"Наследие Темного Меча" - читать интересную книгу автора (Уэйс Маргарет, Хикмен Трейси)

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Я с торжеством посмотрел на Мосию, желая намекнуть ему, насколько он недооценил Сарьона.

Но Дуук-тсарит был занят своими мыслями и не заметил моего взгляда.

— Вот что любопытно, отец: вы сказали, что магия исчезла из Тимхаллана, однако отец Ройвин давал мне Жизнь. Магия существует вокруг нас. Я ее чувствую.

Отец Сарьон посмотрел на колдуна с выражением крайнего удивления на лице.

— Ну конечно же, сын мой. Ведь отчасти благодаря тебе магия вернулась. Поход к Источнику Жизни…

— Простите его, отец, — перебила Сцилла. — В схватке возле Восточных Врат он получил удар по голове. И теперь у бедняги серьезные провалы в памяти.

— Я был бы вам очень признателен, если бы вы освежили мои воспоминания, отец, — сказал Мосия. — Чтобы я знал, чего ожидать.

— Хорошо… — Сарьон явно был в затруднении. — Вообще-то рассказывать почти нечего. Вернее, я многое мог бы рассказать, но вот времени почти нет. С Земли явились те, кто называет себя жрецами Темных культов. Человек по имени Кевон Смайс отнял власть у короля Гаральда и почти сумел подстроить его убийство, но Гаральда вовремя предупредили, и он избежал гибели. Вы с королем Гаральдом жили изгнанниками в диких землях. Неужели ты не помнишь этого, Мосия? — Сарьон с тревогой посмотрел на колдуна, но тот промолчал. — Симкин вернулся с Земли…

— А… — начал было Мосия и снова замолчал.

— Да, Симкин вернулся. Он рассказал Гаральду, что Источник Жизни не уничтожен, а только запечатан…

Услышав такое подтверждение нашей теории, я подал знак Мосии, но он в ответ жестом велел мне молчать.

— Однако у жрецов Темных культов был тайный источник магии. Они вытягивали магическую Жизнь и использовали ее для своих нужд. Ты, Мосия, и Гаральд и его друг Джеймс Боурис отправились в отчаянный рейд — вы распечатали Источник Жизни, и магия вернулась в наш мир. Благодаря этому мы смогли победить Смайса и темных жрецов. Смайс бежал обратно на Землю, Гаральд же стал правителем Шаракана и Мерилона. Я пришел в Шаракан, чтобы поздравить его и представить своих воспитанников. — Сарьон с гордостью посмотрел на Элизу и меня. — Король Гаральд был потрясен красотой Элизы и глубоко тронут тем, что она дочь Джорама. Он признал ее права на престол Мерилона как наследницы Джорама. Так Элиза стала королевой Мерилона. Ройвин отправился в Купель, обучаться на каталиста. Мерилон и Шаракан стали союзниками. Кардинал Радисовик, после смерти Ванье, принял сан епископа и был так добр, что назначил меня опекуном и советником Элизы до ее совершеннолетия. — Сарьон улыбнулся и покачал головой. — Я считал себя совершенно не подходящим для этой должности, но Радисовик сумел предупредить все мои возражения. Кроме того, Элиза почти не нуждалась в советах.

Элиза с благодарностью пожала руку старому каталисту.

— Времена сейчас тяжелые, — со вздохом продолжал Сарьон. — Магия вернулась, но она слаба. Хотя преграда вокруг Тимхаллана восстановлена, мы знаем, что магия просачивается сквозь нее, и ничего не можем с этим поделать. Несомненно, в этом виноват Смайс и его сообщники. Мы вынуждены сочетать в жизни магию и технику. Дуук-тсарит стали еще более могущественными, потому что они способны собирать из мира гораздо больше жизненной силы, чем кто-либо другой. Император Гаральд доверяет им, но я… — Сарьон замолчал, немного растерявшись.

— Я понимаю, отец, — спокойно сказал Мосия. — Теперь, когда вы это рассказали, я многое вспомнил. У вас есть веские причины не доверять большинству моих собратьев по ордену.

— Я доверяю тебе, Мосия, — заверил его Сарьон. — И только это имеет значение. Теперь королевство охраняют рыцари. — Он улыбнулся Сцилле. — Хотя поначалу Гаральда считали спасителем, теперь многие его недолюбливают. Смайс изгнан на Землю, но в Тимхаллане у него осталось много последователей, и они сеют тревогу среди низших классов, предсказывая грядущий конец света, который якобы может предотвратить только Смайс, если ему позволят вернуться. Вы слышали о предупреждении, которое получил епископ Радисовик?

Мы все молча кивнули.

— Темный Меч следует вернуть создателю мира. Таково было это послание, хотя мы не совсем поняли, что оно означает. Создатель нашего мира — Мерлин, но он давным-давно умер…

«А Симкин утверждает, что Мерлин не мертв!» — внезапно подумал я и так увлекся этой мыслью, что несколько мгновений не слушал Сарьона.

— … исцелен потомком Джорама. Император Гаральд явился ко мне лично. — Сарьон зарделся от смущения. — И попросил отдать Темный Меч. Я согласился, но лишь при условии, что мне позволят тайно найти меч и так же тайно передать прямо в руки Элизе, дочери Джорама.

Император дал слово чести, что за нами не будут следить и никто не попытается отнять у нас оружие.

— Император дал слово, но не Дуук-тсарит, — заметил Мосия.

— Но они, конечно же, подчинятся императору, — сказал Сарьон.

Мне показалось, что он ищет поддержки и ободрения.

— С чего бы это вдруг, отец? Как говорят на Земле, у них свои интересы. Не думаю, что на Дуук-тсарит явление ангела произвело сильное впечатление.

— Вы думаете, за нами следят? — спросила Элиза.

— Я думаю, что нам следует соблюдать все возможные предосторожности, — мрачно ответил Мосия. — И что стоит поторопиться.

Мы продолжили путешествие. Теперь мы шли быстрее, но осторожнее. Уже перевалило за полдень, до прибытия хч'нив оставалось меньше суток. Та частица моей сущности, которая принадлежала Земле, рождала невеселые мысли о том, что нашу планету, возможно, сейчас атакуют инопланетяне.

Но я считал бессмысленным тревожиться из-за неприятностей, которых не избежать. Я сделаю то, что смогу, — здесь и сейчас.

Мы спускались все ниже по спиралевидному тоннелю. Наверное, его сотворили те самые колдуны, которые создали Драконов Ночи. Идти было легко, и мы двигались быстро. Тем не менее весь путь по тоннелю занял больше часа. Следовательно, мы углубились под землю примерно на три или четыре мили.

Хотя мы не видели и не слышали дракона, который в дневные часы должен был спать, зато явственно ощущали запах, свидетельствующий о пребывании хозяина в пещере. Воздух наполняло зловоние драконьих испражнений и гниющих объедков. Вскоре все мы прикрыли носы платками или рукавами.

Единственным утешением, если можно так сказать, было заявление Мосии:

— Судя по запаху, испражнения свежие. Это значит, что ваш дракон, отец, все еще жив и все еще обитает в этой пещере.

— Мне помнится, запах был не таким сильным, — пробормотал Сарьон, поморщившись.

— У дракона было двадцать лет, чтобы над этим поработать, — усмехнулась Сцилла. — Не хочется даже думать о том, что еще мы найдем в его логове. Наверняка там, кроме всего прочего, целые горы гниющих трупов.

— К счастью, драконы не едят людей, — вздрогнув, сказала Элиза. — По крайней мере, так говорят. Мы невкусные.

— Не верьте всему, что вам говорят, ваше величество, — посоветовал Мосия, и на этом разговор прекратился.

Наше воодушевление начало угасать. Но не надежда — она по-прежнему вела нас вперед. Мы устали, ноги болели от долгой ходьбы, нас мучила тошнота от всепроникающего зловония, которое пропитало буквально все, даже принесенную с собой воду. Едва волоча ноги, мы повернули за очередной изгиб коридора, и тут Сцилла, которая шла впереди, внезапно остановилась и подняла руку.

Свет факела, прежде бликовавший на закругленных стенах тоннеля, теперь словно наткнулся на преграду. Перед нами простерлась бескрайняя темнота.

— Драконье логово, — прошептал Сарьон. Было так тихо, что мы все ясно расслышали его шепот.

Мы едва осмеливались дышать, потому что слышали другое дыхание — мощное, размеренное, как будто кто-то раздувал гигантские мехи.

Мы замешкались, как азартный игрок, когда он дует на кости, потом сжимает их в кулаке перед броском и умоляет Олмина о выигрыше.

— Я пойду первым, — объявил Сарьон. — Не приближайтесь, пока я не крикну, что все в порядке. Если дракон нападет на меня… Сцилла, Мосия, — старик пристально посмотрел на них. — Я рассчитываю на вас. Сделайте все возможное, чтобы защитить моих детей.

— Обещаю вам, отец, — почтительно сказала Сцилла и отсалютовала мечом.

— Я тоже обещаю, — негромко проговорил Мосия, сложив руки. — Удачи вам, отец. Я сожалею… — Он замолчал на полуслове.

— Сожалеешь? — повторил Сарьон. — О чем же, сын мой?

— О Джораме.

Сарьон приподнял брови: ведь Джорам погиб двадцать лет назад.

Он был мертв для всех, но не для Мосии.

Элиза крепко обняла Сарьона и улыбнулась, смахнув с ресниц слезы.

— Да пребудет с тобой Олмин, отец, — прошептала она. — Отец мой, единственный отец, которого я знала.

Я тоже обнял Сарьона и назвал отцом, ведь так оно по сути и было.

Он испросил благословения Олмина для всех нас и вошел в пещеру.

Мы ждали в коридоре, напрягая слух, чтобы не пропустить ни единого звука. Я так волновался, что больше не замечал зловония.

— Дракон Ночи, — раздался из темноты голос Сарьона. — Ты знаешь меня. Ты знаешь, кто я.

Раздался скрежет, как будто массивная голова передвинулась по каменному полу. А потом пещеру озарил неяркий, холодный свет.

Мы увидели Сарьона — резко очерченный силуэт на фоне бледного света. Мы не видели дракона, потому что его голова была слишком высоко над каталистом. Но я помнил, что смотреть в глаза дракону нельзя.

Мы затаили дыхание, ожидая ответа, каковым могла быть мгновенная смерть. Мы с Элизой крепко держались за руки.

— Я знаю тебя, — с ненавистью в голосе ответил Дракон Ночи. — Зачем ты явился сюда и потревожил мой покой?

Мы с облегчением выдохнули. Заклинание действовало! Элиза порывисто обняла меня, и я тоже заключил ее в объятия.

Мосия посмотрел на нас с неодобрением. Он и Сцилла ни на минуту не утрачивали бдительности. Женщина-рыцарь держала в одной руке меч, в другой — факел. Мосия стоял, скрестив руки на груди, и, похоже, перебирал в уме боевые заклинания. Колдун знаками напомнил нам, что опасность еще не миновала.

Приняв его упрек, мы с Элизой отстранились друг от друга, но все равно наши руки встретились в темноте.

— Я пришел освободить тебя от бремени, — продолжал Сарьон. — И от заклинания. Эта молодая женщина — наследница Джорама.

— Я здесь, — сказала Элиза.

Отпустив мою руку, она вошла в пещеру. Мы со Сциллой хотели пойти за ней, но Мосия преградил нам путь.

— Ни о ком вас не сказано в заклинании! — быстро сказал он. — Вы можете его разрушить!

Это была разумная предосторожность. Конечно же, Мосия знал о заклинаниях гораздо больше, чем я. Я заставил себя остаться на месте, хотя мне пришлось напрячь всю силу воли, чтобы стоять и смотреть вслед Элизе, идущей навстречу смертельной опасности.

Сцилла побледнела, ее глаза потемнели и расширились. Она тоже понимала разумность слов Мосии, но ей невыносимо было думать о том, что ее королева идет туда, куда ее не может сопровождать защитник-рыцарь. Женщина прикусила губу, по ее лбу струился пот.

Мы ничего не могли сделать — только ждать.

Элиза и Сарьон стояли перед драконом. Мы видели их темные силуэты, очерченные белесым светом драконьих глаз. Этот свет ничего не освещал, но все, чего он достигал, становилось призрачно-серым.

— Она мертва, — сказал дракон. А потом повторил Пророчество: — «Родится в королевском доме мертвый отпрыск, который будет жить, и умрет снова, и снова оживет. А когда он вернется, в руке его будет погибель мира…»

— Это сказано о моем отце, — спокойно и с достоинством произнесла Элиза.

— Ты действительно та, за кого себя выдаешь. Возьми то, что принадлежит тебе. Унеси это из моего логова. Оно тревожило мои сны последние двадцать лет.

Элиза и Сарьон подошли к большой груде камней в левой по отношению к нам части логова. С помощью Элизы Сарьон начал быстро отбрасывать камни. Никому не хотелось оставаться в драконьем логове дольше, чем необходимо. Мы трое ожидали в коридоре, боясь пошевелиться. Хотя мы не видели дракона, нам было ясно, что он знает о нашем присутствии. Мы кожей ощущали его ненависть. Дракону хотелось нас растерзать — не для того, чтобы пообедать нами, а ради мести. Заклинание сдерживало его, но лишь отчасти.

Но вот наконец работа была окончена. Сарьон и Элиза разбросали всю груду камней. Элиза впервые увидела творение своего отца. Она отшатнулась с отвращением, но потом стиснула зубы, наклонилась и взяла Темный Меч.

Внезапно из темноты материализовались люди в черных мантиях. Пятеро Дуук-тсарит окружили нас. Другие появились прямо в драконьем логове — их черные мантии с капюшонами резко выделялись на фоне белого света.

— Не двигайтесь! — тревожным шепотом предупредил Мосия. — Скорее исчезните, пока не поздно! Вы погубите всех нас!

— Молчи, предатель!

Один из Дуук-тсарит вскинул руку. Мосия согнулся от боли и упал на колени. Но дух его не был сломлен.

— Глупцы! — сквозь зубы прошипел он.

Сцилла шагнула вперед, подняв меч.

Тот же самый Дуук-тсарит снова поднял руку, и стальной клинок женщины-рыцаря превратился в воду и стек по ее руке на каменный пол пещеры. Сцилла смотрела на это, разинув рот от удивления.

— Что это значит? — возмущенно спросил отец Сарьон.

— Отдайте Темный Меч, — приказал другой Дуук-тсарит, приближаясь к Элизе. — Отдайте его, и мы не причиним вам вреда.

— Мы вас не звали. Оставьте нас. Мы передадим Темный Меч императору! — повелительным тоном сказала Элиза.

— Нет больше вашего императора, — заявил Дуук-тсарит. — Гаральд и его лживый епископ низложены. Теперь мы правим Тимхалланом. Отдайте нам Темный Меч.

Элиза возмутилась:

— Вы не имеете права!..

Из пальцев колдуна вырвались нити алого пламени и тут же окружили Элизу огненным кольцом.

Элиза инстинктивно подняла Темный Меч, чтобы защититься от магии.

Огненные нити соприкоснулись с Темным Мечом. Темный камень жадно втянул магическую силу и засиял бело-голубым светом.

— Наследница предателя Джорама, ты приговорена к смерти, — объявил Дуук-тсарит.

Заструилась магия, засверкали волшебные искры.

— Нет! Не творите заклинаний! — в ужасе закричал Сарьон. Спотыкаясь, старик рванулся вперед, чтобы своим телом заслонить Элизу от колдунов. — Дракон…

Темный Меч поглотил магию. Клинок как будто раскалился, меч засиял невыносимо ярким, ослепительным бело-голубым светом…

Дракон Ночи взревел от боли и ярости и расправил крылья со сверкающими смертоносными звездами. Чудовище широко распахнуло глаза — и пещеру осветил сокрушающий сознание бледный свет. Сарьон сжал голову руками, покачнулся и рухнул на каменный пол пещеры. С крыльев дракона посыпался звездопад белых искр, несущих смерть. Черные мантии Дуук-тсарит вспыхнули, словно факелы. И сами колдуны, и их заклинания сгинули в одной ослепительной вспышке.

— Глупцы! — повторил Мосия с мрачным спокойствием. Он прекрасно понимал всю безнадежность ситуации. — Вы погубили нас всех!

Я поискал взглядом Сциллу, но ее нигде не было видно. Хоть и безоружная, женщина-рыцарь наверняка бросилась вперед, сражаться с драконом.

— Элиза! — закричал я и побежал в пещеру. Не для того, чтобы спасти королеву — я ничего не смог бы сделать, — а для того, чтобы умереть вместе с ней.

Я бежал, а потом вдруг как будто упал с высокого утеса. Я раскинул руки и понял, что могу летать.