"Поцелуй разбойника" - читать интересную книгу автора (Грин Мэри)

Итан прочитал письмо, мысленно потирая руки. Делиция в отчаянии – она узнала об аресте Ника. Ей требуется мужское плечо.

– И кроме меня, у нее никого нет, – сказал себе Итан, раздуваясь от чувства собственной значимости. Отныне он станет настоящим главой семьи. Пока Ника не арестовали, он был таковым лишь на бумаге. Зато теперь он получит все, что причитается ему по праву.

Он сложил письмо и сунул его в карман сюртука. Потом отдал приказ слугам собирать чемоданы и подать карету к подъезду.

Серина сидела в светлой столовой особняка Холлоуз, одетая в розовое шелковое платье Делиции, которое было ей, правда, длинновато и узковато, но все же лучше, чем ее собственное, испачканное и порванное. Горничная Делиции вымыла и уложила ее волосы в высокий пучок, и длинные локоны, выбившиеся из прически, танцевали у нее перед глазами, пока она читала вслух для Калли, держа в руках томик стихов и раздраженно убирая локоны за ухо.

Настроение у нее было отнюдь не поэтическое, а тревожное. Грудь теснили мрачные предчувствия. Скоро приедет сэр Итан, и Серима боялась, что Ник пристрелит его, едва тот ступит на порог.

Ник бродил по дому в самом скверном расположении духа. Он ни разу не присел, отказался от еды и только смотрел в окно на парадный подъезд. Она пыталась заговорить с ним, по он не был расположен вести беседы. Как только она приближалась к нему, он поворачивался к ней спиной, и она понимала, что он не успокоится, пока не сотрет Итана с лица земли.

Это огорчало ее. Ей казалось, что кровопролития можно избежать. К сожалению, привлечь Итана к суду невозможно. Если Ник попытается обвинить его в том, что Итан се похитил, ему придется раскрыть и свою тайну. Нет, по закону тут действовать нельзя.

– Ты дважды прочитала одно и то же стихотворение, Серина, – мягко заметила Калли. Она то и дело меняла позу в инвалидном кресле – по-видимому, бездействие ее тоже угнетало. – Пойдем немного прогуляемся по дому, – предложила она, потянувшись за своей тростью.

Серина не уставала радоваться, глядя на выздоравливающую подругу. Нога Калли срослась криво, как и предсказывал доктор, но под длинным платьем из ярко-желтого атласа это было незаметно.

Серина чувствовала волнение Калли. Итан приедет в Холлоуз с минуты на минуту. На щеках подруги горел лихорадочный румянец, и Серина тщетно пыталась подобрать слова, которые могли бы утешить Калли.

– Я с удовольствием разомну ноги, – рассеянно согласилась она и отложила в сторону томик сонетов в кожаном переплете.

Они медленно ступали по восточному ковру с прихотливым узором в кирпичных, красных и золотистых тонах. Легкие шторы на окнах не затеняли прелестный осенний день. Солнце заливало золотистым светом диваны и каминную полку. Калли с трудом обошла вокруг круглого столика, па котором стоял золоченый подсвечник. Морщась от боли, она упрямо продолжала ковылять по комнате.

Остановившись и теребя в руках серебряные щипцы для снятия нагара со свечи, она сообщила:

– Серина, вчера я получила письмо от моего брата. Он пишет, что собирается домой.

У Серимы перехватило дыхание.

– Он знает… знает о том, что с тобой случилось? – спросила она, когда наконец обрела дар речи. Как брат воспримет эти горестные вести?

– Адам ничего не знает. Он такой вспыльчивый, что я не решилась сообщить ему правду.

– Он все поймет, едва тебя увидит. Калли положила щипцы па столик.

– Да… и, признаться, меня это пугает. Он страшно рассердится на меня и на Ит… брата Ника.

Серина подумала, что на Калли Адам не имеет права сердиться.

– Адам должен был быть рядом с тобой и защищать тебя, вместо того чтобы оставлять на попечение подруги.

– Адам покинул Англию, чтобы забыть о сердечной ране. Я его не виню. Я сама хотела, чтобы он уехал и немного развеялся.

В комнате повисла тишина, пронизанная горечью и безнадежностью. Хрусталики люстры тихонько звенели от сквозняка, а за окном медленно кружились осенние листья.

– И в результате больше всех пострадала ты сама. Калли обратила на нее свои большие карие глаза, и Серина прочла в их глубине мудрость и смирение.

– Я примирилась с судьбой, – вздохнула Калли. – Что сделано, то сделано, и ничего теперь не изменить. Моя жизнь постепенно войдет в нормальную колею. – Она отвела взгляд, но Серина заметила, что в глазах ее промелькнуло смущение. – Могло быть и хуже. По крайней мере я не забеременела, – добавила она так тихо, что Серина едва расслышала ее слова.

– Это хорошая новость, – обрадовалась Серина. Ник вряд ли захотел бы усыновить ребенка распутного Итана. На мгновение она забыла о своих горестях и искренне порадовалась за подругу. – Вот увидишь, все наладится, Калли.

Калли внимательно посмотрела на нее, задумчиво водя пальчиком по резной спинке стула.

– Но не у тебя, Серина.

Серина изумленно посмотрела на Калли.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она дрогнувшим голосом.

– Ты ведь любишь Ника, правда? – тихо спросила Калли. Серина хотела было крикнуть «нет!», но к чему теперь притворяться?

– А это очень заметно? Калли кивнула.

– Я не знаю, что произошло между вами в прошлом, но я вижу, что вы испытываете друг к другу глубокое чувство. Каждый раз, когда Ник смотрит на тебя, его глаза светятся любовью.

Серина принялась разглядывать замысловатый узор на вышитой диванной подушке.

– Да, кое-что между нами было, этого я отрицать не стану, но это ничего не изменит. Ник не возьмет обратно данное тебе слово.

Калли тронула ее за руку.

– Я знаю. Он порядочный человек, и мне кажется, я смогла бы его полюбить. Но сможет ли он полюбить меня?

Серина бросила взгляд на подругу, погруженную в глубокую задумчивость.

– Он будет заботиться о тебе и уважать тебя, – проговорила она. Не желая продолжать этот разговор, она покосилась в сторону двери: – Пойду наверх отдохну. Ты справишься без меня, Калли?

– Ну конечно. Если что, я всегда могу позвать Слуг. – Она оперлась на трость и поцеловала Серину в щеку. – Спасибо тебе за дружеское. участие. Не знаю, что бы я без тебя делала. Ты спасла мне жизнь.

– Не говори чепухи, – отмахнулась Серина, вытирая набежавшие слезы. – Ты бы и сама справилась со своими трудностями.

Калли улыбнулась ей доброй улыбкой.

– И все равно спасибо.

Серина выбежала из комнаты, чтобы не разрыдаться на глазах у Калли. Ник потерян для нее навсегда. Она постарается с этим смириться.

Ник знал, что должен убить Итана, чего бы это ему ни стоило. В томительном ожидании он слонялся по комнате, то и дело выглядывая в окно. Как только подъедет карета, он выйдет и встретит ее у крыльца. Лучше поскорее покончить с объяснениями. Он заранее привел в порядок свои дела и завещал поместье и все имущество Делиции.

Серина тоже будет иметь разрешение на проживание в Холлоуз, но она получит и свое наследство, даже если суд конфискует Хай-Кресент, признав Лютера Хиллиарда виновным в убийстве брата.

Брат убивает брата. Вот и ему предстоит сделать это, подумал Ник. Он ненавидит человека, который всегда старался испортить ему жизнь. Ник был против кровопролития, но как иначе положить конец бесчинствам Итана?

Его рука ныла. Рану промыли, обработали и перевязали, но она беспокоила его больше, чем ему бы хотелось. Он вышел из кабинета и направился в Голубую гостиную, чьи холодные цвета напоминали ему изморозь на стеклах. Там хорошо спасаться летом от жары. Вот бы Калли заново отделала комнаты, чтобы их семейная жизнь началась в обновленном доме.

Это должна была бы сделать Серина. Она с радостью подбирала бы расцветки и ткани, украшая их общий дом.

Нет, нельзя об этом думать. Пусть сердце его обливается кровью, он не нарушит слово, данное Калли.

Слуга, которому было поручено высматривать карету у ворот, отчаянно замахал руками. Вот и настал решающий миг. Слава Богу, письмо Делиции выманило Итана в Холлоуз. Он мчится сюда, чтобы возглавить семью.

Ник решительно сжал губы и зашагал к двери. Выйдя во двор, он остановился на посыпанной гравием дорожке, скрестив руки на груди. Карета подъехала к крыльцу. Итан выглянул в окошко и разинул рот от изумления, увидев Ника.

– Ты удивлен, братец? – холодно заметил Ник, рывком открывая дверцу кареты. – Думал, я сижу в вонючей камере?

Итан беззвучно открывал и закрывал рот, как рыба на берегу. Он побелел как полотно, глаза его забегали, он пытался прикинуть, нельзя ли ускользнуть.

– Отсюда тебе только один путь, Итан, – в могилу. У тебя нет выбора. Я или ты. – Ник схватил Итана за галстук, и тот поперхнулся, задыхаясь. Руку Ника пронзила резкая боль, глаза заволокла красная пелена. – И я почти уверен, что это будешь ты, Итан. Так что готовься к смерти.

Он дважды ударил Итана по лицу тыльной стороной ладони.

– Выбирай оружие и секундантов. На этот раз мы будем драться по всем правилам, на рассвете.

Он отпустил Итана, и тот покачнулся.

– Поезжай в деревню и остановись в гостинице. Мои люди будут сопровождать тебя, чтобы ты не сбежал. На этот раз тебе не уйти. Нам с тобой слишком тесно на этой земле.

Раф, слышавший последние слова Ника, показался в дверях дома.

– Можешь на меня рассчитывать, Ник.

Итан затравленно озирался, переводя взгляд с одного на другого. Зубы его выбивали нервную дробь. Он забился в карету, и в глазах его сверкнул опасный огонек.

– Я выбираю шпаги.

– Я так и думал. – »Итан был умелым фехтовальщиком, но Ник надеялся, что развратный образ жизни пагубно отразился на его ловкости. Он махнул рукой трем дюжим слугам, и те вскочили на запятки кареты. – Даю тебе два дня, чтобы выбрать секундантов. На третий день на рассвете мы встретимся на лугу у северной границы моего поместья. Если ты откажешься явиться, мои слуги притащат тебя туда силой.

Итан испуганно сжался под гневным взглядом Ника и захлопнул дверцу. Но когда карета тронулась, он высунулся из окошка и стал осыпать Ника проклятиями.

Раф положил Нику руку на плечо.

– Мышь попала в мышеловку. Он будет драться до последнего.

– Живым ему все равно не уйти, – процедил Ник сквозь зубы и пошел в дом осмотреть шпаги и потренироваться перед дуэлью.

Женщины узнали о дуэли от слуг, но никто не решился отговорить Ника от поединка. Делиция в ночь перед дуэлью металась по комнатам, не находя себе места от тревоги. Калли молча следила за ее мучениями глазами, полными ужаса.

Делиция страдала больше всех: брат выступил против брата. Она лежала на диване, закрыв лицо руками. Тело ее сотрясалось от рыданий. Ее любимые собаки скулили и клали ей головы на колени. Никто не мог сомкнуть глаз. Серима и Калли сидели с ней рядом, стараясь ее утешить. Под утро во дворе послышалось ржание лошадей – мужчины отправлялись на место дуэли.

Серина еле держалась на ногах от страха за Ника. Если он погибнет, она тоже не будет жить. Тревога сдавила ей грудь, и она еле дышала, отсчитывая секунды и минуты, гадая, не прибавили ли они еще одну рану на теле ее возлюбленного.

Когда первые лучи солнца проникли в комнату, в которой они ждали исхода дуэли, во дворе послышался конский топот. Серина выглянула в окно и увидела всадника в шерстяном плаще и черной треуголке. Конь остановился у крыльца, и через несколько секунд на лестнице послышались тяжелые шаги. Дверь распахнулась.

– Адам! – вскрикнула Калли и, прихрамывая, сделала несколько шагов навстречу брату.

Мужчина с заросшим темной щетиной подбородком со стоном заключил Калли в объятия. Он был намного выше сестры, отметила Серина, и отличался могучим телосложением. Лицо его исказила душевная мука, но Серина чувствовала, что это человек, который привык командовать. Это было видно по решительному суровому взгляду и жестким чертам лица. Наконец-то Калли обретет поддержку родного человека.

Серина смотрела на брата и сестру, и с ее плеч будто свалилась тяжесть. Несмотря на тревогу за Ника, она не могла не радоваться за подругу.

Дворецкий застыв в дверях, потрясенный трогательной встречей, и Серина попросила его принести кофе.

– Я хочу знать, что произошло! – рявкнул Адам Вайн, окинув комнату разъяренным взглядом.

– Слава Богу, ты приехал, – плакала Калли. – Они убьют друг друга!

Ник и Раф приехали на луг перед рассветом. Серебристый туман клубился меж деревьев, роса покрывала траву. Ник помрачнел. По мокрой траве будут скользить сапоги, а солнце – слепить глаза. Он внимательно осмотрел луг в поисках скрытых ям и пеньков, но поверхность луга была без изъянов.

Ник глубоко вдохнул в себя холодный воздух, думая о том, как прекрасен розовый рассвет и как редко он любовался им в своей жизни. Может быть, он видит ею в последний раз… Он тут же отогнал эту мысль. Нет, он не позволит Итану победить в этом поединке.

С дороги донесся грохот колес кареты. Итан приехал. Ник повернулся к Чарлзу и Рафу, своим секундантам. Чарлз пытался убедить его сражаться до первой крови, по Ник не соглашался. Итан должен заплатить жизнью за свои злодеяния.

Раф полировал лезвие рапиры фланелевой тряпицей, а Ник разминал пальцы.

Итан вышел из кареты, одетый в черный камзол, черные панталоны и белую рубашку. Его секунданты были Нику незнакомы, но на одном была гвардейская форма. Они переговорили с Итаном, затем подошли к Чарлзу и Рафу.

Итан смерил Ника холодным взглядом и у того невольно мурашки побежали по спине. Итан отвесил брату изящный поклон, Ник сдержанно кивнул в ответ. Согласно этикету, противники должны были поприветствовать друг друга перед дуэлью.

Секунданты сравнили шпаги, которые должны были быть одинаковой длины.

Чарлз, решительный и мрачный, отправился с одним из секундантов Итана искать наиболее подходящее место для поединка. Двое оставшихся секундантов последовали за ними, неся ящик с дуэльными шпагами, чьи позолоченные ручки поблескивали в лучах восходящего солнца.

Ник глубоко вздохнул, чтобы успокоиться. Холодная решимость овладела им, и волнение отступило.

Итан с бледным лицом и запавшими глазами – по-видимому, он тоже плохо спал этой ночью – выглядел не менее решительно.

«Сегодня именно тот день, когда может сбыться моя давняя мечта, – думал Ник. Вспомнив сэра Джеймса, он почувствовал грусть. – Отец непременно попытался бы пас помирить». Он всегда хотел, чтобы его сын подружился с двоюродным братом, но даже еще лежа в колыбели, Итан всегда отворачивался от Ника. Странно, похоже, им суждено было с самого начала стать врагами.

Ник решительно сбросил коричневый бархатный камзол и простой жилет, показывая, что он не защищен. Белая рубашка трепетала на ветру, и он поежился от холода.

Итан последовал его примеру. Его тело казалось худым, почти истощенным под пышными оборками рубашки. Он отстегнул кружевные манжеты и положил их и камзол в карету, затем обмотал вокруг запястья шелковый платок.

– Слушайте все! – громко произнес Чарлз. – Не позволяется наносить удары левой рукой. Дуэль будет продолжаться до первой крови. Решение о том, продолжать или пет поединок, будет принято дуэлянтами. При нарушении правил одной из сторон поединок будет немедленно прекращен.

Ник встал туда, куда ему указал Раф, и взял шпагу. Итан тоже занял свое место, разминая запястья. Он взмахнул шпагой, пробуя ее на вес, и острие зловеще блеснуло в лучах солнца.

Чарлз и три секунданта отошли, а Раф встал между противниками, подняв руку.

Ник похолодел, взглянув в глаза Итану, но не дрогнул. Они встали в позицию, согнув колени и подняв левые руки.

Раф взмахнул рукой:

– Начинайте! – И отошел в сторону.

Клинки со звоном скрестились. Итан сделал выпад, Ник парировал с быстротой молнии и нанес серию ответных ударов, заставив Итана отступить.

Итан рычал и наскакивал на него, надеясь отвлечь Ника ложными выпадами и таким образом притупить его бдительность. Но Ник знал, с кем имеет дело, и ловко увертывался, одновременно пытаясь предугадать следующий шаг противника.

Он сделал выпад, но Итан парировал, и клинки со звоном ударились друг о друга, словно стальные целующиеся языки.

Несмотря на холодное утро, пот струями стекал по лицу и шее Ника. Он вытер лоб рукавом, и в этот момент Итан нанес ему колющий удар в предплечье.

Ник отскочил в сторону, но не прекратил поединка – ведь это всего лишь царапина, хотя и болезненная.

Чарлз выступил вперед и опустил между ними шпагу, останавливая поединок.

– Первая кровь. – Он повернулся к Нику. – Ты желаешь продолжать?

Ник кивнул, тяжело дыша и не спуская глаз с Итана. Итан сплюнул.

– До конца! – заявил он. – Этот уличный пес больше не замарает мой порог, – добавил он, смерив Ника высокомерным взглядом.

Чарлз поморщился и, крикнув: «Начинайте!», отступил назад.

Ник атаковал противника. Боль и холодное бешенство придали ему сил. Через минуту он пронзил плечо Итана, и тот пошатнулся, смертельно побледнев. Пот выступил у него на лбу, вокруг рта залегли усталые складки.

«Да, братец потерял былое мастерство», – подумал Ник.

Он отдыхал, пока секунданты предлагали остановить поединок, что было обычной формальностью, поскольку Итан не собирался сдаваться, и все это знали. Ник, вероятно, пронзил его в том месте, куда уже нанес рану в предыдущем поединке, но правая рука Итана была невредима.

Ник почувствовал себя увереннее. Он знал, что победит, если не позволит Итану перехитрить его с помощью одного из коварных трюков…

Поединок продолжался. Ник атаковал и парировал, увертываясь от выпадов противника. Итан направил острие шпаги ему в сердце, но Ник вовремя отразил смертельный удар.

Итан быстро опустил шпагу, и острие непременно пронзило бы живот Ника, если бы он не увернулся, парируя выпад. «Вот один из его трюков, – подумал Ник. – И это только начало».

Итан отступал, шатаясь и теряя ловкость. Ник снова ранил его в левую руку, и Итан, взвыв от боли, упал на колени. Поединок снова приостановили, и Ник с трудом перевел дух. Ладони его были мокрыми от пота, и он вытер их о панталоны. Во рту пересохло. Господи, как хочется пить!

Вдалеке послышался стук копыт. Доктор, сидевший в карете Итана, высунул голову в окно и испуганно уставился на всадника, мчавшегося к ним сквозь туман.

Незнакомец соскочил с коня и бегом бросился к ним.

– Какого черта? – крикнул Ник.

– Я Адам Вайн, – заявил вновь прибывший. – Кто из вас сэр Итан Левертон?

Все посмотрели на незнакомца. Итан прошипел проклятие.

– Адам Вайн, брат Калли? – переспросил Ник и выступил вперед, чтобы пожать ему руку.

– Именно так, – сердито произнес Адам. – Я приехал требовать удовлетворения у человека, оскорбившего мою сестру. Вы сэр Итан?

– Нет, я Ник Терстон. Вам придется подождать, пока с ним разделаюсь я.

Адам решительно сжал губы.

– Я имею право отомстить за честь сестры. Она жестоко пострадала и будет мучиться всю жизнь. – Он устремил на Ника тяжелый взгляд. – Я должен отомстить.

Ник медлил с ответом, глядя на Итана, который с трудом поднимался с колен.

Адам Вайн не стал ждать и, подойдя к Итану, ударил его по щеке перчаткой.

– Если ты выживешь, негодяй, мы с тобой обязательно встретимся, – презрительно произнес он.

Лицо Итана скривилось от бессильной злобы, и он ударил Адама по лицу.

– С удовольствием. Твоя сестра жеманная дура! Она никогда не удовлетворит ни одного мужчину, и я рад, что обесчестил ее! – прорычал он. – Теперь другим не придется с ней возиться.

Адам сжал кулаки, и секунданты бросились между ними, чтобы не допустить драки.

– Продолжим дуэль, – скомандовал Чарлз.

– Я хочу пить, – простонал Итан.

– Это запрещено правилами, – возразил Раф.

Ник смотрел, как Адам подошел к своему коню и что-то вытащил из сумки, притороченной к седлу. Ситуация выходила из-под контроля.

– Пусть пьет, – отмахнулся Ник, пытаясь избавиться от странного предчувствия. Что-то вот-вот произойдет. Итан, покачиваясь, как пьяный, побрел к карете. Туман клубился у его ног, делая его похожим на призрак из кошмарного сна.

– Я тоже выпью воды, – сказал Ник. Он пошел к своему коню, не спуская глаз с Итана. Тот поднес бутылку ко рту, жадно отпил, поставил на землю, но когда он обернулся, в руке его был пистолет.

Ник это предвидел. Он тут же бросился на землю, и над его головой прогремели два выстрела. Пули просвистели мимо, и он, словно во сне, увидел, как Итан падает на траву с простреленной головой.

Мертв. Все кончено. Презренная жизнь оборвалась. Ник поднялся, ощущая слабость и горечь потери. Чарлз обнял его за плечи, а Раф взял у него шпагу.

Теперь, когда Итан больше не стоит у него на пути, ему бы надо кричать от радости, но в душе его была пустота. Вместе с Итаном ушла часть его жизни, его прошлое, какими бы сложными ни были их отношения.

– Вы застрелили его! – крикнул секундант Итана Адаму Вайну.

Адам спокойно сдул дымок, вьющийся из дула пистолета.

– Он бы застрелил Терстона, если бы я его не опередил.

– Последняя подлость Левертона, – мрачно процедил Чарлз. – Поединок окончен.

Секунданты и доктор склонились над телом Итана. Вскоре доктор выпрямился и покачал головой.

Мир избавился еще от одного негодяя, подумал Ник. Только вот что он скажет Делиции? Она ведь любила своего мерзавца брата, пока с ее глаз не спала пелена.

– О его смерти доложат властям, – предупредил Чарлз Ника. – Но тебе не стоит опасаться ареста. Итан пытался тебя убить, нарушив законы честного поединка.

Ник устало кивнул.

– Все кончено.

Он подошел к Адаму Вайну и поблагодарил его за то, что он спас ему жизнь.

– Теперь надо вернуться домой и сообщить новость дамам.

– Хорошую новость, – отрывисто произнес Адам и вскочил в седло.

Ник хотел согласиться с ним, но не мог.