"Дьявол, святая и Лэссистер" - читать интересную книгу автора (Слейд Джек)

12

Патрик Кинсберг с застывшим лицом выслушал ужасную новость.

Восемь его лучших людей убиты. И был лишь один человек, который мог совершить это преступление.

— Лэсситер! Этот волк-убийца! Этот ублюдок!

Кинсберг, как помешанный, выкрикивал эти слова. Но после того как он подобным образом излил свой гнев, то снова стал спокойнее.

Мануэла вошла в большую комнату. Он увидел ее и отослал десятника Ле Борга, который принес ему это ужасное сообщение.

Она остановилась сзади него и положила руки на плечи. Мягкое прикосновение было ему приятно.

— Что произошло, дорогой?

— Снова этот дьявол, Лэсситер, посланец Манаски. Он не один прибыл в страну, это мы теперь знаем. Их целая банда. Сейчас Мария находится в его власти.

— Ты уверен?

— Мои люди нашли сегодня утром Джесси Кеннеди и остальных семерых. Они были мертвы.

— А откуда ты знаешь, что Мария находится во власти Лэсситера?

Он показал на записку — кусок серой упаковочной бумаги, который лежал на столе.

— Это написано там. Один из парней был еще жив, после того как уехали убийцы. Здесь лишь несколько слов. Но из них ясно можно заключить, что Марию захватил Лэсситер. Мои люди хотели освободить ее. Однако тут из засады на них напали другие негодяи и всех пристрелили. Из засады. Лэсситер увез Марию. Теперь он доставит ее в Мексику к своему боссу Манаске.

— А что произошло с этими индейцами?

— Ах, черт побери! Это же трусливые мямли. Они проповедуют мир, лишь в исключительных случаях берутся за оружие. Так мне рассказывала Мария. Против таких дьяволов, как Лэсситер и его сообщники, они вообще не имеют никаких шансов на успех.

Мануэла сняла руки с плеч Кинсберга и серьезно посмотрела на него.

— Здесь что-то не так, Патрик. Я это чувствую.

— О боже, ты начинаешь то же самое, что и моя дочь? У тебя тоже есть так называемое второе лицо? Не смеши меня!

— Нет, таким даром я не обладаю, Патрик, — ответила она. — Только очень-очень немногие люди наделены им. Я могу лишь попытаться основательно поразмышлять.

— И как выглядит результат? — спросил он с издевкой.

Он находился в страшно раздраженном состоянии. И не мог терпеть даже самого себя, не говоря уж об окружающих его людях.

Мануэла не позволила вывести себя из равновесия.

— Мария была не одна. Она рассказывала, что ее сопровождали воины, чтобы защищать ее. Я помню, она говорила о десяти.

— Ну и что? Какую связь имеет это с убийством моих людей?

— Как попала Мария в руки Лэсситера? — спросила она, улыбаясь.

— Откуда я знаю! — бушевал он.

— Тогда Лэсситер должен был также уничтожить воинов Марии, — сказала она упрямо. — Твои всадники обнаружили что-либо?

— Ах, черт возьми! — орал он. — Ты хоть раз была в этих горах? Тут скорей найдешь иголку в стоге сена, чем правильно сориентируешься.

Он плюхнулся в кресло и шарахнул кулаком по столу. Охотнее всего он разбил бы его на куски, чтобы дать выход своему гневу.

Снаружи послышался приближающийся топот конских копыт.

Возбужденные голоса доносились со двора в комнату, но невозможно было разобрать ни слова. Однако затем выделилось одно имя.

Лэсситер!

Кинсберг поднял голову, прислушиваясь.

Распахнулась дверь. Богатырь — десятник Ле Борг ворвался в комнату.

— Босс! Мистер Кинсберг! Есть новые известия. Видели Лэсситера и вашу дочь!

Кинсберг вскочил.

— Это верно?

— Достаточно верно. Они должны быть на пути к границе.

— Где это было?

Десятник подошел к большой географической карте, которая висела на стене. Он показал пальцем точку.

— Это должно быть примерно здесь. Южнее Бэтвинга, этого запущенного гнезда, в которое не решается сунуться ни один честный человек, потому что там полно мошенников и головорезов.

— Кто принес сообщение?

— Фил Лонгджон. Один из наших лазутчиков, а он, в свою очередь, узнал от надежного друга.

Кинсберг подошел тяжелыми шагами и уставился на географическую карту.

— Дальше к югу находится Моралес. А здесь Сан-Мигель. И где-то в этой области должна находиться штаб-квартира Манаски. Они скачут туда. Лэсситер ведет мою дочь к моему смертельному врагу. Это был бы величайший триумф в его жизни! О боже, как я его ненавижу!

Он снова разбушевался, но поразительно быстро взял себя в руки.

— Когда мы можем выехать, Ле Борг? Ах, что это, почему я вообще спрашиваю? Седлать коней, мой друг! Мне нужно самое меньшее тридцать человек. Ты можешь сделать это?

— Я могу собрать не больше двадцати всадников.

— Хорошо. Вели седлать! Через полчаса мы выезжаем.

Гус Ле Борг был человеком, который никогда не задавал много вопросов. Получать и выполнять приказы — таков его девиз.

Он бросился наружу. Отрывистые команды разнеслись далеко за пределы двора. Тотчас началась кутерьма.

— Что ты задумал, Патрик? — спросила Мануэла. — На что рассчитываешь? Разве не ясно, что это ловушка? Яго Манаска только и ждет этого. Он наконец-то уничтожит тебя.

— Мне наплевать на это! — фыркнул Кинсберг. — Я хочу добиться лишь одного! Я хочу увидеть дьявола лежащим передо мной в пыли, даже если сам при этом погибну! Тогда смерть доставит мне даже удовлетворение.

Он засмеялся громко и раскатисто. Теперь он по-настоящему вошел в раж, как бык, который чрезвычайно раздражен.

— Я должна тебе сказать еще одну вещь, Патрик, — промолвила Мануэла робко.

— Ну давай же выкладывай!

— Я… у меня будет ребенок!

— Ну и что? — развеселился он шумно. — Тогда я, таким образом, вновь стану отцом! Эй, это же хорошая новость, она мне нравится.

— Да, ты станешь отцом, — настойчиво повторила Мануэла.

— Ах, так вот оно что! — рассмеялся он, но затем сразу снова стал серьезным. — Конечно, ты права. Со мной действительно может что-либо случиться. На этот случай нужно распорядиться. Идем со мной в кабинет! Я быстро напишу завещание. Тебе и нашему ребенку должна достаться половина моего состояния. Вторую половину я уже завещал Марии.

— Я знаю.

За письменным столом он быстро изложил на бумаге свою последнюю волю, отдал ей завещание и сказал уверенно:

— Но до такого плохого конца дело не дойдет. По дороге я соберу еще подкрепление. В пограничном районе есть сколько угодно парней, которые не откажутся от несколько быстро заработанных долларов. Я скоро сформирую маленькое войско, беби. И затем я втопчу Манаску копытами в землю… Так, а теперь помоги мне упаковать необходимые вещи. Поездка может быть длительной.

Через полчаса он скакал во главе двадцати всадников на юг. Мануэла со смешанными чувствами провожала взглядом кавалькаду.

Вероятно, будет лучше, если он не вернется. Тогда она наконец получит покой и свободу.

Кинсберг никогда больше не изменится. На это он, очевидно, вообще уже не способен.

Но что случилось с Марией?

Этот Лэсситер, казалось, был совершенно прожженным и бессовестным сукиным сыном.

Мануэла выросла в набожной мексиканской семье. Поэтому она сделала то, что предпринял бы в ее положении любой верующий мексиканец: она перекрестилась и начала молиться.