"Не просто любовница" - читать интересную книгу автора (Линден Кэролайн)

Глава 13

Вивьен все еще говорила про пьесу, когда они поздно вечером приехали домой. Обнаружив поразительную память, она в карете пересказывала длинные отрывки диалогов так живо, что Дэвид не мог удержаться от хохота. Подражая Кейт Хардкасл, она размахивала перед ним юбкой, когда танцевала на ступеньках, и он не мог не идти за ней следом, так же как Марлоу. Смеясь, она направилась в свою комнату.

– Господи, такое невозможно себе представить! Моя мечта сбылась!

– Вам и правда понравилось?

Он довольно улыбнулся после того, как она кивнула.

– В жизни не видела ничего лучшего. Водевиль, а потом мелодрама, как раз то, что мне нравится. О, когда Марлоу понял свою ошибку, а когда Тони все время посылал карету… – Она расхохоталась.

У Дэвида в груди защемило. Была ли она так счастлива в своей жизни? Всего-то и нужно было пойти в театр посмотреть постановку. Видеть радость на ее лице было и приятно, и немного грустно. И когда она перестала вальсировать перед ним и подняла на него свой сияющий улыбкой взгляд, он поцеловал ее.

Это был невинный поцелуй. Он едва коснулся ее губ и быстро поднял голову, пока она не опомнилась. Но когда Дэвид остановил на ней полный страстного желания взгляд, Вивьен обвила руками его шею и страстно поцеловала. Он взял ее лицо в ладони и с жадностью ответил на поцелуй. Три шага, и он прижал ее спиной к стене, держа в объятиях. Его ладонь скользнула вниз по шее и обхватила ее грудь. Вивьен застонала, когда его пальцы сдавили ее сосок и он затвердел. Платья на ней будто и не было, она чувствовала каждое прикосновение его пальцев через тонкий шелк. Спина ее выгнулась. Ей нравилось это гораздо больше, чем она сама ожидала.

Дэвид прижал ее тело к себе. Он касался легкими поцелуями ее лба, а когда она приоткрыла рот, чтобы издать радостный возглас, он снова захватил ее губы, пользуясь возможностью проникнуть языком в ее рот. Она почувствовала вкус бургундского. Он обхватил ее бедра и привлек к себе.

Вивьен задыхалась, сердце едва не выпрыгнуло из груди. Господи, какие у него руки… Он крепко держал ее, потом чуть ослабил объятие, чтобы легкими касаниями пробежать по всей линии ее бедер и ягодиц. Колени ее тряслись. Он как будто почувствовал это и обхватил ее бедро, поднимая кверху, пальцами опускаясь под колено. Даже через платье это было ни с чем не сравнимое ощущение.

Она прильнула к нему, страстно целуя его и стягивая с него одежду. Он помогал. Пиджак упал на пол, за ним жилетка. Ей удалось развязать галстук, но вот снять его с шеи было сложно, пока он целовал ее лицо, покусывая мочку уха. Его руки скользили по ее телу, пока она не начала терять равновесие. Она схватилась за его рубашку, потянула ее к себе, после чего добралась до ширинки.

Наконец-то Дэвид сумел прорваться сквозь застилающий его рассудок туман. Стоп, сказал он себе, нужно немного подождать. Вивьен осталось расстегнуть несколько пуговиц, ее пальцы опускались все ниже. Дэвид схватил ее за руку.

– Вивьен, – сказал он. Она изогнулась, грудь ее вздымалась, губы порозовели, в глазах было желание. Она наклонилась к нему, и Дэвид чуть не кончил, когда она прижалась к его возбужденной плоти. – Остановись. – Он учащенно дышал, отстраняя ее от себя. – Не нужно торопиться.

– Так все делают, – сказала она смущенно.

Да, и сам Дэвид так частенько делал, по-деловому срывая лишь часть одежды, чтобы получить необходимую анатомическую доступность партнера, не утруждая себя самого раздеванием более, чем это было необходимо. Но все эти встречи обычно происходили в спешке и тайно: на балу, либо в карете, а однажды в гримерке в опере. Им двигало осознание того, что нужно торопиться, иначе их застанут. Порой это даже возбуждало, но сегодня у него не было ни причины, ни желания торопиться.

Никто не ворвется к ним, никто не станет их искать, если они до утра останутся в этой комнате. Ему нравилась мысль о том, чтобы провести целую ночь, занимаясь любовью с Вивьен. Он очень сомневался, что кто-либо правильно любил ее, доставляя ей удовольствие, и решил стать первым.

– Не сегодня, – сказал он, – сегодня я хочу насладиться тобой.

Что такое? Вивьен чуть нахмурилась, но он отвлек ее, легко касаясь ее обнаженных плеч и рук, что заставило ее трепетать.

– Доверься мне. – Его бархатный голос завораживал Вивьен. Два парня, с которыми она переспала, были такими же юными и неопытными, как она. Ничего ужасного в обоих случаях не произошло, но не было и возбуждения, которое заставляло ее задыхаться.

– Я не знаю, о чем ты, – сказала она нервно. – Я… я не знаю, что делать.

– Я знаю, – коварно улыбнулся он. Уверенными, неторопливыми движениями он ослабил платье. Вивьен прислонилась спиной к стене, прикрыв глаза, пока он шептал ей что-то на ухо, обещая то, о чем она только слышала или не имела ни малейшего понятия. От его слов ей становилось жарко, легко и одновременно тревожно. Он ослабил лиф ее платья, касаясь пальцами нежной кожи груди и плеч. Вивьен задрожала, когда ткань соскользнула, открывая ее прохладе и его обжигающему взгляду. С мягким шуршанием платье упало на пол. Он потянул за шнурок, и корсет последовал за платьем. Когда его пальцы добрались до сорочки, сердце ее замерло. Она прерывисто вздохнула. Он будет заниматься с ней любовью. У нее было мгновение, чтобы понять это, но ни малейшего желания, чтобы это прекратить.

– Открой глаза! – приказал он шепотом. – Посмотри на меня.

Она открыла глаза. Он склонился над ней.

– Не прячься от меня, – прошептал Дэвид, сняв с нее сорочку. Она стояла перед ним в чулках и туфельках. Хотела снять их, но он ее остановил.

– Еще не время.

Он положил ее на кровать, а сам возвышался над ней, большой и сильный. Под его весом Вивьен вдавилась в матрас. Что он собирается с ней делать? Ее знания о плотских утехах были весьма ограниченны. Свет в его глазах и его голос обещали греховные удовольствия, о которых она не знала. Неужели он заставит ее кричать от удовольствия? Вивьен кричала только от страха или для острастки. Он снова и снова будет доводить ее до исступления, пока она не забудет свое имя? Такого с Вивьен еще не бывало. А он пообещал, что так будет всю ночь.

– Я не девственница, – выпалила она, когда Дэвид прикасался губами к ее виску. – На Сент-Джайлсе еще никому не удавалось достичь двадцати, четырех лет и остаться девушкой.

– Я тоже не девственник…

– Но от мужчины этого никто и не ждет. – Вивьен покраснела.

– А это было… было по желанию?

Вивьен почувствовала неловкость. Если бы это было по желанию, она была бы проституткой.

– Более или менее, – ответила она холодно.

– Но ведь тебя никто не заставлял? – Дэвид чуть качнул головой.

Она открыла было рот, потом, закрыла. Он говорил не осуждающе, а заинтересованно. Хотел знать, не принуждал ли кто ее.

– Нет, – ответила Вивьен.

– Сейчас тебя тоже никто не принуждает, – спокойно произнес он.

Вивьен снова залилась румянцем. Он ждет ее ответа. Может, она откажется. Он ведь может оставить ее с ребенком в животе, и она закончит, как ее бедная мамочка. Но ее будет смаковать он!

– Я знаю. – Вивьен облизнула сухие губы. – Тебя тоже никто не заставляет.

Дэвид пристально посмотрел на нее, плечи его сотрясались от беззвучного смеха.

– Вивьен, – сказал он, прижимаясь лбом к ее лбу. – Вивьен, – вздохнул он, все еще улыбаясь. – Неужели ты не понимаешь, любовь моя, что сейчас целая упряжка лошадей не сможет оттащить меня от тебя. – Он поцеловал ее. – Если, конечно, ты им не прикажешь.

– Ну уж нет, – вспыхнула она еще больше. Она представить себе не могла, что перед сексом можно так много разговаривать. В тесных трущобах спаривание означало немного пошарить под одеждой, немного постонать, и все. Другого она просто не знала. Но то, что происходило сейчас, походило на действо.

– Ну что же. – На лице Дэвида опять появилась ленивая довольная улыбка. – Приятно слышать. – Он провел пальцами по ее щеке, вниз по шее, потом его рука скользнула к животу. Он повторил это еще раз. Соски у нее затвердели, будто только и ждали его прикосновений. – Говори мне, что тебе нравится, – попросил он.

– Не знаю. – Она задохнулась, когда его палец вновь проделывал этот путь, но на этот раз с остановкой для круговых движений вокруг сосков.

– Говори «да», если тебе нравится, и «нет», если не нравится, – сказал Дэвид.

– Да, – прошептала Вивьен.

Он погладил грудь, замедлив движение на животе, эти неторопливые круговые движения заставили ее приподнять бедра.

– Тебе нравится? – шептал он.

– Да, – говорила она. – Да. – Она хотела, чтобы он опустился ниже, между ног, к самому чувствительному местечку.

– Нет, – сказал он с улыбкой. Подвинул ладонь чуть ниже и держал ее так до тех пор, пока Вивьен не опустилась на постель. – Мы доберемся и туда, дорогая. Не торопи меня.

Вивьен ничего не говорила, кроме «да», пока его палец лениво и чувственно обследовал каждый дюйм ее тела. Она подскочила, когда Дэвид костяшками пальцев коснулся ее груди, и издала звук, похожий на писк, когда палец прошелся по затвердевшим соскам. Дэвид рассмеялся. Он просто дьявол, но ей так хорошо с ним, что она даже не в силах послать ему проклятия.

За всю свою долгую скандальную жизнь Дэвид не видел женщины более эротичной, чем Вивьен Бичем. Воровка из трущоб, грабительница с большой дороги лежит перед ним на кровати голая, задыхаясь от наслаждения. Ее ноги в чулках упираются ему в грудь. Дэвид наклонился, чтобы поцеловать ее под коленом. Даже сквозь чулки он ощущал, что ее ноги пылают. Он сбросил с нее туфли, стянул чулки и бросил их на пол. Он лег на нее, опираясь всем весом на левую руку. Боже правый, как она прекрасна, думал он, не отрывая взгляда от ее голубых глаз, которые горели желанием. Его рука скользнула вниз, кончиком языка он коснулся ее соска, и в тот же момент его пальцы скользнули между ее ног. Ее испуганные вздохи переросли в стон. Легчайшими круговыми движениями Дэвид ласкал маленький бугорок, спрятанный в мягких каштановых завитках.

– О да, – шептала она. – Да… Что ты со мной делаешь? – Одной ногой она обхватила Дэвида, привлекая его к себе.

– Удовлетворяю тебя. – Он поменял положение, отодвинулся от нее, опускаясь на пятки.

Сердце в груди колотилось, дыхание было прерывистым. Она вся пылала. Он провел кончиками пальцев по внутренней стороне ее бедер. Она простонала «да», и Дэвид понял, что больше не в силах сдерживаться.

– Ласкай себя, – сказал он, положив руку Вивьен между ее грудями. – Делай так, как делал я.

Вивьен стала сжимать грудь ладонями. Мышцы на шее Дэвида напряглись. Он лизнул большой палец и снова стал тереть ее чувствительный бугорок.

Вивьен ощущала его как часть себя самой, все это было не похоже на то, чего она ожидала. Он продолжал ласкать ее там, в той самой точке, которая, казалось, была соединена с каждым ее нервом. И палец, нет, теперь уже два усиливали ощущения. Она сгребла ладонями простыни под собой, выгибаясь на кровати от немыслимого наслаждения.

– О, – стонала она, – не могу больше.

– Можешь, – сказал он, сбрасывая о себя остатки одежды.

Вивьен с трудом соображала, что он делает. Он снова лег на нее, теперь уже полностью обнаженный. Прикосновение его тела заставило ее вновь содрогнуться. Он прекрасен, черт возьми, думала Вивьен.

Дэвид поцеловал ее в губы, пока его пальцы раскрывали ее лоно.

– Пора. Позволь мне доставить тебе наслаждение.

Он вошел в нее и тут же вышел. Снова вошел и снова вышел. Его пальцы касались ее там, где он входил в нее, потом вернулись к бугорку. Пока он ласкал ее там, он сделал толчок вперед. Вивьен ничего не видела. Со сводящей с ума медлительностью он продвигался все глубже, продолжая ее ласкать. Вивьен казалось, что если он немедленно не придет к финишу, она умрет. Вивьен вцепилась ему в плечи и металась в безмолвной мольбе двигаться быстрее.

– Не мешай мне, – сказал он низким голосом. – Господи, Вивьен, дай я покажу тебе, как нужно.

– Я не могу! – кричала она. Он вошел в нее и остановился в этом положении. Она чувствовала его в себе, она была наполнена им. Она извивалась от переполнявшего ее желания, сладостная агония заставляла ее хныкать.

Он убрал с ее лица волосы и поцеловал в нос.

– Ты можешь, – тихо сказал он и снова стал двигаться в ее лоне.

О-о… Дэвид входил в нее медленно, уверенно, в том же ритме двигались и его пальцы на чувствительной точке. Вивьен была близка к оргазму. Она задыхалась. Потом почувствовала, как Дэвид упал, коснувшись губами ее шеи.

– Дьявольщина, – едва слышно прошептала она. Дэвид не сдержал смех. Вивьен гладила его по спине. – Мне очень понравилось, – сказала она.

– Вот и хорошо, – сказал Дэвид и снова вошел в нее. – Давай повторим.

Ее глаза округлились, когда он стал двигаться в ней энергичнее, чем прежде. В первый раз он довел ее до оргазма легко и не торопясь. Теперь же он делал это мощно и неумолимо. Рука, на которую он опирался, стала дрожать. Она слышала, как кто-то кричит снова и снова, но потом поняла, что это она.

Потом закричал Дэвид. Он вошел в нее и рывком вышел. А пальцы его надавливали, рисовали круги, пощипывали. Вивьен просто умирала, кричала и билась в конвульсиях.

– Черт побери, – сказал Дэвид, уткнувшись в ее плечо. Он прерывисто дышал, пока она двигалась под ним, потом он перевернулся на бок, увлекая ее с собой.

Дэвид будто растворился, он не чувствовал тела. Давно занятия любовью не приносили ему такой радости. Выражение лица Вивьен пробуждало нежность в его душе. Она повозилась в его объятиях, устраиваясь удобнее. Не выпуская ее из объятий, Дэвид осторожно опустился, натягивая на них покрывало. Она повернулась к нему, прижимая губы к его лицу, перебирая пальцами его волосы. Дэвид только вздохнул, он почти не мог двигаться, чувство удовлетворения переполняло его.

Господи, он не хотел отпускать ее. Сам не зная почему, он испытывал почти непреодолимое желание обладать этой женщиной. В своей обычной жизни и он сам, и его любовницы торопились насладиться друг другом и идти дальше, каждый своим путем. Единственное, что объединяло их на какое-то время, – это секс. Но Вивьен… Он не хотел, чтобы с Вивьен было так же. Дэвид понимал, что начал с ней плохо. Очень плохо. Держать женщину как пленницу не самый лучший способ завоевать ее сердце. Да и завоевал ли он его? Она улыбалась и смеялась в театре, когда они вернулись домой, поцеловала его. Но он-то думал о ней как об одинокой испуганной вдовушке. Как же он ошибался!

И все тепло и расслабленность растворились в холодном ужасе мыслей. А что, если она позволила любить себя, потому что у нее не было выбора? Или в знак благодарности? Или любопытство толкнуло ее на этот шаг: ведь раньше никто не занимался с ней любовью так, как нужно. Может, все это было для нее не больше чем физическое расслабление?

В первый раз за несколько дней Дэвиду хотелось, чтобы это значило для нее что-то. Когда он открыл для себя секс и понял, что такой красивый парень с деньгами всегда может найти женщин, он тщеславно желал быть для них самым лучшим любовником. Он изучал женское тело. Он учился, как довести женщину до экстаза, чтобы она кричала, и как получить удовольствие самому. Но это была сделка с женщиной: она получала удовлетворение, а он – право самому выбирать способ для того, чтобы удовлетворить ее. Его любовниц это устраивало. Почти все уходили, не оглядываясь. Так же поступал и Дэвид.

Неужели Вивьен тоже уйдет? Откуда ему знать, хочет она уйти или остаться, если он держит ее взаперти? Нравятся ей его ласки или она притворяется, если он не дал ей возможности отказаться? Но он не хотел, чтобы она уходила. И очень боялся, что это случится, если он предоставит ей такую возможность. Дэвид никогда не гордился своими нравственными качествами. Но эту дилемму он не мог игнорировать: рискнуть и предложить ей уйти или держать ее взаперти и сомневаться. Он хотел это знать. Но боялся ответа.

Вивьен лежала некоторое время без сна, теплая, расслабленная и пресыщенная. Она следила за пляшущими тенями на потолке и перебирала пряди его волос. Они были такие мягкие, чистые, длинные. Все это походило на сон: мягкая постель, объятия красивого мужчины, ветер не дует сквозь рамы, мыши по углам не скребутся, в комнате тихо, только потрескивают поленья. Представить только, огонь разведен специально для нее в разгар лета, только потому что идет дождь.

Вивьен закрыла глаза. Нет, это было лучше, чем сон. Сон бы закончился сразу, стоило ей проснуться.

Она старалась не думать о том, к чему это может привести. Много чего в своей жизни Вивьен делала, чтобы выжить. Она никогда не была шлюхой. Чем отдаваться за деньги, считала она уж лучше воровать. По крайней мере это давало ей возможность получать деньги, не отдавая себя на милость мужчин.

Но что это было? Дэвид зашевелился в ее объятиях, обнял ее, и Вивьен теснее прижалась к нему. Он ровно дышал во сне. Вивьен прижалась губами к его щеке. Шлюхи так не делают, подумала она. О деньгах у нее и мысли не было. Она позволила ему любить себя только потому, что сама этого захотела.

И все же он был джентльменом, а она – воровкой. Вивьен отлично понимала, что великолепие сегодняшней ночи – временное явление. Она повернула голову, и ее взгляд упал на дверь. В ней оставался ключ. Сейчас ночь, она может бежать.

Вивьен неотрывно смотрела на ключ. Ее свобода. Она может выбраться из постели, одеться и будет далеко, прежде чем ее хватятся. Она найдет Саймона, Флинна и остальных, расскажет им, что произошло. Они могут оказаться в любом графстве Англии или на пути в Шотландию или Ирландию через пару дней. Дэвид никогда ее не найдет.

Сердце ее гулко стучало. Огонь потрескивал. И когда поленья трескались, на них вспыхивали искры. Этот огонь был для нее. Для нее была и мягкая перина. Шелковое платье. Страстный поцелуй. Все для нее. И ключ в двери.

Для пробы Вивьен сдвинула одну ногу на край матраса. Дэвид не шевельнулся. Она перебралась на свою сторону. Рука Дэвида безвольно соскользнула с ее талии. Еще несколько осторожных движений, и она полностью освободилась от его объятий. Ее движения не разбудили его. Он спал. На его лицо падали пряди темных волос, ресницы казались неправдоподобно черными. Ей оставалось только выскользнуть из-под покрывала, и она свободна.

Она пыталась заставить себя начать действовать. Саймон, скорее всего, сойдет с ума, когда узнает, что с ней произошло. Наверняка Флинн обращается с ним как с прислугой и обвиняет в том, что Вивьен исчезла. А кроме нее никто в целом мире о нем не заботился. И уж если у нее есть перед кем-то обязательства, так это перед Саймоном. Он жизнь готов был отдать за нее. Все, что ей нужно сделать – это встать, уйти отсюда и вернуться к брату.

Она сжала руками простыни, зажмурилась и прижалась к мягкой подушке. Ей мягко. Она думает только о себе. А Саймон, может, спит в каком-нибудь холодном и сыром сарае вообще без подушки, а по его ногам бегают мыши. Она открыла глаза и украдкой посмотрела на Дэвида. Он крепко спал. Как бы она хотела, чтобы он проснулся. Если бы он потянулся к ней или даже просто посмотрел на нее, ей все было бы ясно. Она уговорила бы себя, что не ушла, потому что он не позволил.

Она высунула одну ногу из-под покрывала и коснулась пола. После теплой постели пол был холодный, несмотря на огонь в камине. Вивьен дрожала.

Она вытащила вторую ногу и встала на ковер, голая и дрожащая. Ее праздничное платье валялось на полу, куда его бросил Дэвид. Теперь можно его надеть, осторожно спуститься по ступеням в заброшенный садик и раствориться в аллеях. Платье стоит денег, не говоря уже о том, что это самое лучшее платье в ее жизни. Как ей не хотелось его оставлять. Она уговаривала себя, что сможет оставить его, а носить старое серое платье. А это голубое хранить, как напоминание о великолепной ночи, когда она наконец-то поняла, что значит заниматься любовью.

Она обняла себя за плечи, чтобы хоть как-то укрыться от холода. Она проклинала себя за нерешительность.

Что с ней? Она так долго ждала возможности убежать. И вот теперь, когда такая возможность появилась, она как дура застыла над платьем. Она еще раз посмотрела на Дэвида и заставила себя отвернуться. Почему ему нужно было это сделать именно с ней? Все казалось таким простым, когда она могла ненавидеть его и думать о нем как о грубом, самоуверенном щеголе. Зачем он подарил ей это чудесное платье? Зачем повел ее в театр? Зачем занимался с ней любовью так, будто любил ее? И почему она хотела, чтобы все это длилось вечно?

Вивьен водила ногой по пушистому ковру. Если она хочет бежать, то момент подходящий. Откладывать означало не только упустить возможность, но и совершить ошибку, позволив Дэвиду стать для нее опасным. Если он будет с ней так же обращаться, так же целовать ее, заниматься с ней любовью, то это будет для нее значить больше, чем потерянная свобода.

Кроме того, Вивьен знала, что для него это не будет означать так много, как для нее. Этого не могло быть. Что с того, что он сегодня вел себя так галантно и говорил ей ласковые слова? Не станет же он держать ее здесь год? В его объятиях будут другие женщины, а с нее хватит того, что цела ее шея. Уж слишком все это похоже на сказку. Так не бывает!

И все же… Она поежилась. По телу побежали мурашки. «Ну хватит, девочка. Ты идешь или нет?» – спрашивала она себя.

Ей казалось, что она стоит в нерешительности. Вивьен снова посмотрела на дверь, потом на кровать. Полено в камине треснуло. Она вздрогнула. Дрожа от холода. Вивьен приподняла покрывало, нырнула в постель, вздохнула и затихла.

Дэвид приоткрыл глаза. Некоторое время он смотрел на нее, потом закрыл глаза и снова заснул.