"Стеклянный Зверинец" - читать интересную книгу автора (Уильямс Теннесси)

СЦЕНА ШЕСТАЯ

Свет падает на площадку пожарной лестницы. Том курит, прислонившись к решетке.

(Образ на экране: Герой средней школы.)

ТОМ: Итак, на следующий вечер я привел Джима к нам домой на ужин. Я был поверхностно знаком с Джимом еще в средней школе. В школе Джим был героем. Он обладал замечательным ирландским добродушием и жизнерадостностью, и внешностью прилежно отполированной фарфоровой чашки. Казалось, он постоянно движется в луче света. Он был звездой баскетбола, капитаном дискуссионного клуба, президентом выпускного класса и песенного клуба, и пел мужские партии в ежегодных небольших операх. Он передвигался только бегом или вприпрыжку, и никогда не ходил шагом. Казалось, что он вот-вот преодолеет загон тяготения. В юности он продвигался вперед с такой скоростью, что вполне логично было бы ожидать, что к тридцати он достигнет Белого Дома и никак не меньше. Но видимо, помехи усилились после окончания школы в Солдане. Его скорость заметно снизилась. Спустя шесть лет после школы он занимал должность немногим выше моей.

(Образ на экране: Конторский служащий)

С ним одним в магазине я был в приятельских отношениях. Он ценил меня как человека, помнящего о его былой славе, бывшего свидетелем его баскетбольных побед и завоеванного Серебряного кубка в соревновании дискуссионного клуба. Он знал о моем секретном обыкновении уединяться в умывальную комнату, когда торговля в магазине шла медленно, и трудиться над стихотворениями. Он называл меня Шекспиром. И хотя другие парни в магазине смотрели на меня с подозрительной враждебностью, Джим относился ко мне с юмором. Постепенно его отношение повлияло на остальных, их враждебность смягчилась, и они стали улыбаться мне, как улыбаются глядя на собаку странного вида, рысцой перебегающей дорогу в отдалении.

Я знал, что Джим и Лора были знакомы друг с другом в Солдане, и слышал как Лора восхищенно отзывалась о его голосе. Я не знал, помнит ли ее Джим или нет. Насколько Джим блистал в школе, настолько Лора оставалась в тени. Если он и помнил Лору, то не как мою сестру, ибо когда я пригласил его на ужин, он широко улыбнулся и сказал: «Ты знаешь, Шекспир, я никогда не думал, что у тебя есть родня!»

Ему предстояло это обнаружить…

(Надпись на экране: «Звук приближающегося шага»)

(Фигура Тома затемняется, и свет появляется в гостиной Вингфилдов – нежный лимонный свет. Пятница, около пяти часов вечера, время поздней весны, которая появляется, «рассыпая по небу стихи.»)

(Готовясь к приходу визитера, Аманда работала как турок. Результаты впечатляют. Новый торшер с розовым шелковым абажуром стоит на своем месте, цветной бумажный фонарик прикрывает разбитое крепление люстры на потолке, на окнах новые вздымающиеся белые шторы, на стульях и диване яркие ситцевые чехлы, впервые появляется пара новых диванных подушек. На полу в беспорядке разбросаны открытые коробки и папиросная бумага.)

(Лора стоит посреди комнаты, подняв руки, пока Аманда присев перед ней с благоговением и обрядовой торжественностью поправляет складки на ее новом платье. Платье окрашено и создано по памяти. Волосы Лоры уложены по-другому; нежесткая прическа ей больше к лицу. В Лоре открылась хрупкая неземная прелесть: она похожа на задетое светом прозрачное стеклышко, со скоротечным блеском, нереальным, преходящим.)

АМАНДА (раздраженно): Почему ты дрожишь?

ЛОРА: Мама, ты заставила меня так волноваться!

АМАНДА: Из-за чего это я заставила тебя волноваться?

ЛОРА: Из-за всей этой суматохи! Ты превращаешь это в событие такой важности!

АМАНДА: Я не понимаю тебя, Лора. Ты же не можешь довольствоваться тем, что просто сидишь дома, и тем не менее, как только я пытаюсь что-нибудь устроить для тебя, ты как бы противишься этому (Она встает.) Посмотри на себя! Нет, погоди! Погоди минутку – у меня идея!

ЛОРА: Что такое?

(Аманда достает две пуховки, заворачивает их в платки и засовывает Лоре за пазуху.)

ЛОРА: Мама, что ты делаешь?

АМАНДА: Они называют это «Веселыми Обманщиками»!

ЛОРА: Я не стану их носить!

АМАНДА: Станешь!

ЛОРА: Зачем мне это надо?

АМАНДА: Потому что, если быть жестоко откровенной, у тебя плоская грудь.

ЛОРА: Выглядит так, как будто мы подстраиваем западню.

АМАНДА: Все симпатичные девушки это западня, симпатичная западня, и мужчины именно этого от них и ожидают.

(Надпись на экране: «Симпатичная западня.»)

А теперь взгляни на себя, молодая леди. Ты никогда не будешь красивей, чем сейчас. (Она отходит назад, чтобы полюбоваться Лорой.) Теперь мне надо привести в порядок себя. Ты удивишься, увидев как выглядит твоя мать!

(Аманда проходит сквозь портьеры, весело напевая. Лора медленно подходит к длинному зеркалу и пристально и сосредоточенно смотрит на себя. Ветер медленно и грациозно всколыхнул вовнутрь белые шторы, издавая тихий печальный вздох.)

АМАНДА (откуда-то из-за портьер): Еще не слишком темно.

(Лора медленно поворачивается у зеркала с беспокойным взглядом.)

(Надпись на экране: «Это моя сестра. Встречайте ее с музыкой!» Играет музыка.)

АМАНДА (смеясь, все еще невидима): Я покажу тебе кое-что. Я произведу эффектное появление!

ЛОРА: Каким образом, мама?

АМАНДА: Облеки свою душу в терпение – и ты увидишь! Я возвратила к жизни кое-что из этого старого сундука. В конце концов, мода не так ужсильно переменилась… (Она раздвигает портьеры.) А взгляни на свою мать! (На ней девическое платье из желтоватого муслина с голубым шелковым поясом. У нее в руках букет нарциссов – историяеемолодости почти ожила. Теперь она лихорадочно говорит): В этом платье я вела кадриль. Дважды выигрывала кекуок15 в Сансет Хилле, одевала его однажды весной на Губернаторский Бал в Джексоне! Видишь, Лора, как я скользила по залу? (Она приподнимает юбку и семенящими шагами проходиться по комнате.) По воскресеньям я одевала это платье для моих визитеров! Оно было на мне в тот день, когда я встретила твоего отца… Всю ту весну у меня был малярийный жар. Смена климата Восточного Теннесси на климат Дельты – ослабила сопротивляемость. Все это время у меня была небольшая температура – не достаточная, чтобы быть опасной – но достаточная, чтобы сделать меня неугомонной и легкомысленной! Приглашения сыпались – праздники по всей Дельте! «Оставайся в постели,» говорила мама, «у тебя жар!» – но я просто не могла. Я принимала хинин, но все ходила и ходила! Вечера, танцы! После обеда длинные, длинные прогулки на лошадях! Пикники – чудесно! Так чудесно, эта провинциальная природа в мае – вся в кружевах кизила, буквально затоплена нарциссами! В ту весну я сходила с ума от нарциссов. Нарциссы стали моим абсолютным помешательством. Мама говорила, «Милая, у нас нет больше места для нарциссов.» А я приносила еще. Как только я их где– нибудь замечала, я говорила, «Остановитесь! Остановитесь! Я вижу нарциссы!» Я заставляла молодых людей помогать мне срывать нарциссы! Это стало курьезом, Аманда и ее нарциссы. В конце концов, не осталось ни одной вазы, куда можно было бы их поставить, все возможные места были заполнены нарциссами. Нет ваз? Хорошо, я сама буду держать их! И тогда я – (Она останавливается перед портретом. Играет музыка.) встретила твоего отца! Малярийный жар, и нарциссы, и потом – этот – парень…. (Она зажигает розоватую лампу.) Надеюсь, они доберутся сюда до того, как начнется дождь. (Она пересекает комнату и ставит нарциссы в вазу на столе.) Я дала твоему брату немного лишних денег, чтобы он и Мистер О'Коннор могли взять таксомотор домой.

ЛОРА (с изменившимся взглядом): Как ты сказала его зовут?

АМАНДА: О'Коннор.

ЛОРА: Как его имя?

АМАНДА: Не помню. Ах, да, помню. Джим!

(Лора слегка покачивается и хватается за стул.)

(Надпись на экране: «Только не Джим!»)

ЛОРА (тихо): Нет – не Джим!

АМАНДА: Да, так и есть, это Джим! Я никогда не знала ни одного плохого Джима!

(Музыка становится угрожающей.)

ЛОРА: Ты уверена, что его зовут Джим О'Коннор?

АМАНДА: Да. А что?

ЛОРА: Это тот парень, с которым Том был знаком в школе?

АМАНДА: Он этого не говорил. Я думаю, он познакомился с ним в магазине.

ЛОРА: В школе мы оба были знакомы с одним Джимом О'Коннором – (затем, с усилием) Если Том приведет на ужин этого Джима – ты должна будешь извинить меня, я не выйду к столу.

АМАНДА: Что это еще за глупости?

ЛОРА: Как-то ты спросила меня, нравился ли мне когда-нибудь какой-нибудь парень. Ты помнишь, я показывала тебе его фотографию?

АМАНДА: Тот парень, которого ты мне показывала вшкольном альбоме?

ЛОРА: Да, тот самый.

АМАНДА: Лора, Лора, ты любила этого парня?

ЛОРА: Я не знаю, мама. Все что я знаю, это то, что я не смогу сидеть с ним за одним столом!

АМАНДА: Это не он! Ни малейшей вероятности. Но он это, или нет, ты выйдешь к столу. Ты не будешь освобождена.

ЛОРА: Я должна буду, мама.

АМАНДА: Я не намерена потакать твоей глупости, Лора. С меня достаточно всего того, что я перенесла от тебя и твоего брата. Поэтому, сядь и успокойся пока они не пришли. Том забыл свой ключ, так что ты впустишь их, когда они приедут.

ЛОРА (панически): О, мама – ты открой дверь!

АМАНДА (весело): Я буду занята – на кухне!

ЛОРА: О, мама, пожалуйста, открой дверь сама, не заставляй это делать меня!

АМАНДА (заходит на кухню): Мне надо приготовить соус к лососине. Так волноваться – глупости! – из-за визитера!

(Дверь захлопывается. Лора остается одна.)

(Надпись на экране: «Ужас!»)

(Она издает слабый стон и гасит лампу – окостенело садится на край дивана, сжимая вместе пальцы рук.)

(Надпись на экране: «Открытие двери!»)

(Том и Джим появляются на ступенях пожарной лестницы и поднимаются на площадку. Заслышав их приближение, Лора поднимается с паническим жестом. Она уходит за портьеры. Звенит дверной звонок. Лора задерживает дыхание и дотрагивается рукой до горла. Раздается низкий звук.)

АМАНДА (зовет): Лора, любимая! Дверь!

(Лора уставилась на нее без движения.)

ДЖИМ: Я думаю, мы как раз обогнали дождь.

ТОМ: А-га. (Он снова звонит, нервно. Джим посвистывает и выуживает сигарету.)

АМАНДА (очень, очень радостно): Лора, это твой брат и Мистер О'Коннор! Ты впустишь их, дорогая?

(Лора подходит к кухонной двери.)

ЛОРА (задыхаясь): Мама – ты подойди к двери!

(Аманда выходит из кухни и разъяренно смотрит на Лору. Она повелительно указывает на дверь.)

ЛОРА: Пожалуйста, пожалуйста!

АМАНДА (гневным шепотом): Что с тобой происходит, глупое дитя?

ЛОРА (отчаянно): Пожалуйста, подойди ты, пожалуйста!

АМАНДА: Я сказала, Лора, что не буду тебе потакать. Почему тебе надо было лишилась рассудка именно в эту минуту?

ЛОРА: Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, подойди ты!

АМАНДА: Ты подойдешь к двери, потому что я не могу!

ЛОРА (безнадежно): И я не могу!

АМАНДА: Почему?

ЛОРА: Мне плохо!

АМАНДА: Мне тоже плохо – от твоей несуразности! Почему ты и твой брат не можете быть нормальными людьми? Причудливые капризы и поведение!

(Том протяжно звонит.)

Нелепые привычки! У тебя есть хоть одна причина – (Она восторженно отзывается.) Иду! Одну секунду! – чтобы бояться открыть дверь? Отвечай же, Лора!

ЛОРА: О, о, о… (Она возвращается за портьеры, кидается к Виктроле, судорожно заводит ее и ставит играть.)

АМАНДА: Лора Вингфилд, ступай сейчас же к двери!

ЛОРА: Да – да, мама!

(Далекое, небрежное исполнение «Дарданеллы» смягчает воздух и дает ей силы, чтобы пройти сквозь него. Он скользит к двери и осторожно приоткрывает ее. Входит Том с визитером, Джимом О'Коннором.)

ТОМ: Лора, это Джим. Джим, это моя сестра, Лора.

ДЖИМ (входя внутрь): Я не знал, что у Шекспира есть сестра!

ЛОРА (трепещущая и окоченевшая, отступая от двери): Здра – вствуйте.

ДЖИМ (тепло, протягивая руку): Привет!

(Лора несмело касается его своей рукой.)

ДЖИМ: У тебя холодная рука, Лора!

ЛОРА: Да, я – я заводила Виктролу…

ДЖИМ: Ты, наверное, слушала на ней классическую музыку! Чтобы согреться, тебе следовало бы немного послушать джазовой музыки!

ЛОРА: Извините – я еще не закончила с Виктролой… (Она неуклюже разворачивается и спешным шагом заходит в переднюю комнату. На секунду она останавливается над Виктролой. Затем, затаив дыхание, устремляется запортьеры, как испуганный олень.)

ДЖИМ (широко улыбаясь): Что случилось?

ТОМ: Ах – с Лорой? Лора – ужасно застенчива.

ДЖИМ: Застенчива, хм? В наши дни редкость встретить застенчивую девушку. Я не помню, чтобы ты когда-нибудь упоминал, что у тебя есть сестра.

ТОМ: Ну, теперь-то ты это знаешь. У меня есть сестра. Вот, Почтовый Курьер; тебе дать страницу?

ДЖИМ: А-га.

ТОМ: Что именно? Комиксы?

ДЖИМ: Спорт! (Он быстро просматривает ее.) Оли Диззи Дин ведет себя скверно.

ТОМ (равнодушно): Да-а? (Он закуривает и идет к пожарному выходу.)

ДЖИМ: А тыкуда направился?

ТОМ: Выйду на террасу.

ДЖИМ (идет за ним): Ты знаешь, Шекспир – я скажу тебе кое-что.

ТОМ: Что?

ДЖИМ: Ты же знаешь, я хожу на занятия.

ТОМ: Ну и?

ДЖИМ: Я занимаюсь публичными выступлениями! Мы с тобой не созданы для магазина.

ТОМ: Спасибо – это замечательная новость. Но какое отношение к этому имеют публичные выступления?

ДЖИМ: Это подготавливает тебя – к руководящей должности!

ТОМ: А-а…

ДЖИМ: Могу тебе сказать, что мне это чертовски помогло.

(Образ на экране: Управляющий за столом.)

ТОМ: В чем тебе это помогло?

ДЖИМ: Во всем! Спроси себя, чем ты и я отличаемся от этих людей, сидящих в кабинетах? Мозгами? – Нет! – Способностями? – Нет! Тогда чем? Всего лишь одной маленькой деталью –

ТОМ: Какой такой маленькой деталью?

ДЖИМ: В основном все сводится к – умению держать себя в обществе! Уметь обходиться с людьми и не упускать своего на любом социальном уровне!

АМАНДА (из кухни): Том?

ТОМ: Да, мама?

АМАНДА: Это ты с Мистером О'Коннором?

ТОМ: Да, мама.

АМАНДА: Отлично, устраивайтесь там поудобней.

ТОМ: Да, мама.

АМАНДА: Спроси Мистера О'Коннора, хочет ли он помыть руки.

ДЖИМ: Э, нет – нет – спасибо – я сделала это в магазине. Том –

ТОМ: Да?

ДЖИМ: Мистер Мендоза говорил со мной о тебе.

ТОМ: Что-нибудь приятное?

ДЖИМ: А как ты думаешь?

ТОМ: Ну –

ДЖИМ: Если ты не проснешься, ты потеряешь работу.

ТОМ: Я просыпаюсь –

ДЖИМ: Ты не подаешь признаков.

ТОМ: Признаки внутри.

(Образ на экране: Опять парусное судно с Веселым Роджером.)

ТОМ: Я намереваюсь измениться. (Он прислоняется к перилам пожарной лестницы, говорит оживленно. Сверкающий шатер и вывески премьерных кинотеатров освещают его лицо через переулок. Он похож на мореплавателя.) Я как раз собираюсь вверить себя будущему, в котором нет ни магазина, ни Мистера Мендозы,ни даже вечерних занятий по публичным выступлениям.

ДЖИМ: Что это ты несешь?

ТОМ: Я устал от фильмов.

ДЖИМ: Фильмов!

ТОМ: Да, фильмов! Посмотри на них – (Взмах рукой в сторону чудес Большой Авеню.) У всех этих обаятельных людей – есть приключения – хватать и пожирать все вокруг! Ты знаешь, что происходит? Люди ходят в кино, вместо того чтобы двигаться самим16! Считается, что герои Голливуда ведут жизнь полную приключений за всех нас в Америке, в то время как все люди в Америке сидят по темным комнатам и наблюдают за этим! Да, то тех пор, пока не начнется война. Вот тогда приключения становятся доступными массам! Все в этой тарелке, а не только Гэйбл! Тогда люди в темных комнатах выходят из темных комнат, чтобы самим испытать приключения – как трогательно! Теперь наша очередь отправляться на остров в Южном море – вести охотничьи экспедиции – пробовать экзотики, подальше отсюда! Но я не терпелив. Я не хочу ждать до того времени. Я устал от фильмов, от этой бегущей ленты, и очень скоро я убегу сам!

ДЖИМ (недоверчиво): Убежишь?

ТОМ: Да.

ДЖИМ: Когда?

ТОМ: Скоро!

ДЖИМ: Куда? Куда?

(Кажется, что на вопрос отвечает музыка, пока Том обдумывает его. Он что-то ищет в кармане.)

ТОМ: Я начинаю кипеть изнутри. Мне известно, что я кажусь мечтателем, но внутри – я, я закипаю! Каждый раз, когда я беру в руки ботинок, я чуть содрогаюсь, при мысли как коротка жизнь, и что делаю я! И что бы это ни значило, я знаю, это не связано с ботинками – или только разве что с ботинками на ногах путешественника! (Он находит то, что он искал в кармане и протягивает Джиму бумагу.)

ДЖИМ: Что?

ТОМ: Я вступил.

ДЖИМ (читает): Союз Моряков Торгового Флота.

ТОМ: Я заплатил взнос за этот месяц, вместо того, чтобы заплатить за свет.

ДЖИМ: Ты пожалеешь об этом, когда они отключат свет.

ТОМ: Меня здесь не будет.

ДЖИМ: А твоя мать?

ТОМ: Я весь в своего отца. Ублюдочный сын ублюдка! Ты заметил, как он улыбается на этом портрете? А он не появлялся уже шестнадцать лет!

ДЖИМ: Все это просто слюнтяйские разговоры. Что твоя мать думает об этом?

ТОМ: Тсс! Мать идет сюда! Мать ничего не знает о моих планах!

АМАНДА (входя через портьеры): Где вы все?

ТОМ: На террасе, мама.

(Они заходят внутрь. Аманда направляется им навстречу. Том заметношокирован ее внешностью. Даже Джим слегка прищурился. Он впервые соприкасается с такой девичьей Южной живостью, и несмотря на свои вечерние занятия публичными выступлениями, он частично захвачен врасплох неожиданным обилием светского обаяния. Его попытки что-то ответить начисто сметены веселым смехом и неудержимой болтовней Аманды. Том чувствует себя неловко, но Джим, оправившись от первого шока, реагирует очень дружественно. Он расплывается в улыбке и хихикает, он полностью завоеван.)

(Образ на экране: Девушка Аманда.)

АМАНДА (жеманно улыбаясь, тряся своими девичьими локонами): Так, так, так, значит это Мистер О'Коннор. Представления совершенно излишни. Я так много слышала о вас от моего мальчика. Наконец я сказала ему, Том – ради всего святого! – почему бы тебе не пригласить этого образцового человека к нам на ужин? Мне бы хотелось познакомиться с этим молодым человеком из магазина! – вместо того, чтобы просто слушать, как ты расхваливаешь его! Я не знаю, почему мой сын такой замкнутый – это не Южный темперамент!

Давайте сядем, и – я полагаю еще немного воздуха нам не повредит! Том, оставь дверь приоткрытой. Я только что ощущала приятный свежий ветерок. Куда он исчез? Хмм, уже стало так жарко! А ведь еще даже и не лето. Мы все сгорим, когда лето начнется по-настоящему. В любом случае, у нас – у нас очень легкий ужин! Мне кажется, что для этого времени года легкая пища подходит больше всего. Так же как и легкая одежда. Легкая пища и легкая одежда, вот все, что надо в жаркую погоду. Вы знаете, зимой кровь так густеет – и требуется время, чтобы привыкнуть! –когда сменяется сезон…. В этом году смена произошла так неожиданно. Я не была готова. И вдруг – на тебе! Уже лето! Я бросилась к сундуку и достала вот это легкое платье – ужасно старое! Почти историческое! Но очень удобно сидит – удобно и прохладно, вы знаете…

ТОМ: Мама –

АМАНДА: Да, милый?

ТОМ: Как насчет – ужина?

АМАНДА: Милый, сходи спроси у сестры, готов ли ужин. Ты же знаешь, за ужин сегодня полностью отвечает твоя сестра! Скажи ей, что голодные ребята ждут. (Джиму) Вы познакомились с Лорой?

ДЖИМ: Она –

АМАНДА: Открыла вам дверь? Ах, замечательно, вы уже познакомились с ней! Это так необычно для такой приятной и милой девушки как Лора быть такой домоседкой! Но, слава небесам, Лора не только очень мила, но и чрезвычайно привязана к дому. Я совсем не такая. И никогда такой не была. Кроме гоголь-моголя, я ничего не умела готовить. Ну, на Юге у нас было столько прислуги. Все прошло, прошло, прошло. Все следы хорошей жизни! Полностью испарились! Я не была готова к такому будущему. Все мои визитеры были сыновьями плантаторов, и, разумеется, я полагала, что я выйду замуж за одного из них и буду растить семью посреди широких угодий с множеством слуг. Но мужчина делает предложение – а женщина предложение принимает! Я вышла замуж за человека, работающего в телефонной компании! Вон тот галантно улыбающийся джентльмен! (Она указывает на картину.) Телефонист – влюбившийся в междугородние расстояния! Теперь он путешествует. А я даже не знаю где! Но что это я все говорю о своих – бедах? Расскажите лучше о своих – я надеюсь у вас их нет! Том?

ТОМ (возвращаясь): Да, мама?

АМАНДА: Ужин почти готов?

ТОМ: Мне показалось, что ужин на столе.

АМАНДА: Схожу, посмотрю – (Она изящно встает и смотрит через портьеры.) Ах, замечательно! Но где сестра?

ТОМ: Лора чувствует себя нехорошо, она сказала, что ей, наверное, лучше не выходить к столу.

АМАНДА: Что? Глупости! Лора? Ах, Лора!

ЛОРА (из кухни, тихо): Да, мама.

АМАНДА: Ты обязательно должна выйти к столу. Мы не сядем, до тех пор, пока ты не выйдешь к столу! Проходите, Мистер О'Коннор. Садитесь здесь, а я … Лора? Лора Вингфилд! Ты заставляешь нас ждать, дорогая! Мы не можем благословить пищу, пока ты не села за стол!

(Кухонная дверь несмело приоткрывается и входит Лора. Она заметно бледна, ее губы дрожат, широко раскрытые глаза смотрят невидящим взглядом. Она нетвердо идет к столу.)

(Надпись на экране: «Ужас!»)

(За окном быстро надвигается летняя гроза. Ветер задувает белые занавески вовнутрь, и из глубины голубого сумрака доносится заунывный шелест.)

(Вдруг Лора спотыкается; со слабым стоном она хватается за стул.)

ТОМ: Лора!

АМАНДА: Лора!

(Раздается удар грома.)

(Надпись на экране: «Ах!»)

(в отчаянии) Ах, Лора, милая, ты и в самом деле больна! Том, помоги сестре пройти в гостиную! Посиди в гостиной, Лора – отдохни на диване. Что ж! (обращаясь к Джиму, пока Том помогает Лоре устроится на диване в гостиной) Она стояла у горячей плиты, и от этого ей стало нехорошо. Я говорила ей, вечер сегодня слишком жаркий, но –

(Том возвращается за стол.)

Лора в порядке?

ТОМ: Да.

АМАНДА: Что это такое? Дождь? Пошел приятный освежающий дождь! (Она с опаской бросает взгляд на Джима.) Я полагаю, мы можем – благословить пищу –

(Том тупо уставился на нее.) Том, милый, –скажи ты молитву!

ТОМ: О… «За эти и за все милости твои – «

(Они склоняют головы, Аманда с беспокойством посматривает на Джима. В гостиной Лора, растянувшись на диване, едва сдерживает рыдания, прижимая руки к губам.)

Святое имя Господне да будет прославленно –

(Сцена затемняется.)

Taken: , 1