутся от бунтовщиков и увидят, что они были полными глупцами.

Как вы знаете, в районе Прудхой Бэй на Аляске было открыто второе по величине месторождение нефти, второе после одного-единственного в Саудовской Аравии. В условиях создавшегося в Северной Америке политического вакуума Мировое Сообщество завладеет обширными нефтяными залежами Аляски, включая это гигантское месторождение. Много лет назад разработки в этом районе были прикрыты в угоду защитникам окружающей среды; однако я отправил бригады рабочих, чтобы проложить ряд шестнадцатидюймовых трубопроводов, которые доставят эту нефть через Канаду к морским путям, по которым ее можно будет доставить на судах в центры международной торговли. Мы уже владеем правами на добычу нефти в Саудовской Аравии, Кувейте, Ираке, Иране и на остальной территории Среднего Востока. Это позволяет нам контролировать две трети мировой добычи нефти.

Мы будем постепенно, но неуклонно повышать цену на нефть, что в дальнейшем поможет нам финансировать проекты по введению служб социальной помощи в отсталых странах и по уравниванию шансов всех стран в условиях мировой экономики. Только благодаря нефти мы сможем получать прибыль порядка триллиона долларов в год.

В ближайшее время я потребую от региональных руководителей заменить трех послов тех регионов, которые отвернулись от нас. Это снова восстановит целостность администрации Мирового Сообщества, состоящей из десяти регионов. Поскольку вы теперь считаетесь послами Мирового Сообщества, я начинаю обращаться к вам как к полновластным правителям ваших собственных государств. Вы же продолжаете докладывать обстановку непосредственно мне. Я буду одобрять ваш бюджет, принимать налоги и выдавать пакеты субсидий. Некоторые будут критиковать такую систему, поскольку благодаря ей все доходы наций и регионов якобы будут зависеть от Мирового Сообщества, и это обеспечит нам контроль над судьбой ваших народов.

Но вы знаете, что это не так. Вы знаете, что ваше подчинение будет вознаграждено, знаете, что жизнь в этом мире станет легче и что наша судьба — это утопическое общество, основанное на мире и братстве людей.

Я уверен, вы все согласитесь с тем, что мир устал от скандальной прессы. Даже я, человек, смиренно и неохотно взваливший на себя бремя управления Мировым Сообществом, не имея никаких намерений добиться чего-либо для себя лично, и конечно же, исходя исключительно из альтруистских мотивов, стал объектом нападок журналистов. Способность Мирового Сообщества завладеть всеми рынками сбыта информации фактически уничтожила это явление. Хотя, вполне возможно, нас будут критиковать за то, что мы угрожаем свободе слова и свободе печати, я верю в то, что мир сможет понять, что эти неконтролируемые свободы приводили к эксцессам, которые подавляли способности и творческие силы любого лидера. Хотя некогда в них и нуждались, чтобы не позволять нечистоплотным диктаторам оказаться у власти, теперь, когда критиковать нечего, подобные оппозиционно настроенные журналисты — это анахронизм.

По спине Рейфорда пробежал холодок, и он чуть было не обернулся в полной уверенности, что кто-то стоит прямо за дверью кабины. Наконец ощущение стало таким сильным и навязчивым, что он снял наушники, встал и наклонился, чтобы посмотреть в глазок. За дверью никого не было.

Может быть, Бог пытался предупредить его о чем-то? Он вспомнил, что такой же страх он ощутил, когда Бак рассказывал свою ужасную историю о том, как он присутствовал на собрании, где Карпатиу собственноручно загипнотизировал и промыл мозги всем, находившимся в комнате, кроме Бака.

Откинувшись в своем кресле, Рейфорд снова надел наушники. Отжав кнопку интеркома, он словно бы услышал совершенно другого Карпатиу. Николае говорил монотонно, очень мягко, очень искренне. Отсутствовали все цветистые выражения и модуляции голоса, обычно характерные для его речи:

— Я хочу вам всем кое-что сказать, чтобы вы внимательно выслушали и до конца поняли меня. Такой же контроль, который мы имеем теперь над средствами массовой информации, необходим нам также и в области промышленности и коммерции. Нам нет необходимости покупать или владеть. Это было бы слишком очевидно, и это слишком легко оспорить. Владение не является нашей целью. Контроль — вот истинная цель. В течение следующих нескольких месяцев мы все вместе примем решения, которые позволят нам контролировать бизнес, образование, здравоохранение и даже то, как ваши личные государства будут выбирать своих руководителей. Суть заключается в том, что демократия и система выборов будут устранены. Эти системы неэффективны и действуют не в интересах людей. Увидев, что мы предлагаем взамен, люди быстро убедятся в нашей правоте. Каждый из вас теперь может отправляться к своим подчиненным и честно сообщить им, что это была ваша идея, вы выдвинули ее, вы увидели поддержку со стороны своих коллег и с моей стороны, и вам удалось одержать победу. На публике я неохотно соглашусь пойти навстречу вашим пожеланиям, и мы все победим.

Последовала долгая пауза, и Рейфорд забеспокоился, не сломались ли его подслушивающие устройства. Он несколько раз включал и выключал аппаратуру, решив в конце концов, что в помещении, где идет конференция, все молчат. Значит, это и был тот гипноз, при котором Бак присутствовал лично. Наконец Леон Фортунато почтительно заговорил:

— Ваше Превосходительство, я только ваш помощник и не являюсь членом этого представительного собрания. И все же, можно ли мне внести одно предложение?

— Конечно, Леон, — сказал Карпатиу, по-видимому, приятно удивленный. Вы занимаете важную должность, мы полностью вам доверяем и ценим ваш вклад в нашу деятельность.

— Сэр, мне просто пришла в голову мысль, — сказал Фортунато, — что вы и ваши коллеги могли бы принять решение о приостановке общенародного голосования как неэффективной системы, действующей не в интересах людей, по крайней мере, на время.

— Ну, мистер Фортунато, сказал Карпатиу, — я не знаю. Как, по-вашему, люди отреагируют на такое спорное предложение?

Остальные, казалось, не могли удержаться, чтобы не перебивать друг друга. Рейфорд услышал, как они все наперебой соглашались с Фортунато и уговаривали Карпатиу принять это решение. Один из них повторил фразу Карпатиу о том, насколько более здоровой стала пресса теперь, когда она принадлежит Мировому Сообществу, и добавил, что владение производством и коммерческими структурами не столь важно, как владение прессой, до тех пор, пока они находятся под контролем Карпатиу и под руководством Мирового Сообщества.

— Большое спасибо за вашу активную работу, джентльмены. Ваши выступления чрезвычайно ободрили и вдохновили меня. Я приму все эти предложения к сведению и в ближайшее время сообщу о возможности их воплощения в жизнь.

Собрание продолжалось еще несколько часов и состояло в основном в том, что так называемые «правители», как попугаи, повторяли Карпатиу все те идеи, которые, по его заверению, должны были показаться им превосходными, если они их обдумают. Каждый, похоже, считал, что выдвигает новые и свежие мысли. Стоило Карпатиу только упомянуть о чем-либо, как послы повторяли это так, будто ничего не слышали.

— Итак, джентльмены, — подвел итог Карпатиу, — через несколько часов мы будем в Новом Вавилоне, и я вскоре встречусь с тремя новыми послами-правителями. Я хочу, чтобы вы полностью осознали неизбежность происходящего. Мы не можем притворяться, что не видим, как мир, каким мы его знаем, чуть было не погиб в этой глобальной войне. Будут еще битвы. Будут еще удары в спину. Нам придется превозмочь себя и воспользоваться силой нашего оружия, что, как вы знаете, я ненавижу делать, и многие тысячи жертв добавятся к уже имеющимся сотням тысяч загубленных жизней. Не смотря на все ваши лучшие намерения и идеи, которыми сегодня поделились со мной, мы должны признать тот факт, что еще долгое время будем вынуждены вести тяжелую битву.

В такое время, как сейчас, всегда появляются оппортунисты. Те, кто будут выступать против нас, воспользуются тем преимуществом, что наши миротворческие силы не могут быть сразу везде, и результатом этого станут голод, нищета и болезни. С другой стороны, в этом есть позитивный момент. Учитывая непомерную стоимость восстановительных работ, чем меньше на земле людей, которых мы должны кормить и чей уровень жизни мы должны повышать, тем быстрее и экономичней мы сможем выполнить эту задачу. Когда численность населения уменьшится, а затем стабилизируется, важно будет убедиться в том, что она не возрастет снова слишком быстро. Посредством соответствующих законов относительно абортов, помощи при самоубийстве и посредством сокращения расходов на дорогостоящее лечение ущербных и физически неполноценных людей мы должны будем осуществлять контроль над демографической ситуацией в мире.

Все, что Рейфорду оставалось делать, это молиться.

— Господи, — сказал он тихо, — как бы я хотел оказаться более послушным рабом. Неужели для меня нет другой роли? Неужели меня нельзя как-нибудь использовать в качестве активной оппозиции этому злу или как орудие возмездия? Мне остается только уповать на Тебя. Сохрани моих близких, пока мы не увидим Тебя во всей Твоей славе. Я знаю, что Ты давно простил мне годы моего безверия и безразличия, но этот грех по-прежнему лежит на мне тяжким грузом. Спасибо, что Ты помог мне найти истину. Спасибо, что Ты послал мне Брюса Барнса. И спасибо Тебе за то, что Ты остаешься с нами теперь, когда мы ведем эту последнюю битву.