"РИЧАРД ДЛИННЫЕ РУКИ - ГРОССГРАФ" - читать интересную книгу автора (ОРЛОВСКИЙ Гай Юлий)

Глава 4

Макс вскочил из-за накрытого стола, едва я вошел в зал. Дружно поднялись и рыцари, с грохотом отодвигая стулья. В глазах Макса тревога сменилась ликующей радостью. Так щенок лучится счастьем, когда возвращается отлучившийся хоть на минуту хозяин.

- Все в порядке, - заверил я торопливо еще издали. - Если закончили с пиром, можем ехать обратно.

- Закончили, - ответил Макс.

Старший из слуг проронил мрачно:

- Никто из благородных рыцарей ни к чему не притронулся даже.

Я обвел всех удивленным взором, повернулся к Максу:

- Правду говорят?

Он кивнул без всякого смущения.

- Мы не можем пировать, сэр Ричард, когда томимся неизвестностью. Об этой женщине ходят всякие слухи. Не все из них хорошие. И вообще здесь уютно… слишком.

- Потому что женщина, - объяснил я.

Я сел за стол, кивнул слугам, передо мной тут же появились разнообразные кушанья. Я знаком велел всем сесть, повеселевшие слуги убрали уже остывшие блюда прямо из-под рук рыцарей, у которых вдруг появился зверский аппетит, взамен из кухни торопливо несли горячее, обжигающее пальцы мясо.

Макс посматривал часто и со смущением во взоре. Рыцари переглядывались, острили потихоньку. Всем уже понятно по моему виду, где я был и чем кончились переговоры, словно от меня несет женскими духами за полмили.

Макс спросил, сильно покраснев:

- Сэр Ричард, давно хотел спросить вас…

- Спрашивай, - ободрил я.

- Вот вы паладин…

Он умолк и посмотрел на меня, словно дальше должен говорить я, однако я только кивнул.

- Ну да, паладин. И что? Ты усомнился?

Он испуганно перекрестился.

- Упаси Господи!

- Так что же?

Он продолжил вздрагивающим голосом:

- Сэр Ричард, но тогда не правы святые отцы, которые говорят о безбрачии и непорочности паладинов? Но священники не могут быть не правы…

- Почему?

- Они ж не сами такое придумали! Так сказано в Священном Писании!

Я уловил заинтересованные взгляды рыцарей, у некоторых челюсти стали двигаться совсем медленно, чтобы не заглушить чавканьем мой ответ.

- Макс, сперва я тоже так думал. Нет, не о Писании, там в самом деле написано так… наверное, а о верном толковании. Дьявол, как известно, в деталях. И, честно скажу, понимая Святое Писание буквально, сперва подавлял в себе любую похоть. Даже любые мысли о бабах топтал, бодал и затаптывал. И никого не тащил в постель. Был образцовым рыцарем, за что и удостоился высшего рыцарского ранга - паладина. А будучи паладином, гнал от себя всякую мысль о бабах, сосуде греха, как сказано в Священном Писании…

Рыцари ели и прислушивались краем уха, только Макс смотрел с мукой в ясных глазах.

- А теперь?

Я сказал мягко:

- Макс, я не стал грешником. Во всяком случае, не стал им большим, чем был. Просто поднялся еще на одну ступень и понял вдруг, что у простых людей душа и тело едины. Ну, как если красную и синюю глину перемешать, то уже не отделить потом одну от другой. Простые люди еще не настоящие христиане! Все еще не настоящие. Потому когда грешат телом, у них грешит и душа. Для них и написаны заповеди!

Он потряс головой, в глазах смятение все росло.

- Для них? А для нас?

- Для них, - сказал я терпеливо, - только для них! Потому что их, простых людей, надо еще долго вытаскивать из животного состояния. Но тот, кто уже вылез… это я так гордо о себе, те осознали вслед за мною, красавцем, что плотские утехи, если не злоупотреблять, вовсе не затрагивают и не пачкают душу. Кесарю кесарево, как сказано в Писании. Потому остаюсь паладином, когда встаю из-за накрытого стола, где в удовольствии вкушал роскошные яства, или когда вылезаю из женской постели. А что я паладин, а не прикидываюсь им, проверить очень просто…

Он сказал торопливо очень виноватым голосом:

- Знаю-знаю, вы вчера одним прикосновением залечили рану кузнецу. Просто все это так…

Он замялся, смотрел честными и строгими глазами праведника, который не волен уходить из грешной жизни в мир аскезы, здесь надо сделать так много, однако хочет оставаться как можно более безгрешным.

- Необычно? - подсказал я. - Непривычно?

- Да, сэр Ричард. И вразрез с тем, что я слышал от святых отцов.

- Они говорят правду, - успокоил я. - Но эта правда - для большинства. Человек, увы, животное злобное и похотливое. Однако, если сможешь жить в мире похоти и чревоугодия, но заниматься делом и не впадать ни в то ни в другое… ты останешься чист. Главное, что душа твоя никакой похотью не занимается. А Господь все видит, Макс! Кто-то в самом деле проходит через грязь и не пачкается, а кого-то на ночь запри в чистейшей комнате - утром обнаружишь по горло в грязи!

Рыцари снова стали поглощать пищу медленнее, по скорости работы челюстей могу определить, когда врубаются с ходу, а когда задумываются и стараются понять и проверить на соответствие со своими нравственными правилами.

Макс вскрикнул шокированно:

- Сэр Ричард, как можно?

- Всю грязь человек носит в себе, - объяснил я, - мир без человека вообще не знает грязи.

Он пробормотал в смятении:

- Но как пройти через грязь и не испачкаться? Так разве бывает?

- Можно вообще раствориться, - сказал я зловещим голосом. - Ага, страшно? Это смотря кто ты есть в этом мире. В смысле, алмаз или кусок сахара.

Он перекрестился и прошептал торопливо:

- Да будет и дальше над вами милость Господа, сэр Ричард!

Я тоже перекрестился и ответил смиренно:

- Аминь. Ты ешь, ешь! А то все уже перешли на сладкое, а ты холодную рыбу никак не осилишь.

Возвращались с развернутыми знаменами и с бодрой походной песней. И хотя орали не о воинских подвигах, а о бабах, но в песнях главное, как поют, с каким настроем. А так понятно, лучшие песни про коней и женщин, а о подвигах рассказывать лучше в длинных и красочных балладах.

Я едва успел принять рапорт Растера, что и как за время моего отсутствия, как в зал вбежал оруженосец Макса:

- Ваша светлость, к вам гости!

Я поинтересовался рассеянно:

- Лично ко мне? Или вообще? Если вообще, пусть примет барон Альбрехт. Или сэр Растер.

Он переступил с ноги на ногу, лицо смущенное, развел руками:

- Они не к вам лично, но… по вашему делу.

- У нас общее дело, - ответил я. - Пусть кто-нибудь примет.

Он остался на месте, ответил дрожащим голосом:

- Осмелюсь возразить, но мой хозяин настаивает, чтобы приняли именно вы.

Я сказал недовольно:

- А что с ними такое особенное? Почему Макс так непривычно настойчив? На него не похоже.

Он развел руками:

- Вообще-то ехали не к вам…

- Так в чем дело?

Он договорил:

- Они ехали к барону Эстергазэ. По очень важному делу.

Я насторожился, сказал угрюмо:

- К Эстергазэ?… Хорошо, веди их сюда. Посмотрим, что у них общего с такой сволочью.

Альбер и Растер переглянулись, Альбрехт предложил настороженно:

- Я распоряжусь насчет дополнительной стражи!

Я отмахнулся:

- Да кто что-то задумает недоброе в нашем же замке? Тем более Макс сообщает, что прибыли рыцари.

- А вдруг не рыцари? - спросил Растер. Поймал мой взгляд, пояснил: - Доспехи можно напялить на каждого.

Альбрехт встал с ним рядом, чем-то очень вдруг похожий, добавил значительным голосом:

- Сэр Ричард, не пренебрегайте! Потеряете осторожность - погибнете. Добро бы только вы, не жалко, но и мы все с вами… понесем ущерб. Некоторый.

- Спасибо за поддержку, - сказал я. - И вообще за ласковые слова.

Он ехидно ухмыльнулся:

- Не нравится, когда перенимаю вашу манеру? Но главное, как вы сами говорите, чтобы подействовало.

- Подействовало, - согласился я. - Давайте охрану. Я вспомнил, каких орлов иногда встречал… Причем и на той стороне.

- На той? - спросил Растер жадно. - Значит, все-таки побывали в аду? И кого из наших видели?

Рыцари вошли плотной группой, я сразу ощутил боевую спайку прошедших вместе через огонь и воду, когда без слов понимают, кому с какой стороны держать оборону, и когда готовы драться, пусть даже у противника впятеро больше людей.

Одежда потрепана, латы со следами жестоких ударов, я различил вмятины от топоров и молотов, не говоря уже о длинных царапинах, оставленных мечами.

Остановились, один сделал два шага вперед и тоже остановился. Злое настороженное лицо с плотно сжатыми губами, мощные надбровные кости, узкий нос, поблескивающие в глубоких впадинах близко посаженные глаза. Мне он сразу не понравился, чем-то напомнил герцога Мордвента, который едва не зарубил меня в первый же день.

- Сэр Ричард? - спросил он с великим сомнением. - Я граф Дармштадт из герцогства Брабантского. До нас дошел слух, что вы в плену у барона Эстергазэ.

Я охнул:

- Далеко же вы забрались!

- Это вы далеко, - возразил он. - Сэр Ричард, мы посланы герцогом Годфригом Валленштейном.

Я не сводил с него изумленного взгляда.

- Из самого Брабанта?

- Да.

- Как же вы добрались?

- Как только очистился Перевал, - ответил он с хмурой гордостью, - мы прошли… С нами две трети требуемой суммы, сэр Ричард.

- Суммы?… Простите, о чем вы?

Он прямо посмотрел мне в глаза.

- Барон Эстергазе захватил вас в плен и запросил за вас большой выкуп. Вы этого не знали? Как же так…

Я пробормотал ошарашенно:

- Да, припоминаю, он как-то обронил, что послал требование о моем выкупе. Но я думал, что брешет… Да все так быстро случилось, что ни о каком выкупе речи быть уже не могло.

Он с непониманием смотрел, как я хлопнул рукой по лбу и прикусил язык. Все верно, это для меня последние месяцы были полны приключений на Юге, а здесь все заснуло под снегом. Эстергазэ захватил меня в плен поздно осенью, его посланцы едва успели преодолеть Перевал до того, как дороги скрыло снегом, зиму герцог собирал нужную сумму, а едва весной открылась дорога через Перевал, тут же послал этих людей.

Граф Дармштадт коротко наклонил голову.

- Сэр Ричард, мы торопились, как могли… Знали бы вы, сколько коней мы загнали, торопясь успеть поскорее! Герцог предупредил, что вы не из тех, кто потерпит жизнь в неволе.

Потрясенный, я всматривался в их лица и видел, как смотрят барон Альбрехт, Растер, Макс, Будакер, Митчелл. Лица посланцев измождены, одежда почти превратилась в тряпки, ни один сумасшедший не предположил бы, что эти люди везут огромную сумму денег.

- Вы его неверно поняли, - ответил я с чувством вины, эти люди ехали зря. - Я в самом деле не из тех… как теперь видите.

Вперед выступил худощавый рыцарь, короткие седые усы и такая же бородка обрамляют его рот, щеки запали, а скулы выпирают, как кости отощавшего мула.

- Сэр Ричард, - произнес он с поклоном, - я - сэр Зольмс, владетельный лорд небольшого феода на севере герцогства, которое благодаря вашей победе над противниками герцога Валленштейна перестало быть от них зависимым. Пользуясь случаем, приношу вам горячую благодарность от себя и моих вассалов, а также заверяю, что торопились со всех ног, загнали в дороге десяток лошадей. Но едва спустились с Перевала, узнали ошеломляющую весть! Вы уже не в плену…

- Я в еще большем плену, - ответил я любезно, - сэр Зольмс! В плену вашей преданности долгу и слову своего сюзерена. Я в плену у герцога, который собирал непомерную сумму… Пришлось влезть в долги, как я понимаю?

Дармштадт нехотя кивнул, а Зольмс сказал горячо:

- Сэр Ричард, а как иначе?

- Да, конечно, - ответил я с неловкостью и сильнейшим чувством вины, до этого момента никогда не чувствовал, что кому-то на свете нужен, кроме самого себя. Даже о родителях ни разу не вспомнил, как не вспоминал и раньше. - Хотя у самого проблемы. Король Кейдан наверняка не оставляет попыток сокрушить герцога?

Зольмс развел руками.

- Да, с весны он начал новую кампанию. Говорят, собирается объявить герцога мятежником и выставить против него королевскую армию.

Я воскликнул:

- И герцог, находясь в таком тяжелом состоянии, собрал огромную сумму, чтобы меня выкупить?

Граф Дармштадт ответил за Зольмса:

- Да, сэр Ричард. Чтобы добрать недостающую сумму, пришлось кое-что продать из весьма ценных вещей. Но герцог не мог поступить иначе.

- Почему?

Он посмотрел с удивлением.

- Но, сэр… Вы же наследник!

- Ах да, - пробормотал я. - Просто помню, с герцогом в безопасности другой сын. Помоложе.

- И что?

- Наследник, - сказал я еще тише и, наконец, ощутил неловкость. На меня смотрели с укором. Я виновато развел руками. - Я хотел сказать, что в таких сложных условиях герцог должен был предоставить меня своей судьбе… хотя бы временно. Хотя да, понимаю, врожденное благородство герцога руководит всеми его решениями и поступками.

Граф Дармштадт с достоинством выпрямился.

- Вы правы, сэр Ричард. Герцог руководствуется прежде всего рыцарскими устоями. На том стоит рыцарство.

Сэр Зольмс уточнил:

- Мы привезли две трети запрошенного выкупа. Недостающую часть герцог сейчас срочно собирает. Он намерен привезти ее лично.

- Как благородно, - пробормотал я. - В смысле, как трогательно.

- На том стоит рыцарство, - повторил граф Дармштадт.

На том и погибнет, подумал я с жалостью, но вслух сказал:

- Герцог - рыцарь старой закалки. Я тоже, собственно, старой, но с примесью новой. Потому мерзавца, посмевшего обидеть женщину и захватить меня в плен, самого вернул в ад. А его замок, земли, деньги и вещи отдал хозяину получше. Себе, понятно. Так что я прошу вас отвезти выкуп обратно. А еще от себя добавлю золота и украшений, которые мне сами попали в руки. Что делать, если деньги и вещи ко мне так и лезут, так и лезут, хотя я человек совсем не вещичный, а напротив - тонкой душевной организации?… Так что пока отдыхайте, набирайтесь сил. Я позабочусь, чтобы вам дали лучших коней и проводили до Перевала.

Лицо графа Дармштадта просветлело, а остальные рыцари подбодрились и смотрели на меня совсем другими глазами. Верные сюзерену, с которым связывают и свое благополучие, они уже смирились с потерей большой суммы, что нанесет ущерб герцогству, а тут такой подарок!

Все разом поклонились с радостным блеском в глазах, разве что Зольмс смотрел на меня чистыми преданными глазами, по молодости ни секунды не сомневаясь, что присланное золото я не оставлю себе, а тут же верну. Именно вот так: с добавлением даров от себя.

- Мы отбудем завтра же, - сообщил граф Дармштадт. - В крайнем случае, послезавтра.

Сэр Растер проревел оскорбленно:

- Как это? А погулять? А посидеть за столом? Вы нас обижаете!

Граф Дармштадт ответил с неловкостью:

- Все понимаю, доблестный сэр…

- Растер, - сказал Растер. - Сэр Растер!

- …сэр Растер. Но вы войдите в положение герцога, он хоть и крепок, как гранитная скала, но переживает за сына.

- Только не выказывает, - вставил сэр Зольмс.

Растер сказал решительно:

- Тогда прямо сейчас за стол! Никаких возражений! Сэр Ричард, я с вашего позволения увожу благородных гостей.

Я ответил с улыбкой облечения:

- Да-да, сэр Растер, они ваши. Только дайте им хотя бы помыться и переодеться.