"Сезон охоты на ведьм" - читать интересную книгу автора (Иванов Сергей Григорьевич)3. Кира— Что я говорил! — пробормотал Вадим, вцепившись в рукояти с избыточной силой.— Меня любят звери, женщины, машины… Из осторожности он не стал зажигать огней — ни снаружи, ни внутри. Сумрак кабины рассеивала только приборная панель, уютно мерцая многими циферблатами и экранами, дружелюбно подмигивая цветными лампочками. Да еще в салоне тускло горели, словно угли остывающего костра, несколько аварийных светильников. — Кстати, о женщинах,— Тим кивнул на обнаженную красотку, сладко прикорнувшую в кресле.— Давай!.. А чего? И цинично подмигнул, уже успокоенный, уже уверовавший в пилотный талант приятеля,— еще раньше, чем тот поверил в себя сам. И забывший про свою наготу. — Только не размахивай перед ней своим сокровищем, ладно? — усмехнулся Вадим.— Прибереги этот сюрприз на потом. Смутившись, Тим отступил за спинки кресел. Даже присел, чтобы спрятаться надежней,— он всегда был смелее на словах. — Ну, теперь можно? — спросил из укрытия.— Куда там положено целовать спящих царевен — в “сахарные уста”? И где они есть — то бишь в которые? — Закатай губу обратно, прынц хренов. Вон,— на миг высвободив руку, Вадим указал на иглу.— Выдерни. — Всего и делов, да? Осторожненько Тим потянул за иголку, и девица тотчас открыла глаза — весьма симпатичные, надо признать, как и всё у нее. Плавно повела ими по сторонам, словно не желая выдавать пробуждение,— Вадим наблюдал за ней с любопытством. Заметив его взгляд, девушка уже в открытую покрутила головой по сторонам, вызвав на лице Тима приветственную улыбку, впрочем довольно бледную. Внимательно оглядела пульт, будто запоминала показания приборов, потом вдруг протянула руку и слегка сдвинула регулятор обогревателя, добавляя в кабине тепла. Так же сосредоточенно осмотрела сквозь лобовое стекло окрестности, едва проступавшие за кружащим снегом,— даже, кажется, оценила ситуацию в целом. Лицо при этом оставалось у нее строгим и серьезным, как у монашки при общении со Всевышним. — Меня зовут Кира,— внезапно сообщила она,— если интересно. — А меня — Тимофей,— немедленно откликнулся Тим и уточнил: — Тимофей Филимонович, когда в штанах. А вот это — Вадим. И как раз он нас вытащил — если интересно. — Да уж, конечно, не ты, Геракл засушенный! — с пренебрежением сказала Кира.— Черт, и надо ж было так напиваться,— пробормотала она затем.— Сейчас уписаюсь. Выпростав из ремней свое мускулистое стройное тело, она без тени смущения проследовала в глубь салона, бесстрашно распахнула дверь, впуская клубы снега, и присела на корточки у самого края, далеко выдвинув в дыру голый зад и отвечая на удивленные взгляды мужчин надменной улыбкой. — Может, поддержать? — предложил Тим, возбужденно хихикая.— А то могу и… — Заглохни, трепло! — велел Вадим.— А вы, милая дамочка, в следующий раз попробуйте обойтись без эпатажа — тут и так довольно жарко. — Правда? — удивилась Кира.— По мне, так наоборот. Кто бы согрел, а? Перевелись мужики! Привстав, она энергично потрясла ягодицами из стороны в сторону, словно собака хвостом. Потом аккуратно закрыла дверь и, растирая ладонями озябшие бедра, вернулась в насиженное кресло. И даже в нем развалилась не без вызова, забросив напедикюренные ноги к самому стеклу. — Итак,— спросила небрежно,— куда нас угораздило? Ведь это были Шершни, я права? — Всегда и во всем,— галантно поддакнул Тим, еще стесняясь своих запущенных чресел и оттого скрываясь за спинками.— Мы побывали в самом Улье. И еле унесли ноги… гм.— Невольно он покосился на ее изящные коленки, выставленные на общее обозрение вместе с прочим богатством, и сипло добавил: — Все шесть. — Чего ж не прихватили еще парочку? — поинтересовалась Кира.— А к ним — язычок подлинней. Или слишком торопились задать деру? — Вторую пару мы бы вряд ли осилили,— мягко возразил Вадим.— А ваша нам приглянулась больше, уж извините. Все-таки она смутилась и поспешно встряхнула короткой гривой, чтобы спрятать порозовевшие уши. Собственно, и выпендривалась Кира, наверное, со стыда — если не за свою наготу, так за дурацкую ситуацию, в которую угодила. Похоже, она не любила проигрывать, а к пассивным ролям не привыкла вовсе. Так что за спасение, конечно, grand merci, но лучше б вы, судари, носов не задирали!.. Или чего там у вас? — Что-нибудь разузнали про них? — деловито заговорила Кира, решив, видно, попридержать эмоции.— Мне это важно, имейте в виду. Девушка даже заелозила ногами, будто прикидывала, не помешают ли они серьезному разговору и не задвинуть ли их подальше. Но уловила сожаление, тут же проступившее на лицах мужчин, и оставила ноги на прежнем месте — к общему удовольствию. Похоже, и самой Кире одобрительные взгляды спутников были не безразличны, сколько б она ни демонстрировала обратное. — И вправду, Вадичек,— поддержал ее Тим,— не пора ли тебе выложить всё? Пожав плечами, Вадим вкратце, без лишних домыслов и самокопаний, на одних голых… гм… фактах, обрисовал свои ночные приключения, начиная с того момента, как заслышал рокот “ворона”, и до пробуждения Тима,— предоставив тому рассказывать дальше. Спец подключился с энтузиазмом, и уж он не пожалел ни эпитетов, ни красок, время от времени провоцируя Вадима на возмущенное ворчание. — Не слабо, а? — сказала впечатленная Кира, когда Тим наконец закончил.— Парень, да ты профи! — Тогда уж везунчик,— возразил Вадим.— Профи должен предвидеть развитие событий, чтоб избегать эксцессов, а мне каждый раз приходилось кидаться в них очертя голову! Тут рано или поздно, однако нарвешься. — И все-таки: сигануть из окна на вертушку! — Она озадаченно покачала головой, видимо, примеривая такой прыжок на себя. — Вообще я скорее труслив,— признался Вадим.— Запуган собственным воображением. Однако труса праздную редко. — Уж я думаю!.. Только чего ж того стрелка не кончил? Разве это было не проще, чем выкидывать из салона? — Надо знать Вадима! — назидательно молвил Тим.— Он бы еще и мат подстелил, чтобы тот не ушибся. — Я сейчас тебя им покрою,— предупредил Вадим.— Трехэтажным. — Думаешь, не видел, как ты подправлял его полет? — не унимался спец.— Чтоб он, не дай бог, не грохнулся на голову! — Шутишь? — не поверила Кира. В ответ Тим снисходительно усмехнулся. — Ладно,— вмешался Вадим, мысленно кляня приятеля за трепливость.— У нас не много времени, а высказались не все. Почему вам так важно узнать про Шершней — а, Кира? Девушка замялась, явно не зная, на что решиться. — Милая, так дела не ведутся,— укоризненно заметил он.— Мы выложили, что знали,— теперь ваша очередь. Справедливо? — Да ведь мне ничего про них не известно,— возразила Кира, словно оправдываясь.— Сами знаете: всю дорогу я провалялась в мешке колодой. — В каком мешке? — невинно уточнил Вадим.— Насколько помню, он остался в тележке. Или вас сначала запихнули туда, а потом усыпили? Кира с досадой поморщилась. Ее уши уже скрывались под волосами, зато по скулам проступили красные пятна. Все-таки она была слишком юной для полновесного вранья, а может, характером не удалась. — Должен предупредить,— сказал Вадим.— Не хотите говорить правду, лучше молчите. А ложь я чувствую — вон Тим знает! — Спрашивайте,— сдавленно предложила девушка.— Постараюсь ответить. — Где вас захватили? — На вечеринке у… в общем… — У Первого? — Да,— подтвердила она нехотя.— Вряд ли я перебрала, скорее мне что-то подмешали. Я расслабилась! — Скорей — подкололи,— мягко поправил Вадим, а Тим тут же продемонстрировал усыпляющую иголку.— По-видимому, вы с кем-то уединились перед отключкой. Не помните — с кем? — С…— Кира оборвала себя.— Нет, этого сказать не могу. — Похоже, вы работаете на кого-то,— предположил он.— И неплохо подготовлены для подобных заданий. Не желаете развить тему? — Нет. — Но вам поручено разузнать про Шершней больше, так? — Да. — Видимо, рассудили, что женщине проникнуть к ним будет проще. Однако узнали вы не так много, прежде чем вас сдал кто-то из ваших же работодателей либо из вашего руководства. — С чего ты взял? — Мы с Тимом “страшно далеки” от верхов, но даже мы знаем, что на вечеринку к Первому может попасть только избранный круг. Чтоб забрать человека оттуда, у Шершней должны быть очень длинные руки… или что там у них — жала, жвалы? А вы не из тех, кто работает на шушеру,— по нашим меркам у вас даже слишком приличная подготовка. — Только не говори больше, что ты не профи,— проворчала Кира.— А как узнал про мою подготовку? — По походке,— улыбнулся Вадим.— По сложению, по рефлексам, по жестам, по разговору. Даже по тому, как просто вы разрешили проблему туалета… Не бойтесь, мыслей я пока не читаю. И не думайте, будто меня подослали к вам, чтобы все выведать,— это было б чересчур сложно. И много ли вы знаете, если честно? Наверняка о вашей конторе Шершни осведомлены лучше вас. Вы же только исполнитель, верно? Даже операции не планируете, не говоря про общее руководство. — Все так,— подтвердила она.— Хотя насчет планирования можно поспорить. И хватит об этом, ладно? — Девушка обольстительно улыбнулась: — Как тебе нравятся мои ножки? Ты что-то начал про них говорить… А грудь? Кажется, мнение Тима ее заботило мало — снова бедняге не подфартило, а он-то уж слюны напустил!.. — Я же говорю: подготовка на уровне,— подтвердил Вадим.— И оформление отменное — от педикюра до причесок. Вот только оценят ли это Шершни? Похоже, у них иные вкусы. Он вдруг насторожился, рыская глазами по дисплеям. Сразу и Кира подобралась, пряча соблазнительные ноги под себя. Затем, ткнув пальцем в экран, коротко сообщила: — Вижу цель. — Сразу и цель,— огорченно пробормотал Вадим.— Мадемуазель желает пострелять? Ему так не хотелось, чтобы подтвердились худшие опасения, напрягавшие его с самого старта. Однако, если верить локатору, к ним приближался некий летун, явно устремившийся “ворону” наперехват. По его настрою Вадим чувствовал, что легко он не отвяжется, и скорость у летуна была на зависть. Вадим сомневался, что из своей вертушки сможет выжать такую же — с его-то полетным опытом. До сих пор он только старался поддерживать курс да оберегать пассажиров от лишней тряски,— но устраивать здесь “вороньи” гонки!.. — Лучше стрелять, чем быть подстреленным,— резонно заметила Кира, поднимаясь в своем кресле на ноги. Прежде чем Вадим успел удивиться, она отмеренным рывком выдвинула из потолка складное сиденье и тут же взобралась на него, упершись ступнями в предусмотренную над лобовым стеклом дугу, а туловище втиснув в открывшееся пулеметное гнездо — сродни тому, какое обживал Гризли в недавней загородной прогулке. — Замечательно,— буркнул Вадим.— Вот со стрелками у нас никогда проблем не возникало! И все-таки дышать стало легче: теперь он не чувствовал себя таким уязвимым. Всегда приятно, когда кто-то другой берет на себя грязную, хотя и неизбежную работу. — А ты что залип? — спросил он у притихшего Тима.— Сокровища стережешь? Кресло-то освободилось! Косясь на стройные ноги Киры, вкрадчиво переступавшие по опорной дуге, тот поспешно перебрался вперед, поспешно же пристегнулся. — Вот твой инструмент,— показал Вадим на лазерную пушку.— В действии ты его видел. Разберешься? Тим молча кивнул. — Только не пуляй без команды… Слышите, Кира? — сказал Вадим наверх.— По возможности сдерживайте азарт. Главное для нас — уйти. — А это как повезет,— приглушенно откликнулась она.— Близко они? Ага, вижу! И сам Вадим разглядел длинное тело, стремительно проступавшее сквозь снежную пелену, и на предельном ускорении рванул “ворона” прочь, больше не страшась ни тряски, ни вьюги, ни грозы,— все прежние страхи отодвинула новая опасность. Чужак приблизился еще чуть, затем скорости уравнялись, и действительно началась гонка, к счастью, пока бескровная — тем более Кире и Тиму стрелять назад было сложно. Но и Вадиму стало нелегко сквозь все перегородки ощущать преследователей. Все же он разобрал, что погоня продлится недолго — пока Шершни не убедятся, что “ворон” угнали не такие уж лохи, и не собьют его к чертям, лишь бы не достался врагам. Стало быть, стрельбы не избежать. — Не подставляй им хвост,— посоветовала Кира, на удивление спокойная.— Это ж вертушки, а не собаки!.. Думаешь, долго они будут принюхиваться? — Ща кэ-эк саданут! — не смолчал и Тим, опасливо ежась.— “И никто не узнает, где могилка”-то!.. — Пусть сперва попадут,— процедил Вадим, пробуя машину на маневренность.— Сейчас покажем высший пилотаж — такого они еще не видали… Ну-ка, держитесь! Крепче стиснув зубы, он повернул “ворона” кверху, будто взбирался на отвесную гору, и чужак последовал за ними, как привязанный, не желая отступать. Но Вадим забирал все круче, пока вертолет не стал заваливаться на спину. И тут Шершни растерялись, пытаясь вывалиться из петли, уже затягивающей их машину, но опоздали, на секунды потеряв опору о воздух, и закувыркались к земле, отчаянно стараясь выправить вертушку,— все ниже, ниже, пока не скрылись за снежными вихрями. А Вадим плавно замкнул петлю и полетел дальше, с замиранием — Черт тебя подери! — раздельно произнесла Кира.— Что это за выкрутасы? — Эффектный трюк, правда? — усмехнулся Вадим, понемногу расслабляясь.— Дело в том, что данный тип вертолетов позволяет крутить “мертвую” петлю,— но Шершни, видимо, об этом не знали. — А ты сам — знал? — Я надеялся,— со вздохом признался Вадим.— Однако это был единственный способ разойтись без пальбы, а с таким стрелком,— он кивнул на Тима, намертво вцепившегося в подлокотники,— мы б имели не много шансов против тамошних умельцев. Угрюмо Тим покосился на приятеля, но промолчал, словно не мог пока разжать челюсти. Хорошо, хоть сердце у него крепкое. — Значит, мне уже спускаться? — спросила Кира, беззаботно болтая ногами.— Так и не дали пострелять, сволочи! — Опершись ступней о плечо Вадима, девушка ловко соскользнула ему на колени, привольно расселась.— Не помешаю тебе, нет? Мое-то место занято — вот им,— она легонько пнула зацепеневшего Тима в бедро.— Не обделался, герой? — Если подопрет,— выдавил тот, наконец отпуская подлокотники,— я уже знаю, что делать. Давеча показывали некоторые. — Хотела б я посмотреть! — засмеялась Кира, откидываясь Вадиму на грудь и щекоча ему лицо шелковистыми локонами.— Только не забудь привязаться, иначе посыпешься следом. Словно невзначай она провела нежной ладонью по щеке Вадима, с сожалением вздохнула, будто после удачно завершенной акции не прочь была душевно оттянуться, хватанув отборнейших удовольствий. “Делу — время, потехе…” Но без потехи и дело теряет смысл — по крайней мере, для профи. Ради чего выкладываться-то? Хотя иногда удается совместить акцию с актом. Очередной раз поддавшись наитию, Вадим развернул машину и по наклонной направил вниз. — В чем дело? — сразу спросила Кира.— Хочешь подставиться под их пушку? — Эй-ей-ей, ты чего! — всполошился и Тим.— Еще не накувыркался, Вадька? Он не ответил, напряженно вслушиваясь в себя. Где-то неподалеку витал знакомый дух. А может, не дух это был, но аромат истинной магии, который Вадим не Вадим уже дотянулся — По крайней мере взлететь им будет непросто,— удовлетворенно заметила Кира.— Не хочешь садануть по ним молнией? — Зачем? — Хотя б увидим пушку в действии. — Я не бью лежачих,— нахмурясь, ответил Вадим.— Такой вот предрассудок, простите старика. — А за Шершнями бы не заржавело. — Это их проблемы,— сказал он.— Что до действия, так я нагляделся. Ну, взрывается — ну и что? Вадим спустил машину еще ниже, на всякий случай держась в стороне от павшего “ворона”, и завис над самой поляной, своими винтами добавляя поземке ярости. Качало здесь крепко — как бы самим лыжи не обломать. — Хочешь приземлиться? — снова спросила Кира.— Их там трое, не меньше. Да еще скафандры. — Да огнестрелы,— прибавил Вадим.— Нет, садится не будем, не дураки,— к чему подставляться, верно? Он еще раз оглядел поляну и снова не заметил странного. Даже аромат магии почти развеялся, словно бы “вороньими” винтами. Может, дело в Шершнях? — вяло предположил Вадим. Да нет, у них-то откуда!.. Там ведь другой перекос. — Однако взлететь они смогут,— возразил он, наконец посылая машину вверх.— Надо только поставить машину ровней. Если втроем не справятся, дождутся подмоги. — Потому и следует по ним садануть,— мстительно сказала девушка.— Чтоб не дождались! В последний миг Вадиму почудился за деревьями промельк стремительного тела, но спускаться второй раз он не решился. К тому ж это мог быть и зверь. Не сейчас же за ним охотиться? На мгновение приспустив веки, Вадим устремился Впрочем, откуда здесь горы? “Ворон” уже несся над городскими окраинами, в пылу погони проскочив добрые две трети дистанции. — Подлетаем,— сообщил Вадим.— Конечно, мы неплохо друг к другу притерлись, без штанов-то,— однако в городе могут этого не понять. Куда ж рулить? — Во всяком случае, не ко мне,— быстро откликнулась Кира.— Там еще долго придется разбираться и лучше — днем. — И ко мне могут нагрянуть,— сказал Тим.— Если уже выяснили, кто сбежал. Незасвеченный только ты, Вадя. — Так и у меня они побывали,— нехотя напомнил Вадим.— Может, как раз сейчас вычисляют по видеозаписям — наверняка же в Гнезде снимали. — Вот так: летели, летели — а куда, зачем? — посетовал Тим.— Что ж нам, так и порхать всю ночь? “Летучий голландец” губернского масштаба! — Ну да, разлетался! — хмыкнула Кира.— “Наш орел”! — И кивнула на панель: — Горючего едва хватит на полчаса. — Стало быть, мы тут посовещались, и я решил,— веско сказал Вадим.— Летим к общаге, но в сам дом соваться не будем — переждем неподалеку. Я знаю подходящее место… Только уговор, Кира,— добавил с нажимом.— Координаты не выдавать даже любимому начальству. Согласны или как? — Или где? — снова засмеялась девушка.— А куда мне деваться? Не бежать ведь голышом через весь город! Сюрпризов больше не встретилось, и Вадим благополучно посадил “ворона” в центре знакомого парка, такого же пустынного и вымокшего, как в прошлую ночь. Долго — Сматываемся? — деловито спросила Кира, распахивая дверцу.— Лучше не тянуть, по-моему. — “Но сурово брови мы насупим”,— промямлил Тим, с отвращением взирая на кружащий снег.— Нам туда, что ль? А это обязательно? — Ходу! — скомандовал Вадим, первым ныряя в пургу. Не напрягаясь, он побежал к знакомому дому, а следом шлепали по слякоти двое голышей — картинка нелепая до крайности, учитывая, что происходит сие в жилых кварталах, весьма оживленных в дневное время. С самого начала эта череда авантюр напоминала не слишком связный сон, и завершалась она в том же стиле. Не хватало лишь толпы добропорядочных горожан, изумленно наблюдающих за нудистской пробежкой “моржей”. Впрочем, наверняка реакция была бы круче — тут вам не “дикий Запад”!.. Хотя и там моралистов хватает. Взбежав по лестнице, Вадим повернул к облюбованной квартирке, похоже, становившейся его постоянным прибежищем. Пропустив спутников внутрь, тщательно запер дверь и повел их в спальню, уже вполне обжитую, где все трое зарылись в груду тряпья, “не остывшую” после предыдущей ночи. Дрожащую девушку с обеих сторон обложили мужчины, но сама она развернулась к Вадиму, обхватив всеми конечностями, а уж свои аппетитные тылы предоставила обхаживать Тиму. Впрочем, согрелись они быстро. — Ну хорошо,— сейчас же заговорила Кира.— Здесь не так плохо, признаю, в подобном свинстве даже есть своя прелесть,— однако что же нам делать дальше? — Ближе к утру разживемся какой-никакой одежкой,— уклончиво ответил Вадим,— обмоемся талой водицей и разбежимся. — Совсем? — А не хочется? — Нет,— сказала она искренне.— Совершенно. — Мне тоже, однако мешают опасения. — Например? — Как бы ваши личные симпатии не вступили в противоречие с вашим служебным долгом. И как быть тогда? — А почему тебе не сотрудничать с нами? — спросила Кира.— Что мешает-то? — Я ни на кого не могу работать, а вы этого не поймете. Конфликт? — Все работают на кого-то,— уверенно возразила она.— Вопрос в цене. — Ну, я же говорил! — усмехнулся Вадим.— Вы не поймете. — Чего ж делать? — Ладно, есть вариант,— сказал он.— Запомнили квартирку? — Ну? — Если вы… лично вы и никто больше… пожелаете со мной свидеться, достаточно с вечера завесить здешнее оконце… скажем, простыней… и ждать меня после отбоя. Но предупреждаю: если рядом окажется кто-нибудь из вашей братии, я не появлюсь. Профи я или нет, однако на это меня хватит, не сомневайтесь. И сидите здесь, как мышка, если не желаете на свою голову новых радостей. — Это каких же? — с вызовом спросила Кира, и Вадиму пришлось рассказать ей про серков.— Ни фига себе! — сказала девушка и прижалась к нему плотней. — “Но это еще не все”,— продолжал он, войдя во вкус.— Не занималось ваше ведомство “мясорубками”? — Да к нам это никаким боком!.. — К жирному боку Первого, может, нет, но к вашему персональному бочку… “Не ложися на краю”,— напомнил Вадим народную мудрость.— Эти придурочные мясорубы и сами мразь редкостная, а если присовокупить их кровожадное божество… Тоже ведь предвестник новой эры, радетель за справедливость: чтоб наши девы давали всякому или ж не давали вовсе!.. Вы-то хоть верите в Мстителя? — А ты? — Ну, впрямую с ним не сталкивался, но “себе уже все доказал”. — Хорошо, а при чем тут я? — Были б вы профи до мозга костей, он бы на вас вряд ли польстился,— пояснил Вадим.— Однако против натуры не попрешь. — Женской, что ль? — фыркнула Кира.— Так я научилась держать ее в узде! — Просто она не разыгралась еще в полную силу. Вы — дамочка пылкая, а на таких и клюет Мститель. — Я пылкая не в большей мере, чем требуется для дела,— не уступала девушка, задетая за живое.— Иначе не сумела б сыграть это при надобности. — Ладно, бог с ним… Лучше расскажите про “надобности”. — Я не разговариваю о службе в постели. — Инструкция? — Принцип. — Конечно, когда уже туго соображаешь, над страстями должен главенствовать инстинкт, врожденный или воспитанный. Однако тут скорее бивак, чем постель. Значит, и ваш замечательный принцип можно придержать, разве нет? Похоже, Кира всеми силами культивировала в себе холодную рассудочность, а потому могла купиться на этот довод, внешне выглядевший логичным. Опасаясь переусердствовать, Вадим спокойно ждал, выдерживая паузу, точно отъявленный интриган. Ощущать себя таковым было неловко и лестно одновременно. — Что тебя интересует? — наконец спросила девушка.— Предупреждаю, это не должно касаться Первого. Служебные тайны блюдем свято! — К дьяволу Первого — подумаешь, фигура!.. Куда занятней Венцеслав Гедеонович Мезинцев, иначе известный как Основатель. — А что Основатель? — удивилась Кира.— Я его даже не помню. — Наверняка ж вы знаете об этом больше прочих? — Господи, о чем? — О том, что стало с Мезинцевым после Отделения и как здешним паханом заделался Погорелов, он же Савва Матвеевич, он же Первый — среди Глав. — Договаривались же: Первого — не трогать! — Хорошо, ограничимся Славой,— отступил Вадим.— Что болтают о нем в вашем поднебесье — а, “high-life girl”? — Ладно-ладно, сейчас положением начнем считаться!.. — Итак? — спросил Вадим. — Слышала, что мужчиной он был видным и сильным, одарен многими талантами, считая творческие… — Еще один “кремлевский мечтатель”, что ли? — …даже пробавлялся фокусами, гипнозом например. Кого угодно мог уболтать, и ходили за ним толпами, какую бы ахинею ни нёс. — Еще бы! — поддакнул Вадим.— Нести ахинею легче сообща, что и делается испокон. Однако гипноз с магнетизмом — штуки эфирные, подтвердить сложно. Может, он просто умел убеждать массы? Много ли им надо, широким-то!.. А поконкретнее ничего нет? — Еще говорят, он был потрясным медиумом, только вызывал не духи умерших, а чудищ,— со шкодной ухмылкой поведала Кира.— Как тебе такой фактец? — Во всяком случае, к спиритизму это вряд ли относится. Скорей попахивает демонологией. — Один черт! — фыркнула девушка. — Не скажите. Духи могут наделять лишь информацией, демоны — могуществом. — И большим? — Зависит от того, какого демона захомутаешь. И сколько согласен ему отвалить. — Судя по всему, за Отделение Мезинцев заплатил полной мерой,— принимая игру, сказала Кира.— Пожертвовал не только собой, но и семьей. По слухам, у него было трое, не считая жены. Все пятеро пропали бесследно. — Вот те на! — удивился Вадим.— А как же известная гробница? — Я ж говорю: слухи,— пожала она плечами.— Хочешь верь, хочешь нет. — Не иначе он вызвал дьявола! — мрачно заметил Вадим.— Судя по результатам. А может ему попросту влили яд в ухо? — Как это? — Как Гамлету-пэру — с приветом от братца! Ведь Погорелов, кажись, Мезинцеву родич? — Договорились же! — снова напомнила девушка.— Разве так трудно из всех правителей не трогать одного? — Но ведь он — Первый,— возразил Вадим.— Главный хряк в здешнем скотнике. Если разбираться детально, без него не обойтись. — Так, закрыли тему! — решительно сказала Кира.— Поговорим лучше о бабах, например обо мне. Какие тут у нас проблемы? — Эй, вы про меня не забыли? — расслабленно поинтересовался Тим.— А в общем, можете не обращать внимания: все равно меня в сон клонит. Старый стал, наверно, замотался. “А помнишь, какой я был?” — Он вздохнул и неожиданно вправду уснул, пригревшись возле горячей Кириной спины. Оглянувшись, она тихо хихикнула, однако будить не стала. — Действительно, ночка выдалась еще та! — шепнула Вадиму.— Меня и саму разморило в твоем жаре. А тебе как? — Привык. И потом, я мало сплю. — Тогда проявил бы инициативу — а, партнер? Нет, в самом деле! Что ты отодвигаешь меня своим “выканьем”? У нас же с тобой полная телесная совместимость, разве не чувствуешь? — А ты умненькая,— со смешком заметил Вадим. — Ну наконец — “ты”! — обрадовалась девушка.— Громадный шаг навстречу! Осталось только вступить. — И деловая на редкость,— добавил он.— Хотела б работать со мной в паре? — Спрашиваешь! — А не убоялась бы лишних эмоций? Партнерами ведь приходится жертвовать — для пользы дела. — Все под богом ходим,— рассудительно заметила Кира.— Так что же теперь, не жить? — Надо быть оптимистом, верно? В конце концов, до худшего может не дойти. — Все-то ты усложняешь, умник! — Осторожно, чтобы не разбудить Тима, она поводила по животу Вадима упругим бедром, будто погладила.— Стоит ли наворачивать столько вокруг того, что кто-то втиснет свой затвердевший сучок в чье-то намокшее дуплецо и с полчаса потыркает им туда-сюда? Все! И оба получат от этого кучу удовольствия. Это же так просто, элементарно! Вадим усмехнулся. “Межполовое пожатие”, ну да,— слышали, знаем! — Не я усложняю — жизнь,— возразил он.— По-твоему, достаточно телесной совместимости? Кстати, что это — анатомия, физиология? А как насчет обоюдного желания? — Можно подумать, тебе не хочется!.. — Мужчины хотят всегда,— наставительно сказал Вадим,— но не всегда могут. И если меня держат за неизбежное дополнение к тому самому… “сучку” или за тот моторчик, который им… “тыркает” (тут Кира смешливо и слегка конфузливо фыркнула), то меня сие как-то не вдохновляет. Ведь и желание еще не все — это лишь взаимная тяга двух запрограммированных природой оболочек, в которых люди, вообще говоря, только проживают. — Ага, тебе уважение подавай,— съязвила она.— Или эту самую… любовь! И чтоб за жизнь поговорить, да? И в жилетку поплакаться. — А что, никогда не хотелось? — спросил Вадим.— Врешь, подружка,— мне-то зачем? В тебе слишком много от женщины, и уж это не вытравить дрессировкой. Можешь вырубать мужиков порознь и пачками, можешь пользоваться ими, точно бесплатной обслугой, дергать за их рефлексы, как за марионеточные нити,— все равно тебе не обойтись без той жилетки, куда плачутся. И кто у тебя за исповедника — твой ближайший начальник? — Я показалась настолько слабой? — Сколько живу, не встречал ни одной по-настоящему сильной. Тут уж приходится выбирать — либо женщина, либо сильная. Не мной сказано: “Ваша сила в слабости”. Другая организация, да? А может, другой биологический вид. — Ты меня уболтал,— пожаловалась Кира.— Намеренно, да? Вместо того чтобы получать удовольствие, хотя и в таком хлеву,— мы с тобой треплемся черт те о чем! — Если б не трепались, ты давно бы заснула,— посмеиваясь, сказал он.— Будто не чувствую!.. А еще ты не отказалась бы перекусить, верно? — Была бы я в форме да рядом ванна, а в идеале, твоя правда, еще и выпивон с хорошей закусью,— фиг бы ты от меня отделался! Почему, думаешь, я отдала инициативу? — Она смущенно зевнула, поцарапала мерцающими ноготками его плечо.— А вот завтра, после захода, я буду ждать тебя здесь — одна, не пугайся, но с инструкциями от шефа, свежевымытая, надушенная, на свежих простынках… Ты же чистюля, верно? И вот тогда посмотрим, что за ключик у эдакого шкафа! А это уже прямая цитата! — удивился Вадим. В каких инкубаторах взращивают нынешний молодняк? Кира снова зевнула, затем поерзала щекой на его груди, устраиваясь удобней, и легко отключилась, следом за Тимом проваливаясь в сон. А Вадим снова остался один — хотя, как и вчера, лежал в обнимку с премилой девицей, пусть и слишком старавшейся доказать, что уж у нее точно нет комплексов. Потом, значительно позже, заснул и он. Однако, как всегда, спал мало, проснувшись задолго до рассвета. Осторожно высвободясь из жарких объятий Киры, прошлепал к окну, выглянул в парк. “Ворон” стоял на прежнем месте, в плотном окружении деревьев,— судя по всему, никем пока не обнаруженный. Вид он имел вполне несчастный: намокший, запорошенный снегом, с поникшими лопастями. Черт меня дери! — внезапно подумал Вадим. Надо ж так сглупить? Прилежно подбираю каждую мелочь: иглометы, тросометы, образцы,— а великолепный дрындалёт, оснащенный бластерами, поглотителями шумов и молний (еще и преобразующими их в полезную энергию), инфракамерами, локаторами, прочими прибамбасами, спокойно передаю в руки управителей. И это в лучшем случае — если раньше “ворон” не заграбастают Шершни!.. Наверно, я слишком старался сбежать, раз забыл про такое. Но выбирать, конечно, не из чего: придется одолжить машину росичам — до лучших времен. И почему сразу в голову не пришло? Инерция, инерция мышления… Такого подарка Брон не забудет, а открытый кредит у него дорогого стоит — авось самого меня не закроют раньше. Распахнув шкаф, Вадим торопливо облачился в крутарский наряд, припасенный тут со вчерашнего дня,— все время ощущая на себе зашторенный взгляд Киры, искусно притворявшейся спящей. — Вернусь через час,— сообщил на прощание.— Побереги Тима, ладно? Не открывая глаз, девушка улыбнулась — тому ли, что Вадим так легко ее раскусил, или что он все же вернется. — А воду я уже подключил,— добавил Вадим.— Так что насчет талой шутил. Можешь согреть ее на газе — испить чайку и вообще. Он вправду рассчитывал обернуться быстро и, чтоб не зависеть от милости крутарей, подцепил к “ворону” свой двуколесник. А долетел к ним и вовсе в два счета. Как ожидалось, в поселке росичей бурлила жизнь, будто они уже подстроились под распорядок Крепости,— а посему прибытие “ворона”, нахально опустившегося перед самыми гаражами, никого не разбудило и даже особенно не обеспокоило. Несколько гардов, правда, сноровисто окружили вертушку, но, узнав в пилоте Вадима, сразу же разошлись. На смену им живо прикатил Брон, могучий глава росичей, по счастью оказавшийся в городке, и Вадим поимел с ним недолгую беседу, выпросив, в частности, “крышу” для Эмиля (раз уж Валет бросил честного торгаша), но главное — рассказав о самом свежем, что распирало его сейчас: посещении Шершневой базы. Конечно, князеньку это заинтересовало, и он потребовал бы полного отчета, если б Вадим так не спешил. К удовольствию гостя, Брон не усомнился ни в одном его слове, а значит, и впрямь разбирался в людях. — Вот “папашка” в это вряд ли поверит,— посетовал князь.— Слишком вольготно живет, отъелся, как кабан! Пока пыльным мешком не отоварят, Гош не зачешется. А одним нам не потянуть — хотя заманчиво, заманчиво… Н-да, что же делать? — Брон, вы ведь взрослые люди! Умеете просчитывать варианты, не даете воли страстям… Зачем сами создаете себе сложности? — Пожав плечами, Вадим добавил: — А может, дело не в вас? Словно бы кто-то старается всех рассорить, и каждая стая говорит на собственном языке, не понимая других. Слыхал про Вавилонскую башню? — Конечно, Дим, ты — редкий умница,— усмехаясь, признал росич.— Но при этом настолько человек, что с трудом просекаешь заморочки “волков”, не говоря о прочем зверье. Ты слишком правильный, понимаешь? А крутари… Знаешь, что творилось здесь лет пять тому? — Да слыхал. — Такая бойня была, столько народу положили!.. Кажется, чего проще: встретились, обсудили, договорились. Так нет — пока не прощупали друг друга до ливера, не угомонились. Зато теперь, поделив сферы, сосуществуем мирно, а возникающие трения устраняем без эксцессов. Установилось равновесие, к этому привыкли. И пока всерьез не прижмет, никто на танки не полезет. — Но ты сам проникся? — спросил Вадим.— Это серьезно, Брон. Если Шершни развернутся, вас просто сметет: крутарей, частников, торгашей — всех! Может, и сейчас поздно, но хоть приглядите за “вороньем” — надо узнать о них, сколько успеем. На это-то у вас хватит сил? — Это — потянем,— милостиво кивнул князь.— Сейчас и займусь. — И пилотов готовь, благо вертушку я пригнал. Найдутся же в губернии умельцы? — “В Греции все есть!” — И с “мясорубками” пора разобраться,— прибавил Вадим, решив не терять разгона.— Может, Мститель не такой псих, каким кажется? Может, он снюхался с Шершнями? — Конечно, это меняет дело,— подтвердил Брон, проницательно усмехаясь.— Премию, что ли, объявить за его поимку? Всё лучше, чем с ордынцами вздорить. Кстати, и тех можно на это подбить — пусть попробуют нас обойти. Опять же, премия! — Как бы Мститель сам не принялся за твоих удальцов,— испугался Вадим.— Не хватало, чтоб какой-нибудь идиот вышел против него с мечами!.. Ты не пробовал сцепиться со смерчем? Эффект будет тот же. — Чего ж ты хочешь? — Продуманной массированной кампании. На Мстителе и так много крови — нечего играть с ним в поддавки!.. Обговорили и условия, на которых Вадим передавал “ворона” в пользование, сохраняя собственность за собой. Много он не просил, князь тоже не жадничал, потому уместились в несколько фраз. Вообще, приятно иметь дела с теми, кто понимает партнера и видит перспективу. — Между прочим,— сказал Брон затем,— Гризли раззвонил, как ты наладил ему нервы. Теперь он стреляет не хуже иудеев, и сила прет, как на дрожжах,— другим не угнаться. Ты со всеми так можешь? — За отдельную плату,— подтвердил Вадим.— Но кое-кого отбракую — Николя, например. — А этот чем проштрафился? — удивился князь.— Не слишком ли ты строг, Димушка? Или у тебя предубеждение к коротышам? — Не хочу,— решительно заявил тот.— Не хочу и не буду. Имею право. Напоследок Вадим выцыганил у росича пару тивишников, удобно поместившуюся у него под мышками, загрузил их в двуколесник и поспешил отбыть. Помимо прочего ему не терпелось проверить свежую идейку, от которой его так некстати отвлекли в начале ночи. Следуя аккуратными улочками, Вадим с любопытством поглядывал по сторонам. Изнутри росский городок и вправду походил на селение древних греков, как Вадим его представлял. К одним творцам росичи все же благоволили — к скульпторам, специализировавшимся на обнаженной натуре. Гипсовые фигуры людей искусно вплетались в оформление многих домов. Другие статуи, мраморные и особенно удачные, скрывались в глубоких нишах — от непогоды, но не от взглядов, являя прохожим совершенство форм и пропорций, благо тут хватало ценителей. На компактных площадях разбили уютные фонтаны с такими же изваяниями, сияющими от воды и мягкой подсветки, а центр городка занимал крытый амфитеатр с просторной ареной, где проводились местные турниры и ристалища. Вообще, с культурой тела здесь был порядок. Как насчет прочих жанров? Через шелестящий заснеженный лес Вадим пронесся с ветерком, хотя места были угрюмые, и в город въехал без проблем, не встретив никого. Только пара колесников мелькнула в отдалении, скорее всего росских. Затем начались странности. Сперва Вадим увидал впереди триколес, по ветровое стекло влетевший в витрину и, кажется, увязший накрепко. Заглушив мотор, он тихо подрулил к чужой машине, не без опаски глянул внутрь. “Предчувствия его не обманули”. Рядом с распахнутой дверцей восседал Аркан, нахлобучив по самые глаза потешную, едва не женскую шапчонку, и в полной прострации пялился в зеркальце, будто пытался вспомнить свое имя. (Вадиму даже захотелось подсказать.) Как ни странно, был он один: охрана, верно, потеряла хозяина, не успев среагировать на одну из его пьяных импровизаций. Адский водитель, ну еще бы!.. Наконец что-то сообразив, Аркан поднял трубку рации и, натужно хмурясь, стал тыкать в кнопки корявым пальцем. — Груздь, слышь? — гнусаво позвал в микрофон.— Груздь, мать твою, помощничек сраный, забери меня отседа, понял, да? — Он помолчал, раскачиваясь, затем переспросил: — Где?.. А пес его знает где! В губернии! Аркан стал озираться в поисках ориентира и уткнулся взглядом в Вадима, тоже смотревшего в упор. Секунд пять узнавал его, бормоча что-то под нос, затем с такой поспешностью шарахнулся в глубь кабины, что едва не вывалился с другой стороны. Казалось, главарь “вепрей” перетрусил настолько, что готов был покончить с собой, лишь бы не угодить в лапы убийц. Господи, что ж он такой дерганый? Да кому он сдался вообще! Впрочем, это не было простым испугом: от Аркана исходил застарелый, изнуряющий страх, будто вонь от давно не мытого тела. Может, и пил он “для храбрости”. И что могло так напугать ушлого падальщика? Будто по его душу явился Мститель и строго сказал словами старой юморески: “Шляпа, ты мне не нравишься. Буду тебя бить”. Но нет, от полуночного чудища “вепрю” ничего не грозило: оно охотилось на ведьм, а Аркан явно был по другую сторону. Вадим даже ощутил в нем тревожные черные сгустки, словно бы кто-то зацепился за его сознание крохотными крючками и только дожидался случая, чтобы притянуть намертво. — Выпить не осталось? — спросил Вадим, вспомнив про мерзнущих товарищей.— Слышь, “джельтмен удачи”? — А? — ошалело откликнулся Аркан.— Че? Ты ж мертв! — Щас! — хмыкнул Вадим и сделал падальщику “козу”: — Ы-ы!.. — А-а-а!! — заорал тот благим матом. И заелозил ногами по сиденью, пытаясь просочиться в закрытую дверцу. “Человек проходит сквозь стены” — был такой фильмец, вполне забавный. Но у Аркана это получалось не смешно, точнее не получалось вовсе. А вот неприятность с ним, кажется, произошла. Брезгливо морщась, Вадим поторопился убраться, пока этот псих и впрямь чего-нибудь не натворил. Правду говорят: не тронь дерьмо. И все-таки жаль, что Аркан его узнал — или с кем-то спутал. (Бог знает, что ему померещилось!) Спьяну он мог много порассказать: на чем Валета прищучил, на кого сам пашет, то да се,— такие любят плакаться, когда раскиснут. Они лишь прикидываются крутыми — та же мимикрия, Вадиму ли не знать!.. Однако притормозить Аркана придется, ибо собственные тормоза у него полетели. Ладно, совести нет — сейчас этим многие грешат. Но он вдобавок дурак, а это опасно для всех. Что Аркан плохо кончит — его проблемы. Хуже, что такие фекалии разбрызгиваются широко и смердят долго. Очень не хочется применять для остановки гранату, но что еще сможет убедить падальщика? От дальних домов на Вадима повеяло магией — не совсем чужой, скажем так. Опять Юлька колобродит? Он вздохнул: поди проверь! Впрочем, как и в первый раз, ощущение скоро пропало. Напоследок посетило видение: смеющаяся девчушка на плечах юного исполина, мчащегося через ночь с резвостью “бегового йога”. Но ведь могло и почудиться? Боже, он не видел малышку сутки, а уже грезит о ней! Что это, наваждение? И зачем Юльке такой проржавелый якорь, скрипящий об умеренности? Уж теперь она развернется — с поддержкой серка. А занести ее может черт-те куда. Даже ведьме нелишне оглядываться, но осторожность приходит с опытом — если успеет накопить. А если нет? Вадим сбросил газ, ощутив невдалеке пару сознаний, уже знакомых ему уродливым эхом: мясорубы. Эти прогулки становятся все занятней, подумал он. Кого только ни встретишь на узкой тропке!.. Заглушив мотор, Вадим повернул колесник к ближнему сектанту и покатил под уклон, разбрасывая Нагнувшись, Вадим извлек из-под сиденья тросомет и положил ближе, чтоб не сплоховать при случае. (Об остальном арсенале старался не думать — и без него полно экстремистов.) Правда, Вадим плохо представлял, что станет делать с пойманными мясорубами. В зверинец, что ли, сдавать или отвозить куда подальше, в глухомань? А что у них запасено, интересно? Пока Вадим разглядел лишь серые капюшоны, мелькающие за заборами или кустами. Сектанты то появлялись, то исчезали: не только из виду — из Несмотря на расплывшееся Сбавив обороты, Вадим устремился вслед чудищу Остановившись на безопасном удалении, Вадим сошел с колесника и осмотрел свежие царапины, оставленные вместо сувенира. Боже, ну и плуги!.. Опять на излете его догнал страх, наполнив нутро дрожью: а если б Акела не промахнулся? Сейчас бы ошметки “беспечного ездока” усеивали шоссе, и даже отскребать было б некому. Достойное завершение каскада авантюр. Граждане, а ведь это был Мститель! — внезапно понял Вадим.— Все совпадает: размеры, повадки, следы когтей… Только я-то на кой ему сдался? До сих пор он жаловал лишь девиц. Наверно, и двигатель захлебнулся неспроста. Очень удобно на голой воле тормозить проходящий транспорт — помнится, подбугорный Хозяин и не такие номера откалывал. Правда, у того Закрыв глаза, Вадим попытался припомнить детали мелькнувшего кошмара (“ночная кобыла”, вот именно), но в сознании всплывали только грузные формы, смазанные невероятной быстротой. Вообще, это больше походило на смерч, случайно увязавшийся за колесником, а уж что там Вадиму почудилось — его проблемы. Удачный выдался денек! — уныло подумал он. Начался с наезда, продолжился налетом, кончился наскоком… впрочем, еще не кончился. Однако дальше Вадим ехал без происшествий и домой вернулся как обещал — через час с небольшим. Подкатив ко входу, он заволок колесник на прежнее место, снова подхватил тивишники под мышки и поднялся в квартиру. Рассевшись на постели, Кира с интересом наблюдала, как Вадим устанавливает приборы на тумбе, друг против друга, затем, подключает к сети. — А как насчет антенн? — спросила девушка.— Сюда-то кабели не подведены. — Не требуется,— откликнулся он, сбрасывая куртку.— Думаешь, я приволок их для развлекухи? — Для обогрева,— предположила Кира, зябко ежась. Хмыкнув, Вадим присел на постель, и тотчас девушка прижалась к его спине, охватив тугими руками торс и стиснув коленями бедра. Ее близость не будоражила Вадима, как недавние касания Алисы, обжигавшие космической стужей. От Киры, наоборот, веяло теплом, и это было удовольствием иного порядка, почти мистическим. Последняя стариковская услада: прикорнуть на персях юной девы, понежиться вблизи горячих кровяных потоков. — Ну,— предупредил Вадим,— готовься к худшему. — К самому? — Вообще, рисковые эксперименты лучше проводить в одиночку,— сказал он.— Однако сейчас требуется свидетель — вдруг у меня поехала крыша? — А что здесь опасного? — Может, и ничего,— пожал плечами Вадим.— Если б я всерьез чего-нибудь страшился, сперва выставил бы отсюда тебя и Тима. — А чего Тим? — вдруг отозвался тот, поднимая голову.— “Чуть что — сразу Косой, Косой!..” — Спи, страдалец,— посоветовал Вадим.— Помнишь же: “гробиться лучше во сне”. — “Лучше, конечно, не гробиться”,— подхватил Тим.— Собственно, из-за чего шум? — Да вот, наш умник полагает, будто тивишники передерутся, стоит их поставить носом к носу,— ответила Кира.— Или что они сработают вроде атомной бомбы, превысив критическую массу. — Между прочим, напрасно зубоскалишь! — заметил спец, поворачиваясь на бок и прижимаясь пузиком к ее оттопыренному заду.— Вадичек редко ошибается, если уж с чем выходит на люди. Он у нас — интуитивист! — Сейчас ты объявишь: “а ручки — вот они!” — фыркнула девушка.— Эй, нахаленок, не пристраивайся, слышишь? — Холодно же,— пробурчал Тим, нехотя сдвигаясь.— Ну, чего там? — Сейчас кэ-эк шандарахнет! — посулил Вадим, включая тивишники. И ничего не случилось — в первую секунду. Только сам Вадим ощутил, как в пространстве между экранами будто вскипел воздух, наливаясь нездешней сутью. Потом раздался протяжный всхлип, и со всех сторон к экранам устремились воздушные потоки, взметая пыль и мусор. А затем отовсюду: от батарей, от розеток, из окон, даже из стен (от арматуры?) — туда выплеснулись огненные струйки, охватив комнату сияющей сетью. К счастью, ни одна из них не зацепила троицу, съёжившуюся на постели. Впрочем, дело было не столько в везении, сколько в Внезапно в оконной раме лопнули, словно взорвавшись, последние стекла, брызнув в комнату колючим залпом. И снова людей защитило — Ч-черт,— растерянно выдохнул Тим, сжимаясь вокруг Киры колечком. И на сей раз девушка не возразила, но сама прижалась плотнее к Вадиму, положив подбородок ему на плечо. Трогательное единение перед лицом… собственно, чьим? — “То ли чудится мне, то ли кажется”,— произнес Вадим раздумчиво.— Или все же не чудится? — Чтоб тебе всю жизнь так чудилось! — огрызнулся Тим.— Ты чего тут устроил? — Кира, как? — спросил Вадим.— Ты у нас самая выдержанная, веришь только глазам. — А если сунуть туда руку? — предложила та. — Или ногу,— добавил Тим.— Или попу… Ребята, вы чего? Между тускнеющими экранами, словно в камере, разрастался огненный шар, заливая комнату мертвенным светом. Ничего себе лампочка! — подумал Вадим. Покруче “ильичевской” будет. И та обошлась дорого, а чего ждать от этой? — Ладно, теперь тихо! — предупредил он.— Медитировать буду. Опасливо Вадим протянулся И тут шар взорвался, точно вакуумная бомба, ибо Вадима швырнуло лицом к столу,— и теперь его не защитила магическая оболочка. Все же он успел спружинить руками, а Кира удержалась у него на спине, стиснув, словно обручами. Зато Тим обрушился с кровати и покорно закатился под стол. Тивишники судорожно скакнули друг к другу, смыкаясь сумеречными провалами перед самым лицом Вадима. Но за миг до встречи снова возникли экраны, и столкнулись уже они, устроив второй взрыв. — Шандарахнуло,— удовлетворенно заметил Вадим.— Я ж обещал? — Ты обещал, что опасно не будет! — вылез с претензиями Тим, потирая ушибленную ягодицу.— Подрывник хренов! — Тут я ошибся,— кротко признал Вадим.— Так ведь никто и не пострадал?! Давайте уж досыпать, сколько осталось. |
||
|