"Не просто любовница" - читать интересную книгу автора (Линден Кэролайн)

Глава 14

Слуги, которых нанял Адамс, приступили к работе на следующее утро. Когда Дэвид спустился, новый дворецкий уже ждал его во главе небольшой группы лакеев, горничных и кухарок. Хоббс имел внушительный вид благодаря своему высокому росту и прямой спине, и возраст у него был подходящий. Выглядел он для дворецкого идеально. И поскольку последние несколько месяцев домом никто не занимался, Дэвиду самому пришлось давать указания, что и где делать. А делать нужно было все. Но какое это было облегчение – после всего инструктировать кого-то, да еще иметь несколько человек для выполнения этих инструкций.

Звуки скребков и метел наполнили дом. После тишины, царившей в пустом доме, Дэвид испытал непреодолимое желание куда-нибудь уехать. До него доносились споры о том, как лучше чистить перила. Повар прибегал из кухни уже три раза с жалобами на то, что Баннет запустил всю посуду. А на третий раз он увидел и самого Баннета, который стоял в конце коридора с тряпкой в руке и получал нагоняй. Он еще больше ссутулился, а его плоское круглое лицо было печальнее обычного. Дэвид посторонился, чтобы пропустить лакея, который нес выбивать ковер, и подошел к старому слуге.

– Баннет, позвольте вам что-то сказать.

Баннет кивнул и засопел, обходя взбешенного повара и следуя за Дэвидом. Дэвид повернулся к нему, единственному слуге, который не оставил его в дни испытаний.

– Какая-то неразбериха, да?

– Да, сэр, – согласился Баннет.

– Я подумал, что у меня нет камердинера, – продолжал Дэвид. – Может, займете это место?

– Я уже немолод, сэр и ничего не смыслю в моде, – сказал Баннет.

– Это отказ? – спросил Дэвид, пожав плечами. Баннет молчал. – Я высоко ценю, что все эти месяцы, когда обстоятельства были, ну, скажем, далеко не идеальными, вы были добры ко мне. Я хочу отплатить вам той же монетой. Уборкой займутся горничные, готовить вам больше не надо. Если вы согласны занять эту должность, дайте мне знать сегодня вечером.

– Я согласен, благодарю вас, милорд.

– Спасибо, – ответил Дэвид. – Я знаю, что вы были очень добры к миссис Бичем.

– Да, сэр, – ответил Баннет, опустив голову.

– Благодарю вас и за это, – сказал Дэвид. – Можете идти.

– Спасибо, сэр.

Дэвид кивнул и вернулся в кабинет. Его предложение Баннету было сделано в порыве чувств, он понимал, что модным не станет, пока Баннет будет об этом заботиться. Но Баннет ухаживал за ним уже несколько недель, и состоянием своего белья Дэвид был вполне доволен. Зачем ему нанимать другого камердинера?

В кабинете он пристально оглядел свой стол. На кипе бумаг появилась пыль. Он был слишком скандальной фигурой, чтобы, как Маркус, охапками получать приглашения. Политических или финансовых интересов, требовавших активной переписки, у него не было. В основном Дэвид получал счета. Какое-то время они шли прямиком в Эксетер-Хаус, пока он не предупредил Адамса, чтобы их направляли сюда. Дэвид решил привести в порядок свои собственные дела. Их он еще не касался. Исполненный решимости, он подошел к столу и начал разбираться в кипе бумаг.

Вскоре в дверях появился дворецкий.

– Слушаю вас, – сказал Дэвид, не отрываясь от бумаг.

Хоббс подошел к столу.

– У вас гостья, сэр.

– Да, – сказал Дэвид, рассеянно слушая, потому что перелистывал целую кипу счетов от портного. Он не мог вспомнить, когда потратил столько денег. Неужели он действительно заказал столько жилетов?

– Милорд, – начал Хоббс мрачным тоном. – Баннет говорит, что ваша гостья юная дама. Молодая женщина, сэр, которую уже некоторое время держат взаперти в вашем доме.

– Что такое, Хоббс? – поднял на него глаза Дэвид. Дворецкий не скрывал благородного негодования.

– Сэр, я не могу у вас служить, – заявил он. – Это неслыханно, джентльмены так не поступают.

Дэвид внимательно на него посмотрел.

– Мне говорили о вас, как о человеке понимающем и благоразумном.

– Так и есть, сэр, – ответил Хоббс. Глаза его при этом смотрели куда-то выше головы Дэвида. Дэвид тяжело вздохнул, обреченно закрыв ладонью лицо. Господи, он никак не объяснил дворецкому присутствие в доме Вивьен. Но он не мог позволить, чтобы человек, который проработал у него всего шесть часов, уволился. Тем более что во всем Лондоне не было дворецкого, готового занять место Хоббса.

– Тогда вы поймете, как важно в данном случае проявить благоразумие. Моя гостья – девушка с непростой историей, – сказал он. – Она была… Достаточно сказать, что она не вела добропорядочный образ жизни. Но я стараюсь ее спасти, Хоббс. Ее дверь была заперта, чтобы не дать ей вернуться на скользкий путь. Вы понимаете, о чем я говорю?

Помолчав, дворецкий бросил на него неуверенный взгляд:

– Вы хотите сказать, сэр…

Дэвид кивнул, стараясь не выдавать своих истинных чувств. Почему именно ему достался такой высоконравственный дворецкий? Разве не должны дворецкие принимать, а если нужно, то прикрывать грехи господ?

– Да, Хоббс, это для ее же пользы. Грош мне была бы цена, если бы я позволил ей вернуться к ее сообщникам.

Дворецкий выглядел озабоченным.

– Э-э…

– Да ее повесят, – продолжал Дэвид, видя, что Хоббс колеблется. – Она была близка к этому, когда я ее нашел. И мой христианский долг спасти ее, разве не так?

– Разумеется, сэр, – сказал Хоббс, покраснев.

– Но если узнают, что она живет у меня, это не пойдет ей на пользу. Есть жестокие сердца, которые сомневаются в благородстве моих действий. И здесь я полностью полагаюсь на ваше благоразумие, так же как и в управлении домом, Хоббс. У вас отличные рекомендации, я верю, что вы справитесь.

– Да, сэр, – сказал дворецкий, и прокашлялся. – А леди, сэр, ее не обижают?

– Как вы смеете! – сказал Дэвид оскорблено. – Поговорите с Баннетом, если хотите.

– Тогда хорошо, – снова прокашлялся Хоббс. – Очень хорошо, сэр.

– Отлично, я рад, что вы меня поняли. Надеюсь, у нас больше не возникнет непонимания?

– Нет, сэр, – быстро ответил дворецкий. – Никогда.

– Я рад! Тогда пошлите за моей каретой.

Хоббс поклонился и почти выбежал из комнаты. Дэвид еще раз посмотрел на счета, покачал головой и вышел из комнаты. В зале еще вовсю кипела работа: горничные выбивали и терли, лакей чистил мебель. Дэвид кивнул, когда девушки приветствовали его реверансом, и помчался через две ступеньки. Он не привык к такому количеству людей в доме и не мог дольше бороться с желанием поскорее убраться и не видеть их. Он подошел к двери Вивьен и постучал.

Она оторвалась от большой коробки, когда он вошел. Помня об осуждении Хоббса, он оставил дверь открытой и облокотился плечом о косяк.

– Все подошло?

В ответ Вивьен достала шляпу из коробки, переведя с нее взгляд на Дэвида.

– Это мне? – спросила она растерянно.

– Кому же еще, – рассмеялся он. – Тебе нравится?

Вивьен благоговейно посмотрела на шляпку. Такой чудесной шляпки у нее никогда не было. Когда горничная принесла утром в ее комнату коробки, казалось, ее больше ничто не может удивить, пока она не открыла их. Там были два милых ситцевых платья, шаль, полный набор нижнего белья и эта шляпка, милая соломенная шляпка, драпированная шелком и лентами. Она не знала, что сказать.

– Да, – прошептала она, вспомнив вопрос.

– Выбрось это свое унылое серое платье, а еще лучше сожги его, – сказал он, отходя от стены. – Я намереваюсь прокатиться. Сегодня убирают весь дом. Я не могу работать, когда пахнет полировкой. Не хочешь со мной?

Она скромно кивнула. Он ушел от нее, когда она еще спала. Завтрак принес ей Баннет. Он же поведал ей, что в доме теперь новые слуги. Она слышала их голоса. Ключ из двери исчез. Вивьен открыла дверь и вышла в зал. Она свободна!

Она постояла с минуту, справляясь с нервами, прежде чем вернулась в комнату. Теперь она может уйти, но не хочет. Пока. Ей казалось, что все должно измениться после прошлой ночи.

К тому времени как она переоделась и спустилась вниз, проходя мимо горничных, которые присели, с любопытством поглядывая на Вивьен, Дэвид уже стоял у дверей. Он просто стоял, наблюдая, как слуги суетятся, но Вивьен чувствовала, что он не может больше оставаться в доме. Торопясь, она преодолела последние ступеньки и увидела, какой нежностью наполнился его взгляд.

– Ты хорошо выглядишь, – сказал он. – Поедем?

Она кивнула и позволила проводить себя к высокой коляске, которая ждала их снаружи. Пара замечательных гнедых была запряжена в нее. Он помог ей подняться, а потом запрыгнул сам.

– Я думал, не вырвусь оттуда, – проговорил он. Потом щелкнул кнутом, трогая лошадей. Вивьен никогда не каталась в таких элегантных колясках, никто раньше не вез ее так быстро, поэтому она крепко держалась, чувствуя солнечное тепло спиной.

Он правил безрассудно, лавируя между другими экипажами. Вначале она сжималась и закрывала глаза, боясь столкновения, но на третий раз поняла, что он это делает нарочно, и засмеялась. Дэвид улыбнулся. Он ехал на запад, стараясь вырваться за пределы Лондона. Он не думал о том, куда едет, – думал только о Вивьен. В платье и шляпке она нисколько не походила на воровку, скорее на божественную фею в голубом муслине с радостной улыбкой на губах, когда подставляла лицо солнцу. Он был счастлив, очарован, расстроен. Счастлив, потому что она так обрадовалась его подаркам, очарован, потому что в жизни не видел никого прекрасней, расстроен, потому что он происходил из одного из самых старинных и благородных семейств Англии. Вся его жизнь изначально была милостью, привилегией. Единственное, чего от него ждали, – это достойной женитьбы на девушке из приличной семьи. Дэвид привык жить, не считаясь с тем, чего хотят от него близкие. Но эта тема даже не обсуждалась, и сам он в этом не сомневался. Он и представить себе не мог, что влюбится не в ту девушку. Если бы Дэвид не видел, как его суровый и непреклонный брат потерял от любви голову, он готов был поклясться, что невозможно влюбиться в женщину и с ней же обрести счастье. И он уже начинал бояться, что влюбляется в Вивьен. И, черт возьми, он с ней счастлив.

– Нужно было тебя раньше вывезти из Лондона, – сказал он, когда они съехали с основной дороги на маленькую, менее оживленную.

– Угу, – пробормотала она.

– Не стоило так долго ждать, чтобы прокатиться.

Дэвид свернул с дороги и остановил лошадей возле маленького пруда. Он помолчал, а потом, стараясь подбирать слова, сказал то, о чем думал еще отъезжая от Лондона.

– Тебе не нужно возвращаться со мной, если ты этого не хочешь.

Она вжалась в сиденье, отодвинувшись от него.

– Я бы попробовала найти кольцо.

– Нет, – засмеялся Дэвид. – Его давно уже нет. Не волнуйся. Какое это теперь имеет значение?

– Мне очень жаль. Правда. Все не так-то просто.

– Вивьен! – Он взял ее руку. Он совсем забыл о перчатках для нее. Стянул свои дорожные перчатки и вновь взял ее за руку. Он даже закрыл глаза, почувствовав ее нежную кожу. – Я слышать больше не хочу про кольцо. Я о нем не думаю с прошлой ночи. А сегодня даже не вспомнил.

Она промолчала.

– Мой дворецкий верит, что я спасаю тебя от преступной жизни.

– Что ж, так оно и есть. – Голос ее дрогнул.

– Ты жалеешь? – спросил он и криво улыбнулся. Вивьен поняла, о чем он спрашивает. Жалеет ли она, что была с ним той ночью. Он этого боялся, поэтому не смотрел на нее. Все внимание он сосредоточил на ее руке, опустив голову и так лаская ее взглядом, что у Вивьен все внутри переворачивалось.

– Нет.

– В моем окружении не принято, чтобы женщина останавливалась в доме холостяка.

Ничего удивительного. Мать кое-чему учила Вивьен. На Сент-Джайлсе обычным делом было, когда мужчина и женщина жили вместе, не повенчавшись. Это были женщины легкого поведения и плохие мужчины, но не всегда.

– В нескольких милях есть гостиница, где можно сесть в дилижанс, – сказал он. – Мы сможем добраться туда за час.

– За час, – повторила она, словно эхо.

– Ты сможешь уехать оттуда, куда захочешь, – вздохнул Дэвид. – Предлагаю отвезти тебя туда. Имея пятьдесят фунтов, ты сможешь поехать в Шотландию, потом в Ирландию или в любое место в Англии.

– Пятьдесят фунтов?

– Они у меня в кармане.

– Какой же ты бестолковый! – сказала Вивьен. – С такими суммами не путешествуют. Разбойники с большой дороги отнимут их у тебя, – улыбнулась Вивьен, хотя сердце ее едва не выпрыгнуло из груди. – Отвези эти деньги домой и спрячь под половицей. Тебе ведь придется платить новым слугам.

Дэвид рассмеялся, покачивая головой:

– Вивьен, ты свободна. Если ты сама этого хочешь. Я… я был не прав, удерживая тебя.

– Я знаю. – Она теребила складки своего чудесного нового платья. – Это прощальный подарок или плата за вчерашнюю ночь?

– Нет! – воскликнул он. – Это не плата. Я думаю, прошлой ночью… мне не следовало бы…

– Все отлично. Мне не нужно платы.

Оба замолчали.

– Так куда же, мадам? – нежно спросил Дэвид.

Вивьен раздумывала. Она должна ехать. Он предложил подвезти ее до гостиницы и дать пятьдесят фунтов! Но прежняя жизнь казалась такой далекой, никогда прежде не приходилось ей вот так сидеть на солнышке рука в руке…

– Я полагаю, в Лондон, – сказала она.

Он повернулся к ней. Вивьен встретила его взгляд. Какая же она глупая! Он смешил ее, обращался с ней как с леди, занимался с ней любовью так, будто испытывает к ней серьезные чувства. На какое-то мгновение она вспомнила его руки на своем теле и вспыхнула.

Он медленно наклонился к ней, не сводя с нее глаз. Его поцелуй был нежным, долгим, страстным.

– Ты больше не моя пленница, – прошептал он, мягко касаясь ее губ, – но я тебя хочу.

– Здесь и сейчас?

Она была почти согласна, нахлынули воспоминания о прошлой ночи. Да здесь и не было никого возле пруда в стороне от дороги.

Он улыбнулся:

– Но мне не понравятся пятна от травы на твоем чудесном новом платье.

Вивьен залилась румянцем, улыбаясь ему, когда он, щелкнув кнутом, направил коляску обратно в Лондон. Она все еще чувствовала себя его пленницей. Эта поездка ничего не изменила. Просто некоторые вещи стали для них понятнее, а другие – наоборот. Единственное, что Вивьен знала наверняка, так это то, что она пока не готова покинуть его.