ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

По дороге домой Филипп не обмолвился с Келли и словом.

Отдав Жана-Люка доктору Бруша, он явно переживал, и Келли знала об этом. Однако он не собирался показывать ей свою скорбь. К своему собственному сожалению, Келли так и не научилась понимать, что порой скрывается за непроницаемым выражением лица ее мужа.

Она знала только одно: Филипп не намерен везти ее домой сразу, поэтому у нее появится возможность обо всем ему рассказать. Новость явно сделает его другим человеком. Филипп же направил автомобиль к особняку Рауля и Ли.

Возможно, они приглашали Филиппа заехать к ним на обед после того, как закончится судебное слушание. С их стороны это было очень любезно, но сейчас Келли впервые захотелось быть исключительно в компании Филиппа.

Она приезжала в особняк Рауля и Ли несколько раз с тех пор, как Филипп купил неподалеку от них дом. Однако ей никогда прежде не удавалось осмотреть земли вокруг королевского особняка. Принцесса сообщила ей, что помимо прочего у них имеется собственная конюшня со скаковыми лошадьми.

Лошади были одним из страстных увлечений королевской семьи. Вероятно, Рауль и Ли почти каждое утро ездили верхом в близлежащий лес, который также являлся их частной собственностью.

Оба много страдали до встречи друг с другом. Сейчас Рауль и Ли вели сказочно счастливую жизнь, потому что безумно любили друг друга. Королевские привилегии были всего лишь дополнением к их счастью.

Пусть Келли и не была принцессой, однако за тот месяц, что она являлась женой Филиппа, у нее была такая же сказочно счастливая жизнь замужней женщины.

Отвернувшись от Филиппа, Келли задалась вопросом, перестанет ли она когда-либо горевать по поводу того, что однажды разрушила нечто настолько редкостное и драгоценное, дарованное ей судьбой.

К ее удивлению, Филипп не повернул на дорогу, ведущую к парадному входу в особняк Рауля. Вместо этого они проехали мимо особняка, потом направились в лес, расположенный на невысоком пригорке. Через минуту перед ними предстало здание, скрытое от посторонних глаз среди деревьев. Филипп остановил автомобиль.

Келли озадаченно посмотрела на мужа:

— Куда мы приехали?

— Это королевская псарня, — произнес он.

Зачем Филипп привез ее на псарню?

— Раз ты собралась жить в одиночестве, тебе понадобится хорошая сторожевая собака. Любимица Рауля — черный Лабрадор — недавно ощенилась. Теперь щенки уже подросли, и их можно отнять от матери. Я уже положил глаз на одного щенка, но ты сама должна выбрать себе того, кто больше всех понравится.

Филипп явно решил добить ее своей добротой. Однако всему должен быть предел! Когда муж протянул Келли руку, дабы помочь выбраться наружу, она крепко схватила его за руку.

— Нет, Филипп! — крикнула она.

Он удивленно посмотрел на нее.

— Ведь у тебя в детстве был дедушкин Лабрадор, которого ты любила.

— Это так. Однако я не смогу сейчас заниматься собакой.

— У Рауля есть специальный человек, который поможет тебе в дрессировке, если ты беспокоишься на этот счет.

— Дело не в этом! — вновь крикнула она.

Филипп помрачнел.

— Что не так, Келли? Что происходит?

— Давай поедем домой, прошу тебя. Я обо всем тебе расскажу.

Филипп должен узнать правду СЕЙЧАС, но Келли решила не делать признаний, находясь на чужой территории, тем более, если эта территория принадлежит лучшему другу Филиппа. Ее муж заслуживал того, чтобы выслушать новость в своем собственном доме. Ведь сказанное ею должно изменить и его, и ее жизнь.

Филипп поехал домой на такой высокой скорости, что Келли от страха вцепилась в подлокотники. К особняку ее вез мужчина, который совершенно потерял контроль над эмоциями. Он не обращал внимания ни на один дорожный знак. Их поездку домой можно было сравнить с экстремальными гонками.

Как только Филипп подъехал к дому и остановился, Келли сразу же выбралась из автомобиля.

— Если не возражаешь, я хотела бы переодеться, — сказала она. — Подожди меня в гостиной.

Закрыв дверцу автомобиля, Келли побежала через лужайку к дому. Будучи беременной, она не носила туфли на каблуках. Спустя несколько секунд Филипп догнал ее, схватил за руку и повел в дом.

Со стуком захлопнув парадную дверь, он отпустил руку Келли. Его глаза блестели от гнева. Именно так он смотрел на нее в то самое время, когда приехал в шале и нашел Келли в кухне.

— Хорошо. Мы дома. Что происходит? Я хочу услышать от тебя объяснения, Келли.

— Мы можем присесть? — спросила она.

— Нет, — ответил он.

Филипп стоял напротив нее и ждал объяснений. Настало время сказать правду.

— Филипп... — начала она дрожащим голосом.

Он ничего не ответил, однако явно внимательно слушал ее. В тот момент, когда она произнесла его имя, муж состроил недовольную гримасу.

Во рту у нее пересохло, от волнения она даже не могла облизнуть губы.

— Т-ты помнишь, как в тот вечер в клинике сказал, что должен сообщить мне нечто? — спросила она.

Филипп молчал.

Конечно же, он помнил каждое свое слово! Ну почему правду так нелегко говорить?

— Когда я прилетела домой в Вашингтон, у меня начались головные боли, и я отправилась к семейному доктору на осмотр. Т-тогда я и обнаружила, что...

Келли и представить себе не могла, что ей придется так тяжело, когда она станет рассказывать Филиппу о своей беременности.

— ЧТО ты обнаружила? — с поразительной жестокостью в голосе спросил он.

— У нас будет ребенок, — сказала она.

Наступило гробовое молчание.

— Знаю, что эта новость шокировала тебя, — вновь заговорила девушка. — Меня она так же потрясла, хотя и не должна была. Ведь когда-то мы хотели создать полноценную семью.

Келли, наконец, осмелилась поднять глаза на Филиппа. Он смотрел на нее, будто не видя ее перед собой.

— Доктор направил меня к специалисту по имени Катлер. Тогда срок моей беременности составлял шесть недель. Ребенок должен родиться в середине июня.

Пока Келли ждала ответа Филиппа, ей показалось, что у нее перед глазами промелькнула вся ее жизнь.

— Ты узнала о своей беременности до или после известия о смерти Иветти? — спросил он.

Все-таки он задал вопрос, которого так боялась Келли. Ее ответ на него определит все дальнейшее. Именно этот ответ имел для Филиппа значение.

— Я узнала об этом до ее смерти, — сказала она.

Келли услышала, как Филипп резко вздохнул.

— Дорогой, — воскликнула она, запаниковав, — узнав о своей беременности, я понятия не имела, что Иветти трагически умерла! Если бы не обстоятельства, я сообщила бы тебе о своей беременности немедленно. Однако после аварии и операции я боялась волновать тебя и усложнять ситуацию.

От того, что ей ответил Филипп, у нее на голове зашевелились волосы.

— Итак, ты снова решила поиграть моей судьбой. Это уже во второй раз.

Келли опоздала с признанием ровно на три месяца...

— Что же ты за человек? Сначала ты толкнула меня в объятия другой женщины, говоря, что поступаешь так ради ребенка, который мог оказаться и не моим. Потом ты узнаешь о своей беременности, но хранишь эту новость в секрете.

— Прости меня, дорогой. Ты не представляешь, как мне жаль, что так получилось, — по лицу девушки текли слезы. — Теперь я понимаю, что должна была позвонить тебе сразу же после своего возвращения от доктора. Но я тогда снова сглупила. Все сделала не так. А когда одумалась, ты уже привязался к Жану-Люку, и я поняла, что сначала должна помочь тебе получить над ним опеку.

— Боже мой! Сначала ты использовала в своих интересах Рауля, потом Оноре, — отрезал он. — В шале я предупредил тебя, что между нами все кончено. Я и представить себе не мог, что в запасе у тебя имеется еще один козырь — наш будущий ребенок.

Несколько месяцев назад, в клинике, Филипп рискнул признаться жене в своей связи. Келли не оценила тогда его откровенность. Вместо этого она сделала худший из возможных поступков — уехала от Филиппа и подала на развод.

Теперь ситуация повторялась с точностью до наоборот. Келли очень рисковала, признаваясь Филиппу. Она непростительно опоздала, за что он теперь вправе презирать ее до конца дней.

Уже ни на что не надеясь, она сказала:

— Я не собиралась за счет своей беременности снова подобраться к тебе. Знаю, что ты считаешь именно так, однако ошибаешься. Я ждала столько времени потому, что не хотела отвлекать тебя от Жана-Люка. Думала, что если суд не удовлетворит твой иск, то моя откровенность станет для тебя неким подарком, который у тебя никто никогда не отнимет.

Во взгляде Филиппа читалась душевная боль. Его глаза подозрительно блестели.

— Я и правда не знаю, что ты за человек, — прошептал он с таким мучением в голосе, что Келли захотелось умереть.

В следующее мгновение муж быстро прошел мимо нее и скрылся за дверью. Через несколько секунд она услышала визг колес. Филипп отъехал от дома на огромной скорости.

Только бы он снова не попал в аварию! Их ребенку нужен отец.

Что же теперь делать? Келли нужно было хотя бы с кем-нибудь поговорить. И этот собеседник должен хорошо знать Филиппа, как, например, Рауль.

Рванув в кабинет, Келли набрала телефонный номер дома Дидье в Париже.

— Клаудин? — крикнула она, услышав голос подруги.

— Келли... я молила Бога, чтобы ты позвонила мне! Оноре уже сообщил нам дурные вести. Мой брат, как всегда, повел себя слишком благородно, — в ее голосе слышались всхлипывания. — Как он себя чувствует?

— Именно об этом я и хочу с тобой поговорить. Клаудин... я не знаю, что делать.

— Где ты сейчас? — спросила Клаудин.

— В нашем новом доме, — ответила Келли.

— Где Филипп?

Келли зажмурилась:

— Он уехал.

Наступило молчание.

— Ты хочешь сказать, что он бросил тебя?

— Я не знаю! — в отчаянии крикнула Келли.

— Что произошло? О чем ты ему рассказала? Нет, ничего не говори. Я сейчас же вылетаю к тебе. Мне следует быть рядом с тобой в такую минуту. Только не вздумай куда-нибудь сбежать до моего приезда.

Келли заплакала:

— Я никуда не уеду. Ты знаешь адрес?

— С этим не возникнет проблем. Думаю, во французском кантоне Швейцарии каждый знает, где находится ваш особняк.

— Он называется «Цветочный замок», — пробормотала Келли.

Переодевшись в джинсы и просторную блузку, Келли накинула на плечи жакет и пошла к пирсу.

Как только прилетит ее подруга, они отправятся на прогулку на катере. Предвкушая катание по озеру, Келли сняла с катера защитное покрывало и нашла в боковом отсеке ключи, которые там всегда прятал Филипп.

Будучи измотанной морально и физически, Келли соорудила себе из сидений некое подобие кровати и улеглась на них, смотря в небо.

На озере играл ветерок, делая воздух прохладнее. Покачивание катера у пирса было очень мягким. Внезапно послышался голос Клаудин, которая звала Келли. Девушка присела так резко, что у нее закололо в боку.

— Я здесь, Клаудин! — крикнула она, забралась на капитанский мостик и нажала на гудок.

— Я никак не могла тебя найти! — темноволосая девушка, пробежав по пирсу, прыгнула на катер.

— Спасибо, что прилетела, — чуть не плача сказала Келли.

Девушки обнялись. Клаудин посмотрела на Келли такими же, как и у Филиппа, бездонными карими глазами, потом воскликнула:

— Боже мой! Какой у тебя срок беременности?

От взгляда Клаудин не могло ускользнуть ничто.

— Тринадцать недель, — сообщила Келли.

Выражение лица Клаудин стало серьезным.

— Когда ты сказала об этом моему брату?

— Сегодня после судебных слушаний.

Клаудин простонала.

— Как только я обо всем рассказала ему, он обвинил меня в том, что играю его судьбой уже во второй раз, и уехал на автомобиле на сумасшедшей скорости. Удивлена, что ты не заметила у дома рытвин от колес!

— Келли... — Клаудин снова обняла ее. — Это просто фантастика! Я так рада за вас обоих, что мне хочется танцевать, — она погладила живот Келли. — У меня будет племянница или племянник, который окажется наполовину американцем. Когда эту новость узнают в нашей семье, об аварии, в которую попал Филипп, больше никто и не вспомнит.

Келли вздрогнула. Клаудин нежно коснулась ладонью ее плеча.

— Не грусти так, — сказала Клаудин. — Это ведь не конец света. Все только начинается.

На глаза Келли навернулись слезы.

— Жаль, что все не так, как ты говоришь. Филипп ненавидит меня.

— Да? — Клаудин насмешливо посмотрела на Келли. — Тогда зачем он купил особняк «Цветочный замок»?

— Он сделал это ради Жана-Люка.

— В самом деле? Он купил роскошный особняк ради ребенка? Знаешь ли ты, что этот дом принадлежал в прошлом королевской семье? Я думаю, нам с тобой нужно поговорить по душам.

— С удовольствием, но не здесь. Давай покатаемся на катере, тогда нам никто не помешает, — Келли достала два спасательных жилета.

— Ты имеешь в виду, что мы должны поговорить до того, как Филипп решит вернуться?

— Что-то вроде этого, — сказала она.

— Ты что, боишься его? — спросила Клаудин.

— Нет... да... но не в том смысле.

Подруга прищурилась:

— Поплыли! Отдать швартовы!

Келли завела двигатель. Клаудин отвязала канаты и прыгнула в катер, уже отплывающий от пирса. Несколько минут они плыли на небольшой скорости, потом Келли включила другую передачу и направила катер в открытое море.

Девушка посмотрела на небо. Оно было темнее, чем тогда, когда она прилегла вздремнуть. Решив не рисковать, она позволила катеру пройти еще одну милю, потом выключила двигатель, и судно под действием ветра стало медленно-медленно двигаться в сторону пирса.

— Мы одни, подруга, так что выкладывай все до мелочей с того момента, как принцесса Ли приехала к тебе, — попросила Клаудин.

С ней было легко разговаривать. В следующие полчаса Келли поведала подруге обо всех своих переживаниях, которые так долго держала ото всех в тайне.

— Дело в том, Клаудин, что я сделаю все ради того, чтобы Филипп мог встречаться с нашим ребенком. Он сможет видеть его в любое время. Мы обговорим с ним график встреч, вот только в особняке я жить не смогу. Дело не только в том, что особняк принадлежал королевской семье. Ты должна понять, что я не заслуживаю такой щедрости. Понимаю, что он хочет нести ответственность за ребенка, который должен жить в достойном месте. Я тоже этого жажду, но... Как бывшая жена я не заслуживаю подобной роскоши... Ты близка с Филиппом. Скажи, что я должна сделать, чтобы не осложнить отношения между нами? — спросила Келли.

Клаудин беспечно пожала плечами:

— Ничего не делай.

— Клаудин...

Глаза девушки вспыхнули.

— Ты спрашивала моего мнения?

— Да, — сказала Келли.

— Так слушай. Оставайся в особняке! Филипп в чем-то прав. Ты в самом деле берешься играть чужими судьбами. Конечно, все делаешь из лучших побуждений. Хочешь, чтобы все были счастливы, однако так получается не всегда.

Клаудин оказалась единственным человеком, который сказал Келли правду.

— Хотя бы раз в жизни перестань думать за других. Пусть все идет, как идет. Ты должна, прежде всего, заботиться о себе и ребенке. Если бы Филипп не обожал тебя, он не купил бы особняк «Цветочный замок», а тебе не предоставил бы карт-бланш в отношении оформления интерьера. Что до оранжереи, которая станет рестораном, то будь уверена, Филипп давно вынашивал подобную идею. Предоставь моему брату возможность все устроить. Он еще удивит тебя.

Келли слушала и молчала. Наконец, подняв голову, она сказала Клаудин, что последует ее совету. В этот момент на катер накатила большая волна.

Келли огляделась. Пока они разговаривали, погода ухудшилась. Берег казался теперь очень далеким. Небо было затянуто грозовыми тучами.

— Мы должны возвращаться прямо сейчас, — сказала Клаудин.

Бледная Келли кивнула в ответ.

Не теряя времени, она включила двигатель и направила катер в сторону пирса.

Ветер стал ураганным. Келли никогда не попадала в подобный шторм. Водная поверхность вокруг показалась ей бесконечной.

— Боже мой! — в ужасе крикнула Клаудин. — Посмотри туда!

Келли сосредоточила все свое внимание на том, чтобы добраться до берега. Посмотрев в сторону, куда показывала ей Клаудин, она едва не умерла от страха.

Одна из самых черных грозовых туч начала преобразовываться в воронку. Келли в страхе наблюдала, как эта воронка приближается к ним.

— Это же водяной смерч! — крикнула Келли.

Однажды катаясь на катере с Филиппом, она услышала от мужа рассказ о том, что близость гор способствует образованию водяных смерчей. Это происходит в основном в летние месяцы. Однако водяные смерчи имеют место в октябре и ноябре, хотя и редко.

Филипп предупредил ее тогда, что при виде воронки следует повернуться от нее на девяносто градусов и быстро плыть к берегу.

Последовав совету Филиппа, Келли повернула руль, но вынужденно снизила скорость из-за волн. К тому же начался сильный дождь. Если ливень будет идти с такой же интенсивностью, то судно затопит. Катер кидало, как щепку. Видимость была равна нулю. Келли принялась тихо молиться.

— Мы п-погибнем, Келли, — дрожа от страха и холода, произнесла Клаудин.

— Нет, мы выживем! Мы будем жить!

Она должна жить, потому что обязана воспитать ребенка Филиппа...

Они плыли в неизвестном направлении довольно долго. Внезапно судно наткнулось на что-то твердое. Берег! Клаудин упала на дно, Келли швырнуло и ударило о штурвал. Благодаря спасательному жилету толчок был смягчен, и девушка почти не почувствовала боли.

Почти сразу же послышались чьи-то крики. Не успев понять, что происходит, Келли обнаружила, что какие-то люди помогают ей и Клаудин выбраться из катера. Это оказалась семейная пара средних лет. У них был виноградник недалеко от берега. Они представились, как Валери и Луи Шарьер.

— С вами все в порядке? — спросили они девушек. — Вы можете идти?

Келли и Клаудин ответили утвердительно.

— Пойдемте в дом, — торопила их женщина. — Вы должны согреться и обсохнуть.

Гостеприимство жителей Швейцарии общеизвестно.

По просьбе Келли Луи позвонил Филиппу. Валери быстро провела девушек в дом и дала им халаты. Она предложила гостям принять душ и после поесть горячего супа.

Валери заботилась о девушках, будто добрая фея. Она постирала их одежду и повесила ее сушить. Когда девушки доедали вторую порцию мясного супа, в кухню вошел Луи с их сумками. Он улыбнулся Келли.

— Я только что разговаривал с вашим сердитым мужем. Он сказал, что скоро приедет.

Клаудин посмотрела на Келли с таким видом: мол, а я что тебе говорила? Перспектива увидеться с Филиппом заставила Келли вздрогнуть.

— Мы слышали штормовое предупреждение и вышли, чтобы оттащить нашу лодку от берега. Именно тогда и увидели, как вас несет к нашему пирсу.

— Извините, что наш катер врезался в ваш причал, — сказала Келли. — Нам ничего не было видно. Мы возместим ущерб.

— Не беспокойтесь об этом сейчас, — произнесла Валери и подала на стол горячий шоколад. — Выпейте шоколаду! После того что с вами произошло, вам нужно подкрепиться.

Валери относилась к ним как к собственным детям. Вскоре их одежда высохла. Через несколько минут Клаудин и Келли оделись и почувствовали себя заново родившимися. Они вернулись в кухню, чтобы поблагодарить Валери. Пока они разговаривали, Луи провел в кухню двух высоких мужчин, один из которых был одет в темно-синие брюки. Келли едва узнала на Филиппе рубашку, в которой он был на судебном слушании. Теперь рубашка оказалась мокрой и грязной. Он был без галстука и пиджака.

Валери крикнула:

— Принц Рауль!

Однако Келли все свое внимание сосредоточила на Филиппе, который теперь не выглядел тем сердитым человеком, который уехал от нее несколько часов назад. Муж был бледен. Он подошел и обнял Клаудин и Келли.

— Слава Богу, вы живы! — его голос дрожал, выдавая эмоции. Он обнял девушек крепче. Келли почувствовала, как Филипп уткнулся лицом в ее волосы и поцеловал.

— Мы с Раулем были в его особняке, когда сообщили о надвигающемся шторме. Мы поспешили на пирс, чтобы отогнать его катер, потом наш. В этот момент и увидели приближение водяного смерча.

Келли почувствовала, как напряглись руки Филиппа, будто он заново переживал весь этот ужас.

— Боже мой... когда я понял, что катер пропал, а вас обеих нигде нет...

— Благодаря сообразительности и смелости Келли мы остались живы и здоровы, — перебила брата Клаудин. — К своему стыду, должна признать, что я на ее месте спасовала бы.

— Это неправда, — принялась защищать подругу Келли.

— Нет, правда. Ты прекрасно знала, что делаешь, а я просто сидела и ждала, когда произойдет неизбежное. Мне очень стыдно.

— Все, что я сделала, так это вспомнила сказанное Филиппом о тактике поведения во время водяного смерча, — сказала Келли. Она слегка отстранилась от мужа, чтобы иметь возможность посмотреть на него. — Я всегда буду благодарна тебе за те мудрые слова, что ты однажды сказал мне. Благодаря им спаслось три человека.

Филипп сглотнул и посмотрел на живот жены, прикрытый блузкой.

Он снова прижал ее к себе.

— Поедем домой, — прошептал он ей на ухо и коснулся его губами. От его прикосновения Келли будто пронзило электрическим током.

Глядя поверх широкого плеча мужа, Келли видела, как Клаудин посылает ей какие-то знаки: мол, не раздумывай, подруга, пользуйся моментом и увидишь, что произойдет.

Келли намеревалась воспользоваться советом Клаудин. Следующие несколько минут прошли для нее как в тумане, пока все благодарили хозяев и прощались с ними. Келли слышала, как ее муж пообещал возместить им ущерб. Потом Рауль проводил Клаудин до своего автомобиля.

Филипп помог Келли устроиться на заднем сиденье. Закрыв дверцу, он обнял Келли. Она прильнула к нему, не в силах поверить, что наконец-то все произошло так, как она хотела.

Муж молча держал ее в своих объятиях, но она могла слышать биение его сердца. Все возвращалось на круги своя. Сейчас ничего не нужно было говорить. Все, что теперь имело значение, так это радость находиться в объятиях Филиппа. Келли решила, что Клаудин была права, говоря, что пора ей начать чувствовать, а не пытаться изменить мир.

Сидевший на переднем сиденье Рауль расспрашивал Клаудин о произошедшем на озере. Он внимательно выслушивал рассказ девушки, время от времени успокаивая ее.

Келли любила Рауля за то, что он был очень хорошим другом.

Ощущая силу Филиппа, знакомый аромат его кожи и мыла, Келли почувствовала прилив желания, который сдерживала вот уже несколько месяцев. Девушка инстинктивно уткнулась носом ему в шею и поцеловала. Она больше не могла побороть свои желания.

Филипп прерывисто вздохнул, и Келли поняла, что он едва сдерживается. Она занималась любовью со своим мужем множество раз, поэтому хорошо изучила все его реакции. Филипп явно не мог дождаться, когда они останутся наедине.

Она подняла голову и мягко укусила его за мочку уха. Ей нравилось доводить Филиппа до умопомрачения.

В ту секунду, когда Рауль остановил автомобиль на парковке, Филипп выпрыгнул наружу и потянул Келли вслед за собой настолько быстро, что она и глазом моргнуть не успела.

Шторм закончился. Все вокруг было влажным, однако дождь перестал идти.

Рауль опустил стекло на окне со своей стороны.

— Клаудин переночует у нас с Ли. До встречи! — сказал он и, быстро закрыв окно, уехал.