Глава 12

Взгляд мой наконец отыскал леди Элизабет, она окружена наибольшим числом поклонников, ее почти не видно, но она сама заметила меня и помахала рукой. Я сделал вид, что не заметил, тогда она, возмущенная таким невниманием, послала за мной одного из кавалеров.

Граф Гаррос, как я уже знал, сын одного из влиятельных лордов, не самый могущественный в королевстве, зато старший, что дает известные преимущества как на само лордство, так и на места в королевском совете. Он приблизился ко мне с бледной улыбкой на холеном лице.

– Маркиз, не скучайте в одиночестве!

– Я не скучаю, - ответил я.

Он удивился.

– Не скучаете? В одиночестве?

– Какое же это одиночество, - удивился я. - Для меня и так полно народу. Везде шум и гам, все мельтешит перед глазами…

– А-а-а, - протянул он, - вы же привыкли, не в обиду будь сказано, к сельской тиши…

– Да какая обида, - отмахнулся я, - если это правда? Вы не можете меня обозвать провинциалом, так как я и есть провинциал.

Он поинтересовался:

– Значит, вы отказываетесь присоединиться к нашему кругу?

Я кивнул, его игра, которую он считает ловкой, видна насквозь, как наивная брехня ребенка.

– Не отказываюсь, а просто не могу. Поблагодарите за приглашение леди Элизабет и скажите что-нить про состояние моего хрупкого здоровья…

Он окинул взглядом мою очень даже хрупкую фигуру, но пообещал:

– Да-да, конечно! Располагайте мною, маркиз!

Улыбка, взгляд, легкое прикосновение - это все осознанно, этому мамы учат дочерей задолго до того, как выведут своих наташростовых на первый бал, но леди Элизабет, как мне показалось, флиртует абсолютно естественно, непринужденно, у нее это на подсознательном уровне.

Ее лицо разрумянилось, глазки блестят задором, то и дело слышится звонкий смех, но опять же я не уловил ни нотки фальши. Она ржет весело и задорно, как молодой жеребенок, который просто счастлив на зеленом лугу под ласковым солнышком, где много удивительных цветов, где прыгают удивительные кузнечики и порхают еще более удивительные стрекозы.

Женская рука ухватила меня за локоть.

– Маркиз, - произнес игривый голос, - нам вас недостает…

Мне лукаво улыбалась молодая женщина с полумаской на лице. Вообще-то хрень эти маски, никого не обманут, а все эти анекдоты про мужа и жену, что флиртовали друг с другом, не подозревая, что они муж и жена - полнейший бред. Когда маска скрывает только глаза, а нос, губы и подбородок видны, то я не знаю, каким идиотом надо быть, чтобы не узнать жену. Или даже знакомую. Это только в моем случае маска может сработать, я всех вижу впервые, а завтра без маски в самом деле не признаю… может быть.

Я ответил с затруднением:

– Нам… это кому?

Она засмеялась.

– Все вам так и скажи! Ну, например, мне.

Я развел руками.

– Можете начинать насиловать.

Она расхохоталась, погрозила пальчиком.

– Маркиз, маркиз… Какой вы быстрый! Откуда тогда слух, что вы из провинции?.. Пойдемте в зал. Сейчас мы вам достанем масочку…

По ее приказу слуги быстро принесли маски, женщина выбрала одну, я покорно ждал, пока привязывала веревочку, игриво касаясь кончиками пальцев ушей, там еще те эрогенные зоны, так же послушно я дал увлечь себя вниз. На лестнице женщина кокетливо поглядывала на меня, можно бы и потискаться, от нее так и веет желанием порезвиться, однако я напустил на себя вид деревенского дурака, что тонких намеков не понимает, только жадно поглядывал в ее низкое декольте, это такой у нас комплимент, и мы спустились в зал.

В зале идут сложные церемонные танцы, что-то вроде хороводов, но медленное, все двигаются, как фарфоровые куклы, застывая в определенных позах, неспешно поворачивая головы то в одну, то в другую сторону. Да это и понятно, в таких платьях не больно оторвешься.

Моя дама взглянула на меня с вопросом в прорези маски.

– Маркиз, вы танцуете?

Я удивился:

– Леди, вы что, не видите, я стою!

Она весело расхохоталась:

– Ах, маркиз… Вы просто чудо. Такая непосредственная простота… Вы вообще что-нибудь знаете о манерах?

– Гм, - пробормотал я. - Ну, я слыхал, что не следует голой женщине ночью гулять по городу…

Она расхохоталась так, что задохнулась, и я постучал ей по спине. Она обернулась и посмотрела с удивлением.

– Маркиз, что за странные ласки… И при всех… Помните, женщины все прощают, кроме одного - неприятного обращения с собою.

– Было неприятно? - спросил я виновато.

– Необычно, - ответила она. - Но, главное, не вульгарно. Вульгарность - это худшее, что не люблю в людях. Хотя, если честно, вульгарность - это просто-напросто поведение других людей. Другие - вообще кошмарная публика. Единственное хорошее общество - это ты сам. Маркиз, если не танцуете, то скажите что-нибудь приятное! Развеселите даму.

Я насторожился: дама, которая согласна вас слушать, есть в перспективе дама, которая согласна. Это значит, что пора срочно смываться.

– Э-э-э, леди… Я, конечно, могу рассказать анекдот… Но не уверен, что он для ваших нежных розовых ушей…

Она отмахнулась.

– Маркиз, супружество, как и увечье, следует переносить терпеливо. Я замужняя дама, а это значит - наслушалась всего. Но если стесняетесь говорить здесь, зайдем вот сюда…

Я покорно дал себя увлечь в уединенное место. Оглядевшись, увидел уютную кушетку, а на крохотном столике рядом с окном толстенную книгу.

– Садитесь, маркиз, - предложила дама низким грудным голосом, у меня от него зашевелилось нечто древнее, пещерное, даже динозавровое, - развлекайте даму…

Она придвинулась ко мне ближе, упершись пышной грудью в мое плечо. Глаза из-под маски похотливо блестели.

– Ах, леди, - ответил я, - как могу развлечь, когда не знаю, как развязываются эти штуки?

– Маркиз, - воскликнула она укоризненно, - мы же не в постели! Чем вам помешал корсет?

– Вообще-то ничем, - признался я честно.

Потом она, отдышавшись, поправляла прическу и подкрашивала губы.

– Удивляюсь, маркиз, - сказала она, вытягивая губы трубочкой и тщательно обводя по контуру. - Вы так хорошо прикидываетесь деревенщиной… но зачем вам это?

– Прикидываюсь?

Она улыбнулась, перехватив в зеркале мой взгляд.

– Я замужняя дама. И знавала не только супруга. Если собирались прикидываться и дальше, вам стоило бы вести себя… соответственно. Теперь я вижу, все эти ловеласы вам в подметки не годятся.

Я пробормотал, злой, что прокололся на самом элементарном:

– Леди, одно другому не мешает.

Она поцеловала меня в щеку.

– Еще увидимся!

И упорхнула, оставив странное ощущение, что я побывал в совсем в другом времени, где секс на первом свидании - норма, никаких обязательств, все упрощенно, лишь бы весело…

Я воровато оглянулся на толстую книгу, чего она тут разлежалась, это же редкость, судя по всему. Бриллианты сверкают на каждом, а книгу за все время пребывания на Юге вижу всего во второй раз.

Свечи отбрасывают на нее желтый свет, заливая радостным золотым огнем. Я схватил том в руки жадно, удивляясь и радуясь приятной тяжести. Название из десяти слов, как обычно писали раньше, я разобрал только первые два: «Тайное откровение…», торопливо открыл, там что-то вроде вступления, а потом взгляд зацепился за ясные строки: …

«Чтобы сказать кавалеру «да», веер следует приложить левой рукой к правой щеке.

Чтобы сказать «нет» - открытый веер приложите правой рукой к левой щеке.

Чтобы сказать «У меня к вам нет приязни» - откройте и закройте веер, держа его перед ртом.

Чтобы сказать «Я вас не люблю» - закрытым веером слегка проведите перед лицом в сторону.

Чтобы сказать «Я думаю только о вас» - открыть веер до половины и несколько раз легко коснитесь им лба.

Чтобы сказать «Я вас люблю» - закрытым веером укажите на сердце правой рукой.

Чтобы сказать «Не приходите сегодня» - закрытым веером нужно провести по наружной стороне руки.

Чтобы сказать «Приходите» - открытый веер держите в правой руке, затем медленно сложите его в ладонь левой руки.

Чтобы сказать «Будьте осторожны, за нами следят» - открытым веером дотроньтесь до левого уха.

Чтобы сказать «Вы меня огорчили» - быстро закройте веер и держите его между сложенными руками.

Чтобы сказать «Я не приду» - держите левую сторону открытого веера перед тем, с кем идет разговор.

Чтобы сказать «Я хочу с вами танцевать» - как бы зазывая, открытым веером махните несколько раз к себе.

Чтобы сказать «Я приду» - держите веер левой стороной перед тем, с кем идет речь, затем прижмите веер к груди и быстро махните в сторону собеседника.

Чтобы сказать «Пошел ты в жопу» - сложите веер и, глядя собеседнику в глаза, пропустите веер в колечко между большим и указательным пальцем.

Чтобы сказать «Я уже внизу мокрая» - закиньте голову и часто-часто обмахивайте веером грудь.

Чтобы сказать «Можем успеть» - сложите веер и пропускайте его вперед-назад в кулачке другой руки.

Чтобы сказать «Мой рогоносец уже тут» - сложите веер и легонько стукните по лбу в тех местах, где растут рога.

Чтобы сказать «Могу вам так» - сложив веер, прикасаетесь верхним концом к губам, слегка раздвигая их.

Чтобы сказать «Сегодня только анал» - сложив веер, медленно пропускаете его в кулаке сверху вниз, одновременно закидывая голову.

Если хотите сообщить, чтобы собеседник молчал, так как вас подслушивают, дотроньтесь закрытым веером до губ, но не облизывайте из опасения неверного истолкования.

Если ваш собеседник просит у вас веер, то подаете его в зависимости, как относитесь к тому человеку. Кому симпатизируете, то верхним концом, неприятному человеку - нижним. Для всякой благородной дамы необходим большой набор вееров на разные случаи, так как белый означает невинность, черный - печаль, зеленый - надежду, желтый - отказ, красный - радость, голубой - постоянство, коричневый - недолгое счастье, розовый с голубым - любовь и верность, вышитый золотом - богатство, шитым серебром - скромность, убранный блестками - твердость и доверие…»

Хлопнула дверь, Эйсейбио вошел веселый и беспечный, крикнул с упреком:

– Маркиз! Я уже вас заискался. И там смотрел, и там, а вы тут… Что с вами?

Я бросил книгу обратно на стол.

– Да вот тоже думаю, что со мной? Дурак, наверное.

– Почему такая не совсем уж бредовая мысль?

– Потому что все еще надеялся.

– Без надежды нет человека, - ответил он серьезно. - Все равно надейтесь, маркиз! Даже если сегодня отказала навеки. Завтра может… отказать уже не навеки, ха-ха! А это значит на их языке, что плод созрел, можно задирать подол.

Я пробормотал:

– Нет, я так не могу. У нас надо, чтоб любов. Желательно при луне. И стихи.

Он весело заржал.

– Маркиз, во всех пустяковых делах важен стиль, а не искренность. Во всех серьезных делах - тоже.

– А это волочение за юбками, - спросил я, - пустяковое или важное?

Он сказал серьезно:

– Это единственное, маркиз. Единственное!

Голос его показался мне чересчур бодрым, а грудь выпячивает, как на параде.

– Маловат выбор, - проговорил я.

– Искусство быть мудрым, - сказал он наставительно, - состоит в умении знать, на что не следует обращать внимание. Живите легче, маркиз! Все прекрасно, жизнь хороша, бьет ключом, наслаждения на каждом углу…

– Это да, - согласился я.

Он хохотнул.

– Вот видите, я вас уже переубедил! Человеку свойственно ошибаться. Не ошибается лишь тот, кто восхищается нами. Ха-ха-ха… Мне показалось, что вы даже намеренно избегаете окружения моей прекрасной тети. Учтите, самая заметная и самая желанная невеста во всем королевстве - леди Элизабет!

У меня вертелось на языке насчет размеров королевства, но смолчал, мне вообще надо молчать и сопеть в тряпочку, пока не разберусь, как здесь и что почем.

– Пойдемте, - сказал он, дружески обняв меня за плечи, для чего пришлось привстать на цыпочки, - все тлен и суета, кроме красивых женщин… Я сейчас вас с такими познакомлю, пальчики оближете!

– Граф, - поинтересовался я, - а что лежит за пределами королевства Гессен? Вы наверняка излетали весь континент вдоль и поперек!

Он фыркнул, то ли презрительно, то ли негодующе.

– Маркиз, скажу вам по-дружески, не поощряется бродяжничество, которые вы называете страстью к путешествиям. Это считается неблагородным делом. В старину, говорят, массы простого народа перемещались из региона в регион, где больше корма, но это было давно. Сейчас даже простой люд не переступает пределов своих деревень или городов.

Я пробормотал, немножко сбитый с толку:

– Но как же… багеры?

– А что багеры?

– На них же летают?

– И далеко, - согласился Эйсейбио. - Особенно на бигбагерах или грандбагерах. Но летают по нужде, по приказу, по высочайшему повелению. Люди, которые на службе. Да и то…

Он поморщился, я спросил живо:

– Что?

– Не везде они ходят, - сообщил он нехотя. - Есть предположение, что вообще летают только над малой частью континента. Никто не знает, какие земли дальше, есть ли там королевства, что там вообще за люди и… люди там или что-то иное.

Я удивился.

– Неужели за все годы не посылали экспедиции?

Он поморщился.

– Посылали… Но больше шли одиночки.

– И как?

– Никто не вернулся, - ответил он серьезно. - Знаю только, что вообще-то никто и не посылал в темные земли большое войско, у всех своих дел хватает. Да и вообще… Жизнь, благодаря магам, у людей благополучная, зачем им бросать все нажитое и срываться в полные опасностей странствия?.. И пусть в мире много непонятного, но это дело магов - разгадывать тайны и наращивать свою мощь. Вот, к примеру, в небе летают огромные, небывало огромные птицы! Никогда не опускаются на землю, но если опустятся, то, как говорят знающие люди, наступит конец света. Ну и что? Да пусть себе летают. Никто на небо и не смотрит.

– О Госп… господин Самаэль, - сказал я. - Еще скажите, что под землей ходят огромные звери!

Он посмотрел на меня с удивлением.

– А что про них говорить? Про них все знают. Говорят, иногда и на поверхность выходят. В безлунные ночи. А вот когда выйдут все, да еще днем, тогда да - конец света точно!.. Так что, маркиз, наслаждайтесь жизнью. Ничего в жизни нет выше, чем наслаждение. Честно говоря, вообще больше ничего нет. Вас представить кому-нибудь из дам?

– Не надо, - ответил я. - Нравы здесь, как я заметил, вольные. Знакомятся и без всяких формальностей.

Он захохотал.

– Разе это не преимущество?

– Еще какое, - заверил я.

– Так пользуйтесь же!

– Спасибо, граф.

– Не за что, маркиз…

Он удалился, хохоча и напевая под нос игривую песенку. Я проводил его долгим взглядом. Церковь вообще-то права, что ужесточает нравы. Если не дать вот такому свободу разгула с бабами, то, может быть, займется, скажем, наукой, политикой или искусством.

Или, гм, пойдет воевать…