"Уйти нельзя остаться" - читать интересную книгу автора (Гармаш-Роффе Татьяна Владимировна)Часть 4 БлогИгорь поджидал его в офисе с очень странным выражением лица. Оно вообще редко что-либо выражало, его лицо, – он видит себя непроницаемым сыщиком, вероятно. Впрочем, Алексею без разницы, это девушкам загадка (или головная боль), а его Игорь устраивал. Всегда корректен, всегда пунктуален и исполнителен. Что еще нужно от секретаря? Но потому-то странное выражение Игорева лица Алексея немедленно заинтриговало. – Что там? – спросил он на ходу, направляясь в свой кабинет. Он ни на секунду не усомнился, что выражение это связано с изучением содержимого компьютера Зиновия Шапкина. – Зиновий посвящает свое свободное время в основном интернету, – рапортовал Игорь, следуя за детективом в кабинет. – Участвует в двух автомобильных форумах, я их просмотрел. Вы говорили, что он работает в автосервисе, и по его сообщениям на то похоже. Знает о машинах все досконально, Кроме того, часто посещает порносайты, бесплатные. На них интересуется только женщинами, никаких отклонений нет. – Садись, – махнул рукой Кис, который уже забрался в любимое кресло. Ему не нравилось, когда перед ним стоят. – Может, кофе сначала? Или сделать вам поесть? Он вновь мельком подумал об удивительной черте Игоря: парень не просто умел, но и любил готовить! С тех пор как Игорь тут поселился, Алексей забыл о пельменях настолько, что иногда даже скучал по ним! – Расскажи сначала. – А вы голодны? – Да, – удивился Кис. – А что? – Я думаю, вам лучше поесть прямо сейчас. А то вы потом не оторветесь от компьютера. – До такой степени интересно? – усмехнулся детектив. – Да, – серьезно ответил Игорь. – Без всякого сомнения. Так что вы решили? – Рассказывай! – Кроме того, он записан в трех сайтах знакомств. Причем недавно. По порносайтам ходит давно, в форумах участвует давно, а вот на сайты знакомств записался всего пару месяцев назад. Вы говорили, что у него недавно умерла мать? Возможно, это связано: он почувствовал себя единоличным хозяином квартиры и стал знакомиться с женщинами. – Подумывает о женитьбе? – Если и подумывает, то пока абстрактно. В его документах есть черновики к некоторым сообщениям, которые он собирался разместить на сайтах знакомств. Видимо, боялся сделать ошибку и проверял сначала корректором. – Что пишет? – Выдает себя за другого. За богатого и успешного. И насколько я могу судить по вашим рассказам… Алексей нередко посвящал своего секретаря в ход дел, по крайней мере тех дел, в которых не имелось секретности. Игорь был толковым малым, и иногда его реплики или вопросы помогали детективу выстроить ход собственных размышлений. – …насколько я могу судить по вашим рассказам, он присвоил себе биографию Юры Стрелкова. Во всяком случае, упоминает своего отца как дипломата и рассказывает о счастливом обеспеченном детстве. Хвастается, что был любимцем учителей, что все поголовно девочки в школе влюблялись в него, ну и так далее. Врет он неумело, жалобы на жизнь торчат посреди такого же неумелого хвастовства. – Это и есть то самое «интересное»? – Нет. Самое интересное я напоследок приберег. Может, все-таки сначала перекусите? – А что у нас есть? – Тефтели с гречневой кашей. Перед тефтелями с гречневой кашей Кис устоять никак не мог. Но и самое главное узнать хотелось. – Ладно, пошли на кухню. Но ты мне во время еды расскажешь! – нашел он компромисс. На лице Игоря мелькнуло сомнение в удачности подобного компромисса, но спорить он не стал. Они потоптались, накрывая на стол, затем Кис щедро насыпал в свою тарелку каши, обильно полил ее соусом, обложил тефтелями и поставил в микроволновку разогреваться. Игорь в точности повторил проделанную шефом процедуру. Наконец уселись. И после того, как пара вкуснейших и острых тефтелек блаженно заполнила ноющую пустоту в желудке, Алексей вернулся к разговору. – Зиновий Шапкин ведет блог, – сообщил Игорь в ответ. – Блог? Он такой продвинутый пользователь? – Пользователь он вполне рядовой. Но блог совсем несложная вещь. Там ведь все программа делает. Стоит только немножко вникнуть, на какие кнопки нажимать. – Ладно, и что в нем? – Вот это самое интересное и есть. Он там описывает свою школьную жизнь, одноклассников и… то событие, которое вас столь занимает: изнасилование. – Изнасилование?! Учительницы?! – Да. Учительницы обществоведения. Только это не совсем изнасилование… – А что же? – Алексей Андреевич, вам лучше самому прочитать. А то у меня язык не поворачивается пересказать. Детектив внимательно посмотрел на Игоря: тот даже немного покраснел от смущения. Что же может оказаться хуже изнасилования?! Алексей вытер губы салфеткой, бросил ее на стол и чуть не бегом направился в кабинет. – Вот, говорил же я вам: поешьте сначала… – донеслись с кухни слова Игоря ему вслед. Кис нетерпеливо подергал мышку. У него не было никаких заставок, ни рыбок, ни зайчиков, – монитор просто гас, и все. Делался черным. Экран засветился. Алексей набрал адрес, записанный Игорем на листке: http://hanter70.blogspot.com/ Придвинул кресло поближе и уселся читать. Через некоторое время он поднялся, размял ноги и вернулся на кухню – доедать тефтели с гречневой кашей. Пришлось их заново разогревать, и было по-прежнему вкусно, но кусок уже не лез в горло. Прав был Игорь, прав, черт подери! Изощренная фантазия номенклатурных деток зашкаливала за пределы его воображения. Было от чего потерять аппетит…. Он доел только из уважения к стараниям Игоря. И, попросив приготовить кофе, поплелся обратно в кабинет. Где уселся, без всякого удовольствия, на свое рабочее место – перед компьютером. Значит, вот такая была у них затея… Мерзко, ничего не скажешь… Мерзко и изобретательно. Судя по записям в блоге Зиновия, вдохновителями и инициаторами были Юра и Инга. Инга даже, кажется, поболе… Откуда столько ненависти в девчонке оказалось? Хотел бы он понять. Просто так, для себя. К делу никакого отношения не имеет, но Алексею всегда было интересно проследить, как, из какой почвы вырастает неуемная жажда самоутверждения. Вырастает, развивается, крепчает мироощущение, в котором все люди становятся тебе соперниками и потому врагами. Мир оказывается поделен на две непримиримые зоны, два конфликтующих лагеря: если не ты их – то они тебя! И в этом мире, который представляется населенным одними врагами, о жалости не может быть речи… Некий извращенный инстинкт самосохранения: уничтожая (пусть только морально, неважно) других, ты словно постоянно Ненависть как самозащита, хм… Как следовало из блога Зиновия, действо это продвинутые старшеклассники (а именно Юра, самый продвинутый и имеющий очень продвинутых родителей!) засняли на фотопленку. И не только! Еще и на видеокамеру. В те времена в продажу (в Европе, разумеется, но у дипломатов не было проблем привезти ее из-за бугра) поступили самые первые видеокамеры – громоздкие, тяжелые, записывающие на маленькую пленочную кассетку, и безумно дорогие. Учительница обществоведения, стало быть, несмотря на угрозы Компашки предъявить всему миру фотографии, запечатлевшие ее в весьма… эээ… пикантном виде, скажем так, – все же обратилась в милицию. Партийно-идейный гнев ее был столь велик, что она пренебрегла угрозой! Спрашивать ее об этом бессмысленно – не скажет. Да и ни к чему. Есть ее заявление в милицию, в котором она утверждает, что ее изнасиловали. Меж тем Зиновий в своем блоге рассказывал совсем другую историю. И то, что он описывал, было абсолютно аутентично. Он был убогим, этот Зиновий, – и в силу своей убогости говорил правду. Вот почему Алексей верил каждому его слову – за вычетом его хвастовства, столь глупого и напыщенного, что оно без труда вычиталось из фактов. Но отчего Анна Ивановна назвала Опять же, она сама не скажет, да и неважно. Важно другое: что зачинщиками того безобразия оказались Юра и Инга. Но никак не Зина Шапкин! Вот и стало понятно, почему парторг писала второе заявление в милицию: она убрала оттуда имена Юры Стрелкова и прочих членов Компашки! Номенклатурные родители надавили через свои каналы на милицию, а милиция на потерпевшую… Кис отлично знал, как умеет милиция давить, если возникает надобность. Если возникает заинтересованность, чтобы потерпевший изменил показания. Наверняка начали с того, что доказательств у нее нет и никто ей не поверит, – такие хорошие дети таких хороших родителей, как же можно, что вы! А дальше расписали, какие ужасы ее ждут, если будет настаивать: очные ставки, подробные описания, кто когда что… Да и отсутствием заключения об изнасиловании от гинеколога наверняка спекулировали. А его и быть не могло: физически она никак не пострадала, если не считать легких синяков на запястьях. Только косвенная улика в виде следов спермы Шапкина на ее юбке. В общем, все сторговались: Шапкин, который в показаниях рассказал, как в реальности дело было (исчезнувшие из ОПД страницы!), позже взял вину на себя. Наверняка его уговорили: дело закрутилось, требовался козел отпущения! Родители продвинутых детишек денег дали, а Инга пообещала преданно ждать из колонии… И пришлось парторгу удовлетвориться возмездием лишь жалкому и ничтожному Зине. А заклятый ее враг Стрелков вкупе с Компашкой снова вышел сухим из воды. Снова морально победил – не только ее лично, но и ее идеалы! Да, было от чего из школы уйти! Разумеется, она больше ни одного дня не могла смотреть в их наглые, торжествующие глаза. И вот теперь, спустя много лет, она мстит? Это было бы абсолютно понятно, все понятно, кроме одного: зачем так долго было ждать? Нужно проверить ее алиби. День и примерное время нападения на Леру и смерти Роберта у него есть. Остается узнать, чем занималась в это время Анна Ивановна Деревянко. – Я обязана отвечать на ваши вопросы? Анна Ивановна держалась прямо. Поверх неизменной белой кофточки на плечи ее был наброшен платок, завязанный узлом на груди, – хоть и синий с цветами, но сходство с пионерской формой только увеличивалось. Глаза ее смотрели колко, враждебно. – Нет. Я ведь частный детектив, а не милиция. Но у меня имеются основания подозревать вас в убийствах. – С какой это стати? Он помолчал. Ему было неловко сказать: я знаю, что с вами сделали детки… Неловко, мучительно. Но Анна Ивановна вдруг стала заливаться краской. Лицо ее заполыхало, до самых корней волос. Она поняла. И теперь Алексею нет нужды объяснять. Что было ему только на руку. Но чувство неловкости мешало ощутить удовлетворение от выигранного первого раунда. Не рад он был тому, что его выиграл! Уж больно паскудно все это…. Она сделала попытку закрыть дверь и спрятаться с его глаз долой, забаррикадироваться в своей квартире от тех слов, которые он Но Алексей ей этого не позволил. Он придержал дверь – и держал ее до тех пор, пока бывшая учительница не опустила руки. И тогда он шагнул внутрь ее квартиры. Не разговаривать же, в самом деле, о таких вещах на лестничной площадке! – Если у вас есть алиби на этот день, то скажите мне о нем, Анна Ивановна. Иначе я буду вынужден поделиться моими подозрениями с милицией. А также тем, что стало основанием для этих подозрений… – Как вы узнали? – спросила она, глядя в сторону. Пальцы ее затеребили концы платка на груди, и Алексею она вдруг показалась маленькой девочкой, школьницей, которую жестоко наказали за что-то, но она так никогда и не смогла понять за что… – Один из ваших бывших учеников довольно подробно рассказал эту историю в своем дневнике в интернете, в блоге. Но он не называет вашего имени, если это может вас немножко утешить… Анна Ивановна, поверьте мне, я не любитель чужих секретов. И мне не доставляет ни малейшего удовольствия в них влезать. Я вам по-человечески сочувствую, и мне совсем не хочется причинять вам боль. Но кто-то убивает членов Компашки. И я должен узнать кто. Если это вы, будет лучше, если вы сразу признаетесь. Если это не вы, то дайте мне ваше алиби, и мы закроем тему. – А если у меня алиби нет? – враждебно спросила она. – Это сильно осложнит ситуацию… А у вас его нет? – Вы не сказали мне, на какой день и час я должна иметь алиби! – Ах да, извините! – вежливо улыбнулся Кис и подумал, что на его уловку она не попалась. – Скажите, где вы находились в прошлую пятницу в районе семнадцати тридцати? Даже если Роберта убили позже, то только потому, что убийца, Кис был убежден, отвлекся на Леру. А для этого он должен был оказаться неподалеку от дома Роберта именно в тот момент! – На работе. Я всегда на работе до шести вечера, каждый день, без исключений! – Адрес и телефон конторы. Кто может подтвердить, что вы находились на рабочем месте? – Мой начальник. Вы будете у него проверять?.. – Это в порядке вещей. – И как вы объясните ему свои вопросы? – Тяжелый ее взгляд давил детектива. В нем было столько же неприязни, сколько скрытого отчаяния. – Скажете ему, что подозреваете меня в убийствах? Да еще объясните, на каком основании?! Алексей окинул ее внимательным взглядом. – Нет. Что-нибудь придумаю. – Это честный человек, принципиальный! Если он узнает… – Не беспокойтесь, Анна Ивановна. Он не узнает. Записав нужные сведения, Алексей покинул бывшую учительницу, практически уверенный в том, что она к убийствам непричастна. Иначе бы она беспокоилась о том, что В общем, на проверку ее алиби время терять вряд ли стоит. Итак, оставались два кандидата, у которых могли наличествовать мотивы: Юра Стрелков и Зиновий Шапкин. Максим Фриман и Дмитрий Щербаков тоже могли, теоретически, иметь мотивы. Алексей нашел сведения об их месте работы и должностях – имелась у него одна пиратская база данных. Оба оказались людьми весьма состоятельными, оба руководили крупными предприятиями. Но они меж тем не являлись людьми публичными. И любые обвинения двадцатичетырехлетней давности скатились бы с них, как пена с морских валунов. Другое дело Юра Стрелков: фальсифицировать результаты голосования становилось все сложнее (понаехали тут сторонние зарубежные наблюдатели!), а слух, даже пустой и клеветнический, способен серьезно повлиять на отношение избирателей. А у нас даже не слух, у нас блог в интернете, описывающий давние события, на который могли зайти все желающие! Причем блог настолько безыскусный, настолько глупо-откровенный, что не поверить в его искренность нельзя! Можно, да, увидеть всю подноготную его автора, Зины Шапкина. Можно, да, почувствовать всю глубину глупости, самонадеянного хвастовства неумного человека, страдающего тотальным отсутствием нравственности, – да! Но при этом невозможно не поверить ему, нет! Проще говоря, для Стрелкова этот блог – при условии, что его разыскали бы недоброжелатели, – означал неминуемую политическую смерть. Его карьера находилась не просто на взлете, но и на таком решающем пике, что сейчас любой завистник постарался бы раскопать о нем порочащие сведения… Одно оставалось непонятным в таком раскладе: почему сам Зина Шапкин до сих пор жив? Проблема, видимо, не только и даже не столько в блоге Шапкина. Будь он единственным свидетелем прошлого – с ним легко управиться, с человеком, отсидевшим за изнасилование! Проблема в другом. Зиновий упоминает фотографии и видеозапись. Куда делись те фотографии? Были ли копии с видеозаписи? И у кого на руках остались? Растираживал ли их Стрелков в те годы, по молодости-глупости, и раздал их приятелям? Чтобы сегодня не на шутку испугаться давних свидетелей давнего безобразия – сегодня, когда он резко пошел вверх? И задумать избавиться от тех, кто помнит, кто участвовал в криминальной ситуации давних школьных лет, кто мог не только рассказать о ней, но и предъявить миру снимки и видеозапись?! Что стало бы окончательным приговором его карьере… Что же до него, Шапкина, то он имел другой мотив: отомстить за разбитую жизнь. Тут все прозрачно, кажется… Кроме одного вопроса: чего ждал столько лет? Почему именно сейчас? Надо внимательнее прочитать его блог! Вчера Алексей не все одолел: для первых впечатлений ему хватило выше крыши. И на сегодня подробное изучение блога поручено все тому же Игорю. Тогда как сам он вознамерился посетить жену Юрия Стрелкова. Теперь он знал точно – стараниями его приятельницы, «милой особы», работающей в Шереметьево-2, – что Юра с Ингой действительно улетели за границу, в Австрию, и еще не вернулись. И неизвестно, когда вернутся: билеты у них с открытыми датами, дорогие билеты… Но ведь Стрелков мог нанять и киллера! Его отсутствие не доказывало его невиновность! Вот Зина бы киллера нанять не смог, у него денег нет. А у Стрелкова есть, всегда были, с детства… Кроме того, он мог, теоретически, въехать в Россию на машине через бывшие советские республики. Отследить это будет непросто… Ну, посмотрим, как поведет его жена, что скажет. …Лерин звонок застал его на подходе к дому, где проживала чета Стрелковых. Она звонила ему ежедневно: интересовалась ходом расследования. Алексей был с Валеркой сдержан: не хотел разогревать ее детективный энтузиазм. Но он, похоже, разогревался сам по себе. – Я хочу поговорить с Максимом, дай мне его телефон, Леш! Кис несколько минут строго назидал; рассказывал, какой Максим неприятный тип; заверял, что не захочет он с Лерой встречаться; напоминал про удар по ее голове и угрозу… Но Валерка ныла и клялась, что встречаться ни за что не станет; что из дома ни ногой – только по телефону! И напоминала, что она женщина, а с женщиной мужчина (русский мужчина!) должен быть непременно галантным, так что Максим вполне может сказать ей то, чего не сказал детективу! Кис сдался и продиктовал номер. И нажал на кнопку домофона. …Ее звали Стелла. На свою старшую сестру, Ингу, она была похожа точеной головкой, короткими завитками волос и удлиненным разрезом глаз. Кис бы даже сказал, что у них с сестрой были удивительно В целом Стелла была не менее красива, чем Инга, – по крайней мере, та Инга, которую Алексей видел на школьных фотографиях, – но иначе. Ее красота нежнее, мягче, женственней. И оттого обольстительней. – Чем я могу быть полезна частному детективу? – спросила она мелодичным голосом сказочной феи. – Видите ли, Стелла… – Может, чаю? Кофе? Что-нибудь покрепче? Он согласился. Непринужденная обстановка – это всегда лучше. – Так что именно? – Я все люблю… Давайте так: что вы сами будете пить? – Я? – Ее лицо осветилось улыбкой. Именно осветилось – столь лучезарна была она. – Травяной чай, пожалуй. – Э-э-э… Тогда мне обычного, черного, можно? – Конечно! Вам где удобнее, в столовой или на кухне? А то, знаете, некоторые предпочитают на кухне. – В столовой. На самом деле Алексей предпочел бы на кухне, но ему хотелось немножко рассмотреть квартиру, чем он и занялся, пока Стелла хлопотала на кухне. Он быстро заглянул в разные двери: не лежит ли где небрежно мужская вещь, которая могла бы указать на присутствие здесь Юры? Но повсюду царил идеальный порядок… За чаем, однако, не пришло непринужденности. Он отчего-то ощущал себя зажато в присутствии этой нежной обольстительной Стеллы. И эта огромная столовая, снежно-белая, приправленная серебряным изыском (в посуде, в отделке мебели), и букеты белых роз, стоявшие повсюду, – все как-то странно действовало на него. Казалось, что сама обстановка этого дома беззвучно шепчет имя: «Стел-л-ла…» и что имя это снежно-серебряное. – Вам, наверное, муж сказал о том, что несколько его одноклассников умерли? – спросил он для начала. Ресницы ее взмахнули, словно вздохнули. Вверх– вниз, вдох-выдох. – Ах, какая это грустная новость! – произнесла она. – Юрочка ничего мне об этом не говорил: наверное, не хотел меня расстраивать… Если, конечно, он сам знал… – Знал, знал! Грубовато и простовато – может, больше, чем следовало, словно роль эту ему кто-то навязал, – детектив изложил суть дела. Вот-де мрут одноклассники вашего мужа аки мухи, и все в порядке их расположения за партами. И супружник ваш мог оказаться бы жертвой, и сестрица ваша, Инга, тоже, если бы не уехали они за границу! Что имеете по этому поводу сказать, уважаемая? – Боже!!! – сказала «уважаемая». – Неужели Юра и моя сестра находятся в опасности?! И кто же это, Алексей?! Отчего же это?! Вверх-вниз, вдох-выдох ресницами. То есть она хочет сказать, что ей ничего не известно. Ну что ж, на месте Юры, точнее, на месте мужа, и Алексей бы не сказал жене о подобной угрозе… И если бы сам бывших одноклассников убивал – тоже бы не сказал. Кис подумал, прикинул. И решил, что имеет смысл пойти ва-банк. На информацию он уже не надеялся, но хотелось проверить интонацию Стеллы на фальшь. Хотя у таких манерных женщин любая интонация фальшива – оттого что наиграна. Словно они все еще не вышли из детского возраста, когда изображали «принцесс». – Видите ли, Стелла… По всему выходит, что в школьные годы случилась не очень красивая история… В которой оказался замешан ваш муж. Вы знакомы с его бывшими одноклассниками? – Нет… Кроме, разумеется, моей сестры, они же с Юрой из одного класса! А так Юрочка ни с кем из них не общается… Вот только на классный сбор ездил недавно. Староста его очень уговаривал при-ехать, он и согласился… – А сестра вам ничего не рассказывала? – Рассказывала, конечно! Юрочка был большим шалуном, оказывается! Он уроки обществоведения срывал! Его едва из комсомола не исключили! В те годы это было ужасно, правда? Но сейчас таким фактом из биографии можно даже гордиться, правда? Алексей подождал продолжения, но удостоился только вздохов ее ресниц. – И все? – не выдержал он. – В каком смысле «все»? – Смерти бывших одноклассников вашего мужа связаны, как я вам сказал, с неким происшествием в школе. Согласитесь, что несостоявшееся исключение Юры из комсомола таким происшествием быть не может. Случилось что-то более серьезное… – А… что же это? – спросила она с испугом. Кис подумал. Рассказывать Стелле нет никакого смысла. Если она сама не знает, то и ни к чему. А если знает и скрывает от детектива – то тем более. – Именно об этом я надеялся услышать от вас, – ответил он. – Да, но откуда же мне… – Не страшно. Ваш муж все еще за границей? – Да, в Австрии. – С вашей сестрой? – Он повез ее лечиться… – Простите за нескромный вопрос: она серьезно больна? – Можно сказать и так, – печально взмахнули ресницы. – Я имел в виду… Юра так срочно покинул Москву… Возникла внезапная угроза здоровью вашей сестры? Стелла немного смутилась. – Видите ли… Угроза ее здоровью возникла уже достаточно давно…. – Не доверите ли мне секрет, что за болезнь такая у Инги? Стелла еще немножко поупражнялась в махании ресницами – оно весьма талантливо выражало сначала сомнение, затем решимость – и ответила: – Хорошо, я вам скажу, только прошу вас, пусть это останется между нами!!! – Разумеется, – пробормотал Алексей. – Вы мне обещаете? Слово даете? – Даю. – Наркотики. – Это настолько серьезно? – Увы… Я настояла на том, чтобы сестричку немедленно положили в лучшую клинику Европы! Состояние ее здоровья не терпело промедления! Ресницы смахнули набежавшую слезу, чистую, как бриллиант. – Знаете, в советские времена было очень трудно найти себя. Сестричке хотелось быть необыкновенной, не такой, как все… Она действительно необыкновенная, не такая, как все! Несчастье в том, что она не смогла поступить в престижный вуз. Вы же понимаете, что для поступления нужны были связи… Юра старался ей помочь, они ведь с детства дружили… «Дружили», угу… Если это – Но в те годы он сам зависел от доброй воли своих родителей… – продолжала Стелла. Конечно, зависел! Его родители вывернулись наизнанку, чтобы чадушко поступило в МГИМО, и до Юриной подружки им дела не было! Поступление чадушка и без того обязывает неимоверно: к взаимным услугам или просто к деньгам-взяткам… Зачем родителям Юры было тратить деньги на какую-то Ингу, с которой сыночек спал? Мало ли с кем сыночек спал… Вовсе не повод для знакомства, как гласил старый анекдот. Что произошло дальше, вполне понятно. Чем реже они с Юрой встречались, тем существеннее ослабевало влияние Инги на него… А кроме него, этого влияния, у Инги ничего и не было в кармане. Ничего материального! Ни денег, ни связей, ни положения. Все строилось на ее гипнотическом даре, как описал его Зиновий в своем блоге… Ушло, испарилось влияние, рассеялось, как колдовской туман, – и все, конец ее честолюбивым надеждам! И вышло так, что Юра пошел вверх и вверх, а его школьная подружка Инга – вниз и вниз… И потому, оказавшись за бортом красивой жизни, она пустилась догонять ее по кабакам типа «Метелицы» на Новом Арбате, остромодной в те времена в определенной среде. Где, пользуясь своей внешностью и своим экстраординарным гипнотическим даром, о котором писал Зиновий, она наверняка пыталась найти замену Юре, тусуясь в сомнительных компаниях богатых парнишек, у которых водились деньги на выпивку, а там и на дозу… В Москву тогда практически бесконтрольно хлынули наркотики, и юные прожигатели жизни пустились соревноваться, кто из них круче и быстрее свою жизнь прожжет… В общем, путь известный и до мрачности тупиковый. Но как-то вышло, что пути их снова пересеклись. К тому времени и младшая сестра Инги подросла. И Юра, с его давней привязанностью к «черному демону» Инге, увидев Стеллу, «белого ангела», не мог не увлечься. Для него в Стелле совместилось, в силу определенной похожести сестер, то влечение, что он со школы испытывал к Инге, и то, что он хотел бы испытать в силу их непохожести… Нечто нежное и возвышенное, поддержанное дыхательной гимнастикой ресниц Стеллы. И он решил, что этот «белый ангел» может вполне создать тот имидж образцово-семейной жизни, о которой грядущие избиратели скажут: «Какая красивая пара!» – Искренне сочувствую, – пробормотал Кис. – Желаю вам успеха в излечении сестры… А здесь, в Москве, никто не смог ей помочь? – Алексей, – прожурчал голос феи, – я уже вам доверила огромный секрет и сейчас снова прошу вашего обещания, что никто не узнает об этом разговоре! – Стелла, – нахмурился детектив, – я не привык повторять дважды… Ответ ей со всей очевидностью понравился, и Стелла, чуть придвинувшись к Алексею, доверила ему страшную политическую тайну. – Я очень уважаю вашу профессию, поверьте, – говорила она нежно, словно боялась его обидеть, – но вряд ли вы знаете, что такое жизнь политика, публичного человека… Если бы мы Ингочку положили в клинику в Москве, то журналисты бы непременно выведали! И пошли бы полоскать в желтой прессе, что у него в семье наркоманка! Понимаете? Сказать, что Алексей понимал, было бы большим преувеличением. Выходит, что они дали Инге дойти до такого состояния, что ей срочно потребовалась госпитализация, и все это ради того, чтобы пресса не прознала? Может, Стрелков ей еще самолично дозы доставал?! Он ничего не ответил. – Я знаю, что вы подумали, – тихо произнесла она. – Не судите нас, не надо. Юре так сложно было выкроить время для этой поездки. Кис оценил и этот тихий ее голос, и искренность интонации. Но промолчал. Да и что тут ответить? – Инга, как я понимаю, не работает? – только и спросил он. – Слава богу, Юрочке хватает доходов, чтобы содержать не только меня, но и сестричку… – Когда они вернутся? – Это зависит от того, как пойдет лечение… Похоже, Стелла собралась всплакнуть, но, на его счастье, в кармане завибрировал сотовый. Извинившись жестом, Кис отошел в коридор, откинул крышечку и прижал телефон к уху. Звонила Лера. – Леша, Леша, у меня ужасная новость! Максим умер!!! – Когда?! – Вчера… Леш, я даже поверить не могу! – Причину смерти знаешь? Алло? Алло, Лера, ты меня слышишь? В трубке наступило молчание, затем оно сменилось шорохом, и ее голос выдохнул: «Инфаркт». Связь окончательно пропала. Но через минуту его мобильный зазвонил снова. – Леша, это я виновата! Я должна была поговорить с ним! Я сейчас же свяжусь с Димой, он следующим сидит! – Лера, не смей! – Он покосился на Стеллу, которая была ему видна в обрамлении снежной изморози интерьера, и понизил голос. – Я тебе категорически запрещаю предпринимать любые шаги! – Ты меня извини, Кис, – обиженно произнесла Валерка, – но ты пока убийцу не нашел! А я не хочу, чтобы меня потом мучила совесть! – Ага, понял, – сухо обронил он. – Ты хочешь, чтобы она мучила меня. Когда тебе в следующий раз башку проломят. Лера не ответила. – В общем, так. Я сейчас не могу говорить. Сиди дома и не дергайся. Я тебе перезвоню, как только освобожусь, и мы все обсудим. Ладно? Получив ее обещание, он вернулся к Стелле. – Простите за любопытство, но мне послышалось «Лера»… Это одноклассница Юрочки, которая приехала из Америки? Мне Юрочка говорил о ней. Он когда-то был даже немножко влюблен в нее, представляете? Скажите, она красивая? – Вполне, – хмыкнул Кис. Ну и заботы у женщин, право слово! – Я имею в виду… – Лобик ее вдруг наморщился, голубые глазки прищурились, а губки сложились в капризное сердечко. – Красивее меня? Ну, дает! Неужто ревнует? Будучи сама такой красавицей? Или Юра до сих пор не утратил вкуса к острым ощущениям и по-прежнему допускает до своего тела любую бабенку, положившую на него глаз? Всех своих секретарш, партиек, соратниц, интервьюерш и так далее? М-да, не позавидуешь тогда прелестной Стелле… – Нет, – утешил он ее. – Лера очень мила, но вы красивее. Вспомнилась сказка: « Интересно, почему женщин практически никогда не интересует вопрос: «Я ль на свете всех И вообще, почему у женщин вопрос формулируется именно таким образом: ВСЕХ КРАСИВЕЕ? Разве мало быть просто красивой? Нужно красивее ВСЕХ? Может, это какой-то древний инстинкт? Когда доисторическая женщина могла удержать при себе доисторического мужчину, неразборчивого самца и охотника, только путем убеждения, что она лучше всех-всех-всех? Хм, очень возможно… Самочка осталась самочкой, несмотря на тысячелетия цивилизации… Кис обычно сторонился женщин, сущность коих сводилась к понятию «самочка». Возможно, потому, что сам никогда не сводился к понятию «самец»… …Впрочем, сейчас ему не до историко-психологических экзерсисов. Нужно Лере перезвонить, нужно у Игоря узнать, что он еще накопал, нужно подробности смерти Максима выяснить, и нужно думать, думать, думать! Убийцу нужно искать! – Я должен вас покинуть, Стелла, срочные дела. Не могли бы вы дать мне номер телефона отеля, в котором остановился ваш супруг за границей? Ресницы ее удивились. – Вы можете связаться с ним по мобильному! – И все же я хотел бы узнать номер отеля. Мало ли, вдруг мобильный вашего мужа сядет? Он ожидал, что она ответит: «Но у меня нет его номера!» Однако Стелла спорить не стала и, поискав блокнот, продиктовала название отеля и его номер сыщику. Выходит, Юра с Ингой действительно за границей… Он попрощался, и Стелла помахала ему на пороге рукой и ресницами. Алексей сел в машину и достал телефон. Следует во что бы то ни стало предупредить судебных медиков морга, чтобы обратили внимание на следы от электрошокера под волосами в нижней части затылка и на след от укола в вену на теле Максима!!! Задействовав все свои мыслимые и немыслимые связи, потратив уйму времени, он выяснил… Чччерт! Что ни в какой морг тело Максима Фримана не поступало! Постучав кулаком по рулю, который обычно бывал виноват в плохом настроении детектива, он набрал номер Леры. – Кто тебе сказал о смерти Максима? – Его сын. Судя по голосу, довольно взрослый. – Лера, повтори в точности ваш разговор! – Он сказал, что папа умер, спросил, кто у телефона. Я представилась. Потом спросила, отчего так скоропостижно, – и соврала, что мы должны были встретиться, что я прилетела из Америки и все такое… Сын ответил, что инфаркт и что папа был сердечником… И пригласил меня на поминки. Значит, нужно на уши встать, ринуться куда угодно – к другу Сереге на Петровку, в прокуратуру, – только бы удалось затребовать тело на до-смотр! – Когда похороны? – Его уже похоронили, Леш. Сегодня утром. Не-е-ет! Да что же за невезуха такая?! А как же след от укола? И след от электрошокера? Как их теперь искать, спрашивается?! – Максим, оказывается, был иудеем, – продолжала Лера, – и по религии требуется, чтобы с похоронами было покончено в первой половине дня в пятницу… Понятно теперь, почему не было вскрытия! Вернее, не было его по двум причинам: иудейская религия против аутопсии, это одна. И если врач, констатирующий смерть, не находит в ней ничего подозрительного, то он выдает свидетельство о смерти. А инфаркт у человека, страдавшего сердечной недостаточностью, подозрений не вызывает, – и это вторая причина. – Как это у них называется? – рассказывала меж тем Лера. – Шаббат, кажется! И из-за него нельзя ничего делать в субботу и даже вечером в пятницу… Сын Максима очень милый мальчик, он мне все объяснил. Похоже, что он не особенно убивается из-за смерти отца… Так вот, он сказал, что, по правилам религии, дверь в их дом открыта для всех, любой может прийти почтить память умершего. Любой… Любой? Тогда почему бы этим «любым» не стать сыщику? Задавать вопросы на поминках не очень удобно. И даже, скажем прямо, совсем неудобно! Но вдруг что-то получится? Если сын не очень дружил с отцом и «не убивается» сейчас из-за его смерти, то вдруг… В общем, попробовать стоило! – Лер, он тебе адрес дал? – Хочешь поехать? Пиши… – Да, Лер, насчет Димы. Давай так: позвони ему и постарайся прощупать, расположен ли он к откровенному разговору. А потом сразу мне доложи, поняла? Он все еще обращался с ней, как с маленькой, как с той девчушкой, которая съехала с горки с разодранными штанишками, и он, страшно взрослый и отважный, вызволил ее из плена, в который взяла Валерку насмешливая мелюзга. Поймав себя на этой мысли, Кис усмехнулся сам себе, но тона не сменил. – Тогда и подумаем, стоит ли с ним встречаться, и если да, то как это организовать. Ясно? – Ясно, – усмехнулась в ответ Валерка. Должно быть, подумала то же самое… Квартира Максима была огромной, и людей в ней обнаружилось видимо-невидимо. Он немного растерялся, увидев, что все мужчины оказались в ермолках. Ему тоже кто-то молча протянул, и Алексей надел ее из уважения к чужим традициям, хотя ощущал себя в ней неуютно. Тем более что она все норовила соскользнуть с головы, пока наконец кто-то не дал ему две женские заколки и показал, как пристегнуть ермолку к волосам. У него никто ничего не спросил, и он не стал возникать: обстановка отнюдь не располагала. Он сел тихонько в углу богато обставленной комнаты, прислушиваясь к разговорам. В центре находился «шведский стол», плотно уставленный разными блюдами; многие ели стоя, держа тарелки в руках, иные сидя. Вокруг гудели тихие разговоры. Ему повезло: невдалеке от него находилась группка из двух мужчин и одной женщины, которая, пощипывая что-то, напоминавшее маленькие пирожки, повествовала о случившемся своим собеседникам. Уже минут через десять Алексей понял, что Максим Фриман был разведен и жил отдельно от жены и сына и что тело его было обнаружено приходящей домработницей (она же стряпуха), явившейся к вечеру, чтобы подать ужин хозяину и прибрать за ним. Отстегнув ермолку, детектив положил ее на какой-то стул и вышел вон. Время потрачено впустую. Ему нужны конкретные ответы на конкретные вопросы: с кем встречался Максим незадолго до инфаркта? Где? Но жена его оказалась бывшей, сын жил отдельно… Возможно, об этом знала секретарша? Интересно, там она, в квартире? Однако искать ее среди гостей Алексей счел неприличным, даже если признаков особого горя никто не проявил. Кис, который обычно мало считался с этикетом, в такой ситуации не мог его не уважить, тем более что он замешен на религии. Он придумал другой ход. – Лер, нужно узнать, как связаться с секретаршей Максима! Можешь позвонить его сыну и что-нибудь такое убедительное придумать? Ну, например, что он обещал тебе переснять школьные фотографии и что, возможно, он поручил это сделать секретарше… В первом разговоре ты очень кстати упомянула об Америке, тебе это сейчас послужит извинением за бестактность: скажи, что улетаешь завтра-послезавтра… Спустя пять минут он располагал рабочим телефоном секретарши. К счастью для детектива, она не была приглашена в дом почтить память покойного: то ли родственники не сочли нужным, то ли просто никому не пришло в голову сказать ей, что дверь открыта для всех. Кис застал ее на рабочем месте. Она ему чем-то напомнила Анну Ивановну Деревянко – крупной статной фигурой и одеждой: белая блузка и темно-серая облегающая юбка. На глаз ей было лет тридцать пять, умелый макияж делал ее достаточно красивой, но строгий вид, затянутые на затылке волосы (что, впрочем, ей весьма шло), ее внешность и манера себя держать взывали в его воображении к образу «училки». Кажется, нынче пошла мода именно на таких секретарш?.. Оказалось, вчера Максим ушел с работы пораньше, а точнее, в половине шестого, сказав, что у него намечена важная встреча. С кем и где, об этом он секретаршу не проинформировал. Но Алексей уже знал – Как бы мне встретиться с телохранителем Максима Львовича? Возможно, он видел человека, пришедшего в квартиру? – Вряд ли. Максим Львович живет в хорошо охраняемом доме, и Саша, телохранитель, провожает… провожал… его обычно только до ворот… Чертов мобильник разрядился. В очередной раз наказав руль своей «Нивы»-джипа кулаком, он направился на Смоленку, в офис. И думал по дороге, зазевываясь на зеленый, о том, что со всеми шестерыми погибшими одноклассниками инфаркты («сердечно-легочная недостаточность») приключились дома… В том-то и дело! Все они умерли Все жертвы работали, то есть ходили ежедневно в присутственное место. При этом встречи были назначены в рабочее время, ближе к концу. Откуда следует, что работающий человек должен был отпроситься или подогнать свои деловые планы под это свидание с убийцей Причем в тот удивительно подходящий момент, когда намеченная жертва там находится в одиночестве! Ладно, Максим Фриман жил один, но он исключение, остальные были женаты. У двоих, по сведениям, жены не работали, стало быть, убийца должен был выдумать о-очень серьезный предлог для того, чтобы убедить жертву в необходимости встречи не просто на дому, но и наедине! Какой же предлог нашел убийца, чтобы все так хорошо устроить? Игорь, заслышав ключи в замке, встретил детектива в коридоре и явно хотел ему что-то сказать, но помешал звонок телефона, на этот раз офисного, официального. – Да, минуточку, – проговорил Игорь и протянул Алексею трубку. – Вас спрашивают. Валерия Титова. – Не могу до тебя дозвониться! – с досадой проворчала она. – У меня батарейки сели… – И до Димы не могу дозвониться. У Миши в списке есть и домашний, и сотовый, но оба не отвечают! Алексею сделалось неуютно от этой информации. Как бы не опоздать!!! Наверное, его тихая паника передалась Валерке, потому что она воскликнула: – Давай поедем к нему! Прямо сейчас! Кис подумал секунду. – Нет смысла. Если он не отвечает оттого, что уже скончался от очередной «сердечно-легочной недостаточности», то мы безнадежно опоздали. Если же он не отвечает потому, что еще не вернулся домой, а сотовый просто недоступен, то, Лер, позванивай ему, ладно? Каждые пятнадцать-двадцать минут, идет? – Хорошо, Леш… Я оставила ему сообщение на автоответчике, может, и сам перезвонит… А что ты имел в виду под «откровенным разговором»? Надеешься, что он расскажет о давних событиях в нашей школе? – Это я уже выяснил. – И мне не сказал?? – Валерка, не было времени, прости… Я только вчера вечером узнал. – Расскажи сейчас! Но Алексей не знал, какими словами ей – Сейчас тороплюсь, – выкрутился он. – Попозже, обязательно! У тебя на данный момент вот какая задача, Валерка: убийца каким-то образом – Вряд ли. Максим ни с кем не общался из класса. А я никому не говорила, кроме тебя. – Вот так скажи Диме! Постарайся его убедить в том, что ему необходимо встретиться со мной. Поняла? Лера заверила, что поняла, и отключилась, буркнув напоследок, что с него должок и чтобы не вздумал увиливать от рассказа о давешних событиях. Алексей был практически уверен в результате, но все же счел нужным позвонить в Юрин отель и проверить. Так и есть: ему сообщили, что господин Юрий Стрелкофф с госпожой Ингой Арефьефф уехали из отеля три часа тому назад, но им можно оставить записку, если угодно, которую господин с госпожой получат от портье, как только вернутся. Господину Кисанофф оставлять записку было неугодно, на чем он с господином портье и расстался. Наконец-то он поступил в распоряжение Игоря, который явно сгорал от нетерпения доложить ему что-то важное. – Если внимательно прочитать блог Шапкина… – начал Игорь. Детектив его перебил: – Читать нет времени, потом. Давай резюме! – Хорошо, – вежливо согласился Игорь без малейшей тени раздражения. Вот еще что всегда интриговало Алексея в этом парне: непробиваемая корректность! Словно то ли он был не по возрасту сдержан (малоэмоционален?), то ли играл такую роль. Тогда напрашивался вопрос: почему? В силу каких-то идей? Неважно каких, допустим, парень вбил себе в голову, что именно такое поведение достойно. Это исключительно похвально, и флаг ему в таком случае в руки. Но иногда Алексею казалось, что за этой ролью Игорь что-то прячет… Хотя он никак не видел в этом парнишке двойное дно. Более того, он навел нужные справки: Игорь не имел никакого криминального прошлого, ни тени облачка! Отец его был богат, с матерью в разводе, хотя относительно недавно: Игорь к тому моменту достиг совершеннолетия. Папаша, видимо, специально выжидал, чтобы сын подрос. То ли заботился о его психике, то ли об алиментах, которые не придется платить на совершеннолетнего ребенка. Впрочем, ему и сейчас недосуг вникать в удивительную корректность своего секретаря. В конце концов, корректность – не наглость, на чем можно и успокоиться… – По ходу сообщений, которые Шапкин выставлял в своем блоге, – вы вчера часть из них прочитали, Алексей Андреевич… …Ванька звал его «Кис». Ванька был с детективом на «ты». И Алексею это было дорого. Не потому, конечно, что у него имелась склонность к излишне фамильярным отношениям, отнюдь! Просто Ванька стал своим в доску, стал родным, стал ему «двоюродным сыном», как детектив шутил иногда. Соответственно он Ваньке стал «двоюродным папой», как шутили они оба. Парнишка прожил несколько своих студенческих лет в квартире на Смоленке, снимая у детектива комнату в обмен на обычно несложные поручения: там в квартиру пробраться, там последить, там по компьютерным делам, в коих Ванька был дока, помочь… Но студент юрфака превратился в аспиранта, аспирант остепенился, влюбился и нонче собирался жениться. Вот почему, предчувствуя скорое расставание с Ванькой, Алексей нанял Игоря: замена, хоть и не по всем статьям… Но Алексей и не искал ему замены по Ребенков при ближайшем рассмотрении оказалось целых две штуки: близнецы, мальчик и девочка. И теперь Алексей, разрываясь между семьей и работой, мог с трудом уделять внимание всему тому, что лежало за пределами этой Несмотря на то что об Игоре детектив кое-что разузнал, он так его и не понял. И главное, не понял: что его напрягает в этом парне? Он бы не сумел сформулировать ни одной претензии: Игорь был само совершенство! Может, – …вы вчера часть из них прочитали, Алексей Андреевич, – продолжал Игорь, – на блоге постепенно возникали какие-то посетители-комментаторы. Все под псевдонимами, разумеется, – вы же знаете, как это делается в интернете. Они поначалу задавали вопросы, а затем перешли к прямому инициированию Шапкина… – К чему??? Нельзя ли по-русски, Игорь? – К подбиванию… Они принялись подбивать Шапкина. На шантаж. – Шантаж? Компашки? – Да. …Ванька бы ответил: «естессно». Типа: «Чего дурацкие вопросы задаешь, Кис, кого же еще?» Ваньке позволялось подкалывать шефа, и «двоюродный сын» безгранично пользовался этим дозволением. Наверное, в этом и состояла их игра в «папу» и «сына», в разницу поколений, которая ничуть не мешала им дружить, но зато давала веселый повод поехидничать друг над другом… А Игорь произнес сдержанное «да». С другой стороны, это и к лучшему. Второго Ваньки у детектива уже не будет. Это просто невозможно по определению, которое глаголет о том, что настоящая человеческая связь (будь она дружеской, любовной, родительской) – уникальна! – Шантаж? – переспросил Алексей. – Именно! Это было любимое словечко Киса: «именно», – Игорь подхватил его. Алексей вдруг ощутил это как укол: мы Отсутствие человеческого тепла как результат нехватки времени – какая же это паскудная вещь… Может, этому красивому и сдержанному мальчику по имени Игорь тоже нужно его А ему, детективу суперзанятому, показнился Кис, все не хватает времени, чтобы присмотреться как следует к своему секретарю! – Комментарии посетителей блога постепенно навели Шапкина на мысль о шантаже Компашки. Во всяком случае, выглядит это именно так. И он потихоньку завелся. В последних сообщениях на своем блоге Шапкин уже торжествует при мысли, как он будет шантажировать Компашку. – Теоретически тот же самый Шапкин мог зарегистрироваться на собственном блоге как комментатор. И писать комментарии якобы от имени посторонних лиц. – Он не похож на актера, Игорь! Это спившийся и несчастный человек. Плохой человек, да, и тем не менее несчастный. И спившийся, подчеркиваю! – Простите меня, Алексей Андреевич, но спившийся и несчастный тоже может оказаться манипулятором. Это ведь интернет! Где он ни на кого не дышит перегаром, разве только на свой экран… И никто не видит его опухшую морду. Если он, будучи в состоянии опьянения, все же способен связать два слова, то он мог, как мне кажется, и входить в роль, и писать под псевдонимами своих комментаторов. – Допустим, – не стал спорить Алексей. – А зачем? – Для того чтобы создать видимость, что мысль о шантаже ему навеяли собеседники на блоге. – О’кей. А это зачем? – Чтобы показаться невинной овечкой, дурачком, петрушкой перед своими будущими жертвами. Чтобы легче было их уговорить на встречу. Чтобы будущая жертва подумала: – Встречи?! Откуда ты знаешь, что он встречался? – Я этого не знаю, Алексей Андреевич. Я это предполагаю… Снова Игорь произнес любимую фразу детектива: – Ведь кто-то же являлся к одноклассникам вашей подруги Валерии, так? – продолжал Игорь. – И после встреч остались инфаркты. «Сердечно-легочная недостаточность». Вы ведь сами говорили, что не считаете эти смерти случайным совпадением? Нет, конечно, нет, Алексей никак не считал это случайностью! Даже если ему не хватало фактов, даже если не хватало заключений судмедэкпертов, но наличие смертей в порядке расположения за школьными партами было слишком красноречиво! Но он был куда более осторожен в своих выводах. Он проверял-перепроверял каждую гипотезу, стараясь избежать ошибки, прикидывая возможность иных объяснений, иных выводов из все тех же фактов. А Игорь, вишь, сразу все и заключил: явился к ним Зиновий Шапкин! – Хорошо, спасибо, Игорь… Ты проделал очень важную работу. – Мне приятно это слышать. – Открой мне блог Шапкина, пожалуйста. А я пока кофейку себе сварганю… В ожидании, пока нагреется чайник, Кис соорудил себе бутерброд с сыром. Кофе он намеревался сделать растворимый – всех кофейных снобов просим пройти прямо и направо! Там как раз находится Пожевывая бутерброд и поколдовывая над кружкой кофе (снобов, пьющих кофе наперстками, повторно просим проследовать в Ну что ж, все бывшие члены Компашки, за исключением Инги, занимали плюс-минус хлебные должности и карьерой дорожили. Стало быть, за нее в той или иной степени боялись – и платежеспособностью обладали. Идеальные жертвы для шантажа! Только выходит, что Зиновий Шапкин, несмотря на хвастовство в своем блоге, вовсе не шантажировать их собирался, а убивать? Он вспомнил слова Максима насчет коров: Или тогда нужно допустить, что шантаж был для Зиновия только предлогом, под которым он заманивал членов Компашки. Назначал встречи и убивал. Мстил за то, что его оболгали и подставили. В конце концов, почему бы и нет? Тогда объясняется тот факт, который столь интриговал детектива: все смерти случились у жертвы Встречи, стало быть, назначались дома. Отказаться от просмотра кассетки ей, жертве, никак нельзя: а вдруг шантажист на понт берет и в руках у него пшик? Иными словами, будущая жертва желала убедиться, что шантажист действительно располагает компроматом, а не блефует! А для просмотра ТАКОГО содержания необходима полная интимность и конфиденциальность. Проще говоря, отсутствие посторонних, включая любых членов семьи. Вот и ответ на вопрос, отчего да как убийца столь удачно сорганизовал встречи на дому и наедине… Собственно, не убийца это организовывал, а жертва: в ее интересах было обеспечить полную конфиденциальность встречи! Но все же непонятно: если Шапкин решил шантажировать бывших одноклассников, то почему передумал и решил их убить?! Непонятно, нет. А если с самого начала задумал их убить и шантаж послужил ему только прикрытием, то больно хитроумно для Зиновия. Чересчур хитроумно! Дожевав бутерброд, прихлебывая на ходу растворимый кофе из большой кружки, Алексей направился в кабинет. Завидев его, Игорь встал с хозяйского кресла, уступил место шефу. – Игорек… – Алексей намеренно назвал его так ласково: чувствовал себя виноватым перед пацаном. Ведь дело не в нем, не в Игоре, – дело в нем, в Алексее! Это его личные заморочки, связанные с Ванькой, со слишком близко сложившимися отношениями… И Игорь в этом не виноват! «Не будь скотиной, Кис, – сказал он себе, – парнишка ждет твоего доброго слова, а ты, как последняя… последний… В общем, как нехороший человек, который редиска, никак не можешь родить это доброе слово!» – Игорек, – повторил он, – найди мне то место в блоге, где говорится о шантаже… На этот раз Алексей сосредоточился на комментариях, которые не просмотрел в первый раз. Читал внимательно, не упуская ни одной мелочи, иногда возвращаясь назад. Закончив, откинулся на спинку кресла. Любопытно, очень любопытно… В целом блог можно условно разделить на три части. В первой Зиновий жалуется на несправедливость мира и вовсе не помышляет найти практическое применение той грязной истории, в которую его втянули… Впрочем, не похоже, чтобы Шапкин историю считал Во второй части пара комментаторов начинает советовать извлечь выгоду из давней истории и начать шантаж бывших одноклассников. И в третьей части эти самые одноклассники выходят на блог Шапкина в два дня скопом, семь человек из девяти. Минус Инга, надо думать, – теперь ее проблемы решал Юра, женатый на ее сестре. И еще кто-то не среагировал. Может, в разъезде был… Разумеется, они появились под псевдонимами, но их выдавало и одновременное появление, и та заинтересованность, спрятанная опаска, с которой они вели осторожные расспросы: и что ты думаешь делать? И какие у тебя доказательства? Чего добиваешься? На что Шапкин рассказывает о видеокассете, оказавшейся в его распоряжении. Да убоятся его теперь заклятые враги! Финал-апофеоз: Зиновий Шапкин откровенно торжествует. Теперь он может держать Юру и Компашку в руках! Он наконец нашел на них управу! И тут вдруг все затихает. Комментаторы перестали появляться в блоге. Зато начались убийства. Больше всего Алексея заинтересовали два факта: как дружно одноклассники Их появление могло иметь только одно объяснение: их проинформировали. Просто так найти в виртуальном океане его блог, да еще все одновременно, в какие-то два дня, они бы не смогли, исключено. Вопрос: кто их проинформировал? Ответ: тот, кто имел в распоряжении их адреса и телефоны. А имели их чуть не все, кроме… Кроме Зины Шапкина! Миша, староста, в прошлую встречу, пять лет тому назад, всем раздал списки адресов-телефонов одноклассников. Некоторые усмотрели в этом даже выгоду. Род рекламы. Так, Юра Стрелков рассчитывал навербовать себе из бывших одноклассников новых политических сторонников. А одна из одноклассниц, ныне художница, предполагала привлечь новых посетителей ее вернисажа – и, если повезет, покупателей ее картин. Староста сделал этот вывод из рассованных по рукам приглашений – на политические встречи и на вернисаж. Но Зиновий Шапкин не ходил на встречи класса. Не был он и на выпускном вечере, когда, движимые самыми искренними порывами, выпускники щедро менялись телефонами и адресами. Только Шапкин тогда как раз в колонию угодил… Вот потому он и растерялся, когда комментаторы ему посоветовали позвать одноклассников к себе на блог! Раздобыть адреса и телефоны совсем не просто, совсем, что бы ни говорил один ушлый комментатор, обозвавший Зиновия «чмо». Есть, конечно, способы раздобыть адреса, но это, что называется, «места надо знать и рано вставать». Например, купить пиратированную базу данных налоговой инспекции, появившуюся на рынке в Митине пару-тройку лет назад. У него, детектива, такая имелась. Но очень сомневался он в том, что Шапкин так профессионально и заранее сумел подсуетиться… У дружного – Игорь! Ты обратил внимание, на блоге дискуссия с одноклассниками прервалась? Думаю, что они ушли куда-то. У тебя есть мысль куда? – Есть мысль, Алексей Андреевич… Шапкин мог отправлять своим комментаторам отдельные, приватные письма со своего блога. Там указан адрес его электронной почты. А у комментаторов указаны их адреса «мыла». – А мы можем туда как-то попасть? – Разве что попробовать подобрать пароль… Потому что его логин известен: это наверняка начало его адреса. – И? – И я думаю… Поскольку психологический тип Шапкина мне ясен… Как это ему, пацану двадцати двух лет от роду, из которых только четыре с натяжкой годика пришлись на взрослую жизнь, ясен «психологический тип»? О юность, о самоуверенность! Когда все кажется яснее ясного, когда право на ошибку не признается, когда две-три вычитанные плюс две-три подуманные мысли создают убеждение, что мир исчерпан во всей своей полноте и загадок в нем не осталось! Алексей хорошо помнил себя в этом возрасте и потому камней в Игоря кидать не стал. – Ага… Он тебе ясен… И что? – Можно я сяду за компьютер? Попробую подобрать пароль… Пока Игорь колдовал над пиратской попыткой добраться до ящика Зиновия, Алексей ушел на кухню. Отчасти чтобы не стоять над душой у парнишки, отчасти чтобы еще раз подумать в одиночестве. Эту маленькую и конкретную ситуацию на блоге следовало теперь вписать в большую. Во все то, что ему уже известно. А известно не так уж мало! Осталось только поднапрячь уставшие мозги и связать все воедино… И истина откроется, как «Сезам, отворись!». Алексей чувствовал, что близок к ней. Она где-то рядом, на расстоянии протянутой руки, нужно только отыскать ее в ворохе фактов и обрывочных умопостроений, пока что сваленных в кучу в его голове. Перебрать их по одному, рассмотреть, покрутить мысленно. И найти, куда пристроить! Ну-с, приступим. Итак, что мы имеем? Имеем мы уже шесть смертей. Причем в порядке расположения жертв за партами. И порядок этот относится только к членам Компашки, возникшей вокруг Юры Стрелкова. И все, как один, погибли от сердечно-легочной недостаточности. И все, как один, умерли дома. И все, как один, – без свидетелей. Если не считать за свидетеля убийцу, конечно… Теперь посмотрим на информацию непроверенную, поскольку не удалось получить заключения всех экспертиз. Но дающую основания для обобщений. Первое: след от укола в вену в локтевом сгибе. Он был зафиксирован не у всех жертв, но не потому, что его не имелось, а потому, скорей всего, что на него не обратили внимания. Труп ведь шел не как криминальный, а как «мирный», с подозрением на инфаркт. Это важное уточнение! Второе: ожоговый след – две маленькие точки! – от электрошокера. Он вообще был зафиксирован в единственном случае, у Роберта, и лишь потому, что тот брился наголо. Убийца действовал хитро: приставлял электрошокер к нижней части головы, обычно скрытой волосами. И если бы не случай с Робертом, то никто бы этих следов вообще никогда не увидел! Собственно, их и не увидели… Но они наверняка были! По той простой причине, что это и есть Какое, Алексей все еще не знал. Да и неважно. Будь то быстро разлагающийся яд – сердечный стимулятор, – будь то пузырек воздуха. Что Шапкин сказал такое странное насчет иглы? Вроде бы согласился, что способен с ней управляться, но почему-то упомянул о топливе… Или он так назвал вводимый в вену препарат? – Игорь, – окликнул он секретаря. – Тебе говорит о чем-нибудь словосочетание «игла» и «топливо»? Тот задумался. – Может, речь идет об автомобиле? Там есть «игла распылителя». Алексей давно забыл устройство двигателя и прочей требухи, которой набиты машины. Он всегда, даже в советские времена, отдавал ее на починку знающим людям, не видя для себя никакого удовольствия в копании в моторе – занятие, за которым охотно проводили выходные многие его соседи и знакомые. Впрочем, проводили они время у машины, скорей всего, не столь по любви к автомобилю, сколь из желания сбежать от семьи. «Игла распылителя»… Зиновий работает в авторемонте, и выходит, что Игорь прав: «игла», с которой он хорошо управляется, имеет отношение к авто, а не к уколу в вену? Значит, такой у убийцы модус операнди. Понятно, что на улице осуществить подобное убийца не мог: от электрического разряда чел изгибается, пляска св. Витта – и падает. Это привлекло бы внимание. Равно как и перетягивание руки жгутом, для того чтобы ввести иглу в вену. Следовательно, убийце были необходимы встречи дома и наедине. А для этого требовался предлог. И он его нашел: шантаж! И по всему у нас выходит, что этот убийца и есть Зиновий Шапкин. Только в этом случае нужно допустить, что сей хитроумный план он задумал давно. И тогда придется допустить и следующее: – что он весь блог затеял только для того, чтобы предстать дурачком перед своими будущими жертвами и снизить тем самым их бдительность (иначе бы отправил обычной почтой угрозы и требование денег!); – что все эти комментарии, в которых «доброжелатели» его подбивают на шантаж, написаны им самим, так как являлись частью сценария; – что затем он нашел способ зазвать намеченных жертв на свой блог (при том что списка с адресами от старосты у него не имелось, и как он связался с одноклассниками, непонятно!) и снова валял ваньку, наслаждаясь тем страхом, который сквозил в нескольких комментариях; – что он должен либо найти доступ к неким сердечным стимуляторам, способным в определенной дозе убить здорового человека, либо иметь не совсем рядовые знания об убийственной силе пузырька воздуха; – что он владеет шприцем. Не бог весть какая премудрость, конечно, – в интернете теперь легко сыскать инструкции о том, как сделать укол, так что можно, в принципе, овладеть иглой не только распылителя… Но при этом Шапкин нехило пьет. И как только в вену попадал? Да и электрошокер, несмотря на кажущуюся простоту в обращении, не так уж прост. Нужно ведь к жертве вплотную подойти. Но ни в одном случае следов борьбы медики не зафиксировали! Выходит, никто его не опасался, даже недоверчивый Максим Фриман? Никто не среагировал на занесенную руку? Или все легко поворачивались к шантажисту спиной? …Вот если бы встречи дома и наедине назначал Юра Стрелков, тогда другое дело! Бывший приятель, ныне известная личность! Люди ведутся на известность, как будто она служит гарантом человеческой порядочности. И еще можно было бы вообразить, что Инга с Юрой действовали на пару. Он электрошокером, она иглой. Инга как раз быстро попала бы в вену, с ее опытом наркоманки! И бывшие друзья пустили бы их в квартиру с доверием. Но Юра в отъезде. Инга тоже в отъезде, но у нее и мотива не имеется. Мстить ей не за что, шантажировать ей нечем – та кассета злополучная способна обернуться только против нее (и против Юры, у которого она на содержании), а за свою репутацию бояться она не может, за полнейшим отсутствием последней… Идея, мелькнувшая в голове сыщика, о том, что Юра нанял киллера, а сам смылся за границу алиби себе делать, тоже не прокатит. Нет, это не метод работы наемного убийцы, совсем не его модус операнди! И, главное, ни одна дверь не была взломана, следов борьбы не замечено, значит, жертвы впускали в свою квартиру знакомого человека. Но кто же тогда, кроме Шапкина? Учительница Анна Ивановна Деревянко полностью отпала. Уже при последней встрече стало ясно, что она перевернула ту жуткую страницу своей жизни. К тому же все эти дела с блогами – не ее возрастная категория… Самое же главное в том, что Игорь, отправленный Алексеем на место ее работы и учинивший скандал из-за забытого якобы зонтика, получил подтверждение от начальника бывшей учительницы, что Анна Ивановна никуда не отлучалась в тот день, когда погиб Боб. И, стало быть, Игорь никак не мог оставить зонтик в пустой приемной, как он утверждал, блефуя. Этот маленький демарш подтверждал алиби бывшей учительницы. И полностью снимал тем самым вопрос о ее причастности к убийствам. Последним живым из Компашки, если вычесть Юру с Ингой, оставался Дима Щербаков. По сведениям Алексея, он владел довольно крупной компанией, занимавшейся транспортной логистикой. Какой ему интерес избавляться от бывших одноклассников? Он с ними почти не общался и уже, наверное, думать забыл о той некрасивой истории, в которой был пешкой. Человеком он стал состоятельным, но никакого поста видного не занимал, чтобы ему вдруг убояться за свою репутацию и приняться в срочном порядке ликвидировать свидетелей… Кто еще мог? Стелла в заботах о положении своего мужа? С ее ресничками? Ротиком сердечком? Чисто теоретически почему бы и нет. Но представить ее в этой роли у Алексея не получалось. Уж больно глупа. «Я ль на свете всех милее, всех румяней и белее…» – вот все, что ее заботит! М-да. Выходит, что это Зиновий… – Игорь! Как там дела? – заглянул детектив в кабинет. – Пока не получается… – А в чем твоя гениальная идея, не поделишься? Ты сказал, что тебе ясен психологический тип Шапкина. – Ну… – Игорь немного смутился. – Ведь Юра Стрелков – это в некотором смысле самая большая любовь Зиновия Шапкина. Я не хочу сказать, что он «голубой», любовь ведь необязательно должна быть половой. Вы согласны? – Полностью. – Неуверенные в себе люди всегда тянутся к уверенным, вы замечали? Ну конечно, он, пацан, уже замечал, но сомневается, что другим дано, хех… – Я понимаю, о чем ты говоришь. – Ну вот, я поэтому подумал о Юре… И ввел на пробу в качестве пароля «стрелков». Не сработало. Потом «стрелок» – тоже не сработало. Тогда я ввел «юрастрелков»… – Не сработало? Игорь покачал головой. – Ну давай, думай еще. Кис вернулся на кухню. Ему тоже нужно было подумать еще. Выходит, это Зиновий. Нет, нет, нет, не выходит!!! Как выразился Игорь, психологический тип Шапкина вполне ясен. Не дурак, но и не умный, нахватанный разрозненных знаний, которые не переплавились в образованность и тем более культуру, отчего в его блоге островками торчат какие-то заумные словечки посреди приблатненной речи люмпена… Но, что важнее, его самоподача принципиальным образом расходилась с тем, что говорили о нем Лера и староста. Одноклассники считали его жалким занудой, тогда как в блоге он распускал перья и грудь колесом: рассказывал, как он, великолепный Зиновий, срезал Юру своими умными замечаниями. Проще говоря, он творил мифы о себе и верил в них! Мифоман – это человек, плохо воспринимающий реальность. Человек, живущий в вымышленном мире с искаженной геометрией, в мире, расположившемся по окружности вокруг него, где он центр. И потому он не в состоянии играть заранее задуманную в сценарии роль с дальним прицелом на убийство… Нет, роль – это до некоторой степени обман других. А Зина Шапкин всю жизнь увлеченно обманывал – себя. Он отнюдь не видел себя занудой! Он вовсе не мыслил себя неудачником! Он самый лучший, а все вокруг козлы и суки, сломавшие его жизнь! Вот о чем хотел поведать миру Зиновий Шапкин в своем блоге! Причем, что такое «лучший», он вряд ли знает. Нет у него шкалы ценностей, в которой выстраивалась бы парадигма оценок между добром и злом. И за двадцать с лишним лет он ее не наработал, о чем блог свидетельствует со всей очевидностью: происшедшие в школе события он описывает глазами все того же школьника! Взрослый мужик, он до сих пор называет Анну Ивановну Деревянко бездушным школьным прозвищем «Деревяшка», и ни одной ноты сочувствия к ней не мелькнуло в его повествовании. По правде говоря, Шапкин с его нравственной инфантильностью вызывал у детектива еще большую брезгливость, чем убийца. Тот хоть понимал, что избавляется от свидетелей давнего А Зиновий до сих пор этого не понял. Алексей выбил сигарету из пачки, затем поднялся, чтобы взять зажигалку, оставленную им на подоконнике, да так и замер. Одна слышанная им фраза вдруг выпуталась из хаоса обрывков информации, разговоров и мыслей, та самая фраза, которая способна стать озарением! Ну конечно… Конечно же, конечно! Пьяный Зина говорил ему, детективу, о том, что И что они ему, «суки», за все заплатят! Причем Зиновий вкладывал в эту фразу отнюдь не переносный смысл: мысль о шантаже ему запала, и он мечтал о том, что однажды (надо думать, когда он проспится) он припрет Компашку к стенке своей кассетой, и тогда они ему заплатят реальные бабки! Что могло означать только одно: Зиновий не знал, что почти все они уже мертвы!!! А раз он этого не знал, значит, их не убивал! Кис прикурил наконец. Из кабинета не доносилось ни звука: Игорь все еще пытался управиться с паролем. Но детектив не хотел его дергать лишний раз. Ему пока есть чем заняться: отметя Шапкина, он ведь так и не ответил на вопрос «кто?». Дима Щербаков? Стелла? Кем бы ни был убийца, но он использовал блог Зиновия в своих интересах. Это он подбросил Шапкину мысль о шантаже. Это он оповестил одноклассников. С какой целью? Да ясно с какой: отвести подозрение от себя и бросить его на Зину! На случай, если однажды все-таки начнется следствие! Но прежде всего с целью заполучить предлог для встречи с членами Компашки. И предлог этот, конечно же, шантаж… Значит, на почте, которую пытается сейчас взломать Игорь, Кис найдет переписку не Зиновия, а – от его имени – убийцы! Сам Шапкин, скорей всего, и думать забыл, что у него есть какой-то почтовый ящик, который он завел лишь для того, чтобы записаться на сайте блоггеров и получить право вести блог. И удивляется, скорей всего, отчего комментаторы исчезли с блога. Пил бы меньше, может, и сообразил бы проверить свой почтовый ящик. А убийца сообразил. И проверил. Наткнулся ли он там на письма от бывших одноклассников, которые решили перейти к более конкретному разговору, – неизвестно. Зато наверняка увидел, что нога Шапкина там не ступала и его ящик девственно-чист… Убийца вступил в переписку. Потребовал с них каких-то сумм. Торговался, уверял, что кассета того стоит, обещал при встрече показать. Затем назначал им свидания от имени Шапкина! Намеченная жертва ждет в гости Зину. А приходит, допустим, Дима Щербаков. Бывший одноклассник и член Компашки, конечно, но все же не Зина! Поскольку жертва совершенно не догадывается о том, что она жертва, и ждет дурачка и зануду Зину, решившего заняться шантажом, то Дима не совсем к месту. Ведь вот-вот должен явиться Шапкин, как полагает жертва! И тогда… И тогда Дима говорит что-то в этом духе: меня шантажирует Шапкин. Я хотел с тобой поговорить, посоветоваться. Ага, это хозяину интересно! Но он смотрит на часы… Нет, все проще: убийца приходит Отлично! Так примерно оно и было! Пусть подождет вопрос «кто?», сейчас нужно полностью понять «как?»! КАК. Их тут еще несколько притаилось, этих маленьких «как»! Например, как убийца узнал о существовании блога Шапкина? Ведь, чтобы использовать его для себя, нужно было сначала на него наткнуться! А блог малопосещаемый, поисковики его не индексируют… Но как же тогда? Да очень просто! Начиная с того момента, когда убийца – пока будущий – решил, что давняя неприглядная история несет опасность для нынешних его дел… И что центром ее является Шапкин, практически невинно осужденный – по крайней мере, в юридическом смысле, – будущий убийца решил поинтересоваться, насколько этот самый Шапкин опасен! И сделал ровно то же самое, что и Кис: пошел к нему домой! Бывшие одноклассники, они все жили вокруг школы и прекрасно знали, где кто обитает. А в отличие от остальных Зиновий до сих пор проживает по прежнему адресу! Еще одно «как»: как убийца (все еще будущий на тот момент) в квартиру попал? Ну, вряд тем же способом, что детектив, с отмычками. Скорее всего… Ну да, скорее Шапкин сам дверь и открыл. Рано или поздно, может, через несколько попыток, но убийца застал его либо трезвым, либо не настолько пьяным. И дальше его внимание привлек, что понятно, компьютер, столь не вписывающийся в жилище алкоголика. А дальше? Ладно, это Кис носит с собой постоянно флешку – профессиональная привычка. Но вряд ли убийца был столь предусмотрителен. Да и, коль скоро Зиновий не был пьян вусмерть и сумел открыть гостю дверь, то в его присутствии вряд ли можно было совершать манипуляции с его же компьютером. Но все могло оказаться значительно проще: на экране висел блог, над которым трудился Зина, когда пребывал в сознании. И убийца, выхватив глазами пару строчек, крайне заинтересовался содержанием и просто-напросто запомнил адрес в строке веб-браузера! Ладно, пока что все неплохо так складывается, стройненько… Вернувшись к себе домой, убийца вышел на блог Зиновия. В тот момент еще недописанный. И убедился, что самые черные опасения его подтвердились: Зина рассказывает, едва маскируя действующих лиц под прозвищами, ту самую жуткую историю! И с этим нужно срочно что-то делать! Убийца подумал, что же именно… И придумал! Он вышел на блог Зины под видом комментатора и стал провоцировать его на шантаж. Затем оповестил бывших одноклассников – точнее, членов Компашки, – привлекая их на блог. Теперь ему оставалось одно: взломать почту Шапкина, чтобы договариваться о встречах от его имени! И как он ее взломал? Игорь вон уже час с лишним возится…. Убийца, стало быть, оказался то ли сообразительнее, то ли просто нанял хакера. Эх, детективу бы хакера сейчас сюда! Хотя зачем… Если Зиновий дома… И снова принял на грудь… Он ему спьяну скажет пароль! Хм, а кто сказал, что именно так и не поступил убийца? Зина за возможность слиться с подушкой что угодно расскажет! Если только поймет, что от него нужно! Алексей посмотрел на часы. День пролетел незаметно, уже восемь вечера. Отчаянно хотелось домой. «Ну, ничего, – утешил он себя, – вот только к Шапкину заехать, и хорош!» – Игорь, на сегодня все. Я попробую вытрясти пароль из Шапкина, потом домой. – Хорошо, Алексей Андреевич. Если у вас не получится, я посижу еще, подумаю. – Давай. Я позвоню тебе. Кстати, попробуй слово «номенклатура». Очень уж Шапкин его любит… Кого он упустил? – думал по дороге Кис. Кого? Мотив мести – это учительница и Шапкин. Но она отпала полностью, а его отмел сам детектив. Тогда кто?! Эта история волновала только членов Компашки! Только им могла она испортить сегодняшнюю карьеру, и только им! Из девяти человек, если вычесть Юру и Ингу, оставался в живых один. Дима Щербаков. Следующая жертва – или убийца?! Лера не может до него дозвониться. Он уже лежит трупом, скончавшимся от инфаркта? Или он залег на дно, смылся, как Стрелков, за границу? А что же это Валерка молчит? Есть ли у нее новости? Алексей высветил список входящих, нажал на ее номер. На этот раз, однако, ее мобильник не отвечал. Где-то у него записан домашний той квартиры, в которую она перебралась из гостиницы. Надо его поискать. Куда же Валерка запропастилась, черт побери? Он повторно набрал ее мобильный, но с тем же результатом. А если это не Дима Щербаков, тогда, получается, Стелла! Тут третьего не дано! Она ведь полностью зависит от благополучия своего супруга и тоже в нем заинтересована! Но с ее ресничками, упражнявшимися в «дыхательной гимнастике»? С ее глупеньким соревнованием «кто на свете всех милее»? Кроме того, Стелла не знает никого из класса, и в приложении к ней вся история выглядит как-то громоздко: и к Шапкину она в гости наведалась, и воду мутила у него на блоге, и к ящику пароль подобрала… А потом назначила свидания бывшим одноклассникам мужа от имени Зиновия, обзавелась электрошокером (в интернете широко предлагается!) и шприцем – и вперед? Или Стелла не такая изнеженная дурочка, какой прикинулась перед детективом? Мобильный зашелся в трелях. Звонил Игорь. – Я нашел, Алексей Андреевич! Нашел! – И какое же слово? – Ну что ж, это вполне в рамках твоей теории, – порадовал детектив своего секретаря. – И что там? – Сейчас, погодите…. – Сделай резюме и перезвони. Я жду. Он припарковал машину. Шапкин, пьяный или трезвый, ему больше не понадобится. В ожидании рапорта Игоря Кис покопался в адресной книге своего мобильного и нашел домашний Леры. Ему ответил приятный мужской голос: – Лера? Ее нет. Алексей представился. Оказалось, что Валеркин друг, который назвался Данилой, о нем наслышан. Что ж, тем лучше. – Она мне очень нужна… Не скажете, куда она отправилась? – Послушайте, Алексей. Я буду с вами откровенен: мне крайне не нравится, что вы подбиваете Леру заниматься этим делом! – Э-э-э-э-э… – промычал Кис. Вот врушка Валерка! Свалила все на него!!! – В каком смысле? Чем она занимается?! – Она уже однажды ходила встречаться с одним своим бывшим одноклассником, и ей потом чуть голову не проломили! После этого она мне обещала ни во что больше не соваться. – Мне тоже! – Тогда почему она снова поехала на встречу с другим одноклассником?! – С каким?! – Не знаю, она имя не назвала. Только заявила, что это совершенно необходимо и срочно! И что вам нужна ее помощь! Выдавать Валерку не хотелось, но брать на себя такую ответственность тоже не хотелось. – Это не совсем так. Я просил ее никуда не ездить, я просил ее поговорить по телефону. – Тем не менее она поехала! Сказала, что сейчас удобный момент для разговора, потому что он только что вернулся с дачи, куда отвез своих. И что ему нужен ее совет! – Послушайте, Данила. Не беспокойтесь. Думаю, что я знаю, о ком идет речь. Я сейчас съезжу туда и верну вам Леру в целости и сохранности. Алексей произнес эти слова спокойным голосом, но внутри все дрогнуло: в конкурсе на место убийцы Дима пока еще не проиграл! И не исключено, что Валерка поперлась в самое пекло!!! Впрочем, он не так уж волновался: все убийства происходили в рабочее время, точнее, к концу рабочего дня. А нынче уже полдевятого вечера… И потом, убийца являлся к жертвам домой, а вовсе не приглашал их к себе! И даже если он от души желал пробить Валерке башку, чтобы перестала совать свой любопытный носик куда не следует, то вряд ли он станет делать это в собственном жилище. Негодница, мало того, что ослушалась детектива, так еще на него ответственность свалила! Теперь вытаскивай ее да Даниле возвращай – ну ничего не изменилось с тех пор, когда он вел ее домой в рваных трусишках, защищая собой от насмешливых взглядов глупой детворы. Спасибо, что она в Америке живет, а то бы пришлось ему и все эти двадцать с лишним лет с ней возюкаться! Кис, чертыхаясь, вытащил из портфеля список адресов, выданный ему старостой. Вот он, адрес Димы Щербакова… Алексей завел мотор. Стелла пока что возглавляет хит-парад претендентов на роль лучшего исполнителя убийств, деля первое место с Щербаковым. «Семь», – вспомнил детектив. На блог Зиновия вышли семь одноклассников. Минус Инга, это понятно. Еще одного не хватает. А если он не в отъезде оказался? А если в настороженном хоре недостает как раз убийцы? Ему-то зачем беспокоиться: он всех шантажом напугал, а теперь ждет, когда дичь сама в руки приплывет! Добраться бы до почты Шапкина поскорее. И там посмотреть: кому письмо от его имени НЕ отправлено? Если Диме, значит, он и есть преступник, не будет же он назначать сам себе встречу! А если… Если это Стелла, то письмо с предложением встречи не уйдет к Юре Стрелкову. Что-то ускользало в ней от детектива. Или хлопотливые реснички, сладенькие губки, будто сложенные для поцелуя, – игра? Как и соревнование «кто на свете всех милее»? Она ведь в положении своего супруга была крайне заинтересована. От него зависит и ее собственное. И если вдуматься… Именно: если Это не просто Юрины деньги, не только материальное благополучие, но восхождение на новую, еще более высокую социальную ступень! Вот что должно было стать самой сладкой мечтой Стеллы! «Я ль на свете ВСЕХ милее?»! Всех. Всех-всех-всех! Чем выше социальная ступень, тем больше остается этих Никаких «всех» больше не останется на ее пути, и зеркальце ей скажет: ты, ты, ты! Ты всех милее, румяней, белее… Всех-всех-всех на свете! Хех, сказка ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок… Спасибо, Александр Сергеевич! Без вас бы и не сообразил. Ведь женское тщеславие такая невинная, такая глупенькая вещь… Можно только улыбаться. И даже умиляться. До поры до времени. Пока оно не обнаружит свою деструктивную природу. Как же он купился, блин!!! Как мог не сообразить, насколько оно опасно, насколько оно Теперь все ясно: потому-то она так вовремя ухитрилась спровадить мужа с сестрицей за границу, чтобы на него никто не подумал! Как она сказала: « Знает ли Юра, что творит любящая женушка? Не факт. Она мужа бережет-оберегает – кормильца и «средство передвижения» на высоты социальной лестницы. А Инга, будучи наркоманкой, вряд ли отдавала себе отчет в том, что творится вокруг нее… Он представил, как Стелла звонит в дверь жертвы, ожидающей визита Зины Шапкина. Глазки хлоп-хлоп, реснички дрыг-дрыг, губки сердечком… «Я приехала вместо Юрочки. Он сейчас в отъезде, а Зиновий Шапкин сказал мне явиться по этому адресу. Он вас тоже шантажирует? Какой ужас!!!» Вот почему столь доверчиво вели себя мужики: эту хорошенькую дурочку с ее ангельским личиком никто не опасался! «Стелла? Какое красивое имя! Что я могу вам предложить? Бокал шампанского?» Он к ней спиной – она к нему с электрошокером. Через несколько секунд перед ней тело в полной отключке. Сто уколов можно успеть сделать! Сотовый снова затрезвонил. Мелькнула надежда: это Валерка! Сейчас он ее отчитает и потребует немедленного возвращения домой! Но это был Игорь. – Алексей Андреевич, тут такое дело… На почте Шапкина действительно, как вы предположили, идут конкретные разговоры о суммах и о встречах. И все даты встреч совпадают с датами смертей! – Сколько человек? – перебил его детектив. – Семь… – Кого не хватает? Кому письмо не написано? – Стрелкову… – Та-а-ак… Значит, с Щербаковым договаривается теперь о встрече? Дата есть? – Я как раз хотел вам сказать… Алексей Андреевич, встреча с Дмитрием Щербаковым назначена на сегодня!!! – Чччччерт!!! Рулю снова досталось. Неужто Лера наткнется на труп??? – Когда?! – Через двадцать минут. В девять вечера… У детектива даже восклицания не вырвалось на этот раз, и руль избежал расправы. На такую лирику нельзя было терять время. Ни минуты. Ни секунды. – Все. Я выезжаю. Позвони Сереге от моего имени! Адрес Щербакова в моем файле, ты знаешь. Звони, пусть высылают наряд! Он отключился и рванул так, что, наверное, искры брызнули из-под колес. Валерка, чучело несчастное, ну, получишь ты у меня!!! Если только жива останешься, ексель-моксель!!! Алексей находился в районе «Кропоткинской», а ехать нужно было в сторону «Белорусской». К счастью, пробки начинали рассасываться. Дачный сезон завершался, и транспортные потоки значительно уменьшились. Он опасно лавировал между машинами, срывался на светофорах, не дожидаясь зеленого, – если что, Серега его отмажет, не впервой! Глянул на время: без двенадцати девять. Через двенадцать минут к Диме придет убийца! Хотя… По его же собственному сценарию, убийца должен был приходить чуть раньше назначенного – якобы Зиновием – времени… Значит, она… Не сбавляя скорости, Кис изловчился и набрал телефон Димы Щербакова. Сначала домашний. Потом мобильный. Ни один не ответил. Неужели он так безнадежно опоздал?! Почти не надеясь на удачу, снова набрал номер Леры. И вдруг ее телефон отозвался! Шепот. Не разобрать ничего. Он приткнулся к обочине, вырубил мотор. – Лера? Это ты? Я тебя едва слышу! Где ты?! – Кис-с-с-с, – шепот принадлежал Валерке. – Кис-с-с, приезжай скорее к Диме… Я боюсь, что его убили… И меня сейчас… Я боюс-с-сь… – Держись! Всеми силами держись, Валерка, слышишь! Не подпускай убийцу к себе! Алексей рванул с места так, что его джип подпрыгнул. Мысли промчались молнией. Кажется, он сделал пару ошибок… НО В НИХ-ТО ВСЕ И ДЕЛО! |
||
|