"Огненные тени" - читать интересную книгу автора (Брендон Джоанна)11— Ты можешь прийти сегодня попозже, — сказал Логан, уезжая от Элиды утром. Вчера вечером по пути домой она пожаловалась на головную боль, и Логан решил дать ей отдохнуть. Сейчас он об этом пожалел, потому что время приближалось к одиннадцати, а Элиды все не было. — Где она, черт побери? — благодушно пробормотал он. Еще раз подойдя к дверям и убедившись, что грузовика Элиды как не было, так и нет, он вдруг встревожился. Круто развернувшись, он взбежал вверх по лестнице и, задыхаясь, набрал номер телефона. Ответ последовал после первого же звонка, и Логан расслабился, но тут же в глазах у него потемнело от ужаса — голосом Элиды говорил автоответчик. «Логан, я знаю, что ты позвонишь. Не сердись, пожалуйста! Я уехала, чтобы какое-то время побыть одной. Заклинаю тебя, слышишь, умоляю — не пытайся найти меня! Когда ты рядом, я ни о ком, кроме тебя, не могу думать, и это мне мешает. Надеюсь, ты поймешь, что другого выхода у меня не было». — Не сердись? — повторил он. — Не сердись?! Страшно выругавшись, он бросил трубку и бессмысленным взглядом уставился туда, где впервые за несколько месяцев не кипела вовсю работа, не стояли прислоненные к стене лодки, не блестел разложенный по полу инструмент, не желтели опилки. Жизнь остановилась. И вдруг он понял все. Элида не собиралась возвращаться к нему! — Черт! — заорал он, ударив кулаком по поверхности стола. — За что? Господи, за что? — ревел он, как дикий вепрь, и эхо разносило его слова по всему зданию. — Почему? Впрочем, он понимал почему. Потому, что на свете существует агент по переписи населения Мак-Адам, и он до конца жизни не даст покоя ни ей, ни ее людям. И выбирая между долгом и любовью, Элида выбрала долг. На какой-то момент Логан возненавидел этих наивных, добродушных и гордых людей. Они встали между ним и его любовью. Они разрушили его так толком и не состоявшееся счастье. Они отняли у него Элиду. — Она должна была принять мою помощь, — пробормотал он, стуча себя по голове. — Но нет, эта дурацкая независимость, эта проклятая гордость, это упрямство и племенное высокомерие. Еще бы, какое право ты имеешь решать судьбу озеттов, если ты сам не озетт, а так, метис в шестом поколении. Закрыв лицо руками, он стоял возле перил и покачивался. Он — чужак для этих людей. А значит, путь к ним — и к женщине из их племени — ему заказан. Но он не мог позволить себе потерять ее. Резко развернувшись, Логан подбежал к столу, открыл сейф и сгреб всю наличность, имевшуюся у фирмы. Заперев двери — беда бедой, а безопасность безопасностью, — он подбежал к грузовику, глотнул напоследок свежего ноябрьского воздуха и запрыгнул в кабину. Он найдет ее во что бы то ни стало, а когда сделает это… Челюсти Логана сжались, а губы сложились в тонкую линию. Еще раз выругавшись, он повернул ключ зажигания, и грузовик как сумасшедший рванулся вперед. Мотор гудел на пределе, шины визжали, когда Логан, позабыв про всякие правила дорожной езды и требования безопасности, мчался вперед и только вперед. Ни о ком, кроме Элиды, не думая, он не заметил голубого «шевроле», который на некотором отдалении следовал за ним всю дорогу от мастерской до дома, откуда Логан, переодевшись, направился в сторону пригорода. — Проклятье! — Фрэнк Мак-Адам заскрипел зубами от злости, когда сзади засверкали синие огни мигалки, а затем донесся протяжный вой полицейской сирены. Бросив взгляд в зеркальце заднего вида, он выругался еще раз. За ним по пятам шла полицейская машина. — Только этого еще не хватало! — пробормотал он, сворачивая на обочину шоссе. Посмотрев вперед, он увидел, как преследуемый им грузовик исчезает за поворотом. Губы у него сжались, а уголки их кисло опустились вниз. Сперва потерять де Леон, а теперь еще и Теннера — поистине это были дни абсолютного невезения. Покачав головой, он опустил боковое стекло и достал из пластмассовой прозрачной обертки водительское удостоверение. Элида стояла у озера и отсутствующим взором глядела на темно-голубую воду. Ей нужно было во что бы то ни стало достучаться до сердца и ума человека, сидящего в нескольких шагах от нее на валуне. Достав из кармана джинсов плоскую гальку, она бросила ее в воду, и камень, сделав несколько прыжков, беззвучно пошел ко дну. Тишина и покой, подумала она. В природе и в сердце. И она пришла, чтобы нарушить этот покой снова — но уже в последний раз — убедить своих людей сменить место пребывания. Но тянуть время было больше нельзя. В конце концов, подумала она, я должна объяснить, что этот шаг на благо всех. Она поглядела на Барни, потом, подойдя к нему, опустилась на землю и положила щеку на его колени. Ей нужно было набраться духа и объяснить старику, что она хочет предложить племени явиться на собрание индейцев из резервации макахов для того, чтобы те определили их судьбу. У нее были основания бояться реакции Барни. Шесть лет назад она уже обращалась к нему с этой идеей. Барни тогда страшно рассердился и категорически запретил ей даже говорить об этом с другими. — Я много думала, дедушка, — начала она медленно и приподняла голову. Барни ласково потрепал ее по голове. — И о чем же ты хочешь со мной поговорить? — спросил он. У Барни зуб на зуб не попадал от холода и сырости, но он словно не замечал этого. Когда Элида попросила его отойти с ним в сторонку для разговора, он, несмотря на то, что холод вреден стариковским костям, сразу согласился. — Забота о вас не в тягость мне, дедушка, и ты знаешь об этом лучше других. Так что не расцени мои мысли как попытку улизнуть от своего долга. — Она помолчала и, убедившись, что Барни внимательно слушает, сказала чуть смелей: — Я подумала, что пора найти более подходящий дом для нашего народа. Барни улыбался — ласково и чуть насмешливо. — Нам и здесь не так плохо. Дело складывалось труднее, чем она полагала. Собравшись с духом, Элида продолжила: — Мы все только выиграем от того, что предстанем перед глазами собрания племени макахов, дедушка. Я уже наводила справки и узнала, что несколько озеттов уже живут в их резервации. — Она говорила взахлеб, боясь, как бы он ее не остановил. Но Барни молчал. Долго, очень долго. — Мне нужно твое благословение, дедушка, — снова заговорила Элида. — Среди вас много слабых и больных, да и другие уже устали вести жизнь кочевников и бродяг. Встань на мое место и выскажи свое суждение: права я или нет? Барни издал внезапный смешок. Он почти никогда не выказывал свою любовь к ней, но сейчас, склонившись, чуть коснулся ее щеки губами. — Ты права, моя девочка, — сказал он после небольшой паузы. — Я тоже последнее время вспоминал твое предложение пятилетней давности. Мне давно уже хотелось бы вернуться на землю, где мы могли бы заниматься фермерством. Мы были бы счастливы там — я, Мэри и все другие. Земля, о которой говорил Барни, располагалась на полуострове Олимпик и принадлежала зятю Элиды, Маркусу. Тот когда-то предлагал продать ее по весьма умеренной цене. — Тогда я поговорю с Маркусом, а потом съезжу к заливу Неах и поговорю с вождем макахов. — Когда ты отправишься? — Немедленно. — Да хранят тебя духи твоего деда и отца, — прошептал Барни, с усилием поднимаясь на ноги. — Пойдем к другим. По дороге к лагерю Барни предостерег, чтобы она никому не говорила о своей миссии. — Не стоит раньше времени возбуждать надежды. Если наше предложение будет отвергнуто, пусть переживают по этому поводу только двое — ты и я. «Трое», — мысленно поправила Элида. Она, впрочем, боялась даже подумать о том, что ее поездка к заливу Неах может окончиться неудачей. К тому моменту, когда Логан достиг окрестностей озера, вся его ярость куда-то улетучилась. Все, к чему он сейчас стремился, — увидеть Элиду, прикоснуться к ней, убедиться, что она все еще любит его. Подъехав к краю леса, он с разочарованием отметил, что грузовика Элиды нигде не видно. Абсолютно уверенный, что Элида должна быть здесь, он даже не удосужился заглянуть к ней на квартиру. Конечно, она вполне могла знать другие пути, по которым можно подъехать к озеру. Твердо решив осмотреть лагерь и прилегающие к нему окрестности, Логан закрыл грузовик и двинулся тропой в глубь леса. Без Элиды в роли провожатой путь на этот раз показался ему бесконечно длинным. Встревоженный за нее, Логан остался совершенно равнодушен к первозданной красоте природы и не слышал топота, хлопанья крыльев и прочего шума, издаваемого перепуганными обитателями леса. Найти с ходу звериную тропу ему не удалось, и он обругал себя последними словами за то, что, зная о царящем в лесу сумраке, не прихватил с собой фонарика. Какое-то шестое чувство помогло ему отыскать тропку, и, облегченно вытирая пот, он двинулся по ней в западном направлении. Когда Логан вышел на поляну, им снова овладело беспокойное ощущение: будто бы он спал и только сейчас проснулся — в другой эпохе, в ином мире. В лагере царило оживление, люди бегали туда-сюда, не обращая на него внимания. От костра по поляне расходился синий дым, пахло гарью. В какое-то мгновение ему захотелось повернуть назад, но желание увидеть Элиду было слишком сильным, и он двинулся дальше. Стоявшая у ближайшей палатки женщина после минутного колебания приблизилась к Логану. Это была Хелен, тетка Элиды, вдова. — Вечер добрый, мистер Теннер, — приветствовала она его, дружелюбно оглядывая гостя карими глазами. — Мы готовим вечернюю трапезу, так что можете остаться и присоединиться к нам. Логан уже привык к простоте нравов, отличавшей озеттов, а потому улыбнулся и сказал: — Если вы приглашаете, Хелен, я сочту за честь разделить с вами ваш ужин. Следуя за ней, Логан вполголоса сообщил, что хотел бы увидеть Элиду. Хелен огорченно всплеснула руками: — Она совсем недавно уехала. В глазах у Логана потемнело. — А куда? Вам ничего не известно об этом? — Мне — нет, а вот Барни, возможно, и знает. Хелен зашла в палатку и бросилась к Мэри, которая вешала над огнем котел. Женщины о чем-то пошептались и повернулись к Логану. — Барни рыбачит на озере, мистер Теннер, — сообщила Мэри. — Если вы не знаете, как туда пройти, Уильям проведет вас. Хелен, позови Уильяма. — Спасибо, но я не хочу доставлять вам лишние хлопоты, — быстро сказал Логан. Он вспомнил, что, по словам Элиды, озетты почти не покидают лагеря, чтобы не обнаружить себя. Меньше всего на свете он хотел стать для этих людей источником неприятностей. — Нам это не в тягость, мистер Теннер, — заверила его Хелен, и они вышли из палатки. Уильям был одним из трех «молодых» стариков, что помогали Элиде перетаскивать грузы. Широко улыбнувшись, он протянул Логану руку: — Рад вас видеть снова, мистер Теннер. — Спасибо, Уильям. — А теперь пойдемте, я покажу вам дорогу. Полузаросшая тропа серпантином вилась между деревьями и после некоторого пути выводила к озеру. Логан застыл на месте, пораженный открывшимся видом. Взгляд его скользил по темно-голубому зеркалу вод, по величественным склонам далеких гор, отбрасывавшим длинные тени на озеро. Казалось, в этом месте, посреди этой красоты, не могли существовать зло и несчастье. Улыбнувшись, он повернулся, чтобы поблагодарить своего проводника, и с изумлением обнаружил, что Уильяма уже и след простыл. На прибрежном валуне с удочкой в руках сидел старик. Логан открыл рот, чтобы крикнуть ему и помахать рукой, но в последний момент осекся. Ловля рыбы — дело тонкое, и шум здесь неуместен. Логан тихо пробрался к Барни и остановился, ожидая, когда старик индеец повернет голову и неторопливым кивком поприветствует его. — Прошу прощения, если помешал, — сказал он и опустился возле старика на корточки. — Мне сказали, что Элида только что уехала из лагеря. Вы не знаете куда? — Она была у нас совсем недолго, — уклончиво отозвался Барни, не отрывая глаз от воды. Леска напряглась. — Кажется, я не напрасно сижу здесь битый час, — пробормотал старик, подсекая леску. Захваченный зрелищем схватки между человеком и рыбой, Логан на какое-то время забыл о цели своего визита. Барни дюйм за дюймом тянул леску вверх, и вот уже рыба затрепыхалась над водой. Логан шагнул в сторону, чтобы старик мог отвести удочку. Сняв судорожно бьющуюся рыбу с крючка, Барни бросил ее в ведро с водой и со вздохом повернулся к Логану. — Я тебе скажу, куда она уехала. Но сперва нам надо поговорить. С ведром в одной руке и удочкой в другой он пошел в лес, и Логан — за ним. — С малых лет ее отличали сила духа и гордость, — заговорил Барни. 'Что-то он темнит», — подумал Логан, а Барни неторопливо рассказывал о девчушке, у которой хватило мужества бросить вызов судьбе и в одиночку пробивать себе дорогу в новом, совершенно чужом ей мире. — Джозеф — это ее отец — смекнул, что девчонке нужно предоставить свободу, и отпустил ее, чтобы она ходила в школу и жила среди таких же, как ты, людей. Мне он по секрету сказал, что со временем дочка осознает, кто она такая, и сама вернется. Так и произошло. Барни скрипуче засмеялся. — И она вернулась — сильная, уверенная в себе, отчаянно храбрая. Одного Джозеф не учел — что она одной ногой останется в вашем мире. — Позвольте я возьму ведро, — сказал Логан, заметив, с каким трудом Барни тащит свою ношу. — Она и в самом деле мечется между этими двумя мирами, но, приехав сюда сегодня утром, она продемонстрировала, в чем состоит ее выбор. — Но этот выбор она сделала с тяжелым сердцем, и дух ее изнемогал. Она человек долга, Логан. Это не значит, что она стала плохо к тебе относиться — просто она жертвует личным счастьем ради нас. «И моим счастьем тоже», — мрачно подумал Логан. Барни хитро оглянулся на него: — Загляни себе в сердце, Логан, и взвесь, достанет ли у тебя силы и мужества отпустить ее от себя. — Узловатыми руками он отобрал у Логана ведро. — Дай ей время разобраться в самой себе, и, как ручной голубь, она сама прилетит к тебе в руки. Улыбка осветила лицо Логана, когда он смотрел вслед уходящему старику. Итак, пусть все идет своим чередом — примерно то же посоветовал ему Барни. Что ж, это неплохая идея. Когда Логан вернулся в лагерь, в холодном сыром воздухе витал аромат приготовленной пищи, и, глядя на суету и движение перед собой, Логан снова ощутил себя потерянным и беспомощным. Он уже собирался отправиться обратно к грузовику, когда его остановила Мэри. — Пройдемте, я покажу, где можно вымыть руки перед ужином, — сказала она, и только сейчас Логан осознал, что, с Элидой или без Элиды, он здесь — желанный гость. От волнения у него перехватило горло. — Спасибо, Мэри, — с трудом выговорил он и пошел за старой женщиной. Ему сейчас захотелось сделать что-нибудь хорошее для этих замечательных людей, а желала того Элида или нет, уже не имело значения. И только умывая лицо, он вдруг сообразил, что Барни ни словом не обмолвился о том, куда делась Элида. Логан невольно улыбнулся. Старая лиса перехитрила его. — Но это еще не финиш! — пообещал он себе. — За ужином я обо всем выспрошу. Но за ужином его окружили таким вниманием, что втихомолку спросить кого-либо из индейцев о цели поездки Элиды он так и не сумел. Да он и забыл обо всем, снова поддавшись колдовскому обаянию этой первобытной трапезы. |
||
|