"Голоса в темноте" - читать интересную книгу автора (Френч Никки)

Глава 15

Насколько я могла судить в темноте, Бен Броуди жил в доме у самого парка. Широкую улицу обрамляли качающие в свете фонарей голыми ветвями высокие деревья.

— Подождете в машине, пока я кое-что возьму? — Он открыл дверцу, и я забралась на пассажирское сиденье. Подмораживало, и в машине заледенели стекла. Она казалась пустой и чистенькой. Только упаковка с салфетками и атлас автомобильных дорог на полу. Я скукожилась в своей теплой куртке и дышала на морозные разводы на стекле. В верхней комнате дома Броуди загорелся свет, затем через несколько минут погас. Я посмотрела на часы на приборной панели — почти два. И спросила себя: что я делаю среди ночи на лондонской улице? В машине человека, которого до этого не знала? И не нашла разумного ответа. Единственным объяснением было то, что я дошла до точки срыва.

— Можем ехать.

Бен открыл дверцу. Он был в джинсах, пестром джемпере и старой кожаной куртке.

— И что же вы взяли?

— Фонарик, одеяло, несколько апельсинов и шоколадку в дорогу. Одеяло для вас. Ложитесь на заднее сиденье, я вас накрою.

Я не протестовала. Перелезла через спинку, и он укутал меня толстым одеялом. Завел мотор и включил отопитель. Мы тронулись. Я лежала с открытыми глазами и наблюдала, как в окне мелькали уличные фонари и высокие здания. Затем увидела звезды, деревья и пролетавший далеко-далеко самолет. И закрыла глаза.

Во время поездки я то засыпала, то просыпалась. Однажды вынырнув из дремы, услышала, как Бен что-то мурлыкает себе под нос, но не узнала мотива. В другой раз умудрилась сесть и выглянуть в окно. Было все еще темно и вокруг, насколько можно было видеть, ни одного огонька. Машин на дороге тоже не наблюдалось. Броуди ничего не сказал, только подал пару долек шоколада, от которых я стала медленно отщипывать кусочек за кусочком. А затем снова легла на сиденье. Мне не хотелось разговаривать.

В половине шестого мы остановились, чтобы заправиться. Еще не рассвело, но небо на горизонте сделалось дымчато-серым. Мне показалось, что стало еще холоднее, и я заметила на вершинах холмов снег. Вернулся Бен с двумя полистироловыми кружками кофе. Я, прихватив с собой одеяло, перебралась на переднее сиденье, и он подал одну мне. Я обхватила кружку ладонями, согревая руки теплом горячего напитка.

— С молоком, но без сахара, — сказал Бен.

— Как вы догадались? — удивилась я.

— Мы с вами пили кофе и раньше.

— Ах вот как... Нам еще далеко?

— Теперь не очень. Коттедж расположен примерно в миле от стоящей на побережье деревушки Каслтон. Взгляните на карту — она у вас под ногами. Наверное, мне понадобится ваша помощь.

— Вы думаете, она там?

Броуди пожал плечами:

— Под утро в голову всегда лезут мрачные мысли.

— Светает. Вы, видимо, устали.

— Пока не очень. Потом скажется.

— В разгар вашей деловой встречи?

— Не исключено.

— Хотите, могу повести я?

— Машина не застрахована. Разговаривайте со мной, чтобы я не заснул.

— Сделаю все, что в моих силах.

— Мы проезжали Стоунхендж[8]. Хотел вас разбудить, но потом решил: все равно обратно поедем тем же путем.

— Никогда его не видела.

— Неужели?

— Вы не поверите, какие вещи я никогда не видела: Стоунхендж, Стратфорд[9], Хэмптон-Корт[10], лондонский Тауэр. Ни разу не была в Шотландии. Даже в Озерном крае[11]. Вот собиралась слетать в Венецию, даже билет купила. Но вместо Италии оказалась в подвале с кляпом во рту.

— Еще успеете.

— Надеюсь.

— А что было хуже всего? — спросил он после паузы.

Я покосилась на него: Бен не отрывал глаз от дороги и пролетающих мимо пологих холмов. Я сделала глоток кофе. Хотела было ответить, что не могу об этом говорить, но вспомнила, что после того, как я убежала из подвала, Броуди оказался первым человеком, который не смотрел на меня с тревожной настороженностью. Не вел со мной себя так, словно я свихнулась. И я постаралась объяснить:

— Трудно сказать. Слышать его сопенье и знать, что он рядом. Бояться, что не смогу дышать, задохнусь и утону в себе. Это было... — я попыталась подобрать правильное слово, — гнусно. Просто ждать в темноте и сознавать, что придется умереть. Я цеплялась за какие-то вещи, чтобы не сойти с ума, — только не из собственной жизни, потому что понимала, что это еще одна форма пытки, путь к безумию и ужасу. Вызывала в уме просто картинки, вроде тех, о которых рассказывала раньше. Красивые образы внешнего мира. Я до сих пор представляю их, когда просыпаюсь по ночам. Но я знала, что капля за каплей теряю себя. В этом, видимо, был его план. Чтобы я по крохе лишилась всего, что составляло меня, и осталась уже не сама собой, а невесть кем — бормочущей, пристыженной, грязной. — Я внезапно запнулась.

— Почистите-ка нам по апельсину, — попросил Бен. — Они там, в пакете.

Я почистила апельсины, и их аромат наполнил салон машины. Мои пальцы были влажными от сока. Я давала ему дольку за долькой.

— Смотрите, — показал Бен. — Вон там море.

Оно было серебристым и спокойным. Трудно было определить, где кончалась вода и начиналось предрассветное небо — только на востоке солнце высветило горизонт, и он стал призрачно-серым.

— Скажите, когда сворачивать, — попросил он. — Это где-то недалеко.

Мы повернули направо, в сторону от солнца, на спускающуюся к побережью узкую дорогу.

— По-моему, мы у цели, — проговорил Бен, всматриваясь вперед.

Перед нами возникли закрытые ворота, к которым вела колея.

Я вылезла из машины, распахнула створки, подождала, пока Броуди проедет внутрь, и снова закрыла.

— Родители Джо сюда часто наведываются?

— Почти никогда. Ее отец слишком болен, а здесь — никаких удобств. Так что они всегда рады, если кто-то пользуется их домиком. В нем только стены — ни отопления, ничего. И сам он начинает разваливаться. Но из спальни видно море. Да вот и он.

Коттедж оказался маленьким, выложенным из серого камня домиком. Толстые стены, маленькие окна. Перед входом съехавшие с крыши и разбившиеся черепичины. Он выглядел унылым и покинутым.

— Машины нет, — заметил Бен. — Сюда никто не приезжал.

— Все равно надо выйти и посмотреть, — предложила я.

— Разумеется. — Он был явно удручен.

Я открыла дверцу и вылезла из машины. Он последовал за мной. Ноги хрустели по замерзшей траве. Приблизившись к окну, я прижалась лицом к стеклу, но мало что могла разглядеть. Подергала дверь, но она, как и следовало ожидать, оказалась закрытой.

— Надо как-то проникнуть внутрь.

— Какой смысл? Вы же видите, здесь никого нет.

— Чтобы попасть сюда, вы четыре часа сидели за рулем. Какие будут предложения? Разбить стекло?

— Я могу попробовать дотянуться до верхнего окна, — с сомнением проговорил Бен.

— Как? И зачем? Оно, судя по всему, тоже закрыто. Давайте разобьем вон то, треснутое. А потом починим.

Прежде чем он успел возразить, я сняла с себя шарф, обмотала кулак, резко и сильно ударила по треснутому стеклу и, почувствовав, что оно подается, быстро, чтобы не порезаться, отдернула руку. И даже возгордилась собой: я сделала все именно так, как показывают в кино. Потом вынула осколки из рамы, стопкой сложила на траву и открыла окно изнутри.

— Если я встану вам на спину, то сумею забраться внутрь, — предложила я Броуди.

Но он поступил иначе: обхватил мою талию своими сильными руками и подсадил в окно. Воспоминания о том, как в подвале меня снимали и вновь поднимали на уступ оказались настолько живыми, что несколько мгновений мне казалось, что я вот-вот задохнусь или истерически разревусь. Но все-таки я протиснулась в раму и оказалась на кухне. Включила свет и заметила в камине много мокрой золы. Открыла дверь и впустила Бена.

Вдвоем мы молча осмотрели дом. Это не заняло много времени: наверху были спальня и кладовая, внизу — кухня-гостиная, туалет и душ. Кровать нетронута, водонагреватель не включен. В доме холодно и безлюдно.

— Глупая была затея, — мрачно буркнул Бен.

— Мы должны были это сделать.

— Наверное. — Он шевельнул золу носком ботинка. — Надеюсь, что с Джо все в порядке.

— Я угощу вас завтраком, — предложила я. — На побережье, возможно, есть места, где готовят горячую пищу. Вам надо поесть и отдохнуть, прежде чем ехать обратно.

Мы сели в машину и, миновав Каслтон, где были только почта и паб, попали в соседний маленький городок. Нашли маленькое кафе, где в сезон наверняка полно туристов, но теперь было пусто. Там подавали английский завтрак. Я заказала для нас обоих «особый» — сосиски, яйца, бекон, грибы, помидоры с гриля, поджаренный хлеб. И большой кофейник.

Мы молча ели жирную еду.

— Надо двигаться, если вы хотите успеть на свою встречу, — напомнила я, прожевав последний кусок.

По дороге обратно мы почти не разговаривали. По мере приближения к Лондону движение становилось плотнее, и мы едва тащились в потоке машин. Я то и дело с тревогой смотрела на часы и предложила:

— Вы можете выбросить меня у станции метро.

Но он довез меня до самого дома и даже вылез из машины и проводил до двери.

— Пока, — смущенно попрощалась я. Наше ночное путешествие казалось мне чем-то нереальным. — Дайте знать, если вам что-нибудь станет известно.

— Непременно, — ответил Бен. Он выглядел усталым и подавленным. — Переговорю с ее родителями, как только они вернутся после отдыха. А что еще я могу сделать? Не исключено, что она с ними.

— Успешной вам встречи.

Бен посмотрел на свой костюм и попытался улыбнуться.

— Я, кажется, не очень комильфо. Ну да не важно... — Он замялся. Мне показалось, что он хотел что-то сказать. Но в итоге махнул рукой и пошел к машине.