"Сломанные ангелы" - читать интересную книгу автора (Морган Ричард)ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯОн лежал в одном из раздутых тоннелей, уходившем в глубь корабля почти на километр. Труп был в скафандре и хорошо сохранился. В голубоватом свечении стен я увидел за лицевым стеклом обтянутый кожей череп. Каких-то особых повреждений на теле заметно не было. Наклонившись, я всмотрелся в то, что осталось от лица. – Выглядит неплохо сохранившимся. – Стерильный воздух, – ответил Депре. У бедра он держал изготовленный к стрельбе лазер, а глаза непрерывно сканировали пространство над нашими головами. Амели Вонгсават была на десять метров дальше и стояла у входа в следующий пузырь. Оружие явно мешало нашему пилоту. – Не только стерильный, но и бактерицидный. Если скафандр не слишком хорош. Что интересно, в баллоне треть от полной зарядки. Этот человек скончался не от удушья. – Скафандр поврежден? – Если и поврежден, то не скажу где. Я присел на корточки. – В чем тут смысл? Воздух пригоден для дыхания. Почему закрыт шлем? – От чего умирают, находясь в исправном скафандре внутри пригодной для дыхания среды? Не знаю, что еще думать. – Движение, – сообщила Вонгсават. Обнажив интерфейсный ствол правой руки, я немедленно усилил позицию рядом с Вонгсават. Нижняя часть проема возвышалась почти на метр от пола. По бокам она закруглялась вверх наподобие карикатурной улыбки, чтобы еще выше, У самой "крыши", сойтись наконец в одной точке. Перед нами было открытое с двух сторон пространство и ступенька высотой в метр. Мечта снайпера. Согнувшись в три погибели, Депре с "Санджетом" на боку укрылся по левую сторону. Я притулился напротив, рядом с Вонгсават. – По-моему, что-то упало, – негромко сказала пилот. – Не в этом зале. В следующем, наверное. – Понял. Стимуляторы холодной волной прошли по конечностям, и я услышал, как застучало сердце. Не знаю как, но система продолжала работать, невзирая на пострадиационную интоксикацию. Теперь предстоящее боестолкновение казалось почти удовольствием в сравнении со всеми призраками, безликими нанобами и мертвецами сразу двух рас. Все это уже позади. В груди появилось приятное ощущение: наконец можно кого-то убить. Депре медленно поднял свой лазер. Теперь я слышал. Из пространства зала доносились негромкие шаркающие звуки. Тренированное подсознание Посланника сняло с мышц излишнее напряжение, изолировав чувство тревоги под спокойной поверхностью рефлекса. В противоположном от нас выходе из зала появился неясный белесый объект. Вдохнув, я двинулся на него. – Амели, это ты? – голос принадлежал Шнайдеру. Амели шумно выдохнула, практически одновременно со мной. Потом встала на ноги. – Шнайдер? Что ты здесь делаешь? Я практически убил тебя. – Да? Вот это по-дружески. Появившись у проема, Шнайдер закинул ногу на возвышение. Его лазер был небрежно повешен через плечо. – Просишь у вас помощи, а получаешь, как всегда, по шапке. – Это что, еще один археолог? – вопрошал Хэнд, следуя по коридору за Шнайдером. Его правая рука сжимала казавшийся совершенно неуместным бластер. Вдруг я понял, что впервые увидел Хэнда с оружием. Оно совершенно ему не шло. Убивало в нем ауру человека с верхнего этажа корпорации. Казалось диссонансом, таким же несоответствием, как документальные кадры в ролике с Лапинией. Хэнд не принадлежал к тем, кто сам держит в руках оружие. По крайней мере такое, как заурядный бластер. Готовое к бою подсознание успокаивалось медленно. Свойство Посланника. – Подойди. Сам увидишь, – сказал я, обращаясь к Шнайдеру. Вновь прибывшие без всякой задней мысли направились к нам через открытое пространство, травмируя мои израненные боевые инстинкты. Схватившись за край проема, Хэнд пристально вглядывался в лицо покойника. Внезапно я увидел, что его собственные черты выдают действие радиации. Хэнд был бледен и, судя по позе, еле держался на ногах. Опираясь на отбортовку проема, он явно экономил силы. Уголок рта слегка подергивался. Тик, которого не было в момент нашего входа в причальный порт. В сравнении с ним Шнайдер просто излучал здоровье. Внутри прошла волна неожиданной симпатии к Хэнду. – Он в скафандре. Хэнд рассуждал вполне трезво. – Точно подмечено. – От чего он умер? – Мы не знаем. Еще одна волна. Усталость. – Честно говоря, я совершенно не настроен на аутопсию. Как только буй заработает, мы валим отсюда. Хэнд странно посмотрел в мою сторону: – Возможно, нам понадобится твое участие. – Ладно, здесь вы сумеете нам помочь. Я подошел к трупу в скафандре и взял его за ногу. – Теперь это твое. – Ты собираешься его использовать? – Мы, Хэнд. Думаю, мы его возьмем. Вряд ли этот парень станет возражать. Большую часть следующего часа мы волокли тело сквозь коридоры и залы марсианского корабля. Пока не оказались на "Нагини". Много времени отнимал поиск маячков и нарисованных иллюминиевой краской стрел. Но воздействие радиации уже не позволяло нам быстро двигаться. Меня и Хэнда несколько раз стошнило, так что тело пришлось волочь Депре со Шнайдером. Последним жертвам взрыва над Заубервиллем осталось мучиться совсем недолго. Под конец, когда неудобную ношу пропихивали через последний проход, выходивший к причальному порту, заметно устал даже Депре в своем замечательно стойком теле "Маори". Перед моими глазами плыло голубое свечение. Вонгсават тоже выглядела бледновато с потухшими, словно пьяными глазами. – Кругом витало стойкое ощущение беспокойства: вверху кто-то притаился и ждет, наблюдая за нами из-за свернутых крыльев. Закончив дело, я задержался у люка отделения для трупов, глядя в холодно-фиолетовое антисептическое сияние. Сваленные друг на друга тела в скафандрах походили на кучу малу, устроенную перед самым концом матча для игроков в крэшболл. Мешки, в которых покоились останки Крюикс-хэнк, Хансена и Дхасанапонгсакула, лежали так, что их почти не было видно. Подсознание Посланника, занятое каким-то важным делом, не вмешивалось. Из памяти как буй всплыла сделанная иллюминием татуировка Шнайдера. И его лицо, до неузнаваемости искаженное болью. – Ковач? Это сказал Депре. Он стоял сзади, в проеме люка. – Хэнд зовет всех на площадку. Обед. Ты идешь? – Иди, я догоню. Кивнув, Депре без лишних слов исчез. Я слышал какие-то голоса, стараясь вытащить их на поверхность. Ворота, на которые смотришь из иллюминатора рубки "Нагини". Я с досадой замотал головой. Интуиция Посланника и в лучшие времена не была надежной основой для выводов. Хорошо, что она хотя бы теплится, учитывая огромную дозу радиации. Я сдался, оставив попытки найти связь между отдельными фактами, позволив неясной волне подсознания смыть все лишнее. Фиолетовый свет за окошком с трупами. Не нужные никому трупы. Семетайр. На площадку я прибыл в самом конце обеда. Над расположившейся у выпотрошенного буя группой реяли две мумии. Сидя на надувных подушках, люди нехотя поглощали остатки сухого пайка. Я не держал на них зла: при таком самочувствии один его запах уже отбивал всякий аппетит. Едва не споткнувшись, я был вынужден спешно поднять руки вверх. От этого негромкого звука все как один схватились за оружие. – Спокойно, это я. С недовольным ворчанием оружие убрали. Присоединяясь к общему кругу, я завертел головой в поисках места. Сян Сянпин и Шнайдер сидели на полу. Сян – в позе со скрещенными ногами, а Шнайдер устроился против Вордени с видом собственника, отчего меня передернуло. Отказавшись от предложенной пайки, я сел на краешек подушки рядом с Вонгсават, сожалея об отсутствии аппетита. – Что так поздно? – спросил Депре. – Я думал. Шнайдер расхохотался. – Мужик, это же вредно. Не делай этого. Здесь. Он запустил по полу баночку амфетаминовой "колы", целясь в моем направлении. Банка докатилась, и я остановил ее ботинком. – Помнишь? В госпитале ты сказал: "Не хрен думать, солдат. Ты не читал контракта?" Шутку оценили парой натянутых улыбок. Я кивнул. – Давно он здесь, Ян? – Спрашиваю еще раз… Я пнул по банке, и рука Шнайдера взметнулась вверх, поймав ее. Быстро. Очень быстро. – Как давно он здесь? Беседа окончилась так же, как первый и последний рейд Конрада Харлана на Миллспорт. Остатком от разлетевшейся посудины и молчанием, с которым Шнайдер сжал оказавшийся неожиданно пустым кулак. Он замер. – Ну? – просто сказал я. Сидевшая рядом Вонгсават осторожно потянулась к лежавшему в кармане разряднику. Положив на руку Амели свободную ладонь, я осторожно покачал головой. И придал голосу убедительность, как настоящий Посланник. – Это не нужно, Амели. Ее рука вернулась на ее же колено. Периферийное сканирование подсказывало: все сидят неподвижно. Даже Вордени. Я слегка расслабился. – Когда он сюда прибыл, Ян? – Ковач, я не понимаю, о чем ты, черт побе… – Ты все понял. Когда он пришел сюда? Что, руки больше не нужны? – Да кто? – Карера. Когда он пришел, черт возьми! Последняя попытка. – Я не… Голос Шнайдера взвился на высокой ноте. "Умный" автомат проделал в его ладони дыру, заодно превратив остаток баночки из-под "колы" в куски рваного металла. Кровь и "кола" смешались, разлетевшись в воздухе. Забавно, они почти совпали по цвету. Часть капель упала на лицо Вордени, и от испуга археолог дернулась. Вытерев лицо, Вордени уже стояла на ногах. – Ковач, он же… – Только не говори, что он в таком же теле, как все. Ты же спала с ним, как и два года назад. И должна знать… Таня оцепенела. – Татуировка… – прошептала она. – Новая татуировка. Свежая даже с учетом иллюминия. Он сделал наколку по-новой. Вместе с кое-какой пластикой для косметики. Так, что ли, Ян? Ответа не поступило. Только мычание, будто он агонизировал. Вытянув перед собой раздробленную руку, Шнайдер уставился на нее невидящими глазами. На пол стекала кровь. Я чувствовал только усталость. – Полагаю, ты продался Карере, чтобы не попасть на допрос в виртуальную среду. – Периферийное зрение внимательно следило за реакцией группы. – На самом деле я тебя не осуждаю. И они обеспечили тебе свежее боевое тело с хорошим пакетом радиационно-химической защиты, смонтированное на заказ. Такие тела на Санкции IV в дефиците, в наше-то трудное время. Трудно сказать, чем бомбили друг Друга обе стороны конфликта. Однажды я сам пострадал. – Какие у тебя доказательства? – вдруг спросил Хэнд. – Доказательства? Посмотри: этот человек единственный, кто еще не серого цвета. Его тело выглядит лучше, чем "Маори", рассчитанное на такие условия. Депре глубокомысленно заявил: – Не стал бы называть это доказательством. Хотя странно. Шнайдер не выдержал, процедив сквозь зубы: – Он же врет, этот Ковач. Если кто и ведет двойную игру… Боже, да он ведь лейтенант "Клина". – Ян, зря ты испытываешь судьбу… Шнайдер наградил меня взглядом, полным боли. Я подумал, что его состояние прочитали даже сонгспиры. – Дайте мне чертову аптечку, пожалуйста… – заголосил он. Сунь потянулась было за своим индивидуальным медпакетом. Я отрицательно покачал головой. – Нет. Сначала он расскажет, сколько у нас времени до подхода сил Кареры. Нужно готовиться к встрече. Депре недоверчиво переспросил: – Но мы ведь уже знаем, что он придет? – В случае с "Клином" этого недостаточно. Вордени молча прошла туда, где стояла Сунь, и вытащила из-за пазухи девушки медпакет. – Дай сюда. Раз вы, суки форменные, на это не способны… Справлюсь сама. Опустившись на колени возле Шнайдера, она вывалила на пол содержимое пакета в поисках бинта. – Зеленый пакет, – беспомощно сообщила Сунь. – Спасибо, что подсказала. Вордени посмотрела в мою сторону. – Что будешь делать? Покалечишь и меня тоже? – Таня, он собирался продать нас с потрохами. Уже продал. – Откуда тебе знать? – Мне доподлинно известно, что этот мерзавец непонятным способом без всяких документов две недели кантовался на борту строго секретного госпиталя. Мне известно, что он прошел в офицерскую зону без допуска. Лицо археолога исказила злобная гримаса. – Да пошел ты… Ковач… Когда мы копали в Дэнгреке, он выбил для экспедиции поддержку администрации Заубервилля. Без всякой гребаной документации. Хэнд откашлялся и взял слово: – Может показаться… Корабль вокруг нас ярко засветился. Свет падал сверху. Он пришел из пространства, находившегося под сводами прозрачного зала, – от нескольких ярко вспыхнувших блоков центральной конструкции. Линии, цвет и сила его ярких, пронизавших воздух лучей напоминали метание порванных штормом парусов. Фонтаны света падали вниз, они разливались по полу и касались стен, заставляя их излучать сияние. Казалось, звезды померкли. В распространившемся повсюду сиянии растворились даже мумии погибших марсиан, висевшие над нами. И еще был звук, едва слышимый ухом. Наверное, я ощущал его вибрацию кожей, и в самом звуке было нечто, добавившее в кровь адреналина, предвестника скорой битвы. Вонгсават тронула меня за руку. – Смотри на космос. Она произнесла это пронзительно, словно обожглась ветром, долетевшим из пространства. – Смотри на ворота! Задрав голову, я задействовал нейрохимию, стараясь разглядеть ворота в потоках заливавшего прозрачную крышу яркого света. И в первый момент не понял, на что именно отреагировала Вонгсават. Ворот не было видно, и я даже подумал, что корабль изменил орбиту и нужно искать их в другой позиции. Потом взгляд упал на мутное серое пятно, слишком блеклое и… Наконец я понял. Световой шторм вовсе не замыкался во внутреннем объеме прозрачного купола. Ожило все пространство вокруг огромного марсианского корабля. Звезды потускнели, теряясь в сиянии едва видимой преграды, мерцавшей на расстоянии нескольких километров над орбитой ворот. – Это экран, – сказала Вонгсават. – Мы атакованы. Шторм разгорался и над самыми нашими головами. Пятна света замелькали по висевшей сетке, стекаясь к углам и посеребрив ее ячейки. Так, что объемное изображение, зависшее вокруг двух мертвых марсиан на сотне уровней, показалось негативом. По углам непрерывно бегали сполохи, придававшие всей картине перламутрово-серый оттенок. Наконец корабль заговорил, перекликаясь с дрожащими стенами в довольно внятной манере. Над площадкой повисло эхо от звуков, напоминавших глубокие вздохи органа. – Так это… – Я мысленно возвратился в каюту траулера, к сиянию дисплея и спирали данных, крутившейся вверху объемного экрана. – Это информационная система? – Верно подмечено. Под перекрещивавшимися лучами стояла Таня Вордени, тыча пальцем на картину из света и тени, окружавшую двух засушенных марсиан. Ее лицо отражало беспредельный восторг. – Наверное, получше ваших настольных голодисплеев? Как я поняла, эти двое сидели за центральным пультом управления. Жаль, что сейчас они не в состоянии управлять кораблем. Впрочем, мне кажется, корабль может позаботиться о себе сам. Вонгсават мрачно произнесла: – Смотря потому, что на нас движется. Смотри… Видишь серое пятно на верхнем дисплее? Я проследил направление ее руки. Довольно высоко, под самым куполом, возникло серое пятно, похожее на скопление почти исчезнувших за экраном звезд. Там что-то двигалось, хищно вытянутое и угловатое. – Что происходит? – спросил Депре. – Еще не понял? Вордени почти трясло, и теперь все взгляды устремились на нее. – Видите? Слышите, как говорит корабль? Он скажет сам. Марсианская информационная система продолжала свой разговор. На языке, которого не понимал ни один из нас. Впрочем, судя по напряженной интонации, в дословном переводе не было никакой необходимости. Световые сполохи, очевидно, техноглифы, появлялись буквально отовсюду. Я почти наверняка знал: это отсчет времени. Как будто перед нами радарная система для противоракетной защиты. Поднятая вверх и выросшая до огромных "нечеловеческих" размеров. Вонгсават следила за происходившим как загипнотизированная. – Вторжение. Корабль готовит встречу. Это автоматическая защитная система "Нагини"… Я крутнулся на месте. – Шнайдер? Шнайдера рядом не было. – Депре! Я крикнул через плечо, уже на бегу. – Сян! Ему нужна "Нагини". Ниндзя догнал меня у спуска в спиральную трубу. Депре – через несколько ступеней. Оказавшись внизу, я вроде бы слышал звук падения и крик. И почувствовал, что проснулись рефлексы волка. Добыча! Мы бежали вниз, скользя и перепрыгивая ступени. Наконец спрыгнули на пол в пустом, подсвеченном лишь нашими сигнальными маячками расширении возле зала. Место, где упал Шнайдер, оказалось заляпанным кровью. Приземлившись рядом с пятном, я упал на колени и тут же почувствовал, что прокусил себе губу. Потом встал на ноги и посмотрел назад, на Депре и Сяна. – Он не станет быстро перемещаться. Не убивайте без крайней необходимости, он еще может рассказать о Карере. – Ковач! Сердитый голос Хэнда донесся откуда-то сверху, как из трубы. Он орал во все горло, и Депре понимающе взглянул на меня. Отрицательно качнув головой, я рванулся к выходу в очередной коридор. Охота! Довольно трудно бегать, если каждая клетка твоего тела мечтает отключиться и умереть. Но гены волка и то, что заложено биотехниками "Клина", вбрасывало в кровь такой коктейль… Тошнота уступила место холодной уверенности. Подсознание Посланника обеспечило чистоту рефлексов. Корабль вокруг нас мелко вибрировал, словно отряхивался, тоже собираясь с силами. Мы неслись по пульсировавшим кольцами света коридорам. Импульсы были похожи на те, что пробегали по воротам перед самым их открытием. В одном из залов наперерез нам двинулась машина, мерцая дисплеем и негромко что-то стрекоча. Сразу же вскинувшись, я направил на машину оба "Калашникова". Депре с Сяном заняли позиции по бокам. После паузы машина отъехала в сторону, не переставая бормотать. Мы переглянулись. Несмотря на боль в груди и стук в висках, я против желания улыбнулся. – Пошли. Миновав еще несколько залов и коридоров, мы обнаружили – Шнайдер куда умнее, чем ожидалось. Едва сунувшись в сторону очередного пузыря, мы с Сяном получили выстрел из "Санджета", сделанный с противоположной стороны, от выхода. Щекой я почувствовал жар пролетевшего совсем близко разряда и, получив от ниндзя сильный толчок локтем, мгновенно оказался на полу. Вовремя: следующий выстрел пришелся туда, где я только что стоял. Длинная ответная очередь, выпущенная прикрывшим меня Сяном, легла по краям выходного коридора. Насколько я мог разглядеть, старательно прищуривая глаза, стрельба де причинила материалу стен никакого вреда. Сян перекатился на спину и, уворачиваясь от ответного выстрела, спрятался в небольшом углублении. Выстрелив еще раз, он осторожно выглянул из укрытия, а затем с досадой покачал головой. – Ушел, гад. Он встал на ноги, протягивая мне руку помощи. – Охо-хо, спасибо. Спасибо, что вовремя оттолкнул. Кивнув, Сян прыжками метнулся на другую сторону зала. Депре последовал за ним, по пути хлопнув меня по плечу. Помотав головой, чтобы прийти в чувство, я отправился вслед за ними. У выхода из зала приложил к стене руку в том самом месте, куда пришлась очередь Депре. Стена не оказалась хотя бы теплой. Захрипело переговорное. Сквозь эфир донесся прерываемый помехами голос. Впереди нас замер Сян, прислушиваясь: – … вач… Мне… ов… ряю, повт…… ов… – Еще. Раз. Сян переспросил, отделяя слова паузами. – … сай… порт но… Сян обернулся и посмотрел на меня. Сделав жест, означавший "конец связи", я вернул переговорник на место и показал пальцем: "Вперед". Ниндзя расслабил мышцы и двинулся вперед – гибкий, как ртуть. Мы пошли за ним, хотя и не столь грациозно. Отставание от Шнайдера увеличилось. Теперь мы двигались осторожнее, делая обманные маневры перед выходом в каждый очередной зал. Дважды пришлось отступить, едва впереди начиналось движение, и всякий раз мы находили на пути очередную машину, перемещавшуюся по пространству зала. Одна из машин какое-. то время плелась сзади, точно бродячая собака. За два пролета от причального порта мы услышали, как заработали двигатели "Нагини". Пришлось оставить все предосторожности и ринуться вперед. Спринтерские возможное-ти оказались не слишком впечатляющими. Сначала меня обогнал Сян, затем – Депре. Попытавшись ускориться, я согнулся пополам на середине зала, преодолевая судороги и приступ дурноты. Депре на пару с ниндзя находились уже в двадцати метрах от меня, у самого входа в причальный порт. Сорвав со рта тоненькую струйку желчи, я выпрямился. Пронзительный, плотный и резкий звук. Словно расширяющуюся вселенную стиснули тормозными колодками. Залп ультравибраторов "Нагини" в ограниченном пространстве. Отпустив "Санджет", я уже наполовину поднял руки к глазам, как вдруг импульс прервался сам по себе. Так же внезапно, как начался. В поле зрения, шатаясь, вошел Депре – весь залитый кровью и без лазера. За ним послышался нарастающий свист двигателей, перешедший в глухой рокот по мере удаления штурмовика. Из туннеля ворвался поток воздуха, обдав лицо горячей волной. Потом все стихло. Звенящая тишина казалась особенно нестерпимой из-за напряжения, с которым поврежденный слух пытался разобрать хоть какие-то звуки. Слушая ноющий звон, я подобрал "Санджет" и пошел в направлении Депре, осевшего на пол у изогнутой стены. Люк молча смотрел на свои залитые кровью руки. Лицо тоже покрывала кровь, запекшаяся черными сгустками. Хамелеохромового костюма почти не было видно. Я издал звук, и Депре поднял голову. – Это… Он вытянул ко мне обе руки. Его лицо на мгновение исказила гримаса, словно он собирался заплакать, как ребенок. Выдавливая слова по одному, он с трудом склеил фразу: – Это. Сян. Вот это. – Он стиснул ладони. – Черт… Беспомощно заскрипел переговорник. В глубине зала, будто смеясь над нами, сошла с места машина. |
||
|