"Охотники за девушкой" - читать интересную книгу автора (Спиллейн Микки)

Глава 7

Тело унесли, но полиция еще оставалась на месте. Два детектива допрашивали Ната. Один из них внимательно изучал регистрационную книгу.

Я, как ни в чем не бывало, вошел, кивнул им и сказал:

— Доброе утро, Нат.

Он удивленно посмотрел на меня и пожал плечами, показывая, что все это не его дело.

— Привет, Майк! — Он повернулся к полицейскому с книгой в руках. — Это мистер Хаммер из восемьсот восьмого.

— О! Майк Хаммер? Не знал, что вы все еще здесь.

— Я только что вернулся.

— Вот как? — с сарказмом произнес он. — Вы были тут прошлой ночью?

— Нет, я был за городом с приятелем... Полицейский взял в руки карандаш и приготовился записывать мои показания.

— Не скажете ли...

— С репортером Бейлисом Хенри. Проживает по...

— Я знаю, где живет Бейлис.

— Отлично. А что здесь за суматоха? Полицейский не успел произнести коронное выражение “вопросы здесь задаю я”, как Нат выпалил:

— Майк, убили старика Морриса Флеминга.

— Моррис Флеминг?

— Сторож... Он приступил к работе, когда ты ушел. Кто-то разбил ему голову.

— За что?

Полицейский указал на книгу:

— Убийцу могли видеть. Он расписался в книге, прикончил старика, а уходя, вырвал лист.

— Но ведь ради забавы не убивают, — глубокомысленно заметил я. — Кого же прикончили наверху? Полицейские переглянулись.

— Догадливый парень! Но других покойников нет. Об ограблении тоже никто не заявил. Никаких следов насильственного вторжения. Вы были здесь одним из последних. Возможно, вам стоит внимательно осмотреть свой кабинет.

— Я сейчас же сделаю это.

Но мне не было необходимости беспокоиться. Мой офис уже осмотрели. Второй раз за прошедшие сутки. Дверь была распахнута, мебель сдвинута, а в моем кресле сидел Пат, с ледяным лицом. В руках он держал коробку с патронами от моего сорок пятого.

А перед ним спиной ко мне, отбрасывая блики своими серебристыми волосами, сидела Лаура Кнэпп.

— Развлекаетесь? — спросил я. Лаура быстро обернулась. Лучезарная улыбка сделала ее лицо еще более прекрасным.

— Майк!

— Как вы сюда попали? Она взяла меня за руку.

00 — Меня пригласил капитан Чамберс. — Она повернулась к Пату. — Он приехал ко мне вскоре после вас.

— Я же вас предупреждал, что так и будет.

— Оказывается, его тоже интересуют обстоятельства убийства моего мужа, поэтому мы еще раз поговорили обо всех деталях случившегося.

Ее улыбка погасла, в глазах отразилась боль.

— В чем дело, Пат? Неужели ты еще не закрыл это дело?

— Заткнись!

— Правила хорошего тона для полицейских требуют быть повежливее на людях. — Я нагнулся и взял коробку с патронами. — Хорошо, что ты не нашел пистолета.

— Ты прав, а то бы быть тебе уже в суде.

— Так что тебя привело сюда, Пат?

— Не так уж трудно догадаться. Я твои трюки знаю, так что не старайся прикидываться дурачком. — Он вытащил из кармана какую-то бумажку и положил ее на стол. — Ордер на обыск, мистер Хаммер. Когда я услышал, что в этом здании произошло убийство, то первым делом получил ордер.

Я расхохотался ему в лицо:

— Нашел, что искал?

Он медленно поднялся и посмотрел на Лауру.

— Не будете ли вы так любезны, миссис Кнэпп, подождать в соседней комнате? И закройте дверь.

Она недоуменно взглянула на него, но я кивнул ей. Лаура нахмурилась, встала и гордо вышла.

Лицо Пата перекосилось от злости, но на этот раз в его глазах было что-то другое.

— С меня хватит, Майк. Будет лучше, если ты сейчас же все мне расскажешь.

— А если не расскажу?

Его лицо превратилось в камень.

— Ладно, я изложу тебе, что случится, если ты будешь продолжать упираться. Сейчас ты пытаешься что-то делать, но время работает против тебя. Я сделаю так, чтобы твое время истекло. Ты у меня еще попляшешь, как уж на сковородке. Я буду неусыпно держать тебя за хвост. Я буду следить за каждым твоим шагом. Я буду искать и находить повод, чтобы забрать тебя в участок и продержать там денек-другой.

Пат не обманывал. Он отлично знал меня, а я его. Он был действительно готов на все, а время — единственное, чего у меня почти не было. Я убрал на место патроны. За эти чертовы семь лет между нами пролегла бездонная пропасть. Сейчас было уже поздно наводить какие-то мосты.

— О'кей, Пат. Делай что хочешь. Но сперва я хотел бы попросить тебя об одолжении.

— Никаких одолжений!

— Это скорее даже не одолжение... — Я полностью овладел собой. — Нравится тебе это или нет, но я собираюсь использовать свой шанс.

Пат не ответил. Он физически не мог это сделать. Ему страшно захотелось врезать мне по челюсти, и он бы обязательно ударил меня, но сидел слишком далеко. Годы работы в полиции взяли верх, и Пат нехотя пожал плечами:

— Что ты хочешь?

— Ничего особенного. Я мог бы это сделать сам, если бы у меня было время. Взгляни на служебное удостоверение Вельды.

— Ты что, издеваешься?! — взревел он Я покачал головой:

— По закону ты должен прослужить три или более лет в полиции или сыскном агентстве в чине сержанта или выше, чтобы получить личное удостоверение на право расследования. Эго не так просто, и для этого надо прилично потрудиться.

— Она работала на тебя, — спокойно сказал Пат. — Почему ты сам не поинтересовался у нее?

— Я до сих удивляюсь, почему сразу же не сделал этого. Ее удостоверение поначалу казалось мне вполне законным. Мне и в голову не пришло спрашивать ее об этом. Я всегда жил только настоящим, и ты хорошо знаешь это.

— Ты, подлец! На что ты намекаешь?

— Так да или нет, Пат?

В его усмешке не было и тени юмора, а бледно-голубые глаза казались мертвыми.

— Нет. Ты умный парень. Только не переводи стрелки. Ты от меня ничего не добьешься, разве что очередной оплеухи. Сейчас ты используешь ее для того, чтобы отвести от себя удар, но не на того напал.

Не успел он размахнуться, как я с невероятной быстротой откинулся на спинку кресла и вынул из кармана пулю, которую выковырнул в заборе. Это был не блеф, а хитроумная стратегия. Если я обойду его в этой игре, то получу необходимое мне преимущество. И если вскоре не предстану перед судом, то у меня будет в запасе на несколько часов больше, чем у него.

Я положил на стол сплющенный кусочек металла.

— Не надо меня пугать, Пат. Пусть твои эксперты хорошенько его изучат, а ты узнаешь для меня то, что я прошу. Я же в свою очередь расскажу, откуда взялась эта пуля.

Пат взял ее, что-то обдумывая. Он все-таки был первоклассным полицейским. Ему нужен был убийца, потому он обязан был использовать для его поимки все возможности.

— Хорошо. Я не могу рисковать. Но если это окажется обманом, то ты дорого заплатишь за него. Я пожал плечами:

— Когда ты узнаешь об удостоверении?

— На это потребуется много времени.

— Я позвоню тебе.

С отсутствующим видом он надел шляпу и направился к двери.

— Пат? — окликнул я.

— Что? — повернулся он.

— Скажи мне кое-что. — Я думаю, он догадывался, о чем я хотел спросить. — Ты тоже любил Вельду?

Взгляд его глаз был красноречивее слов. Он открыл дверь и вышел.

— Мне можно войти? — раздался голос Лауры.

— О, входите, пожалуйста.

— У тебя неприятности, Майк?

— Ничего особенного.

Она уселась на стул для клиентов и грациозным движением закинула ногу на ногу, одернув на коленях юбку.

— Когда капитан Чамберс был у меня, он все время говорил о тебе. У меня создалось впечатление, что ты просто центр вселенной. — Она замолчала на мгновение. — Он ненавидит тебя?

Я кивнул:

— Когда-то мы были друзьями. Лаура удивленно подняла брови:

— Даже настоящей мужской дружбе рано или поздно приходит конец.

— Звучит достаточно цинично.

— Нет, это всего лишь правда жизни! Есть друзья детства, позже появляются школьные приятели, затем — студенческое братство. Но сколько продолжается дружба? Вот, например, твои армейские товарищи — ты еще помнишь их имена?

Я нетерпеливо передернул плечами.

— Выходит, у тебя имеются друзья лишь на определенный момент? Потом либо ты отделываешься от них, либо ваша дружба превращается в ненависть?

— Паршивая система.

— Но это тем не менее так. В 1945 году Германия и Япония были нашими врагами, а Россия — верным союзником. А сейчас? Наши бывшие враги стали друзьями, а друзья — противниками.

Она говорила с таким серьезным видом, что я не мог не рассмеяться.

— Очаровательной блондинке не идет быть философом.

Но Лаура не была склонна к шуткам.

— Майк, это совсем не смешно. Когда Лео был жив, я следила за всеми его делами в Вашингтоне и помогала, как могла. Я немного понимаю, что на уме у людей, которые правят миром, в них есть нечто непонятное нам, простым смертным. Я смешивала им коктейли и видела, как начинались войны и дружба поколений между нациями уничтожалась потому, что какой-нибудь политический деятель все поворачивал по-своему... Уж я-то знаю кое-что о дружбе.

— Ну, у нас были совсем другие отношения.

— Тебя ранит то, что произошло между вами?

— Да. Так не должно было случиться.

— О? — Она взглянула на меня и все поняла. — Эта женщина, о которой ты мне говорил... Вы оба любили ее?

— Думаю, что только я. Мы оба считали ее мертвой. Он и сейчас так думает и во всем винит меня.

— А она жива, Майк?

— Не знаю. Все это очень странно, но если есть хоть малейшая вероятность, что она жива, я хочу узнать об этом.

— А капитан Чамберс?

— Он никогда не любил ее так, как я. Она была только моей!

— А если она все же мертва? Может, лучше и не узнавать об этом?

Мое лицо исказила горькая усмешка.

— Если она жива, то я найду ее. Если же мертва, то найду убийцу. Я буду очень медленно раздирать его по кусочкам, пока смерть не станет для него желанной.

Не отдавая себе отчета в своих действиях, я встал с кресла. Каждый мой мускул дрожал и жаждал расправиться с убийцей. Лаура подошла ко мне и погладила меня по плечу, стараясь успокоить. Я снова сел и постарался избавиться от внезапной вспышки ненависти.

— Спасибо...

— Я понимаю, что ты чувствуешь, Майк.

— Ты?

— Да. — Ее рука скользнула по моему лицу. — Те же самые чувства захватили меня после смерти Лео. Он был великим человеком и умер без всякой причины.

— Извини. Я не хотел причинить тебе боль.

— Теперь это уже в прошлом.

Я поднял глаза и посмотрел на нее. Лаура выглядела просто великолепно. Каждый изгиб ее великолепного тела притягивал взгляд. Она убрала руку и стояла передо мной в полном расцвете зрелой красоты.

— О чем ты думаешь, милый?

— С тобой мне как-то легко...

— Почему?

— Смерть твоего Лео в какой-то степени связана с ее смертью, и я чувствую то же, что и ты Но кто бы ни убил Лео, он тоже умрет от моей руки! — Я обнял ее. — Я убью его и отомщу за тебя, крошка — Нет, Майк! Я сделаю это сама. Ты только найди его!

— Ты многого просишь, девочка.

— Неужели? Когда ты ушел, я навела о тебе справки и получила весьма интригующую информацию. Я никогда бы не подумала, увидев тебя впервые, что ты...

— Таким я был давно. Последние семь лет я пропьянствовал. Не знаю, смогу ли я завязать?..

— А я знаю!

— Никто этого не знает. У меня даже нет полномочий вести расследование.

— Но ведь это не может тебя остановить.

— Ты попала в точку, крошка. Она тихо засмеялась и снова погладила меня по лицу.

— Я помогу тебе найти твою женщину, а ты поможешь мне найти убийцу Лео.

— Лаура...

— Когда погиб Лео, расследование было чисто формальным. Их больше волновал политический статус, чем поимка преступника. Никто не подумал обо мне, убийцу не искали. Все только обещали, писали рапорты Но ты, Майк, совсем иное дело. Ты же обязательно найдешь его. У тебя нет официального разрешения, но у тебя будут деньги. Я достаточно богата, и ты можешь пользоваться всем, чем я располагаю Ищи свою женщину. А потом найдешь убийцу Лео. Завтра я вышлю тебе пять тысяч долларов Никаких вопросов и никаких расписок Даже если у тебя ничего не получится, у меня не будет к тебе претензий Я почувствовал, что она вся дрожит Это не было заметно по ее лицу, но все тело напряглось.

— Ты очень его любила? Она кивнула:

— Так же, как и ты любил ее.

Мы стояли очень близко друг к другу, вибрирующие волны новых и неожиданных эмоций захлестнули нас обоих. Мои руки скользнули ей на грудь, я обнял ее и прижал к себе. Она тяжело задышала, ее тяжело вздымающаяся грудь скользила по моей груди. Она судорожно выдохнула:

— Майк, я хочу мужчину. — Она умоляюще смотрела на меня. — Ну, пожалуйста, ну... — Тебе не нужно говорить “пожалуйста”. — Я поцеловал ее, забыв обо всем на свете.

Мы получили колоссальное наслаждение на холодном, неудобном диване — двое одиноких людей, у которых аппетит разгорался все сильнее и сильнее. Мы оба умели лакомиться долго и со вкусом, а не удовлетворяться первым предложенным блюдом.

Да, мы были гурманами. Тело получало удовольствие, но голова знала, что это только закуска и что будут и другие блюда, разнообразные, и каждое будет более сочным, чем предыдущее, в нескончаемом потоке наслаждений.

Наконец банкет закончился. Мы с трудом оторвались друг от друга и улыбнулись. Мне показалось, что мы оба подумали об одном и том же: “Куда девается прошлое? Неужели только настоящее имеет значение?"

Приведя себя в порядок, я с сожалением произнес:

— Возвращайся домой, Лаура.

— Я могла бы остаться в городе.

— Это будет отвлекать меня от дел.

— Но я живу за сотню миль от тебя.

— Всего два часа пути.

— Ты приедешь?

— Непременно.

Я проводил ее до двери. На мгновение я ощутил стыд и вину. На полу все еще валялся клочок бумаги со словами: “Милый Майк..."

Мы сидели в баре “Мориарти” на углу Шестой авеню и Сорок второй улицы. Ирландец Джон, бармен, принес нам по кружке холодного “Блю Риббон” и незаметно удалился, так как чувствовал, что обсуждаются серьезные дела.

— Как далеко ты собираешься зайти? — поинтересовался Рикербай.

— До конца.

— Это без меня.

— Сам справлюсь.

Он пил пиво большими глотками, как воду, словно его томила неутолимая жажда. Поставив на стол пустую кружку, он снял очки и, щурясь, уставился на меня.

— Ты даже не представляешь, как ты на самом деле одинок.

— Представляю. Теперь поговорим. Ты дал мне неделю.

— Хм-м... — Он вылил себе остатки пива. — Я могу ее забрать.

— Значит, ты кое-что выяснил?

— Да. Кстати, и о тебе тоже.

— Тогда выкладывай. Арт снова нацепил очки:

— Я даже представления не имел о том, кем был Ричи во время войны. Он был очень важной фигурой. Очень!

— Но ведь он же был очень молод тогда?

— Он твой ровесник, а на войне не возраст определяет заслуги человека. Ричи командовал семнадцатой группой. — Он замолчал, но я никак не отреагировал на его слова. — Ты слышал о “Баттерфляй-2”?

Я допил пиво и махнул Джону, чтобы тот принес еще.

— Слышал, но подробностей не знаю. Что-то похожее на немецкую систему всеобщего шпионажа. На них работали люди со времен Первой мировой войны.

— Удивительно, что ты слышал об этом.

— У меня есть друзья в самых разных сферах.

— Конечно, они у тебя были.

Он странно взглянул на меня. Я уловил это выражение, очень медленно поставил кружку с пивом на стол и спросил:

— Что это значит?

Арт впился глазами в мое лицо, чтобы не упустить на нем ни малейшего изменения.

— Это была твоя девушка, которую звали Вельда. Ричи иногда встречался с ней, когда бывал дома. Она были знакомы со времен войны.

Кружка треснула, и теплая кровь заструилась по моей руке. Я пытался ее остановить с помощью полотенца, протянутого мне Джоном.

— Продолжай.

Арт улыбнулся, но его улыбка мне не понравилась.

— Последний раз он ее видел в Париже перед самым окончанием войны. В то время он уже работал в “Баттерфляй-2”. Целью этой секретной организации было уничтожение Геральда Эрлиха. В те времена это имя было известно только Ричи и тем, против кого он сражался. Имеет ли это значение сейчас?

— Не знаю.

Меня начинала покидать выдержка Я потянулся за пивом, но не смог сделать глоток — так сильно меня захватило то, о чем рассказывал Рикербай.

— Эрлих возглавлял шпионскую организацию, основанную в 1920 году. Его агенты работали во всех уголках земли, подготавливая начало следующей войны. И даже своих детей они хотели сделать секретными агентами. Ты думаешь, Вторая мировая война была результатом политического переворота?

— Политика не моя специальность.

— Конечно нет. Что же дальше... Это была совершенно особенная структура. Она даже не подчинялась германскому генеральному штабу. Но Гитлер использовал эту группу для реализации своего плана завоевания мира. Он объединил самых выдающихся военачальников и продажные умы, чтобы использовать мировые войны и локальные конфликты в своих собственных интересах. Но весь ужас в том, что эти люди были в состоянии захватить весь мир и без какого-либо участия Гитлера.

— Ты с ума сошел?!

— Я? Сколько держав было втянуто в войну 1919 года?

— Много.

— Верно, а в 1941 году?

— Почти все...

— Не совсем. Я имею в виду основные государства — Мы, Англия, Германия, Япония и Советский Союз...

— А сейчас, именно сейчас, сколько оставшихся государств на самом деле существует?

То, на что он намекал, было почти невообразимо.

— Два Наше и Россия.

— Вот теперь мы подошли к сути нашего вопроса Они контролируют большую часть территории и населения земли. Отношения между нами враждебные. Они — те, кто нажимает, мы — те, кто сдерживает.

— Черт возьми, Арт, ты спятил!

— Полегче, Майк, лучше сам пораскинь мозгами.

— К чему ты все это ведешь? Что, Вельда имеет к этому какое-то отношение? Да у тебя просто навязчивая идея! На какой-нибудь попойке в Виллидж я мог бы узнать больше ценной, а главное, правдивой информации. Даже у полных идиотов больше рассудка.

Он улыбался:

— Ты говоришь так, как если бы она была жива! Подошел Джон и спросил, не желаю ли я еще пива. Я кивнул, он принес еще две бутылки и удалился.

— Тебе повезло, Рикербай, — проговорил я, немного остыв. — Я не знал, то ли дать тебе по морде, то ли продолжать слушать.

— Это тебе повезло, что ты меня слушаешь.

— Давай закончим с этим. Так ты считаешь, что Вельда принадлежит к этой организации?

Его жест был одновременно красноречивым и ничего не значащим.

— Мне нет до этого дела. Все, что мне нужно, — это убийца Ричи.

— Это не ответ на мой вопрос. Он пожал плечами:

— Похоже, что да.

— Так над чем работал Ричи перед смертью? Он мрачно качнул головой, явно ожидая этого вопроса:

— Его последнее задание не было связано с этим делом. Это была его обычная работа по расследованию контрабанды золота.

— Ты в этом уверен?

— Да.

— А что этот Эрлих?

— Сдох или исчез. Никто не знает.

— Кто-то знает... Парни из спецслужб не упускают свою мишень, особенно если это такая большая шишка в системе мирового шпионажа.

Рикербай помолчал мгновение, потом кивнул:

— Вполне вероятно. Но скорее всего, он просто загнулся. Если он действительно избежал облавы на нацистских агентов после войны, ему было бы сейчас шестьдесят. Когда антифашистские организации Европы вышли из подполья, они не стали дожидаться публичных процессов, зная, кто были их мишени и где их найти. Ты бы удивился, если б узнал, как много людей, крупных и мелких рыбешек, бесследно исчезло. Многие из тех, кто нам был очень нужен как свидетель, превратились в прах.

— Это были официальные меры?

— Не будь глупцом! Мы не применяем чрезвычайных мер по отношению к гражданским. Только когда это необходимо...

— Как сейчас, например, — перебил я его.

— Да, как сейчас. Но поверь мне на слово, лучше тебе ничего об этом не знать.

В его тоне читалось презрение. Сверля меня глазами из-за толстых стекол очков, он изучал меня, словно редкое насекомое под лупой. Я решился:

— Что такое “Дракон”?

Арт Рикербай был молодцом. Он как никто умел держать себя в руках. Казалось, что я спросил его, который час, а у него не оказалось часов. Но все-таки я заметил в нем небольшое изменение, которое вылилось в вопрос, так не подходивший ему:

— О чем ты говоришь?

— Что это, Арт?

Я знал, где у него слабое место. Это был для него слишком сложный вопрос, и он не знал, как поступить. Он не мог мне ответить, но не мог и сказать, что не знает. Он также боялся, что я замолчу и ничего больше ему не скажу. Он был государственным человеком, федеральным агентом, работающим на национальную безопасность. Лаура рассказала мне, что такое большая политика, когда за рюмкой принимаются решения о начале войны. Но, прежде всего, он был умным человеком, поэтому, прокрутив все возможные варианты, он решил раскрыться.

— Ты не ответил мне! — напомнил я.

Арт снял очки, и я заметил, что у него дрожат руки — Каким образом ты узнал о нем?

— Скажи мне, это большая тайна? И он ответил изменившимся голосом:

— Величайшая!!!

— Не дури, Рикербай. Что ты знаешь?

Сейчас время было на моей стороне. Я мог себе позволить немного расслабиться, а Рикербай нет. Он пошел позвонить вышестоящему начальнику, чтобы сообщить, что секрет “Дракона” раскрыт. Он вернулся, снял очки, протер запотевшие стекла носовым платком и водрузил их на нос.

— “Дракон” — это кодовое название группы карателей. Она состоит из двух партнеров: Зуба и Когтя. Я поднял пивную кружку, заглянул в нее и спросил:

— Не врешь?

— Я могу назвать тебе имена людей по всему миру, которые занимали высокие посты в правительстве и умерли насильственной смертью. Возможно, ты и сам знаешь их.

— Сомневаюсь Я семь лет не интересовался тем, что происходит в мире “Дракон” Почему же это имя никогда не появлялось? Оно должно было где-то всплыть.

— Черт, ты не понял! “Дракон” — это наше кодовое название, а не их! А теперь, когда я рассказал тебе то, чего не знает никто за пределами нашего ведомства, выкладывай, что ты знаешь о “Драконе”?

— “Дракон” убил Ричи, — буркнул я.

Ни один мускул не дрогнул на лице Рикербая.

— А сейчас “Дракон” старается уничтожить Вельду.

— Откуда ты знаешь? — прошептал Арт.

— Это то, что сообщил мне Ричи перед смертью. Рикербай улыбнулся. Как я ни старался, я так и не смог прочитать его мысли.

— Ты ничего не знаешь, — заявил он. — Когда их собственные люди выходят из доверия, они тоже становятся мишенью. У нас есть об этом достоверные сведения. И ты, Хаммер, тоже можешь ею стать.

— Я этому не удивлюсь. Он оставил чаевые и встал.

— Спасибо за искренность. Спасибо за “Дракона”.

— Неужели ты это все так и оставишь?

— Думаю, да. А что ты предлагаешь?

— Трусливый ублюдок! — ответил я. Рикербай задержался на мгновение.

— Я не такой безмозглый идиот, как ты. Даже после семи лет беспробудной пьянки я не стал бы играть в такие игры. — Он снова превратился в маленького неприметного человечка и, почти трагически покачав головой, заявил:

— Я теряю свою интуицию, а ведь думал, что она всегда при мне. Что ты еще знаешь?

Я отхлебнул пива и поставил пустую кружку на стол.

— Ричи сообщил мне кое-что, что поможет расправиться с его убийцей — И что тебе надо в обмен на эту информацию? Надеюсь, ты не захочешь, чтобы я поставил к стенке президента?

— Успокойся, — усмехнулся я. — Всего лишь официальное разрешение на ношение оружия.

— Как в прежние времена?

— Как в прежние времена.