Глава девятая. Полуночная дуэль

Гарри никогда не подумал бы, что будет ненавидеть кого-нибудь больше, чем Дадли, пока не встретил Драко Малфоя. Но первокурсники из Гриффиндора изучали вместе со слитеринцами только алхимию, поэтому они не часто с ним сталкивались. Во всяком случае, до тех пор, пока не заметили в гостиной объявление, которое заставило всех застонать. В четверг начинались уроки полетов – Гриффиндор и Слитерин будут обучаться вместе.

«Как обычно, – мрачно заметил Гарри. – Если чего мне и не хватало, так это выставить себя дураком на помеле перед Малфоем.» Ему больше всего на свете хотелось научиться летать.

«Но ты ведь не можешь знать, что опростоволосишься, – резонно заметил Рон. – Ну да, Малфой, конечно, вечно твердит, как он хорошо играет в квиддитч, но, бьюсь об заклад, это все болтовня». Малфой, действительно, много говорил о полетах. Он громко жаловался, что первокурсников не принимают в команды квиддитча, и рассказывал длинные хвастливые истории, которые всегда кончались тем, как ему еле удалось удрать от магглов на вертолетах. Хотя в этом он был не одинок – из слов Шэймуса Финнигана выходило, что большую часть своего детства он провел, носясь над деревнями на помеле. Даже Рон рассказывал любому, кто его слушал, как он едва не столкнулся с дельтапланом на старой метле Чарли. Все отпрыски колдовских семейств постоянно обсуждали квиддитч. Рон уже здорово поспорил о футболе с Дином Томасом, их соседом по комнате. Рон не мог взять в толк, что может быть такого особенного в игре с одним мячом, где никто не летает. Гарри однажды застал Рона, тыкающего в плакат Дина, изображавший футбольную команду «Вест Хэм», пытаясь заставить игроков двигаться. Невилл ни разу в жизни не сидел на метле, поскольку бабушка его никогда и близко к метлам не подпускала. Честно говоря, Гарри думал, что у нее на это были все причины – Невилл ухитрялся попадать в невероятное количество историй, даже когда твердо стоял на земле. Эрмиона Грангер нервничала насчет полетов немногим меньше Невилла. Это было нечто, что невозможно заучить наизусть из книг – хоть она и пыталась. За завтраком в четверг она довела их всех до белого каления полезными советами по полетам, извлеченными ей из библиотечной книжки под названием «Квиддитч сквозь века». Невилл ловил каждое слово, отчаянно пытаясь ухватить хоть что-то, что могло бы помочь удержаться на метле, но все остальные остались очень довольны, когда лекция Эрмионы была прервана прибытием почты. После записки Хагрида Гарри не получил ни единого письма, что, конечно, не преминул заметить Малфой, чей филин всегда приносил ему пакеты сладостей из дома, и он злорадно распаковывал их за столом Слитерина. В этот раз Невиллу сова принесла маленький пакетик от бабушки. Он взволнованно открыл его и показал им стеклянный шар размером с шарики для игр, наполненный каким-то белым дымом.

«Это напоминар! – пояснил он. – Бабушка знает, что я все забываю – а эта штука напоминает, если забыл что-то сделать. Смотрите, держишь крепко – вот так, и если он покраснеет – ой!…» – он нахмурился, поскольку напоминар внезапно засветился красным.

«А ты что-то забыл…» Невилл попытался вспомнить, что же он забыл, но в этот момент Драко Малфой, проходивший мимо гриффиндорского стола, выхватил напоминар у него из рук. Гарри и Рон вскочили. Они решили, что у них наконец появился повод подраться с Малфоем, но профессор Мак-Гонагалл, замечавшая проблемы быстрее, чем кто-либо из учителей, в один миг выросла рядом.

«Что происходит?»

«Малфой отнял мой напоминар, профессор». С ухмылкой Малфой быстро бросил напоминар обратно на стол.

«Да я просто взглянул», – сказал он и пошел прочь, сопровождаемый Краббом и Гойлом. В половине четвертого Гарри, Рон и остальные гриффиндорцы отправились на площадку для первого летного урока. Стоял ясный день, дул легкий бриз, и волны перекатывались по траве, когда они спускались к ровной лужайке, расположенной напротив Запретного леса, деревья которого мрачно покачивались вдалеке. Слитеринцы уже пришли, и двадцать метел были разложены аккуратными рядами на земле. Гарри вспомнил, как Фред и Джордж Висли жаловались на школьные метлы, говоря, что некоторые начинают вибрировать, если залететь слишком высоко, или вечно поворачивают влево. Появилась учительница – мадам Хуч. У нее были короткие седые волосы и желтые ястребиные глаза.

«Ну, чего ждете? – крикнула она. – Становитесь каждый около метлы. Давайте, пошевеливайтесь». Гарри глянул вниз на свою метлу. Она была старой, и прутики торчали в разные стороны.

«Вытяните правую руку над метлой, – скомандовала мадам Хуч, – и прикажите ей ВВЕРХ!»

«ВВЕРХ!» – крикнули все. Метла Гарри сразу легла ему в руку, но она была одной из немногих. У Эрмионы Грангер она просто перекатилась по земле, а у Невилла вообще не шевельнулась. Наверное, метлы как лошади, понимали, когда их боятся; голос Невилла дрожал, и это ясно давало понять, что взлетать ему совсем не хотелось. После этого мадам Хуч показала им, как держать метлу, чтобы она не выскальзывала из руки, и прошла по рядам, поправляя хватку. Гарри и Рон были в восторге, когда она сказала Малфою, что он всю жизнь держал метлу неправильно.

«А теперь, когда я дам свисток, оттолкнитесь от земли как следует, – сказала мадам Хуч. – Держите метлы крепко, поднимитесь на несколько футов, а потом обратно вниз, слегка наклонив метлу. По моему свистку – три… два…»

Но Невилл, который нервничал, переминался с ноги на ногу и боялся остаться на земле, оттолкнулся раньше, чем свисток коснулся губ мадам Хуч.

«Вернись, парень!» – крикнула она, но Невилл летел вверх, как пробка из бутылки – двенадцать футов… двадцать… Гарри видел его побелевшее от испуга лицо, обращенное к убегавшей вниз земле, видел, как он открыл рот, соскользнул боком с метлы и… БАМ – глухой неприятный хруст, и вот Невилл лежит, скорчившись лицом вниз на траве. Его метла, тем временем, поднимаясь все выше и выше, лениво дрейфовала в сторону Запретного Леса и, наконец, скрылась из виду. Мадам Хуч склонилась над Невиллом, ее лицо было еще белей, чем у него.

«Сломано запястье, – услышал Гарри. – Ну, давай парень – все в порядке. Давай, поднимайся». Она обернулась к остальным.

«Чтоб никто из вас не двигался, пока я отвожу этого мальчика в лазарет! Оставьте метлы, где лежат, или вылетите из Хогвартса раньше, чем успеете сказать „квиддитч“. Давай, дорогой». Невилл, весь в слезах, поковылял прочь, сжимая запястье и опираясь на мадам Хуч. Едва только они отошли за пределы слышимости, Малфой расхохотался.

«Видали лицо этого болвана?» Остальные Слитеринцы присоединились к нему.

«Заткнись, Малфой», – крикнула Парвати Патил.

«Ой, да ты, никак, втюрилась в Лонгботтома? – парировала Панси Паркинсон, девчонка из Слитерина с неприятным выражением лица. – Никогда бы не подумала, что тебе нравятся жирные маленькие плаксы, Парвати».

«Глядите! – крикнул Малфой, наклоняясь вперед и подбирая что-то из травы. – Дурацкая вещица, которую Лонгботтому бабка прислала». Напоминар блеснул на солнце, когда он поднял его вверх.

«Дай сюда, Малфой», – спокойно сказал Гарри. Разговоры прекратились, и все взгляды устремились на них. Малфой расплылся в гнусной улыбке.

«Пожалуй, оставлю ее где-нибудь, чтоб Лонгботтом нашел – ну, например, – на дереве?»

«Дай сюда!» – крикнул Гарри, но Малфой вскочил на метлу и взлетел. Он не врал, он и впрямь летал хорошо. Поднявшись до верхушки дуба, он крикнул:

«Иди и возьми, Поттер!» Гарри схватился за метлу.

«Нет! – закричала Эрмиона Грангер. – Мадам Хуч сказала не двигаться, ты нас всех втянешь в историю!» Гарри и не думал слушать ее. Кровь стучала у него в ушах. Он взобрался на метлу, оттолкнулся посильней от земли и взмыл вверх. Ветер раздувал его волосы, его мантия полоскалась сзади – и в приступе отчаянной радости он понял, что нашел то, что ему доступно без обучения – это было легко и прекрасно. Он чуть потянул метлу вверх, чтобы подняться повыше и услышал визг девчонок на земле и восхищенные вопли Рона. Он резко развернул помело в воздухе, чтобы оказаться лицом к лицу с Малфоем. Малфой замер.

«Отдай, – прокричал Гарри, – или я сброшу тебя вниз!»

«Да неужели?!» – ответил Малфой, пытаясь ухмыльнуться, но выглядя при этом встревоженным. Каким-то образом Гарри знал, что делать. Он нагнулся вперед и крепко схватился за помело обеими руками, метла рванулась к Малфою, как копье. Малфой едва успел вовремя убраться с дороги; Гарри выполнил резкий разворот кругом, все также крепко держа метлу. Ребята внизу зааплодировали.

«Здесь нет Крабба и Гойла, чтобы спасти твою шею, Малфой», – крикнул Гарри. Та же мысль, похоже, посетила и Малфоя.

«Ну так лови, если сможешь!», – крикнул он, высоко подбрасывая шарик, и спикировал вниз к земле. Гарри увидел, как будто в замедленной съемке, как шарик поднимается и начинает падать. Он наклонился вперед и толкнул метлу вниз – в следующую секунду он уже набирал скорость в крутом пике, догоняя шарик. Ветер свистел в ушах, заглушая крики зрителей – он протянул руку – поймал шарик в полуметре от земли, как раз вовремя, чтобы выровнять метлу, и мягко приземлился на траву, бережно сжимая в кулаке напоминар.

«ГАРРИ ПОТТЕР!» Его сердце ушло в пятки быстрее, чем только что пикировала его метла. К ним бежала профессор Мак-Гонагалл. Дрожа, он поднялся на ноги.

«Еще никогда, за все время в Хогвартсе…» Профессор Мак-Гонагалл почти онемела от шока, и ее очки гневно блестели.

«Да как ты посмел – ты ведь мог сломать себе шею…»

«Он не виноват, профессор…»

«Молчать, мисс Патил».

«Но Малфой…»

«Хватит, мистер Висли. Поттер, следуйте за мной». Плетясь за профессором Мак-Гонагалл, шагавшей к замку, Гарри видел торжествующие лица Малфоя, Крабба и Гойла. Ему было совершенно ясно, что его исключат. Он хотел сказать что-то в свою защиту, но голос не слушался. Профессор Мак-Гонагалл шагала, даже не глядя на него; чтобы поспевать за ней ему приходилось бежать трусцой. Да, он не протянул и двух недель. А сейчас ему придется в десять минут запаковать свой чемодан. Что скажут Десли, когда он появится у них на пороге? Они взошли на крыльцо, поднялись по мраморной лестнице, а профессор Мак-Гонагалл так и не сказала ему ни слова. Она распахивала двери и шагала по коридорам; несчастный Гарри тащился за ней. Наверное, она вела его к Дамблдору. Он подумал о Хагриде, которого исключили, но позволили остаться лесничим. Возможно, он мог бы стать помощником Хагрида. Сердце его сжалось, когда он представил себе, как Рон и остальные становятся волшебниками, а он ковыляет по округе, таская мешок Хагрида. Профессор Мак-Гонагалл остановилась у одной из классных комнат. Она открыла дверь и просунула внутрь голову.

«Простите, профессор Флитвик, можно забрать у вас Вуда на секундочку?»

«Кто такой Вуд?» – подумал Гарри. Вуд оказался крепко сложенным пятикурсником, который вышел из класса с озадаченным видом.

«Вы двое, за мной», – скомандовала профессор Мак-Гонагалл, и они зашагали дальше по коридору. Вуд с интересом поглядывал на Гарри.

«Сюда». Профессор Мак-Гонагалл указала на классную комнату, в которой не было никого за исключением Пивза, который деловито выписывал на доске непечатные выражения.

«Вон отсюда, Пивз!» – рявкнула она. Пивз швырнул мелок в корзину, которая громко звякнула и, ругаясь, вылетел прочь. Профессор Мак-Гонагалл захлопнула за ним дверь и повернулась к двум ученикам.

«Поттер, это Оливер Вуд. Вуд – я нашла тебе ловца». Озадаченное выражение на лице Вуда сменилось довольным.

«Вы серьезно, профессор?»

«Абсолютно, – твердо ответила профессор Мак-Гонагалл. – Этот мальчик просто рожден для неба. Никогда ничего подобного не видела. Ты в первый раз летал на метле, Поттер?» Гарри молча кивнул. Он не понимал, что происходит, но, похоже, его не собирались исключать, и он снова начал слегка ощущать свои ноги.

«Он поймал вот такой шарик, спикировав с пятидесяти футов, – сообщила

профессор Мак-Гонагалл Вуду. – И даже не поцарапался. Сам Чарли Висли не смог бы так». Вуд выглядел так, будто все его мечты наконец-то сбылись.

«Когда-нибудь видел, как играют в квиддитч, Поттер?» – взволнованно спросил он.

«Вуд – капитан команды Гриффиндора», – пояснила профессор Мак-Гонагалл.

«Да, он сложен как раз для Ловца, – сказал Вуд, обходя вокруг Гарри и разглядывая его. – Легкий… быстрый… надо будет достать ему приличную метлу, профессор – Нимбус-2000 или Чистюлю-7, пожалуй».

«Я поговорю с профессором Дамблдором и посмотрю, можем ли мы обойти правило для первокурсников. Нам нужна команда лучше, чем та, которую Слитерин разделал в прошлогоднем матче, и я несколько недель не могла взглянуть в лицо Северусу Снэйпу…» Профессор Мак-Гонагалл сурово поглядела поверх очков на Гарри.

«Я хочу слышать, что ты упорно тренируешься, Поттер, или я могу и передумать насчет твоего наказания». Затем она внезапно улыбнулась.

«Твой отец гордился бы тобой, – добавила она. – Он сам был отличный игрок в квиддитч».

«Да ты шутишь!» Был ужин. Гарри только что закончил рассказывать Рону, что случилось, когда он ушел за профессором Мак-Гонагалл. Рон не донес до рта кусок стейка и пирог с почками, но он забыл о них.

«Ловец? – не поверил он, – Но первогодкам никогда… ты, должно быть, будешь самым молодым игроком столетия».

«Так мне Вуд и сказал», – ответил Гарри, пережевывая пирог. Он был особенно голоден после дневных переживаний. Рон был настолько изумлен и потрясен, что просто сидел и таращился на Гарри.

«На будущей неделе я начинаю тренироваться, – сообщил Гарри. – Только никому не говори. Вуд хочет держать это в секрете». Фред и Джордж Висли вошли в зал, заметили Гарри и поспешили к ним.

«Здорово, – тихо сказал Джордж. – Вуд нам рассказал. Мы тоже в команде – Отбивающие».

«Точно говорю, в этом году мы возьмем кубок по квиддитчу, – сказал Фред. – Мы не выигрывали с тех пор, как ушел Чарли, но в этом году команда будет отличная. Ты, должно быть, хорош, Гарри, Вуд только что не прыгал, когда рассказывал нам».

«Ну да ладно, нам пора идти, Ли Джордан утверждает, что нашел новый секретный проход из школы».

«Спорю – это тот самый, за статуей Грегори Вкрадчивого, который мы нашли в первую же неделю. До скорого». Едва Фред и Джордж исчезли, как появились намного менее желанные визитеры: Малфой с эскортом из Крабба и Гойла.

«Последний ужин, Поттер? Когда у тебя поезд обратно к магглам?»

«А ты здорово осмелел на земле, когда с тобой твои маленькие друзья», – холодно произнес Гарри. Конечно, Крабб и Гойл были отнюдь не маленькими, но поскольку за Высоким столом напротив сидели учителя, они только и могли, что хрустеть кулаками и хмуриться.

«Готов, когда угодно встретиться с тобой наедине, – сказал Малфой. – Этой ночью, если хочешь. Колдовская дуэль. Только на волшебных палочках – без контакта. В чем дело? Никогда не слышал раньше о колдовских дуэлях, я полагаю?»

«Конечно, слышал, – парировал Рон, поворачиваясь. – Я его секундант, а кто твой?» Малфой оценивающе оглядел Крабба и Гойла.

«Крабб, – сказал он. – В полночь устраивает? Встретимся в Призовой Комнате, она никогда не запирается». Когда Малфой ушел, Рон и Гарри переглянулись.

«Что такое колдовская дуэль? – спросил Гарри. – И что ты имел в виду, говоря, что ты мой секундант?»

«Ну, секундант займет твое место в случае твоей смерти, – легкомысленно объяснил Рон, наконец принимаясь за остывший пирог, но, заметив выражение лица Гарри, быстро добавил. – Но люди погибают только на настоящих дуэлях, ну, с настоящими волшебниками. Ты и Малфой можете разве что попускать искры друг в друга. Ни один из вас не знает магию настолько, чтобы нанести другому вред. Спорим, он думал, что ты откажешься».

«А что если я взмахну палочкой, и ничего не случится?»

«Брось ее на землю и врежь ему по носу», – предложил Рон.

«Простите». Они подняли глаза. Это была Эрмиона Грангер.

«Тут что, нельзя спокойно поесть?» – возмутился Рон. Эрмиона не обратила на него внимания и обратилась к Гарри.

«Я случайно услышала, о чем ты говорил с Малфоем…»

«Да уж как же иначе», – пробормотал Рон.

«… ты не должен ходить по школе ночью, подумай о тех очках, которые снимут с Гриффиндора из-за тебя, если вас поймают, а это обязательно случится. Не будь эгоистом».

«Знаешь, тебя это действительно не касается», – ответил Гарри.

«Всего хорошего», – добавил Рон. Как бы то ни было, все это нельзя было назвать идеальным завершением дня, размышлял Гарри, лежа без сна позже в своей кровати и слушая, как засыпают Дин и Шэймус (Невилл еще не вернулся из лазарета). Рон весь вечер давал ему советы типа:

«Если он попробует наслать на тебя проклятье, лучше уклонись, потому что я не могу вспомнить, как их заблокировать». Велика была вероятность, что их поймает Филч или Миссис Норрис, и Гарри чувствовал, что испытывает свою удачу, нарушая еще одно школьное правило за этот день. С другой стороны, из темноты продолжала ухмыляться ему физиономия Малфоя – это был хороший шанс побить его лицом к лицу. И пропустить этого он не мог.

«Половина двенадцатого, – прошептал, наконец, Рон, – пора идти». Они надели банные халаты, прихватили волшебные палочки, прокрались через башню, вниз по винтовой лестнице в гостиную Гриффиндора. Несколько углей еще тлело в камине, превращая кресла в скрюченные черные тени. Они почти дошли до прохода в портрете, когда из ближайшего кресла донесся голос:

«Не могу поверить, что ты собираешься сделать это, Гарри». Блеснул свет фонаря. Это была Эрмиона Грангер, в розовом халате и мрачном настроении.

«Ты!… – со злостью воскликнул Рон. – Отправляйся обратно в постель!»

«Я почти что сказала твоему брату, – огрызнулась Эрмиона, – Перси – ведь он префект, так пусть положит этому конец». Гарри не мог поверить, чтобы кто-то оказался столь навязчивым.

«Пошли», – позвал он Рона, отодвинул портрет Толстушки и протиснулся в дыру. Но Эрмиона не думала так легко сдаваться. Она пролезла за Роном сквозь дыру, шипя на них, как рассерженная гусыня.

«Вам нет дела до Гриффиндора, только до себя самих. Я не хочу, чтобы Слитерин выиграл Кубок, а вы растеряете все очки, которые я получила от профессора Мак-Гонагалл за Переключающее заклинание».

«Иди спать».

«Ну, хорошо, но я вас предупредила, просто вспомните, что я говорила, когда завтра отправитесь домой на поезде, вы такие…» Но им так и не удалось узнать, какие они. Эрмиона повернулась к портрету Толстушки, чтобы вернуться обратно и… оказалась перед пустым холстом. Толстушка ушла с ночным визитом, а Эрмионе обратный путь в Гриффиндорскую башню был закрыт.

«Что же мне делать?» – плаксиво спросила она.

«Это твоя проблема, – ответил Рон. – Нам надо идти, мы сейчас опоздаем». Но они не дошли и до конца коридора, как Эрмиона догнала их.

«Я пойду с вами», – заявила она.

«Не пойдешь».

«А ты думаешь, я тут буду стоять и ждать, пока меня поймает Филч? Если он найдет нас троих, я расскажу ему правду, что пыталась вас остановить, а вы меня поддержите».

«Ну, ты достала…» – громко сказал Рон.

«Заткнитесь, вы оба, – резко оборвал их Гарри. – Я что-то слышал». Они замолчали и услышали чье-то сопение.

«Миссис Норрис?» – выдохнул Рон, вглядываясь в темноту. Но это была не Миссис Норрис. Это был Невилл. Он свернулся на полу и крепко спал, но резко вскочил, когда они подобрались ближе.

«Слава Богу! Вы меня нашли! Я тут уже несколько часов, не мог вспомнить новый пароль, чтоб добраться до спальни».

«Потише, Невилл. Пароль „свиное рыло“, но сейчас он тебе не поможет, Толстушка куда-то смылась».

«Как твоя рука?», – спросил Гарри.

«Отлично, – ответил Невилл, демонстрируя. – Мадам Помфрей вылечила все за минуту».

«Хорошо, послушай, Невилл, нам кое-куда надо, увидимся позже».

«Не бросайте меня! – завопил Невилл, вскакивая на ноги. – Я не хочу здесь оставаться один, Кровавый Барон уже два раза пролетал мимо». Рон взглянул на часы и со злостью посмотрел на Эрмиону и Невилла.

«Если из-за вас нас поймают, я не успокоюсь, пока не выучу Проклятие привидения, о котором рассказывал Квиррелл, и не применю его на вас». Эрмиона открыла было рот, наверное, чтобы сообщить Рону, как именно использовать Проклятие привидения, но Гарри шикнул на нее и сделал им знак идти вперед. Неслышно прошли они по коридорам, испещренным полосами лунного света, лившегося из высоких окон. На каждом повороте Гарри ждал столкновения с Филчем или Миссис Норрис, но им везло. Они пробежали по лестнице на четвертый этаж и на цыпочках дошли до призовой комнаты. Малфоя и Крабба еще не было. Хрустальные шкафы с призами поблескивали там, где их касался лунный свет. Кубки, щиты, блюда и статуи мерцали серебром и золотом в темноте. Они стояли у стены, не сводя глаз с дверей на противоположном конце зала. Гарри вытащил палочку на случай, если Малфой выскочит и сразу начнет. Ползли минуты.

«Он опаздывает. Может струсил?» – прошептал Рон.

Шум у соседней двери заставил их подпрыгнуть. Гарри только успел поднять свою палочку, как они услышали чей-то разговор – и это был не Малфой.

«Понюхай тут, моя милая, они могли спрятаться в углу». Это был Филч, говорящий с Миссис Норрис. В ужасе Гарри бешено замахал остальным идти за ним как можно скорее; они бесшумно и стремительно перебежали к двери, подальше от голоса Филча. Едва халат Невилла скрылся за углом, как они услышали, что Филч вошел в призовую комнату.

«Они где-то здесь, – донеслось до них его бормотание, – наверное, прячутся».

«Сюда!», – беззвучно шепнул остальным Гарри, и они в оцепенении двинулись по длинной галерее, заставленной доспехами. Они слышали, что Филч подбирается все ближе. Внезапно Невилл издал испуганный писк и бросился бежать – споткнулся, ухватился за Рона и они вдвоем рухнули прямо на один из доспехов. Лязга и грохота, казалось, было достаточно, чтобы разбудить весь замок.

«БЕЖИМ!» – завопил Гарри, и все четверо рванули по галерее. Оглядываясь, не преследует ли их Филч, они завернули за угол и пронеслись по одному коридору, потом по другому. Гарри бежал впереди, совершенно не имея понятия, куда они бегут. Они продрались сквозь гобелен и оказались в скрытом проходе, пробежали по нему и выскочили рядом с кабинетом колдовства, который, как они знали, находился в милях от призовой комнаты.

«Я думаю, мы оторвались», – сказал Гарри, тяжело дыша, облокотясь о холодную стену и вытирая лоб. Невилл согнулся вдвое, тяжело дыша и что-то бормоча.

«Я… я говорила вам, – выдохнула Эрмиона, теребя нитку на груди. – Я же говорила».

«Надо вернуться в гриффиндорскую башню, – сказал Рон, – и как можно быстрее».

«Малфой тебя надул, – сказала Гарри Эрмиона. – Теперь-то ты понимаешь? Он и не собирался встречаться с тобой – Филч знал, что кто-то будет в призовой комнате, наверное, Малфой его навел». Гарри подумал, что она, видимо, права, но говорить этого вслух не собирался.

«Пошли». Но это оказалось не просто. Не прошли они и дюжины шагов, как заскрипела дверная ручка, и нечто появилось из классной комнаты перед ними. Это был Пивз. Он заметил их и издал восторженный вопль.

«Помолчи, Пивз, пожалуйста – из-за тебя нас выгонят». Пивз закудахтал.

«Бродите в полуночный час, малыши-первокурсники? Ай-яй-яй. Поздно ночью шляться – грех – скоро вас поймают всех».

«Не поймают, если ты нас не выдашь, Пивз – ну, пожалуйста».

«Да, я должен сказать Филчу, должен, – заявил Пивз ангельским голоском, но его глазки зло поблескивали. – Это ради вашего же блага, сами знаете».

«Убирайся с дороги», – рявкнул Рон, как следует стукнув Пивза, что оказалось большой ошибкой.

«УЧЕНИКИ НЕ СПЯТ! – истошно завопил Пивз, – УЧЕНИКИ У КАБИНЕТА КОЛДОВСТВА!» Уклонившись от Пивза, они кинулись спасать свои жизни в конец коридора, где уперлись в дверь – и она оказалась заперта.

«Вот и все! – простонал Рон, пока они беспомощно пытались толкать дверь. – Наша песенка спета! Это конец!» Послышались шаги, Филч бежал со всех ног на крики Пивза.

«Ну, шевелись же», прорычала Эрмиона. Она схватила палочку Гарри, стукнула по замку и прошептала:

«Алохомора!» Замок щелкнул, дверь распахнулась – и они проскользнули внутрь, быстро захлопнули и прижали к ней уши, вслушиваясь.

«Куда они побежали, Пивз? – спрашивал Филч. – Быстро, говори».

«Скажи „пожалуйста“.

«Не связывайся со мной, Пивз! Так куда они пошли?»

«Скажу что-нибудь, если только скажешь „пожалуйста“, – заявил Пивз своим противным ангельским голоском.

«Ну, хорошо – по-жа-луй-ста».

«ЧТО-НИБУДЬ! Хаа-ха-ха! Я же сказал, что скажу „что-нибудь“ если скажешь „пожалуйста“! Хаа-ха-ха!» – им было слышно, как Пивз со свистом испарился, а Филч со злости матерится.

«Он решил, что дверь заперта, – прошептал Гарри. – Думаю, с нами все будет в порядке – да отцепись, Невилл! – Невилл последнюю минуту все тянул его за рукав. – Ну что такое?» Гарри обернулся и совершенно ясно увидел, что. В какой-то момент ему показалось, что он оказался в кошмарном сне – это было уже слишком, учитывая все, что произошло до сих пор. Они были не в комнате, как он полагал. Они были в коридоре. Запретном коридоре на третьем этаже. И теперь они знали, почему он был под запретом.

Они смотрели прямо в глаза чудовищному псу, который заполнял все пространство от пола до потолка. У него было три головы, три пары вращающихся, безумных глаз; три пары подрагивающих ноздрей, направленных в их сторону; три рта с огромными клыками, с которых капала слюна. Он стоял неподвижно, все шесть глаз глядели на них, и Гарри понял, что единственной причиной, почему они еще не умерли, было то, что они застали пса врасплох своим внезапным появлением, но он быстро избавляется от удивления. Смысл доносившегося громоподобного рычания нельзя было истолковать неправильно. Гарри нащупал дверную ручку – выбирая между Филчем и смертью, он предпочел Филча. Они выкатились обратно – Гарри захлопнул дверь, и они побежали, почти полетели обратно по коридору. Филч, должно быть, ушел искать их в другом месте, потому что его нигде не было видно, но это их едва ли заботило – им хотелось только одного: оказаться подальше от этого монстра. Они не остановились, пока не добежали до портрета Толстушки на восьмом этаже.

«Да где же вы все были?» – спросила она, глядя на халаты, свисающие с их плеч и раскрасневшиеся, потные лица.

«Не суть важно – свиное рыло, свиное рыло», – прохрипел Гарри и портрет повернулся. Они прокрались в гостиную и дрожа рухнули в кресла.

Прошло некоторое время, прежде чем кто-нибудь заговорил. Невилл выглядел так, будто и вовсе потерял дар речи.

«Какого черта они думают, держа такую гадину в школе? – наконец выговорил Рон. – Если какой-нибудь собаке и хочется погулять, так это ей». К Эрмионе вернулось дыхание и присутствие духа:

«Зачем вам глаза даны, а? – крикнула она. – Вы что не видели, на чем она стояла?»

«На полу? – предположил Гарри. – Я не смотрел под ноги, меня слишком занимали головы».

«Нет, не на полу. Она стояла на люке. Она, наверное, что-то охраняет». Она поднялась и испепелила их взглядом.

«Надеюсь, вы собой довольны. Нас всех могли убить, или даже еще хуже – исключить. А теперь, если вы не против, я пойду спать.» Рон глядел ей вслед с открытым ртом.

«Да мы не против, – произнес он. – Можно подумать, что мы ее насильно затащили». Но Эрмиона заставила Гарри думать совсем о другом, когда он забирался в постель. Пес что-то сторожил… А что сказал Хагрид? Гринготтс – самое безопасное место в мире, чтобы что-то спрятать – за исключением, может быть, Хогвартса. Похоже, Гарри выяснил, где находится маленький грязный сверток из подвала номер семьсот тринадцать.