"Интерпол" - читать интересную книгу автора (Бреслер Фентон)

Глава 23 Современная белая работорговля

8 апреля 1989 года тучный белокурый голландец и две филиппинки вошли в небольшой обшарпанный отель возле Hauptbahnhof (Центрального железнодорожного вокзала) в Дюссельдорфе. Голландец провел их в номер, а потом ушел.

Он заранее заказал для женщин двухместный номер, предъявив их паспорта, из которых следовало, что они прилетели в дюссельдорфский международный аэропорт Лохаузен из Бангкока. Как отмечалось в отчете НЦБ-Висбаден, «они не говорили по-немецки и очень немного — на плохом английском».

Дюссельдорф широко известен как «Париж Германии», но эти женщины не испытывали желания полюбоваться его великолепными старыми зданиями. Они не выходили даже, чтобы выпить чашечку кофе в одном из кафе, расположившихся прямо на тротуаре вдоль Кенигсаллее — широкого элегантного бульвара в центре города. Питались филиппинки только в ресторане при гостинице и явно не были туристами в этом городе.

На следующий день толстый голландец появился вновь и забрал их. «Запомнились светлая шевелюра и усы, — говорится в отчете НЦБ, — но, видимо, никто не сможет опознать его при следующей встрече».

В тот же вечер в полицию поступил вызов на место происшествия близ небольшой немецкой деревни на границе с Нидерландами. С местной автомашиной столкнулся арендованный автомобиль с французскими номерными знаками, за рулем которого находился мужчина, похожий на индийца, рядом с ним сидел толстый блондин, а на заднем сиденье — две женщины восточного типа. Местный водитель отправился звонить в полицию, а когда вернулся, пассажиры столкнувшейся с ним машины исчезли. По другую сторону шоссе простиралась никем не патрулированная граница.

Но пассажиры ретировались с места события слишком быстро. В «бардачке» были обнаружены забытые документы на автомобиль, а также контракт на его аренду. По документам выходило, что пассажир был не индиец, а… из Шри-Ланки. Но это еще не все. В спешке у него из кармана выпала записная книжка с адресами в Париже и несколькими телефонными номерами во Франции и Нидерландах.

На следующий день НЦБ-Висбаден отправило запрос в НЦБ-Париж и Гаагу с просьбой организовать проверку личности ланкийца и телефонных номеров в его записной книжке. Первым пришел ответ из Парижа: этот человек состоял на учете во французской полиции по подозрению в торговле и героином, и женщинами (так разнообразна современная международная преступность) из Юго-Восточной Азии. Предполагалось, что он — член банды, которая регулярно завозит в Европу проституток и в то же время завлекает порядочных девушек обманными предложениями хорошей работы, а затем вынуждает их заняться проституцией. Он специализировался на поставках небольших групп женщин на «развлекательные» вечеринки, как диск-жокеи приносят с собой новейшие записи, чтобы взбодрить заскучавшую публику.

Немного погодя пришел ответ и из НЦБ-Гаага: установлено, что один из телефонных номеров принадлежит голландцу из Амстердама. Его подозревали в участии в перевозках женщин из Юго-Восточной Азии. Внешность совпадала: он блондин, толст и носит усы. В течение почти трех недель официальные власти ничего не предпринимали. Наконец 28 апреля французский полицейский, осуществляющий паспортный контроль на загруженной автомагистрали А10 на франко-итальянской границе недалеко от Ментоны, оказался более бдительным, чем обычно. У него вызвал подозрение человек, сидевший за рулем арендованной французской автомашины, пересекавшей границу. Водитель предъявил паспорт Шри-Ланки и филиппинские паспорта на четырех своих спутниц. Один шри-ланкиец и четыре филиппинки! Что они собирались делать в Италии? Чем занимались во Франции? Позже парижское представительство сообщило висбаденскому: «Он не мог правдоподобно объяснить ни присутствия этих молодых женщин, ни саму эту поездку».

Однако французская полиция отпустила подозрительного пассажира, поскольку не было достаточных оснований для его задержания. Но четырех филиппинок отправили самолетом на родину. В паспортах двух из них стояли отметки о том, что 8 апреля 1989 года они приземлились в международном аэропорту Лохаузен г. Дюссельдорфа…

Но это не конец истории. Она как бы повисла в воздухе. Детектив-инспектор из Германии Сабина Менке, одна из немногих женщин-полицейских, работающих в штаб-квартире Интерпола в Лионе, рассказала мне, что неизвестно, куда исчезли этот ланкиец, часто арендующий автомашины, а также толстый усатый голландец. Что стало с четырьмя филиппинками, которые с такой неохотой возвратились домой? Детектив говорит: «Я не знаю. Я рада, что имею хоть какую-то информацию. НЦБ очень мало информируют нас о международной торговле проститутками или людьми вообще. Не думаю, что для них это вопрос первостепенной важности».

Несмотря на высокопарные нравоучения крупных политиков и полицейских чинов, слова детектива ближе к истине об этой особой стороне борьбы за поддержание международного правопорядка.

Торговля белыми рабами — это не из области фантастики, не выдумка романиста с пылким воображением. Люди верят, что она когда-то существовала, но считают, что сейчас она давным-давно прекращена. А для девушек, попавших в водоворот этого грязного бизнеса, она была — и до сих пор является — фактом объективной и трагической реальности.

Торговля эта ведется в международном масштабе и для большинства все еще представляется по такой схеме: белокожих рабынь из Европы кто-то поставляет за деньги смуглым арабским шейхам или южноамериканским содержателям публичных домов. Такова классическая версия. В воображении обывателя у рабыни белая кожа — как отличительная черта от цвета кожи ее хозяина.

На самом же деле, когда это словосочетание «белая рабыня» появилось на свет в последней четверти XIX века, и рабы, и рабовладельцы имели один и тот же белый цвет кожи, а торговля была чисто внутренним делом страны. Она процветала исключительно в США и не имела международного оттенка. Слово «белый» использовалось для того, чтобы отличать современных, сексуальных рабынь от традиционно черных рабов недалекого прошлого. И никого из них не перевозили по свету.

В своей «Энциклопедии американской преступности» Карл Сифакис рассказывает, как некая Мэри Хастингс, известная чикагская «мадам», в 1880–1890-х годах разъезжала по Среднему Западу в поисках податливых молоденьких деревенских девушек в возрасте от 13 до 17 лет. Заманив их в «большой город» обещанием хорошей работы, она запирала их на верхнем этаже своего заведения и предлагала признательной клиентуре как новую и соблазнительную форму услуг. Наконец одной из жертв удалось выбросить на улицу из окна записку со словами: «Помогите! Меня здесь держат рабыней!»

Полиция произвела облаву на это заведение и освободила девушек. Журналист, имени которого история не сохранила, сообщил об этом происшествии в местной газете, и именно он обогатил содержание записки девушки эпитетом «белая рабыня». Термин был быстро подхвачен. Появились романы, а также бесчисленное множество статей в журналах: это словосочетание приятно возбуждало воображение общества.

Все это совпало со стремительным развитием средств транспорта в последние годы XIX столетия. Очень скоро благодаря современным методам передвижения торговля белыми рабынями приобрела международный характер. В 1899 году по инициативе движения против проституции был проведен Первый Международный конгресс за запрещение белой работорговли. В 1904 году тринадцать стран подписали неофициальное международное «Соглашение» по запрещению торговли женщинами. За ним последовала развернутая международная Конвенция о запрещении торговли женщинами и детьми. В том же году термин «белый раб» впервые появился в национальном законодательстве: был принят Закон США о запрещении белой работорговли, широко известный под именем его автора, политика из Иллинойса Джеймса Роберта Манна. Он объявил преступлением перевозку женщин в аморальных целях и остается в силе и по сей день. Толчком к принятию Закона послужил международный скандал: было обнаружено, что супружеская пара злоумышленников из Чикаго — Альфонс и Эва Дюфор — завербовали для многих американских борделей 20 000 женщин и девушек из Латинской Америки. В 1933 году была принята еще одна Международная конвенция о запрещении торговли женщинами.

Но все эти годы власти уделяли не так уж много внимания этой международной проблеме, ограничиваясь благочестивым осуждением. На деле было больше болтовни, чем серьезных мер. Может показаться смешным, но старшее поколение еще может припомнить ходившие в Великобритании в 20–30-х годах слухи о том, как приличные девушки, сидя в кинотеатре, вдруг чувствовали укол шприца, который им делали сидевшие рядом мужчины. А после еще нескольких уколов просыпались наконец где-нибудь в Южной Америке или Саудовской Аравии. Может быть, эти старые дамские сказки были не столь уж надуманными. «Уверена, что такое могло случиться», — утверждает Сабина Менке.

Но к концу 40-х годов преступники стали применять более совершенную тактику. С приходом века реактивных лайнеров спрос на белых рабынь заметно подскочил. А вместе с ним возросла и страсть молодежи к путешествиям. Девушки были заражены любовью к приключениям куда более, чем их мамаши. Им хотелось повидать мир. «Торговцу людьми», как именует Интерпол эту разновидность преступников, уже не требовалось накачивать свои жертвы наркотиками. Все, что ему требовалось, это поместить в печати соблазнительное объявление, приглашающее поработать за рубежом буфетчицами или администраторами («без дополнительных обязанностей»), Или, скажем, набиралась танцевальная группа для гастролей на Ближнем Востоке («опыт работы не требуется»), и не было отбоя от желающих. Но для девушек такие знакомства часто заканчивались трагически. Приведу выдержку из секретного доклада Генерального секретариата, подготовленного им к июньской, 1965 года, Генеральной ассамблее в Рио-де-Жанейро и ранее не публиковавшегося:

«Выявлены многочисленные случаи угроз женщинам применить насилие или увольнение в случае, если они откажут посетителям. Используется, например, такой метод принуждения: женщинам при найме дают на устройство крупную сумму денег с условием, что они не смогут уволиться, пока не возместят этого займа. Некоторые наниматели отбирают у женщин паспорта или обратные билеты (купленные для облегчения процедуры въезда в страну). В конце концов, не имея никаких возможностей для оплаты обратного проезда и под угрозой взыскания огромного ущерба, наносимого нарушением контракта, женщины, как правило, склоняются под ударами судьбы.

Финансовые трудности и разочарование подрывают их моральные устои. Длинный рабочий день и алкоголь утомляют их и заставляют сдаться. Сначала они еще пытаются выбирать партнеров, но в конце концов опускаются и начинают обслуживать всех без разбору».

Оказаться в ловушке нищеты и деградации могут не только невинные молодые женщины. Проститутки, считающие, что их жизнь прекрасно устроена, сознательно пускаются в авантюры. Они едут изучать новые рынки. Это стало возможным при нынешних сравнительно недорогих расходах на проезд. Затем они обнаруживают, что жизнь оказывается не такой уж легкой, как они предполагали. Этот процесс продолжается и сейчас. Вот что говорит Сабина Менке: «Мне приходится быть осторожной в формулировках, потому что мы не получаем официальной информации, но я знаю через неофициальные каналы, что некоторые проститутки из Европы все еще отправляются, например, в арабские страны, потому что там лучше платят. Но вынуждают ли их к этому и что происходит с ними, когда они приезжают на место, мы не знаем».

Традиционная работорговля невинными или, в худшем случае, безрассудными девицами, обманом втянутыми в рабство, все еще процветает и приносит антрепренерам колоссальные барыши. Но «цвет» товара изменился. Это уже не «белая рабыня», попадающая в руки смуглого или черного рабовладельца. Тут скорее бронзовокожая или чернокожая красотка становится рабыней белого или с такой же, как у нее, кожей властителя.

Как объяснила Сабина Менке, «в наши дни проблема приобрела иные оттенки. Сейчас гораздо чаще идут поставки из развивающихся стран в развитые, а не наоборот». Она рассказала, как обычно происходит новая «белая» торговля, и это совпадало с тем, что написано в отчете Генерального секретариата в 1965 году:

«В самых бедных странах «третьего мира» многие женщины вовлекаются в проституцию своими же родителями. Иногда они занимаются этим бизнесом, не ставя в извес тность родителей. Потом в один прекрасный день появляется белый незнакомец. У него куча денег, и он говорит: «Я оплачу тебе билет в Германию. У тебя там будет работа и хорошая зарплата». Они подписывают контракт и отправляются в Германию (или в какую-нибудь другую страну Европы). На месте у нее отбирают паспорт и заставляют заниматься проституцией. Что ей остается делать? Девушка не знает языка. Она никого не знает. Она думает, что за ней огромный долг, и хочет найти работу и расплатиться.

В полицию обращаться боится, потому что не хочет быть высланной из страны. Ведь она сама рада была выбраться из родной страны. Вот почему она приехала в Европу! К тому же если ее семья узнает, чем она здесь занимается, ей будет стыдно возвращаться домой».

Такова печальная ситуация.

Закон по этому поводу совершенно прямолинеен. В Великобритании, Германии, Франции и в большинстве стран мира заниматься проституцией, по принуждению или добровольно, само по себе не преступление, за исключением США, где в большинстве штатов это хотя и не тяжкое преступление, но преследуется по закону. Обычно проститутка не считается преступницей до тех пор, пока она каким-то образом не нарушает правил общественного поведения. В Англии, например, нельзя приставать на улице к прохожим в поисках клиентов. Обычно и ее клиент не считается нарушителем закона, если придерживается общественного порядка. Но в любой цивилизованной стране использование проституции в своих целях — серьезное уголовное преступление и влечет суровые приговоры, и этот фундаментальный принцип сохранен в международном законодательстве.

В декабре 1949 года на смену прежним международным договорам пришли новые. Основным достижением стала Конвенция о запрещении торговли людьми и использовании проституции в интересах третьих лиц, единодушно принятая Генеральной Ассамблеей ООН. Большинство стран мира уже ратифицировало эту Конвенцию и приняло таким образом на себя обязательство содействовать тому, чтобы национальное законодательство позволяло «наказать любое лицо, которое, чтобы удовлетворить страсть третьего лица:

1) предлагает, заманивает или уводит для целей проституции любое лицо, даже с согласия последнего;

2) эксплуатирует проституцию другого лица даже с согласия последнего».

Поэтому международная белая работорговля почти повсеместно признана вне закона. Ну, а каков послужной список Интерпола на этом поле деятельности?

Боюсь, не очень впечатляющий. Это относится не только к международным, но и к внутренним полицейским институтам. Частично проблема состоит в том, что хотя многие офицеры полиции как в Генеральном секретариате, так и в полициях стран — членов Интерпола всерьез ею обеспокоены, но традиционные мужские предрассудки против так называемой «древнейшей профессии» умирают с трудом. А большинство офицеров полиции мира — мужчины. Еще в XIII столетии св. Фома Аквинский писал, что проститутки, как система канализации, так же необходимы городу, чтобы избавиться от телесного загрязнения. Истекшие века ничего не изменили. В феврале 1992 года Поль Бокус, глава французской полиции, обозлившись на развернутую в Нидерландах плакатную кампанию, обвинявшую его в связях со всемирно известной сетью «Макдональдс», заявил репортеру, что ничего не имеет против гамбургеров «Макдональдса», потому что «это как проститутки в Булонском лесу в Париже: если бы их не было, то лишь потому, что они никому не нужны».

Истины ради надо отметить, что Генеральный секретариат в течение многих лет делал все, что мог, в рамках предоставленных ему полномочий без настоящего и полномасштабного сотрудничества со своими членами. В октябре 1960 года он послал Генеральной ассамблее Интерпола в Вашингтон отчет, посвященный «международной торговле женщинами», на подготовку которого ушло три года. Отчет никогда не публиковался и при чтении оставляет гнетущее впечатление. Только 37 НЦБ из 66 стран-членов потрудились ответить на детальную анкету о состоянии этой торговли в пределах их юрисдикции. Даже при этом Генеральному секретариату, руководимому в то время Марселем Сико, удалось собрать достаточно материала, чтобы подвергнуть критике редакцию Конвенции 1949 года, которая не отвечала требованиям времени, и осудить «трудности, с которыми полиция повсеместно сталкивается при сборе необходимых доказательств данного вида преступности». После вялых дебатов делегаты поручили Генеральному секретариату подготовить еще один отчет, включающий рекомендации по внесению некоторых изменений в Конвенцию 1949 года для превращения ее в более эффективный инструмент борьбы.

Прошло пять долгих лет, и этот отчет в июне 1965 года был представлен Генеральной ассамблее в Рио-де-Жанейро. Его тоже никогда не публиковали, хотя я уже цитировал выдержки из него. В нем предложены три конкретные поправки к Конвенции 1949 года и делается намек, что основной причиной критики было то, что «для предъявления лицам обвинения по статье 1 необходимо доказать намерение склонить женщин к проституции. Поскольку обычно такое доказательство трудно получить и это намерение в большинстве случаев можно установить, лишь имея результат найма, подкупа и т. д. и связей между этими действиями и проституцией жертвы, предпочтительнее считать это преступление в силу результата (курсив отчета) — наем или предоставление женщин».

И что дальше? Делегаты приняли резолюцию с обращением к Жану Непоту направить проект поправок в Организацию Объединенных Наций. Он послушно исполнил волю Ассамблеи, но до сих пор никаких поправок к статье Конвенции 1949 года не принято. Эта часть международного законодательства так и остается существенно недоработанной.

Можно понять цинизм полковника Патрика Монтгомери, секретаря Общества по борьбе с работорговлей, имеющего штаб-квартиру в Лондоне, когда он писал в августе 1973 года в «Contemporary Review»:[95]

«Налицо взаимопонимание в Объединенных Нациях, какие конкретно страны можно открыто ругать за их неуважение к правам человека. Эта солидарность, за которую Александр Солженицын в своей речи в качестве нобелевского лауреата назвал ООН Организацией Объединенных Правительств, была проиллюстрирована инцидентом, происшедшим во время дебатов в Комиссии по правам человека на тему рабства.

Я собирал единомышленников для скромной маленькой резолюции и обратился к делегату Пакистана. «Я не собираюсь тратить время на чтение вашей резолюции, — ответил тот. — В нашей стране нет рабства, но у нас есть соседи, где рабство существует, а я определенно не собираюсь ставить их в неловкое положение».

Но не только ООН сидит, сложа руки. И внутри Интерпола представительства стран до сих пор не обмениваются полной информацией по этому вопросу, что вообще-то необходимо. В сентябре 1974 года на Генеральной ассамблее в Каннах Жан Непот говорил делегатам, что, несмотря на то, что обмен информацией между НЦБ дает хорошие результаты, его «все еще нельзя считать удовлетворительным». Была принята еще одна резолюция, на этот раз она «подчеркивала факт, что на международном уровне основной задачей полиции является разгром международной системы, которая эксплуатирует проституцию и занимается другими формами преступной деятельности, и требовала от НЦБ расширить обмен информацией о тех лицах, которые выявлены в той или иной стране и которые прямо или косвенно ответственны за проституцию в международных масштабах».

В октябре 1975 года на Генеральной ассамблее в Буэнос-Айресе Генеральный секретариат представил свой третий отчет, составленный на основе ответов на новый формуляр, полученных из 69 стран (из 120 членов). В нем говорится, что основным источником этой торговли все еще «остается наем женщин одной страны для определенных видов работы в другой стране — танцовщиц, артисток кабаре, официанток и т. д., при условиях, которые вынуждают нанявшихся заниматься проституцией. В большинстве случаев женщины внешне согласны на такие условия». Но впервые в нем дается комментарий устаревшей вынужденной белой работорговле: «Едва ли найдется случай, когда жертвы силой были украдены из своего дома», — говорится в отчете. Но в середине 70-х годов все же было несколько случаев.

Этот отчет (также не публиковавшийся ранее) показывает, как к тому времени этот бизнес стал высокоорганизованным предприятием. В первый раз дается описание географических особенностей торговых сетей:

Прошло три года. В ноябре 1979 года в Сен-Клу собрался Международный симпозиум по азартным играм, проституции и другим преступным действиям. Однако понадобилось еще девять лет, чтобы наконец в сентябре 1988 года был проведен Первый Международный симпозиум по торговле людьми. Присутствовали делегации из 19 стран: Австралии, Бельгии, Великобритании, Ирака, Испании, Италии, Китая, Люксембурга, Мали, Нидерландов, Норвегии, Саудовской Аравии, Сенегала, Соединенных Штатов, Таиланда, Туниса, Франции, ФРГ, Швейцарии. Но содержание было в основном то же, что и прежде: как это изложено в «Обзоре Международной криминальной полиции», «присутствующие на симпозиуме делегаты единодушно согласились с тем, что в мире наметилась тенденция роста торговли людьми и эксплуатации проституции. В ходе дискуссии также подтвердилось существование организованной сети преступных формирований». И, конечно же, был повторен призыв к странам-членам «увеличить обмен информацией об известных лицах, организациях или подозреваемых в причастности к незаконной деятельности, связанной с проституцией».

В июне 1989 года в Лионе было созвано первое в истории рабочее совещание, но число участников было ограничено европейскими странами. После всех многолетних увещеваний снабжать Генеральный секретариат нужной информацией, в следующем выпуске «Обзора Международной криминальной полиции» в анонимной статье сообщалось, что общая база данных в штаб-квартире содержит лишь 60 международных уголовных дел и что подавляющее большинство из них (54) относится к странам Европы, что необычайно мало для континента с населением 497 000 000 человек.

Почему же сообщалось всего лишь о шести уголовных делах на 4 119 000 000 жителей, которые, по статистике ООН, населяют Азию, Ближний Восток, Африку и Латинскую Америку? Частично ответ можно найти в том, что поголовно мужской состав полиции не придает должного значения делам такого рода, но возможен и более страшный ответ. Местные представительства Интерпола в своих регионах, находясь в зависимости (как обычно) от информации, поступающей от внутренних полицейских органов, неукомплектованных, плохо оплачиваемых и, надо признаться, часто коррумпированных, свободно могут иметь свои негативные причины для сокрытия от Интерпола уголовных дел, имеющих международный резонанс.

«Ситуация не улучшается, — говорит Сабина Менке. — Часто бывает, что мы посылаем конкретный запрос, допустим, в НЦБ-Бангкок, а ответа не получаем. Это одна из главных проблем — недостаточность или отсутствие информации. Ведь наверняка есть множество уголовных дел, которые могут представлять интерес, но НЦБ сами решают, о чем нас информировать, а о чем — нет».

Так продолжается в течение многих лет. В январе 1991 года, уже после моего второго приезда в Лион, Сабина разослала по всем НЦБ формуляр с просьбой прислать детальные отчеты по всем уголовным делам, касающимся международных случаев работорговли как женщин, так и детей за прошлый год. Хотелось получить не только отписку на бумаге. Кендалл рассказывал французскому журналисту: «Мы приняли решение считать приоритетными в мировом масштабе преступления, совершенные против детей. Всем странам-членам мы разослали очень детальную анкету. Но иллюзий мы не питаем. Мы ничего не можем поделать, когда государства — члены Интерпола сами нарушают свои же национальные законы или когда они отказываются принимать участие в международных акциях».

Весьма скоро он получил ответы. К июню 1991 года в Генеральный секретариат поступили ответы от 55 НЦБ при 154 странах, входящих в тот момент в организацию.

О чем в них говорилось? 53 НЦБ заявили, что они не получали никаких сообщений от своих национальных полицейских учреждений о случаях каких бы то ни было форм рабства женщин и детей. В число этих стран вошли:

Австралия, Австрия, Ангола, Андорра, Аргентина, Аруба, Багамы, Бахрейн, Болгария, Великобритания, Венгрия, Венесуэла, Гонконг, Греция, Дания, Джибути, Зимбабве, Израиль, Иордания, Исландия, Испания, Йемен, Канада, Кения, Кипр, Конго, Лесото, Ливия, Люксембург, Малави, Мальта, Марокко, Нидерланды, Норвегия, Новая Зеландия, Объединенные Арабские Эмираты, Пакистан, Перу, Польша, Португалия, Сейшельские острова, Сингапур, Судан, Таиланд, Турция, Швеция, Шри-Ланка, Фиджи, Финляндия, Франция, Эквадор.

Информация из Италии и Советского Союза была чуть более пространной. НЦБ-Рим сообщило, что в июле 1990 года в пригороде Милана местная полиция обнаружила десятерых цыганских детей племени аргати, живших на положении рабов у племени сергати: их либо выкрали, либо купили. А новое московское НЦБ сообщило, что в прошлом году было зарегистрировано 322 случая выдачи женщин замуж против их воли.

И это все. Формально не о чем было сообщать. Стоит отметить, что среди многих стран, отделавшихся молчанием, были Бельгия, Германия, Япония, Мексика и Соединенные Штаты.

В каждой цивилизованной стране мира имеется законодательство, направленное против сексуального насилия над малолетними, а помимо этого существуют более 80 международных законов, договоров и деклараций, направленных на защиту «прав ребенка», венцом которых является Международная конвенция ООН по правам ребенка, принятая в ноябре 1989 года. Но буквально для миллионов детей во всем мире эти национальные и международные законы едва ли ценнее бумаги, на которой они написаны.

Кровосмешение и сексуальные злоупотребления в семье, по совести говоря, конечно, отвратительны, но у них, по крайней мере, нет коммерческих выгод. Но детская проституция и детская порнография — сегодня очень прибыльное дело. Ниже дается краткое описание состояния этой проблемы в мире, составленное на основе статьи известного борца за права женщин Анимы Басак в январском 1991 года выпуске журнала «Обзор Международной криминальной полиции» и других источников:

Таиланд. Власти упорно отрицают, что этот вид преступности у них существует, но такой авторитетный источник, как «Форум» — издание Совета Европы, — заявил, что в Бангкоке одна проститутка может прокормить семью из десяти человек, а из одного миллиона отечественных проституток 650 тысяч — в возрасте от 12 до 16 лет. Большинство несчастных девушек попадают на панель по своей воле, других продают свои же родители. Согласно исследованию, они обычно обслуживают троих клиентов в день, но таковых может быть и 12, и 15. Получают от 50 до 150 бат (от $ 2 до $ 6) с клиента и этим заработком делятся со своим хозяином. В число их клиентов, как и на Филиппинах, входят миллионы западных «секс-туристов».

Филиппины. По оценкам экспертов, более 800 000 детей, занимающихся проституцией, как мальчиков, так и девочек, делают это в своей традиционно бедной стране. Туризм — и особенно «сексуальный туризм» из Японии и из стран Запада — важный элемент национальной экономики. Манила и другие курорты переполнены барами, саунами, ночными клубами, массажными салонами и публичными домами.

Япония. В стране есть свой контингент детей-проституток, но она еще и «импортирует» их тысячами из Филиппин и Таиланда. Говорят, что ими «торгуют, как горячими пирожками», в Токио, Осаке, Хиросиме и других крупных городах.

Китай. Такая торговля телом процветает не только в капиталистических странах. Из Китая новости просачиваются реже, но, например, в мае 1970 года официозное издание «Китай день за днем» сообщало, что в провинции Сычуань подразделения по борьбе с киднеппингом арестовали 26 человек, подозреваемых в краже людей. При операции по ликвидации последствий «отвратительной деятельности» было разгромлено пять банд и освобождено более 7000 женщин и детей, украденных и проданных в рабство. В феврале 1991 года лондонская «Таймс» опубликовала сообщение о том, что в провинции Хунань было казнено восемь человек по обвинению в торговле женщинами и детьми. А в июле 1991 года французская газета «Монд» сообщила о казни одиннадцати человек в провинции Шаньси за кражу и продажу в рабство девяноста женщин.

Индия. В этой катастрофически бедной стране, по словам Анимы Басак, «тысячи и тысячи детей живут в «абсолютной бедности» и существуют лишь как объекты злоупотреблений и всевозможных видов эксплуатации, морально и физически деградируют. В одном только Бомбее насчитывается 5000 борделей со 100 000 проститутками, и 20 процентов из них — малолетние, некоторым всего лишь по девять лет. В северном штате Уттар Прадеш разрастается торговля детьми, которых привозят из Непала, Бангладеш, а также из других регионов Индии на продажу содержателям публичных домов в самой Индии или переправляют дальше — в Пакистан и арабские страны Ближнего Востока. Среди 140 миллионов индийских мусульман существует торговля десяти-одиннадцатилетними девочками, которых родители насильно продают в качестве «невест» богатым пожилым арабам, обычно из Саудовской Аравии, в то время как мальчиков в возрасте от пяти до десяти лет продают, контрабандно вывозят и — помимо использования в качестве объекта секса — насильно заставляют работать наездниками в скачках верблюдов. Их привязывают на спину верблюда, которого затем приводят в бешенство, и пускают вскачь. Когда животное вразвалку несется вперед, ребенок визжит от страха, верблюда это еще более раздражает, и он бежит еще быстрее. В результате к финишу приходит животное-победитель, на спине которого, вцепившись в горб, сидит перепуганный ребенок.

Непал. Между Индией и соседним Непалом орудуют международные синдикаты, занимающиеся вывозом из страны детей для последующего вовлечения их в проституцию. Правительствам обеих стран отлично известно об этой торговле, но она продолжает процветать.

Шри-Ланка. Здесь большую проблему представляет проституция среди юных мальчиков, нежели девочек, из-за педофильных туристов, в распоряжении которых есть иллюстрированные буклеты с расценками, адресами и «симпатичными» отелями.

Кения. Это страна, где по сравнению с остальными странами Африки детская проституция представляет наибольшую проблему. Есть и «пляжные мальчики» для зарубежных туристок и гомосексуалистов, девочки-подростки для бисексуалов. Басак приводит слова одного из членов кенийского африканского национального союза: «Немцы и швейцарцы превращают прибрежный регион в свою неоколониальную секс-провинцию. Раса белых хозяев и сексуально голодных женщин развращает своими деньгами бесчисленное множество молодых кенийских женщин и мужчин». Один кенийский общественный деятель делился с Джейн Перлез, журналисткой из «Нью-Йорк тайме»: «Всему причиной наша экономика. Жизнь в городе очень дорогая. За все надо платить наличными, даже за воду. Сейчас нередки случаи, когда родители отправляют девочек на улицу в поисках денег, и те становятся проститутками».

Швеция и Дания. Эти две скандинавские страны — крупнейшие производители и поставщики продукции детской порнографии: фильмов, видео, дискет и журналов в Соединенные Штаты, самый большой в мире рынок для этих товаров.

Нидерланды. Представляют собой главный центр международной торговли, куда из Азии, Латинской Америки и Африки доставляются подростки, которых потом для целей проституции отправляют в другие регионы Европы и в арабские страны. В традициях старой белой работорговли девочек часто накачивают наркотиками, чтобы сделать более сговорчивыми. В стране насчитывается примерно 1000 малолетних проституток, проводятся аукционы по продаже детей по фотографиям в порноиндустрию.

Латинская Америка. В апреле 1991 агода выдающийся аргентинский писатель и лауреат Нобелевской премии Адольф Перес Эскивель заявил: «Сегодня в Латинской Америке насчитывается 100 миллионов детей, которые живут, едят и спят прямо на улице. То, что было характерно десять лет назад для Боготы, теперь стало нормой жизни для всей Латинской Америки». Эти уличные дети обязаны добывать себе на жизнь своими собственными силами, которые ограничены, или торговать своим телом, чем и занимается большинство из них. Но на этом можно заработать так мало, что организованная преступность сюда не вмешивается, и, не считая случайных зарубежных туристов, эта торговля не имеет международных аспектов.

Немало денег зарабатывается на международном уровне при вывозе детей, в первую очередь из Латинской Америки, а также из других регионов, и не только для целей проституции или сексуальных развлечений, но и для «усыновления», как официального, так и неофициального, бездетными парами в Соединенных Штатах, Европе и за их пределами.

В январе 1992 года доктор Дэйвид Джексон, лондонский полицейский врач, выступая на совещании Ассоциации медицинских журналистов, сказал, что в столице идет торговля младенцами, которых вывозят в Великобританию через Хитроу курьеры, выдающие себя за их родителей. В отелях рядом с аэропортом заключаются сделки до того, как детей переправят каким-нибудь богатым супружеским парам на Ближний Восток или в другие страны. Эти курьеры используют поддельные паспорта, чтобы ребенок мог беспрепятственно пройти иммиграционный контроль как член настоящей семьи.

Доктор Джексон рассказал также о том, что Великобритания используется в качестве перевалочного пункта. Он припомнил недавний случай, когда его вызвали осмотреть четверых близнецов, находившихся транзитом в Хитроу, которые покрылись пятнами по причине авитаминоза. «Я обнаружил, — рассказывал он, — что они не близнецы, потому что разница в возрасте составляла у них около трех месяцев. С ними была женщина-курьер из Алжира, и я уверен, что эти дети предназначались для продажи. Но поскольку с детьми не обращались противозаконным образом, то у нас не было оснований их задерживать».

Соединенные Штаты. Эксперты считают, что в этой стране имеется по крайней мере 200 000 малолетних проституток, причем многих детей провозят через доки Нью-Йорка из Пуэрто-Рико, Ямайки, Центральной Америки и Мексики. Мартин Шорт в своей книге «Crime Inc»[96] называет порнографию «наиболее быстро развивающейся индустрией мафии, приносящей $ 6 миллиардов в год», а детская порнография представляет значительную часть этого рынка. «Симпатичных» детишек привозят из Мексики, Гватемалы, Сальвадора, Непала, Филиппин и других развивающихся стран.

Как на это реагирует Интерпол? В ноябре 1989 года на официальном открытии новой штаб-квартиры Интерпола в Лионе президент Франции Миттеран в своей любимой манере ханжеского обличения произнес прекрасные слова:

«Из основных направлений развития преступности, на которые я хотел бы обратить ваше особое внимание, отмечу два.

Во-первых, эксплуатация детей во всех ее формах: рабский труд, сексуальное рабство, торговля детьми, использование детей при перевозках наркотиков. Это область ужасающих страданий, которые вызывают в нас негодование и возмущение. И вот недавно Объединенные Нации отлично потрудились, приняв Международную конвенцию по правам ребенка. И нам необходимо привести ее в действие. Если бы только Интерпол смог без лишней суеты, опираясь на ее текст, добиться реального и конкретного прогресса в области оперативного сотрудничества, это оказало бы, смею вас заверить, неоценимую услугу международному сообществу».

Затем президент обратил серьезное внимание на второе «направление», которое, по его мнению, требует повышенного внимания, — наркотики. «Интерполу хорошо известен этот старый враг. В самом деле, ваша организация давно уже находится на переднем крае этого сражения…» И такими расхожими истинами он сыпал без остановки.

«Мы должны следовать путем, начертанным для нас президентом Миттераном», — заявил мне в Париже в июне 1991 года Иван Барбо, президент Интерпола.

Но какова реальность? Всего лишь один офицер в Лионе занимается сейчас всеми происходящими в мире преступлениями в области работорговли, как взрослой, так и детской — это трудолюбивая, преданная своему делу Сабина Менке. Но она не может объять необъятное.

Большая редкость — судебные процессы (успешные или неуспешные) по делам, связанным с нанесением телесных повреждений малолетним детям. Сабина смогла припомнить лишь три таких процесса:

В 1988 году в г. Хильдешайме, что к югу от Ганновера, 44-летний немец — содержатель притона — и его 38-летняя бывшая жена-таиландка были признаны виновными в mad-chenhandels (торговле женщинами) и лишены свободы на четыре года. Правда, половину этого срока они отбыли условно. Бывшая жена по решению суда была обязана уплатить штраф в размере 200 000 немецких марок (около 67 000 фунтов стерлингов). Обвинение утверждало, что более двух лет они поставляли в три местных борделя девушек из Таиланда, вынужденных заняться проституцией, но осуждены лишь по одному эпизоду.

Председатель суда ссылался на трудность предъявления доказательств в этом деле: после того как обвиняемых арестовали, многие из женщин-таиландок исчезли — возможно, их соблазнили другие любители того же бизнеса. Он также сообщил, что это дело только потому увидело свет, что мать одной из девушек обратилась с заявлением в некую частную таиландскую организацию, борющуюся с проституцией, но вскоре отказалась повторить его или предоставить доказательства в поддержку обвинения.

Похоже, что Интерпол-Бангкок не играл заметной роли в том, чтобы совершить правосудие над этой парочкой.

Уголовное законодательство в Норвегии, как и во многих других странах, обычно применяется только к преступлениям, совершенным внутри страны. Но в делах, связанных с жестоким обращением или насилием над детьми стортинг (норвежский парламент) сделал исключение (как и западногерманский парламент). В марте 1990 года двое высокоуважаемых господ — бизнесмен и профессор — были осуждены в Осло за сексуальные злоупотребления с детьми в Паттайе (Таиланд) во время недавнего отпуска. Доказательством послужил видеофильм, который снимал один из подследственных, занимаясь групповой мастурбацией с детьми. Дело было возбуждено не по красному извещению или в связи с какой-либо другой акцией со стороны Интерпола-Бангкок, а потому, что упомянутая выше частная таиландская организация узнала об инциденте и предупредила норвежские власти.

Впервые были задействованы каналы Интерпола. В нью-йоркском международном аэропорту Кеннеди был задержан итальянец, совершивший здесь посадку при перелете из Рима в Лос-Анджелес. ФБР прослушало частный телефонный разговор в Лос-Анджелесе, подтвердивший, что итальянец обговаривал свой приезд, чтобы «делать все, что хочет» с девочкой 11 лет, которую ему предоставят. Эта запись вошла в леденящий ужасом фильм о насилии над детьми, совершающемся по всему миру. Он был сделан Интерполом-Осло совместно с норвежским Министерством юстиции. В ноябре 1990 года в битком набитой комнате вместе с офицерами НЦБ, проходившими переподготовку в Лионе, я услышал записанный на магнитофон мужской голос: «А что, если мне захочется убить ее?» — «Можешь сделать и это», — ответили на другом конце линии.

Ну и что было потом, когда суд Лос-Анджелеса признал его виновным? Он вполне мог бы угодить за решетку лет на сорок. Судья приговорил его к одному году заключения и еще к одному году условно. Так что если вам доведется столкнуться с подобным «исчадием ада», то нет гарантии, что он получит заслуженное наказание.