"Тот, кто получает пощечины" - читать интересную книгу автора (Андреев Леонид Николаевич)ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕБ а р о н . Это правда, что ваш папа… граф познакомил вас с каким-то маркизом Джусти, богачом? К о н с у э л л а Б а р о н . А вы знаете, что ваш папа – просто шарлатан? К о н с у э л л а . Ах, нет, он такой милый! Б а р о н . Вам понравились брилльянты? К о н с у э л л а . Да. Очень! Мне было так жаль, когда папа велел возвратить их вам. Он сказал, что это неприлично. Я даже поплакала немножко. Б а р о н . Ваш папа – нищий и шарлатан. К о н с у э л л а . Ах, нет, не браните его! Он так вас любит. Б а р о н . Дайте мне поцеловать руку. К о н с у э л л а . Что вы, это не принято! Можно целовать, когда здороваешься и прощаешься, а посередине нельзя. Б а р о н . В вас все влюблены, и оттого вы так важничаете с вашим папа. Кто у вас этот новый клоун, Тот? Он мне не нравится – хитрая бестия. Он тоже влюблен в вас? Я видел, как он на вас смотрел. К о н с у э л л а Б а р о н . Консуэлла! А Безано вам нравится? К о н с у э л л а . Да, очень. Он такой красивый! Тот говорит, что мы с ним самая красивая пара людей на свете. Он называет его Адамом, а меня Евой… Но ведь это неприлично? Тот такой неприличный. В а р о н. А Тот часто говорит с вами? К о н с у э л л а . Часто, но я его не понимаю. Он всегда как пьяный. Б а р о н . Господи!.. Консуэлла – по-испански значит «утешение». Ваш папа – осел. Консуэлла, я вас люблю. К о н с у э л л а . Поговорите с папа. Б а р о н К о н с у э л л а . А папа говорит, что можете. Б а р о н . Нет, не могу. А если я застрелюсь? Консуэлла, глупая, – я тебя люблю невыносимо. Невыносимо, ты понимаешь? Я, вероятно, сошел с ума и меня надо отвести к доктору, стащить за шиворот, избить палками? Почему я так люблю тебя? К о н с у э л л а . Тогда лучше женитесь. Б а р о н . Я имел сотню женщин, красавиц, но я их не видал. Тебя я вижу первую – и больше ничего не вижу. Кто поражает любовью человека – Бог или дьявол? Меня поразил дьявол. Дай мне поцеловать руку. К о н с у э л л а . Нет. Б а р о н . Разве ты когда-нибудь думаешь? О чем ты задумалась, Консуэлла? К о н с у э л л а Б а р о н К о н с у э л л а . Нет, мне говорил Тот. Б а р о н . Консуэлла!.. К о н с у э л л а . Ах, нет, встаньте, встаньте. Пустите мою руку! Б а р о н . Консуэлла!.. К о н с у э л л а П о л и. Сто пощечин! Браво, Тот! Д ж е к с о н . Недурно, недурно! Ты сделаешь карьеру. Т и л и. Сегодня он был профессор, а мы ученики. На еще, получи сто одну! М а н ч и н и Т о т Б а р о н . Нет, узнаю. Вы клоун Тот. Т о т . Да. Я – Тот, который получает пощечины. Осмелюсь спросить, барон, вам передали брильянты? Б а р о н . Что такое?! Т о т . Мне поручили отнести вам какие-то брильянты, и вот я осмеливаюсь… Д ж е к с о н . Сода и виски! Поверьте, господа, он сделает карьеру, я старый клоун и понимаю публику. Сегодня он затмил даже меня, и на мое солнце нашли тучи! Т и л и. Нет, не хватило бы! Пари! П о л и. Пари! Бейте по рукам. Я буду ходить и считать, сколько рож в партере. Г о л о с. Партер не смеялся. Д ж е к с о н . Потому что он получал. А галерка смеялась, потому что смотрела, как получает партер. Твое здоровье, Тот! Т о т . Твое здоровье, Джим! Но зачем ты не дал мне окончить речи, я так настроился? Д ж е к с о н Б р и к е Т и л и. Но захлопывать человеку рот – фи! Б р и к е Г о л о с а. Сода-виски директору! М а н ч и н и. Но это же обскурантизм! Ты опять философствовать, Брике? Б р и к е. Я сегодня тобою недоволен, Тот. Зачем их дразнить? Они этого не любят. Ваше здоровье! Хорошая пощечина должна быть чиста, как кристалл – бац! бац! правая, левая – и готово. Им приятно, и они смеются и любят тебя. А в твоих пощечинах есть какой-то привкус… понимаешь, какой-то запах! Т о т . Но ведь они же смеялись! Б р и к е. Но без удовольствия, без удовольствия, Тот! Ты платишь, но тотчас же делаешь перевод на их имя, это неправильная игра, тебя не будут любить. Д ж е к с о н . Это самое и я ему говорю. Он уже начал их злить. Б е з а н о Т о т . Ах, вы не понимаете, друзья! Вы просто устарели и потеряли нюх сцены. Д ж е к с о н . Ого! Это кто же устарел, молодой человек? Т о т . Не сердись, Джим. Но это же – игра, вы понимаете? Я становлюсь счастлив, когда я выхожу на арену и слышу музыку. На мне маска, и мне смешно, как во сне. На мне маска, и я играю. Я могу говорить все, как пьяный, ты понимаешь? Когда я вчера с этой дурацкой рожей играл великого человека – философа!.. За что? Д ж е к с о н . За то, что ты играешь даром, дурак. Гарсон, счет. Б р и к е Т о т. Нет, я буду отдыхать. Б р и к е. На арену! На арену! М а н ч и н и. Тот, у тебя есть то, чего никогда не было в моем роду: деньги. Я скажу дать бутылочку? Послушайте, принесите. Т о т . Ты что-то мрачен, Манчини. М а н ч и н и. Тсс! Скверно. Осложнения. Родители. Т о т . Тюрьма? М а н ч и н и Т о т. А уладить? М а н ч и н и. А деньги? Т о т. А барон? М а н ч и н и. Ну да, он только этого и ждет, этот кровопийца. И он дождется! – он дождется, что я отдам ему Консуэллу за десять тысяч франков! За пять! Т о т . Дешево. М а н ч и н и. А разве я говорю, что дорого и что этого я хочу? Но если меня душат эти мещане, держат за горло – вот так! Ах, Тот, по всему видно, что ты человек из общества, ты понимаешь меня. Я тебе показывал бриллианты, которые я отослал ему? Проклятая честность, мне даже нельзя было подменить камни фальшивыми! Т о т . Почему? М а н ч и н и. Потому что я испортил бы всю игру. Ты думаешь, он потом камни не взвешивал? Т о т . Он не женится. М а н ч и н и. Нет, женится. Ты его не понимаешь. Т о т . Видал. Отдай девчонку жокею. М а н ч и н и. Безано? Т о т . Или отдай мне. М а н ч и н и. А у тебя есть миллиард? Т о т . Нет. М а н ч и н и Т о т . Он не женится. Ты слишком честолюбив и горд, Манчини, но он не женится. Что такое Консуэлла ? Она необразованна: когда она не на коне, у любой горничной из хорошего дома манеры лучше и речь умнее. М а н ч и н и. Она не глупа, а ты, Тот, дурак. Что такое ум у женщины, ты меня удивляешь, Тот! Консуэлла – это брильянт, который еще не гранили, и только настоящий осел не увидит ее блеска. Ты знаешь, что я было начал ее гранить? Т о т . Взял учителя? Ну и что? М а н ч и н и Т о т . Это – сон брильянта. Тогда он спит. Нет, ты мудр, Манчини! М а н ч и н и. Ты знаешь, какая кровь течет в жилах итальянской женщины? В ней кровь Аннибала и Корсини, Борджиа и грязного лонгобарда или мавра. О, это не женщина низшей расы, где позади одни только мужики и цыгане! В итальянке заключены все возможности, все формы, как в нашем чудесном мраморе, понимаешь, чурбан? Ударь ее здесь – и она кухарка, которую ты выгонишь за грязь и крикливость вороны, дешевая кокотка; осторожно… деликатно! Тронь ее с этой стороны – и она королева, богиня, Венера Капитолийская! И она поет, как Страдивариус, и ты уже рыдаешь… болван! Итальянская женщина… Т о т . Однако ты поэт, Манчини! Но чем же сделает ее барон? М а н ч и н и. Как – чем? Да… баронессой же, чурбан! Чему ты смеешься – не понимаю. Просто счастье, что это влюбленное животное не герцог и не принц: он сделал бы ее принцессой, и тогда мне фюить!.. через год меня не пустят на кухню! Т о т М а н ч и н и. Тсс! Черт возьми, как я сегодня расстроен. А кто же я, о небо? Конечно, отец! Т о т . Да, у него неподвижный взгляд паука. Ты прав. М а н ч и н и. А что же я говорю? Паук!.. Но нет, я его заставлю жениться. Ты увидишь! Т о т М а н ч и н и Т о т . Однако! А как же вы родитесь? М а н ч и н и. Тсс! Это тайна наших святых матерей! Хе-хе. Мы слишком древни, мы слишком изящны, наконец, чтобы заниматься таким вульгарным делом, где каждый мужик сильнее нас… Послушай, что тебе здесь надо? Директор на сцене. Служитель М а н ч и н и. Барон? Он там? Служитель. Барон уехал. Ответа не нужно. М а н ч и н и Т о т . Постойте. Отчего не играет музыка и так тихо? Служитель. Номер мадам Зиниды со львами. Т о т . Ну что, Манчини? Ты сияешь, как солнце Джексона. М а н ч и н и. Что? Вы, кажется, спросили меня: «что»? А вот что! Т о т . Манчини!.. Да говори же, скотина! М а н ч и н и Т о т . Что? Он женится? Решился? М а н ч и н и. Что значит – решился? Т о т Б р и к е Т о т . Что-нибудь случилось? Ты болен? Да говори же. Б р и к е. Я не мог смотреть! М а н ч и н и. Да нет же, Брике! Она всегда такая – ну что ты, как ребенок, стыдись. Б р и к е. Нет. Она сегодня сошла с ума. Что с публикой! Они все как умерли, они не дышат. Я не мог смотреть! Послушайте – что это? М а н ч и н и Б р и к е Т о т Б р и к е. Не хочу. Господи, хоть бы поскорее!.. Я видел в жизни много, но это!.. Она сошла с ума. М а н ч и н и Б р и к е Т о т . Вот она! Б р и к е З и н и д а. Я? Нет. Вы видели, вы видели? Ну что?! Т и л и З и н и д а. А ты видел? Ну что?! Б р и к е. Домой! Домой! Делайте здесь что хотите… Зинида, домой! П о л и. Тебе нельзя, папа. Еще твой номер. 3 и н и д а Б р и к е М а н ч и н и Т и л и М а н ч и н и К о н с у э л л а . Милая, милая… тебе холодно? Миленькие ручки… милая… хорошая… любимая… 3 и н и д а К о н с у э л л а . Тебе холодно? Возьми мой платок. 3 и н и д а. Нет. Пусти. Б р и к е. Это все твои книги, Зинида! Мифология! Ну, скажи: зачем тебе понадобилось, чтобы тебя любили эти звери? Звери! Понимаешь, Тот? Ты тоже оттуда, она тебя скорее послушает, ну, объясни ты ей! Ну, кого могут любить эти звери, эти волосатые чудовища с их дьявольскими глазами? Т о т Б р и к е. Ну, конечно! А это ведь глупость, литература! Скажи ей, Тот. Т о т Б р и к е. Вот видишь, дурочка? Все говорят. М а н ч и н и. Фу, как ты надоел, Брике! Ты совершенный деспот, азиат. 3 и н и д а Б р и к е. Но как же ты одна? Милая… М а н ч и н и. Чурбан! А ты видал, чтобы граф Манчини покинул женщину, когда она нуждается в помощи? Я ее отвезу, будь спокоен, грубая душа, я ее отвезу. Томас, беги за автомобилем! Да не толкись же ты, Брике, ты неуклюж, как носорог! Вот так, вот так!.. Т о т . Консуэлла! К о н с у э л л а . Это ты, милый Тот? Т о т . Откуда у тебя эта поза? Я видел ее только в мраморе… Ты похожа на Психею. К о н с у э л л а . Не знаю, Тот. Т о т . Что она делала? К о н с у э л л а . Я не видела. Я как закрыла глаза, так и не открывала. Альфред говорит, что она злая, но это неправда. У нее были такие добрые глаза… а какие холодные ручки! Как у мертвой. Зачем она делает это? Альфред говорит, что нужно быть смелой, прекрасной и спокойной, а это противно… то, что она делает. Это неправда, Тот? Т о т . Она любит Альфреда. К о н с у э л л а . Альфреда? Моего Безано? Т о т . Да, так, как все любят. Или еще сильнее. К о н с у э л л а . Безано, Безано… Нет, это глупости! Какой у тебя красивый костюм, Тот! Ты сам его придумал? Т о т . Мне помог Джим. К о н с у э л л а . Джим такой добрый. Клоуны все добрые. Т о т. Я злой. К о н с у э л л а Т о т. Я всегда смотрю тебя, красавица. Как ты прекрасна, Консуэлла! К о н с у э л л а . Как Ева! Т о т . Да, Консуэлла! А если барон сделает тебе предложение быть его женой, ты примешь его? К о н с у э л л а . Конечно, Тот! Мы с папой только этого и ждем. Папа вчера сказал, что он долго не выдержит. Я его не люблю, конечно, но буду ему верной и честной женой. Папа хочет учить меня играть на рояли. Т о т . Это твои слова о «верной и честной» жене? К о н с у э л л а . Мои, а то чьи же? Он так любит меня, бедный. Тот, что такое любовь? Все говорят: любовь, любовь… Вот и Зинида, какая она бедная. И какой сегодня скучный вечер! Тот, ты сам нарисовал смех на твоем лице? Т о т . Сам, Консуэллочка. К о н с у э л л а . Как вы это умеете? Я раз попробовала нарисовать у себя, но ничего не вышло. Отчего женщины не бывают клоунами? Но ты все молчишь, Тот, сегодня и ты скучный! Т о т . Нет, сегодня я счастлив. Дай руку, Консуэлла, я хочу погадать. К о н с у э л л а . Разве ты умеешь – какой ты талантливый! На. Но только не ври, как цыганка. Я счастливая? Т о т . Да, счастливая… Но постой… эта линия… вот странно. Ах, Консуэлла, что здесь сказано! К о н с у э л л а . Это говорят звезды? Т о т. Это говорят звезды. Их голос далек и страшен, их лучи бледны, и тени скользят, как призраки умерших дев. Их чары на тебе, Консуэлла, прекрасная Консуэлла, ты стоишь у врат Вечности! К о н с у э л л а . Я не понимаю. Я долго буду жить? Т о т . Эта линия… как далеко она идет… Вот странно! Ты будешь жить вечно, Консуэлла! К о н с у э л л а . Вот и соврал, Тот, как цыганка! Т о т . Но здесь так начертано, глупая! А здесь… Нет, подумай только, что говорят звезды. Вот тут у тебя вечная жизнь, любовь и слава, а здесь… Послушай, что говорит Юпитер. Он говорит: богиня, ты не должна принадлежать земнорожденному! И если ты – вздумаешь выйти за барона – то ты погибнешь – ты умрешь, Консуэлла! К о н с у э л л а Т о т . Нет. Ты умрешь раньше, нежели он тебя съест. К о н с у э л л а . А что будет тогда делать папа, тут не сказано, Тот? Т о т. Не смейся над голосом звезд, Консуэлла! Они далеки, лучи их бледны и легки, и тени скользят едва заметно, но чары их грозны и мрачны. Ты у врат Вечности, Консуэлла. Твоя судьба предначертана, ты осуждена. А твой Альфред, которого любит твое сердце и не знает ум, – твой Альфред не спасет тебя. Он сам на земле чужой. Он сам погружен в глубокий сон. Он сам заблудившийся божок, который никогда – никогда, Консуэлла! – не найдет дороги на небо. Забудь Безано! К о н с у э л л а . Я ничего не понимаю! Разве боги существуют? Учитель рассказывал мне, но я думала, что это сказки. Т о т . Забудь Безано! Консуэлла, знаешь, кто может спасти тебя – единственный, кто может спасти тебя? Я! К о н с у э л л а Т о т . Да, не смейся же! Погляди: видишь букву «Т»? Это же я, ну да, я, Тот. К о н с у э л л а . Тот, который получает пощечины? И это тоже сказано? Т о т . И это сказано, звезды все знают. Но посмотри, что про него сказано дальше. – Консуэлла, приветствуй его! Тот – это переодетый, старый бог, который спустился на землю для любви к тебе. К тебе, глупая Консуэлла! К о н с у э л л а Т о т . Не смейся! Боги не любят пустого смеха, когда уста прекрасны. И боги тоскуют и умирают, когда их не узнают. О Консуэлла, о великая радость и любовь, узнай бога и прийми его! Подумай: вдруг однажды бог сошел с ума!.. К о н с у э л л а . Разве боги тоже сходят с ума? Т о т . Да – когда они наполовину люди. Тогда они часто сходят с ума. Вдруг увидел величие свое – и вздрогнул от ужаса, от одиночества беспредельного, от тоски сверхчеловеческой. Ужасно, когда тоска коснется божьей души!| К о н с у э л л а . Мне неприятно. На каком языке ты говоришь? Я тебя не понимаю. Т о т . На языке твоего пробуждения! Консуэлла, узнай и прими бога, брошенного с вершины, как камень! Прими бога, приникшего к персти, чтобы жить, чтобы играть, чтобы быть бесконечно и радостно пьяным! Эвое, богиня! К о н с у э л л а Т о т . Засни – и снова пробудись, Консуэлла! И, пробудившись, вспомни то время, когда с пеною морскою ты возникла из лазурного моря! Вспомни то небо – и тихий ветер с востока – и шепоты пены у твоих мраморных ног… К о н с у э л л а Т о т . Ты видишь, как играют волны? Вспомни же, что пели тогда сирены, – вспомни их строй беспечальной радости, их белые тела, наполовину голубые в голубой воде… Или это солнце поет? Как струны божественной арфы, протянулись золотые лучи – ты не видишь ли руки бога, дарящего миру гармонию, свет и любовь? Не в голубом ли ладане курятся горы, славословя? Вспомни молитву гор, молитву моря, Консуэлла! К о н с у э л л а А что дальше?.. Мне больно. Напомни же, Тот! Т о т … Т о т К о н с у э л л а . Пощечина! А ты забыл, кто ты? Т о т . Погоди, не вставай… Я… Я еще не доиграл! К о н с у э л л а Т о т . Погоди… я сейчас! Консуэлла! К о н с у э л л а . Ты обманул меня. Зачем ты так играл, что я поверила? Т о т. Я тот, который получает пощечины. К о н с у э л л а . Ты не сердишься, что я тебя ударила? Ведь я не нарочно. Но ты так был противен! А теперь ты опять смешной Тот… Какой ты талантливый! Или ты пьян? Т о т . Ударь меня еще. К о н с у э л л а . Нет. Т о т . Это нужно для моей игры. Ударь! Разве ты не поняла, что ты – царица, а я придворный шут, который влюблен в царицу? Консуэлла! – или ты не знаешь, что у каждой царицы есть шут, и он влюблен всегда, и его все бьют за это? Тот, кто получает пощечины. К о н с у э л л а . Нет, я не знала. Т о т. У всякой! Он есть и у красоты, он есть и у мудрости – ах, сколько у нее шутов! Ее двор полон влюбленными шутами, и звук пощечин не затихает даже ночью. Но такой вкусной пощечины, как от тебя, я еще не получал, моя маленькая царица! У клоуна Тота не может быть соперников! Кто выстоит под таким градом оплеух, под таким проливным дождем, не промокнув? Я обожаю тебя, несравненная! К о н с у э л л а Т о т К о н с у э л л а . Ты меня развеселил, Тот. Прощай! Б е р е й т о р Т о т Г о с п о д и н. Это… вы? Т о т. Да, это я. А это… вы? Г о с п о д и н. Мне можно верить моим глазам? И это вы… Т о т Г о с п о д и н. Ты? Но насколько я помню… Т о т . Здесь всем говорят ты, а ты… Г о с п о д и н Т о т . Ты здесь с моей женой? Она в цирке? Г о с п о д и н Т о т . Ты ее не бросил? Г о с п о д и н Т о т Г о с п о д и н. Я полгода ищу вас во всех странах. И вдруг сегодня действительно случайно… У меня нет знакомых, и я пошел в цирк… Нам надо объясниться… Тот! Я умоляю вас! Т о т . Вот тень, которую я не могу потерять! Объясниться – ты полагаешь, что нам еще надо объясняться? Хорошо. Оставь свой адрес у портье, я сообщу, когда можно меня видеть. А сейчас – ступай вон. |
|
|