"Скромница и принц" - читать интересную книгу автора (Дженсен Кэтрин)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

- Извини. Слово, которое сорвалось с его губ, оглушило ее как удар молнии.

- Что? - прошептала Мария. Она все еще стояла, притиснутая им к стене.

- Не надо было этого делать, - хмуро сказал Антонио и отстранился.

Она витает в дивном тумане чувственного удовлетворения... а этот человек говорит, что все было ошибкой?

- Ты считаешь, что не должен был целовать меня? Ласкать или просить, чтобы я...

- Все вместе, - буркнул он. - Я не собирался вынуждать тебя.

- Значит, ты меня надул? - выпалила Мария и застегнула блузку. - Я вполне могла остановить тебя, но не захотела, вот как это было.

- Ты злишься.

Она подумала: злюсь, черт возьми! Имею право злиться. Антонио что-то бурчал, приводя в порядок одежду.

- Я воспользовался твоей слабостью, - сказал он.

Она не собиралась позволять ему жалеть ее. Ей нравилось то, чем они занимались, она в восторге и не даст ему из-за угрызений совести отнять у нее это.

- Ты только думаешь, что воспользовался, - жестко поправила Мария. - Может, я для того и приехала, чтобы ты на меня набросился? Может, это я использовала тебя, об этом ты не подумал?

Он заморгал.

- И представить себе не мог. К тому же ты не знаешь, как я был близок к тому, чтобы...

- Пойти до конца? Заняться любовью?

- Да. Это тянулось слишком долго. Я тебе рассказывал. Предупреждал. Ты хоть понимаешь, что при этом происходит с мужчиной? Он закрывается в своей раковине. Перестает чувствовать.

Ей не хотелось проявлять сочувствие после того, как он ее оскорбил.

- Должно быть, это было больно, - сказала она.

- Больно. Но когда я с тобой, Мария, когда в нас обоих борются желания, боль уходит. Я снова чувствую себя полноценным человеком.

У нее остановилось сердце. Через пять секунд оно снова заработало, и Мария смогла дышать. Не прилагая к тому усилий, она стала единственной, кто овладел его чувствами, и единственной, кто вернул ему способность испытать счастье.

- Как хорошо, - прошептала она, но при этом все-таки подумала, что ей нельзя проявлять слабость и впускать Антонио в свою душу так, как это сделал он.

- Что хорошо? Что ты обрела надо мной такую власть?

- Нет, что я могу тебя исцелить. - Она улыбнулась, погладила его по щеке и прижала руку к тому месту, где у него билось сердце. - Я рада, что ты снова начал чувствовать, Антонио. Нельзя жить и не испытывать все радости жизни. - Она добавила про себя: даже если ты добьешься этого, сломав мою жизнь.

- Возвращение чувств имеет свои недостатки, - криво усмехнулся Антонио. - Хоть и восхитительно было показывать тебе, как получить удовольствие от мужчины, я не могу не желать большее.

- Не знаю, что тут можно поделать, - прошептала Мария.

- А по-моему, отлично знаешь.

- Я... раньше... я больше ничего не понимаю! - Она вздохнула. - Но мечта стоящая, не правда ли?

- О муже и детях? Стоящая, Мария. Ценная.

Он всматривался в нее, как будто хотел заглянуть в душу. - Но не вини меня за то, что я хочу обладать тобой. Несколько недель, месяцев. Будь моя воля, я бы держал тебя здесь столько, сколько ты захочешь.

Она смотрела испуганно и возбужденно. Он хочет сделать ее своей женщиной. Чтобы она жила с ним, как будто они женаты. Хотя это не одно и то же.

- Ну как?

- Мне надо подумать. Очень трудно выбирать между настоящим и будущим.

- Я знаю, - сказал Антонио и нежно поцеловал ее в губы. - Я знаю, саrа.

Под золотым итальянским солнцем Мария расцвела. Дни были долгие, наполненные солнцем и работой, и все-таки она была спокойна, как никогда в Вашингтоне.

Она одевалась в просторные штаны, подвернутые на щиколотках, длинную хлопковую белую рубашку и сандалии, распускала по плечам волосы и чувствовала себя свободной как никогда.

Странно, что, несмотря на постоянный риск, она была оживленной и веселой.

Риск. Так она определяла ситуацию. И принимала этот риск. Была ли с Антонио или одна, Мария с отчаянной силой хотела его ласк, хотела заниматься любовью без ограничений, понимая при этом, что с ним у нее нет будущего.

Если Мария целиком отдаст себя принцу, она, может быть, со временем выйдет замуж, но это будет совсем не то. Может быть, муж и примирится с тем, что у нее был другой мужчина. Но она всегда будет об этом помнить.

Это неправильно. Ее клятва при венчании должна быть честной. Душой и телом она отдастся мужу. Но ее будет преследовать память об Антонио. Его глаза она будет видеть, занимаясь любовью, его губы, целующие ее, его руки, ласкающие ее тело. Ей никогда не забыть того, что они делали. Хуже всего - он тоже этого не забудет.

- Синьорина Мария! - раздалось сзади. По высокой траве к ней бежала горничная Женевры. -Подождите, пожалуйста!

- Что случилось, Анжела?

- Синьора. Она в большом неудобстве.

- Она хочет, чтобы я побыла с Микеле? - спросила Мария.

Горничная колебалась.

- Она бы сама взяла его, если бы могла, но он хочет бегать и играть в шумные игры. Он же маленький, - извиняющимся тоном закончила Анжела.

- С ним она не может отдыхать, а у вас есть своя работа. Понимаю.

Мария также понимала, что Женевра не хочет, чтобы американка занималась с ее внуком. Девушка старалась игнорировать неприязненные взгляды, которые бросала Женевра при редких встречах во дворе или в доме. Мария ничем не могла ей угодить. Но нужно позаботиться о сыне Антонио.

- Я возьму Микеле, и мы поищем его отца. Скажите своей хозяйке, что отведете его к Антонио. Она не станет возражать.

Анжела с облегчением улыбнулась и побежала назад, а Мария просмотрела в электронной записной книжке свои заметки, щелкнула кнопкой, закрывая компьютер, и сунула его в глубокий карман.

Через десять минут она шла к дому, обдумывая «Американский ланч Бонифаче». Сознание частично прокручивало возможную стратегию, привлекательные сюжеты, зацепки, а частично следило за дорогой, которая вилась по холмистой местности как змея.

Надо как-то связать рекламу с местностью, с традициями, думала она. Вот эта дорога проложена сотни лет назад и до сих пор ведет людей от деревни к деревне, потом к морю, оттуда - в Грецию, Египет, в огромный мир.

Невдалеке мелькнула черная машина. «Феррари» остановился возле нее.

- Чао! - крикнул Антонио, высунувшись из окна. - Возвращаешься?

- Несколько минут назад меня поймала Анжела: у твоей матери опять приступ.

Антонио вскинул брови.

- И она послала за тобой? Добрый знак!

- Не совсем так. По-моему, это идея служанки. Анжела доложит матери, что Микеле отвели к тебе.

- Она придет в ярость, когда обнаружит, что ей солгали. - Антонио нахмурился.

Упершись обеими руками в машину, Мария наклонилась к нему.

- Никакой лжи. Я бы в конце концов привела мальчика к тебе. В любом случае ты должен проводить с ним больше времени, - твердо заключила она.

- Ты приказываешь мне проводить больше времени с сыном? - изумился Антонио.

- Нет, предлагаю. Антонио, я знаю, что ты очень занят, но, если я побуду с ним два часа, пока ты работаешь, вы бы потом вместе пообедали. Может быть, к тому времени и твоей матери станет лучше.

- Ладно, - согласился он, и уголки полных губ изогнулись в улыбке. - Так, глядишь, у меня войдет в привычку обедать с сыном.

- Вам обоим это понравится.

- Залезай, подвезу.

Мария скользнула на переднее сиденье. Дверца звонко защелкнулась. Она удивилась: неужели эта великолепная машина и ее тесная колымага, купленная с третьих рук, имеют одно название -автомобиль?

Ведя машину, Антонио не прерывал беседу, высказав целый ряд идей насчет продвижения своего масла в Америку.

- Все это хорошо, - заметила Мария, покусывая ноготь, - но неправильно.

- Что ты имеешь в виду?

- Ясли бы не большая конкуренция, я бы ухватилась за твою идею о знаменитом шеф-поваре. Изучение рынка показывает, что домашняя кухня - а она является твоей главной целью - уже имеет ряд известных брендов. Им и будет отдано предпочтение, если ты не предложишь что-то уникальное, что-то такое, что заставит людей попробовать новый продукт. Только так можно победить.

Она увидела, как Антонио нахмурился, и подумала, что он рассердился на нее за то, что она отвергла его идею, но тут же поняла, что он смотрит на что-то за воротами имения.

Прикрывшись рукой от бьющего в глаза солнца, Мария увидела, как среди зарослей мелькнула кепка, которая могла принадлежать любому мужчине из деревни, но она мгновенно подумала только об одном.

- Не думаешь ли ты...

- Я не знаю, кто это, - прервал Антонио. - Но там определенно стоял человек, он спрятался за дерево, когда увидел, что мы подъезжаем.

- Это Марко.

- Или кто-то другой, - буркнул он встревоженно.

- Как ты думаешь, он буйный тип?

- Нет. Но я не понимаю, зачем ему или кому-то другому стоять здесь, в километре от города.

Автобусы проезжают мимо, и поблизости нет никаких домов.

- А если человек просто гулял, то зачем ему прятаться? - задумчиво произнесла Мария.

- Вот именно. - Синие глаза Антонио зажглись злобным огнем. - Пойду посмотрю. Оставайся в машине. Дверцу запри. - Он резко затормозил и вставил ключ в замок зажигания. - В случае опасности езжай домой и вызывай карабинеров.

Напряженный тон напугал Марию. Она сидела, вцепившись руками в коленки, и смотрела, как он широкими шагами обошел машину и скрылся в зарослях.

Она оглядывалась, прислушивалась, но ничего не видела и не слышала. Сосчитала до десяти... потом еще раз до десяти. Ничего не было слышно.

Наконец в сотне метров вниз по дороге появился Антонио и побежал к машине. Она потянулась и открыла ему водительскую дверцу.

- Никого, - раздраженно прорычал он. - Но я почти уверен, что это был Марко. Рост, фигура, цвет волос. - Он выругался по-итальянски. - Моим ребятам придется кое-что объяснить.

Мария чувствовала, что он прав. Если кто-то вполне невинно прогуливался, то зачем ему прятаться? Ее охватил беспричинный страх; она дрожала, хотя светило горячее солнце.

Подъехав к вилле, Антонио затормозил, вздымая пыль, выскочил из «феррари» и побежал к дому. Мария поспешила за ним.

- Я заберу Микеле, - крикнула она вслед Антонио, исчезнувшему в офисе.

Почти сразу же послышался его приказ помощнику:

- Вызови Джино и Лючио по их мобильникам.

Мария пошла па кухню. Анжела хлопотала над чаем, Микеле сидел на высоком стуле и мусолил печенье. При виде Марии он радостно закричал: «Рия, Рия!»

- Привет, красавчик. Решил перекусить?

Мальчик протянул ей горсть липких крошек. - На.

- Нет, спасибо. Не хочу портить аппетит перед обедом, - весело откликнулась она и обратилась к Анжеле: - Я заберу его. Антонио в офисе, но еще некоторое время будет очень занят. - Она помедлила, гадая, удобно ли сейчас выудить необходимую толику информации. - Я редко вижу Женевру. Она меня избегает?

Анжела робко отвела взгляд. Она стала деловито заливать заварку кипятком.

- Синьора... она в последние дни больше времени проводит в своем домике. По-моему, она очень занята.

- Чем?

Анжела нерешительно покачала головой.

- Просто волнуется. И грустит.

- О чем? - Но Мария знала о чем.

- Она потеряла синьору Анну. Они были очень близки. Прямо как мать и дочь... Я думаю, она бы хотела, чтобы ее сын снова женился и подарил ей еще внуков.

- Но при чем тут я?

- Вы очень милая, но вы не княжна, синьорина Мария, - дипломатично сказала она.

Мария смутилась.

-Я... не княжна?

- Так сказала синьора. Анна, та была из арис... - Анжела запнулась.

- Аристократии, - подсказала Мария.

- Si. Еще до того, как вышла замуж за молодого синьора Антонио. Она была красивая, добрая и очень хорошо относилась к синьоре. А теперь сын привел в дом другую женщину, американку, которая работает и... - Анжела вздохнула.

- И не княжна. - Мария отобрала у Микеле печенье и откусила с сухого конца. Что же нужно сделать, чтобы завоевать симпатию этой женщины? Купить себе титул? Смешно.

Может, хватит стараться? В конце концов, какое ей дело до того, как мать Антонио переносит ее присутствие? Она обязана отработать здесь шесть месяцев. Можно даже сократить этот срок, если закончить работу раньше. После этого она уедет из Италии, и ей никого не надо будет ублажать, кроме самой себя.

Только что может быть хуже этого?..

- Не огорчайтесь, - Анжела ласково коснулась ее руки. - В глазах синьоры никто недостоин занять место княгини.

Анжела выскочила из кухни с подносом, а Мария тяжело опустилась на стул.

- Что ж, хотя бы такое утешение, - пробормотала она.