"Надежда смертника" - читать интересную книгу автора (Файнток Дэвид)

12. Джаред

Когда отец звал меня есть, я шел без возражений. Он велел мне прибрать в своей комнате, я это сделал. Теперь, когда Старик отправился в свой монастырь, большую часть времени отец проводил за рабочим столом в большом доме. Я сидел у себя в комнате и выжидал.

Не понимаю, почему отец злобствует из-за такой ерунды. Ну, прогулялся я по веранде, подумаешь! Каждый вечер, когда он устало тащился по дорожке к нашему бунгало, у меня сжималось все внутри. Я знал, что он меня ненавидит, и решил, что это взаимно.

Время от времени по лужайке проносился Ф.Т., но я не махал ему из окна. Звонить тоже было невозможно – из-за отца. И потом, не знаю, что такого я сказал этому пацану. Мы всего лишь боролись! Он вдруг пришел в неистовство, чуть не изувечил меня и что-то наговорил, я уж не помню что.

Я не хотел его видеть. Наблюдал из-за штор, как он бегает по лужайке с футбольным мячом, тощий и гибкий. Он ни разу не поглядел в мою сторону и не улыбнулся, хоть и знал, что мне одиноко.

Я прохандрил в своей комнате еще три дня, а потом в конце концов перенастроил компьютер.

Нужно как-то сбежать отсюда. Я потихоньку наладил выход в сети, связался с Рольфом, объяснил, над чем работаю. Это произвело на него большое впечатление, но два бесконечных дня он думал, соглашаться мне помогать или нет.

Тем временем я просмотрел последние выпуски «Голографического мира». Речь старика Боланда была помещена на первой полосе. Отлично. Значит, их заинтересует мой рассказ о том, как Боланд собирается свести на нет влияние Старика. Но действовать нужно осторожно.

Подключался я через Интерлодж. Три фальшивых регистрации – и все в порядке. Я записал все, что запомнил из слов Боланда. Через Интерлодж я послал в «Голографический мир» парочку намеков, чтоб подогреть их интерес. Захотят они встретиться или нет? Если мы встретимся где-нибудь поблизости от резиденции Сифорта, кто-нибудь может догадаться об источнике информации. Нет, нужно какое-нибудь общественное место. Я выбрал неботель «Шератон» в Нью-Йорке. Отец однажды возил меня туда, и я сумею сориентироваться.

За семнадцатилетнего я сойду, но журналисты такие пройдохи. Поверят ли они мне? Я передал людям из «Голографического мира», что не хочу засветиться и со сведениями, которые хочу продать, пришлю посредника. С ним они могу передать ответ.

Я не знал, сколько они могут заплатить, но это и неважно. Главное – проучить их всех. С папашей сочтусь за то, как он мерзко со мной обращается, а со Стариком – за проклятую набожность. Пусть вернется пораньше из своего дурацкого монастыря после того, как прочтет в статейке, как он шпионил за своими гостями и заносил информацию о них в свой личный компьютер. Я решил, что рассказ выйдет поинтереснее, если на него навесить все это.

Жаль, у меня ничего нет про Ф.Т., но вряд ли он кому интересен. Стерва Арлина Сифорт твердо решила держать его имя подальше от видеоновостей, хотя иногда, стоило ей немножко ослабить бдительность, журналюги издалека делали снимки.

Фотографы перестали кружить над территорией резиденции после того, как Арлина ручным лазером пробила хвост вертолета. Никто не осмелился подать в суд. По-моему, другие политики порадовались, что жертва их интриг наконец-то сумела постоять за себя.

Я долго изнывал в проклятом бунгало, прежде чем получил ответ из «Голографического мира».

Встреча была назначена на пять часов в среду. Я сбегу во вторник, переночую в «Шератоне», так что перед разговором сумею как следует подготовиться.

В выходные дни я до того усердно работал под присмотром отца, что он даже похвалил меня. Я едва удержался от смеха. Ночью, когда он спал, я заказал на понедельник место на суборбитальном лайнере, указав счет в «Террексе», который нашел у него в пьютере. Ф.Т. был прав: паролем он выбрал дату моего рождения. Тупица.

Самое сложное было добыть карточку. Пришлось ждать понедельничного вечера: если б я забрал ее раньше, он мог заметить, хотя пользовался ей, только когда покидал резиденцию.

В понедельник я выждал до вечера. Когда он пошел мыться в душ, я скакнул к нему в спальню и выудил из кармана карточку.

Держитесь теперь у меня!

Во вторник утром отец разбудил меня, как и во все дни после нашей ссоры.

– Джаред, пора вставать.

– Ладно. – Я с трудом открыл глаза, потому что проворочался без сна почти всю ночь.

– Вставай.

Я вздохнул. Еще несколько часов – и все это кончится. Пусть думает, что его взяла.

– Да, сэр. – Я сел.

Он обнял меня за плечи. Я постарался не сжаться.

– Я тут подумал… – нерешительно заговорил он. – Помнишь нашу поездку в Квебек?

– С мамой? Давненько это было.

– Не хочешь съездить туда снова?

– Зачем?

– Просто… ради нас с тобой. Я мог бы отпроситься на несколько дней.

Три или четыре дня быть привязанным к нему, точно малявка? Ну и тошниловка.

– Здорово, па. Там есть чем заняться. Объятие.

– Обед в морозильнике. Бургеры и овощная смесь.

– Хорошо, – Я ждал, когда он отвалит. Он остановился у двери.

– Веди себя хорошо, и я снова подключу тебя к сети.

Я поскорее отвернулся, чтобы он не заметил моей улыбки.

– Спасибо.

Он ушел.

Все утро я не находил себе места. Уйти не получалось. Если отец не останется на ленч с Арлиной, то может прийти домой, поэтому лучше никуда не отлучаться. О моем уходе он должен узнать только через несколько часов. Тогда будет слишком поздно.

Конечно, был и риск. Оставался один шанс из тысячи, что именно сегодня он решит пообедать в городе и попытается оплатить карточкой от «Терекса». Но такая игра и делает жизнь интересней. Правда, я не особенно беспокоился. Карточку всегда можно выбросить и прикинуться шлангом – знать ничего не знаю.

Мой шаттл вылетал в два.

Полдень. Мне не повезло. Отец с Арлиной расположились с сэндвичами на веранде и проторчали там целую вечность. Я ходил по комнате взад-вперед. Рюкзак лежал под кроватью. Можно выбраться из окна отцовской комнаты, которое выходит в другую сторону, но что толку? Все равно выходить нужно через ворота, а дорога туда отлично просматривалась с веранды. Если отец меня засечет, то всех на уши поставит.

Мешала охранная сигнализация – иначе я бы перелез через стену. Придется идти через ворота. Задача охранников – не пропускать на территорию посторонних, а не держать нас взаперти. Им по барабану, выйду я наружу или нет.

Главное проскользнуть мимо отца, а дальше – ищи ветра в поле. Зевакам вокруг на меня начхать. Их интересует только Старик и его семья.

Наконец отец взял тарелку с кружкой и потопал внутрь. Арлина потянулась и сделала то же самое. Прекрасно. Потом она отправится вздремнуть во дворике.

Теперь путь свободен. Я вытащил рюкзак и рванул к выходу. У выхода я замедлил бег и пошел спокойным шагом. Открыл металлические ворота изнутри, кивнул ближайшему охраннику и вышел наружу. Несколько идиотов выпучили глаза. Хотелось послать их подальше, но я удержался. Кретины, толпятся вокруг Старика, словно он святой. Сифорт – осел и дурак набитый, который облажался в политике, как и во всем остальном.

Мне удалось подчеркнуто неторопливо дойти до угла. После этого я мчался до конца квартала.

Иногда туристы добирались сюда на такси. Одни глазели в окошки и ехали дальше, зато другие выходили и бродили вокруг. Днем такси постоянно колесили по нашей улице. Ротозеи вскоре уясняли, что ничего не увидят, кроме будки охранников и кустов. Я сошел с тротуара и остановил проезжающее такси.

– Шаттлпорт «Потомак». И побыстрее.

Шофер оглядел меня с ног до головы:

– Монеты у тебя есть, парнишка?

– Конечно. Я что, похож на трущобника? – Я захлопнул дверцу.

На такси у меня хватало, но и только. Я рассчитывал найти в порту банкомат «Террекса» и по отцовской карточке получить кой-какую сумму на расходы. Через несколько дней он наверняка спохватится и заблокирует эту карточку, так что лучше запастись деньгами заранее, пока не подоспеют юнибаксы от «Голографического мира».

Из-за папашиного ленча на веранде я чуть не опоздал на рейс. Пришлось бежать на посадку. Едва я в шаттле уселся, запихнул рюкзак под сиденье и пристегнулся, как трап отъехал.

Я колебался, какой напиток взять. Фальшивый паспорт у меня был – комар носу не подточит. В школе я уплатил за него черт знает сколько, но попасться в шаттле во время полета – поганое дело. Здесь никуда не сбежишь. Даже за первое нарушение закона могут отправить в Федеральный суд. В любом случае спиртные напитки разрешается пить только с двадцати одного года, а я вряд ли на столько выгляжу, хоть и бреюсь время от времени.

Я попросил лимонад.

В Нью-Йорке я подошел к ближайшему банкомату «Террекса» и взял пачку денег. Сделать это в Вашингтоне перед полетом не хватило времени. Эта операция будет зафиксирована в банковском балансе отца. Рано или поздно он поймет, что я был в Нью-Йорке. Жалко, до отъезда я не догадался поменять его финансовые пароли – так можно было бы выиграть побольше времени.

Ну ничего. Как только «Голографический мир» выплатит мне денежки, я отправлюсь в какое-нибудь крутое местечко.