"Тот, кто получает пощечины" - читать интересную книгу автора (Андреев Леонид Николаевич)ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕГ о с п о д и н. Доброе утро, сударь. Т о т Г о с п о д и н. Не поздно?.. Но у вас такой вид, как будто вы не ждали меня. Я не помешал? Однако вы сами назначили этот час, и вот я осмелился… Т о т . Без реверансов! Что тебе нужно от меня? Говори скорее, у меня нет лишнего времени. Г о с п о д и н Т о т. У меня нет другого дома. Мой дом здесь. Г о с п о д и н. Но нам могут здесь помешать… Т о т. Тем будет хуже для тебя: говори короче. Г о с п о д и н. Вы разрешите мне сесть? Т о т. Садись. Осторожнее, этот стул сломан! Г о с п о д и н. В этом костюме и с этим лицом вы производите на меня еще более странное впечатление. Если вчера все это показалось только сном, то сегодня вы… Т о т . Ты забыл, как меня зовут? Меня зовут Тот. Г о с п о д и н. Вы решительно желаете говорить мне ты? Т о т . Решительно. Но ты швыряешь время, как богач. Поторопись! Г о с п о д и н. Я, право, не знаю… Здесь все так поражает меня… эти афиши, эти лошади и звери, мимо которых я проходил, отыскивая вас… наконец, вы! Клоун в каком-то цирке! Т о т . Ты сказал, что у вас родился сын. Он не похож на меня? Г о с п о д и н. Я не понимаю!.. Т о т. А разве ты не знаешь, что у вдов или разведенных жен их дети от нового мужа часто похожи на старого? С тобой не случилось этого несчастья? Г о с п о д и н. Вы снова хотите оскорблять меня… Т о т Г о с п о д и н. Моя совесть… Т о т . У тебя нет совести. Или ты обеспокоился, что не вовсе обобрал меня, и пришел за остальным? Но что же ты можешь еще взять у меня? Мой дурацкий колпак с погремушками? Его ты не возьмешь: он слишком велик для твоей плешивой головы! Ползи назад, книжный червь. Г о с п о д и н. Вы не можете простить, что ваша жена… Т о т. К черту мою жену! Г о с п о д и н. Я, право, не знаю… Но какой язык! Я решительно затрудняюсь выразить мои мысли… в этой атмосфере. Но если вы так… равнодушны к вашей жене, которая – позволю подчеркнуть это – любила вас и считала святым человеком… …то что же привело вас к такому… поступку? Или вы не можете простить мне моего успеха… правда, не вполне заслуженного, и своим унижением как бы мстите мне и остальным, не понявшим вас? Но вы всегда были так равнодушны к славе! Или ваше равнодушие было только притворством, и когда более счастливый соперник… Т о т Г о с п о д и н Т о т . Ты можешь говорить о твоей книге? Мне? Г о с п о д и н Т о т . Почему? Г о с п о д и н. Я очень несчастный человек. Вам надо простить меня. Я глубоко – я непоправимо и бесконечно несчастен. Т о т . Но почему, наконец? Объясни мне. Ведь тебя же еще не поймала полиция? Что я болтаю – разве тебя можно поймать? Ты всегда в пределах закона. Ты и теперь мучаешься тем, что не венчан с моей женой: при твоих кражах всегда присутствует нотариус. Зачем же мучаться, мой друг: женись! Я умер. Но тебе недостаточно моей жены? Владей и славою моею – она твоя! Владей идеями моими… вступай в права, законнейший наследник! Я умер! И, умирая Г о с п о д и н. А гордость? Т о т. Ты – горд? Однако!.. Но отодвинься, пожалуйста, мне неприятно. И подумать только, что я когда-то любил тебя немножко и даже находил талантливым! Тебя – мою плоскую тень! Г о с п о д и н Т о т . Нет – ты очарователен. Но какая комедия! Какая трогательная комедия! Послушай, скажи прямо и откровенно, если можешь: ты сильно ненавидишь меня? Г о с п о д и н. Да. Всею ненавистью, какая есть на земле. Сядьте здесь. Т о т . Ты приказываешь? Г о с п о д и н. Сядьте здесь. Благодарю вас. Т о т Послушай: а тебе не станет легче, если я… действительно умру? Г о с п о д и н. Да. Я думаю. Смерть делает расстояние и приглушает память. Смерть… примиряет. Но вы не похожи на человека, который… Т о т . Да, да… Смерть! Конечно! Г о с п о д и н. Сядьте здесь. Т о т . Слушаю. Ну? Г о с п о д и н. Конечно, я не смею просить вас… Т о т Жак! Т и л и. А, здравствуй, Тот. Мы разучиваем. Знаешь, очень трудно, у Жака столько же музыки в голове, сколько у моей свиньи. Т о т П о л и. Да. А ты что готовишь? Ты хитрый, Тот. Консуэлла сказала, что ты готовишь к ее бенефису. Она скоро уходит, ты знаешь? Т о т . Разве? Т и л и. Зинида сказала. А то они дали бы бенефис. Но она славная девушка. П о л и Г о с п о д и н Т о т. Здесь все странно. Г о с п о д и н. Этот ваш костюм… к вам так шло черное. От него рябит в глазах. Т о т Г о с п о д и н. Но вы не ответили на мой вопрос! Т о т Г о с п о д и н Т о т Г о с п о д и н Т о т . Никогда, никогда, никогда… Да, уходи – и не возвращайся. Там ты был еще выносим и на что-то нужен, а здесь ты лишний. Г о с п о д и н. Но если с вами что-нибудь случится?.. вы человек здоровый, но здесь такая обстановка, такие люди… как я узнаю тогда? Ваше имя здесь неизвестно? Т о т . Мое имя здесь неизвестно, но ты узнаешь. Ну, что еще? Г о с п о д и н. Я могу быть спокоен? Вы даете мне честное слово? Конечно – сравнительно спокоен. Т о т . Да, ты можешь быть сравнительно спокоен. Никогда! Г о с п о д и н. А я могу бывать в цирке… вы позволите? Т о т . Конечно: ведь ты же публика! Г о с п о д и н. Мне хочется еще посмотреть вас и, может быть, понять… Такая метаморфоза! Зная вас, я не могу допустить, чтобы и здесь вы не преследовали какой-нибудь идеи. Но какой? Что это? Т о т . Моя идея! Честь имею кланяться, князь! Мой привет вашей высокоуважаемой супруге и преле-е-стному сыну вашего сиятельства! М а н ч и н и. Ты положительно живешь в цирке, Тот. Когда я ни приду, ты уже здесь… это фанатик своего дела, сударь… Т о т М а н ч и н и Г о с п о д и н М а н ч и н и. Честь имею, князь. Т о т Г о с п о д и н Т о т . Лишнее, князь. Я еще имею надежду встретиться с вами в царстве небесном. Вы ведь там также будете? Г о с п о д и н Т о т. Я Тот, который получает пощечины. До свиданья, князь! Г о с п о д и н Т о т Манчини, давай танцевать танго Манчини —тебя обожаю. М а н ч и н и Т о т. В высокой степени настоящий. Как и ты! М а н ч и н и. Симпатичное лицо, хотя я сразу почему-то принял его за могильщика, пришедшего получать заказ. Ах, Тот! когда я, наконец, расстанусь с этими грязными стенами, с папа Брике, глупыми афишами, грубыми жокеями! Т о т . Теперь скоро, Манчини. М а н ч и н и. Да, теперь скоро. Ах, Тот, я просто изнемог в этой среде, я начинаю чувствовать себя лошадью. Ты из общества, но ты еще не знаешь, что такое высший свет! Одеться, наконец, прилично, бывать на приемах, блистать остроумием, изредка перекинуться в баккара Т о т. А вечерком пробраться в предместье, где тебя считают честным папашей, любящим детишек, и… М а н ч и н и. И кое-что подцепить, да! Т о т . Ты меня пугаешь, граф! М а н ч и н и Т о т. А как с девочкой? М а н ч и н и. Тсс! Мещане вполне удовлетворены и благословляют мое имя. Б р и к е. Ну, вот ты и добился бенефиса для твоей Консуэллы, Манчини! Скажу, впрочем, что если бы не Зинида… М а н ч и н и. Но, послушай, Брике, ты положительно осел: чего ты жалуешься? На бенефис Консуэллы барон берет весь партер, тебе этого мало, скупец? Б р и к е. Я люблю твою дочку, Манчини, и мне жаль ее отпускать. Чего ей не хватает здесь? Честный труд, прекрасные товарищи – а воздух? М а н ч и н и. Не ей, а мне не хватает – понял? Б р и к е М а н ч и н и Смейтесь, смейтесь! А сегодня мы едем с бароном на его загородную виллу; говорят, недурненькая вилла… Т о т . Зачем? М а н ч и н и. Ну, ты знаешь капризы этих миллиардеров, Тот. Хочет показать Консуэлле какие-то зимние розы, а мне свой погреб. Он заедет за нами сюда… Что с тобою, Консуэллочка? Входит Консуэлла, почти плачет. К о н с у э л л а . Я не могу, папа, скажи ему! Какое право он имеет кричать на меня? Он чуть не ударил меня хлыстом. М а н ч и н и К о н с у э л л а . Папа… Б р и к е. Да, я скажу… К о н с у э л л а . Ах, нет же! Альфред вовсе не ударил меня, я так глупо сказала. Что вы придумали? Ему самому так жаль… Б р и к е. Все-таки я скажу, что… К о н с у э л л а . Не смей! Не надо говорить. Он ничего не делал! М а н ч и н и К о н с у э л л а . Ах, да он извинился же – как вы глупы все! Просто мне сегодня не удается, я и расстроилась, такие пустяки. Он так извинялся, глупый, а я не хотела его прощать. Тот, милый, здравствуй, я не заметила тебя… Как к тебе идет этот галстук. Ты куда, Брике? К Альфреду? Б р и к е. Нет, я так. Я иду домой. Зинида просила кланяться тебе, девочка. Она еще и сегодня не будет. К о н с у э л л а . Какая милая эта Зинида, такая хорошая… Папа, отчего здесь все теперь кажутся мне такими милыми? Должно быть, оттого, что я скоро уйду отсюда. Тот, ты не слыхал, какой марш будут играть Тили и Поли? Т о т . Да, слыхал. Твой бенефис будет замечателен. К о н с у э л л а . Я сама думаю. Папа, я хочу есть. Закажи мне бутерброд. Т о т. Я сбегаю, царица! К о н с у э л л а . Сбегай, Тот. М а н ч и н и. В тебе сегодня есть что-то особенное, дитя… не знаю, лучше или хуже. Ты плакала? К о н с у э л л а . Да, немножко. Ах, как я хочу есть! М а н ч и н и. Ты же завтракала… К о н с у э л л а . То-то, что нет. Ты сегодня опять забыл оставить денег, а без денег… М а н ч и н и. Ах, черт возьми! Вот память! К о н с у э л л а . Разве я так наивна, папа? М а н ч и н и. Очень! Слишком! В других я это люблю, но в тебе… да и барон… К о н с у э л л а . Глупости. Я не наивна. Но знаешь, Безано так бранил меня, что и ты бы заплакал. Черт знает что! М а н ч и н и. Тсс! Никогда не говори: черт знает что. Это неприлично. К о н с у э л л а . Я только с тобой говорю. М а н ч и н и. И со мной не надо – я и так знаю. К о н с у э л л а . Ах, послушай, папа! Это новый номер Альфреда, он делает такой прыжок… Джим говорит, что он непременно свернет себе шею. Бедненький! М а н ч и н и К о н с у э л л а М а н ч и н и. Круг? К о н с у э л л а . Все равно. Хорошо быть богатым, папа, все можно сделать. М а н ч и н и К о н с у э л л а М а н ч и н и К о н с у э л л а М а н ч и н и. Ни в каком случае. Ты еще не знаешь этих мужчин, дитя мое… К о н с у э л л а . Альфред никогда не целует. М а н ч и н и. Альфред! Твой Альфред мальчишка, и не смеет. Но эти мужчины, с ними необходима крайняя сдержанность, дитя мое. Сегодня он поцелует тебе пальчики, завтра —около кисти, а послезавтра – ты у него уже на коленях! К о н с у э л л а . Фи, папа, что ты говоришь! Как тебе не стыдно! М а н ч и н и. Но я знаю… К о н с у э л л а . Не смей! Я не хочу слушать эти гадости. Я такую дам барону оплеуху, хуже, чем Тоту. Пусть только сунется. М а н ч и н и К о н с у э л л а . Неправда. Альфред не такой! Ах, ну что же Тот? Сказал: побегу, а все нет. М а н ч и н и. Буфет закрыт, и ему нужно достать. Консуэлла, я еще хочу предупредить тебя, как отец, относительно Тота: не доверяй ему. Он что-то, знаешь, такое… К о н с у э л л а . Ты обо всех так говоришь. Я Тота знаю: он такой милый и любит меня. М а н ч и н и. Поверь мне: там что-то есть. К о н с у э л л а . Папа, ты надоел с твоими советами! Ах, Тот, мерси. Т о т . Кушай, Консуэлла. К о н с у э л л а . Он еще теплый, – ты так бежал, Тот? Я тебе так благодарна! Т о т . Люблю, царица. Я твой придворный шут. К о н с у э л л а Т о т М а н ч и н и. Чурбан! Т о т . Мы служим тому, кто платит, – что поделаешь, граф! М а н ч и н и. Но разве это не печально? А ты представь только: мы сидим в моем замке; я у камина потягиваю вино, а ты у моих ног болтаешь глупости, звенишь бубенчиками и развлекаешь меня. Кое в чем пощипываешь и меня, это допускалось традициями и нужно для циркуляции крови. Потом ты мне надоел, мне захотелось другого – и вот я даю тебе пинка… Тот, как бы это было прекрасно! Т о т . Это было бы божественно, Манчини! М а н ч и н и. Ну да! И ты получал бы золото, очаровательные желтенькие штучки. Нет, когда я разбогатею, я возьму тебя – это решено. К о н с у э л л а . Возьми его, папа. Т о т . И когда граф, утомленный моей болтовней, даст мне пинка сиятельной ногою, я лягу у ножек моей царицы и буду… К о н с у э л л а М а н ч и н и К о н с у э л л а . Нет, сегодня я не забуду. Поезжай. М а н ч и н и Консуэлла садится в угол дивана, укутавшись платком. К о н с у э л л а . Ну, Тот, ложись у моих ног и расскажи что-нибудь веселенькое… Знаешь, когда у тебя нарисован смех, ты красивее, но ты и так очень, очень мил! Ну – Тот? Отчего же ты не ложишься? Т о т . Консуэлла! Ты выходишь за барона? К о н с у э л л а Т о т . Благодарю, царица. К о н с у э л л а . Какое?.. Как ты быстро глотаешь – что, вкусно было? Т о т . Вкусно. Что если ты выйдешь за барона, то… К о н с у э л л а . Ах, это! Но ведь ты шутил тогда? Т о т . Как знать, царица. Иногда человек шутит, и вдруг выходит правда: звезды напрасно говорить не станут. Если даже человеку трудно бывает раскрыть рот и сказать слово, то каково же звезде – ты подумай! К о н с у э л л а Т о т . Нет, моя маленькая, на твоем месте я бы очень задумался. Вдруг ты умрешь? Не выходи за барона, Консуэлла! К о н с у э л л а Т о т . Не знаю, царица, никто не знает. Как и любовь! Но ручки твои похолодеют, и глазки закроются. Ты уйдешь отсюда – и музыка будет играть без тебя, и без тебя будет скакать сумасшедший Безано, и без тебя Тили и Поли будут играть на своих дудочках: тили-тили, поли-поли… К о н с у э л л а . Не надо! Мне и так грустно, Тотик. Тили-тили, поли-поли… Т о т . Ты плакала, Консуэллочка? К о н с у э л л а . Да, немножко, меня расстроил Альфред. Но подумай: разве я виновата, что сегодня у меня не выходит? Я же старалась, но если у меня не выходит! Т о т . Отчего? К о н с у э л л а . Ах, я не знаю. Тут что-то есть такое… Т о т . Это не болезнь. Это чары далеких звезд, Консуэлла! Это голос твоей судьбы, моя маленькая царица! К о н с у э л л а . Не говори, пожалуйста, глупостей. Какое дело звездам до меня? Я такая маленькая. Глупости, Тот! Лучше расскажи мне другую сказку, которую ты знаешь: про синее море и про тех богов, знаешь? – которые так прекрасны. Они все уже умерли? Т о т . Они живы, но они скрываются, богиня. К о н с у э л л а . В лесу и на горах? Их можно встретить? Ах, Тот, подумай: вдруг бы я встретила бога и он взглянул на меня! Я бы убежала! Т о т . Разве я смеюсь? К о н с у э л л а . Честное слово, правда. Ах, Тот, но ведь он не пришел. Он только позвал и сам скрылся, ищи его! А мне так больно стало и вот до сих пор болит… Зачем ты напомнил мне детство? – я его забыла совсем. Там было море… и еще что-то… много, много… Т о т . Вспомни, Консуэлла! К о н с у э л л а . Нет. Т о т К о н с у э л л а . Это почему? Т о т К о н с у э л л а Т о т К о н с у э л л а . А за кого же прикажешь? Не за тебя ли, шут? Т о т К о н с у э л л а . Рад, что над ним смеются… тоже, бог! Нет, не прощу. Я тебя знаю: у тебя тут Т о т . Я понесу твой шлейф, царица. Прости меня, верни мне образ моей милостивой и прекрасной богини. К о н с у э л л а Т о т . Играю. К о н с у э л л а . Вот видишь! Т о т . Все вижу, царица. Вижу, как ты прекрасна, и вижу, как низко стелется под твоими ножками твой бедный шут… где-то в пропасти звучат его глупые бубенчики. Он на коленях просит: прости и пожалей его, божественная. Он был дерзок и заносчив, он так весело играл, что заигрался, – и потерял свой крохотный разум, последние сбережения рассудка – прости! К о н с у э л л а . Ну, прощаю. Т о т К о н с у э л л а . Ну, встань, ты прощен. А, знаешь, за что? Ты думаешь, за твои слова?.. Ты хитрая бестия, Тот! Нет – за бутерброды, вот за что! Ты был так мил и так запыхался, когда принес их… бедный Тотик. С завтрашнего дня можешь снова лежать у моих ног. Как только я свистну: иси… Т о т . Так я тотчас же ложусь к твоим ногам, Консуэлла, это решено. Но сегодня все мои бубенчики облетели и… К о н с у э л л а . Альфред? Ты за мной? Б е з а н о. Да. Ты еще будешь работать, Консуэлла? К о н с у э л л а . Конечно, буду. Сколько хочешь! А я думала, что ты сердишься на меня, Альфред. Я больше не буду зевать. Б е з а н о. Нет, ты не зевала. Ты не обижайся, что я так кричал… право, я… Но, знаешь, когда надо учить, и человек… К о н с у э л л а . Господи, да разве я не понимаю. Ты еще слишком добр, невыносимо добр, что соглашаешься учить такую дуру, разве я не понимаю? Идем. Б е з а н о . Идем. Мы еще не видались, Тот. Здравствуй. Т о т . Здравствуй, Безано. Нет, нет, одну минуту, одну минуту постойте так! Да. Б е з а н о К о н с у э л л а Т о т . Консуэлла, а как же папа и барон? Они сейчас придут за тобой. К о н с у э л л а . Ну и пусть. Могут подождать, не такие важные! Т о т . Останься на одну минуту, Безано. Сядь. Б е з а н о . Что еще надо? Мне некогда заниматься пустяками. Т о т . Или стой – как хочешь! Безано, ты любишь ее? Б е з а н о. Я никому не дам вмешиваться в мои дела. Ты слишком много позволяешь себе, Тот. Я тебя не знаю, ты пришел с улицы – и почему я должен верить тебе? Т о т . А барона ты знаешь? Послушай, мне трудно произнести эти слова… но она любит тебя. Спаси ее от паука! Или ты ослеп и не видишь тенет, которыми затканы здесь все темные углы? Вырвись из твоего заколдованного круга, по которому ты носишься, как слепой, – умчи ее, укради, сделай что хочешь… наконец, убей ее и возьми на небо или к черту! – но не отдавай этому человеку. Он – осквернитель любви. И если ты робок, если тебе страшно поднять руку на нее —убей барона. Убей! В с з а и о Т о т . Она любит тебя! В с з а и о. Она сама сказала это? Т о т . Какая маленькая, какая глупая, какая человеческая гордость! А ведь ты божок… бог, юноша! Отчего ты не хочешь поверить мне? Или тебя смущает улица, откуда я пришел? – но взгляни же сам, посмотри мне в глаза: разве такие лгут. Да, лицо мое безобразно, я корчу гримасы и рожи, меня окружает смех… но не видишь ли ты за этим бога, как и ты? Ну, смотри, смотри же на меня! Что ты… мальчишка?! Б е з а н о . Ты… сейчас совсем, как тогда, на арене… помнишь? Когда ты великий человек и за тобою прислали из академии, бац! Тот, кто получает пощечины. Т о т Б е з а н о Т о т . Безано!.. Б е з а н о М а н ч и н и Да перестань же, шут! Как тебя разбирает. Т о т М а н ч и н и Т о т . Окажите милость, граф. М а н ч и н и. Но, но, не слишком, будь проще, Тот. Б а р о н . Очень странная. Но где же графиня? М а н ч и н и. Да, да… я сейчас схожу за нею. Дитя, она так увлекается своим бенефисом и работой… они называют свои прыжки работой, барон! Б а р о н . Я могу подождать. М а н ч и н и. Нет, зачем же? Я потороплю ее. Я скоро. А ты, Тот, будь хозяином и займи нашего дорогого гостя… Вы с ним не соскучитесь, барон. Т о т . Как прикажете вас занимать, барон? Б а р о н. Никак. Я не люблю клоунов. Т о т. Как и я баронов. Вы долго можете молчать? Б а р о н. Долго. Т о т. А вы долго можете ждать? Б а р о н. Долго. Т о т. Пока не получите? Б а р о н. Пока не получу. А вы? Т о т. Я также. |
|
|