"Миражи" - читать интересную книгу автора (Баррет Мария)

20

В ближайшие недели жизнь вошла в свою колею, и для Джона и Франчески сам собой установился порядок, который устраивал их обоих.

Франческа все силы тратила на работу в студии – она рано поднималась и уезжала в город, частенько задерживалась там допоздна. А Джон вел хозяйство, и получалось у него очень ловко. Денег, которые зарабатывала Франческа, им хватало на двоих: запросы у обоих были невелики, и траты ограничивались в основном питанием. Каждый вечер они вместе обедали в маленькой уютной кухоньке, потом Франческа рисовала – она соскучилась по этому занятию, а Джон разгадывал кроссворд в «Таймс». При этом они переговаривались, обменивались новостями, и их дружба укреплялась и расцветала.

Чтобы успеть в студию к восьми, Франческе приходилось вставать в семь. Она варила себе кофе, надевала что-нибудь из ассортимента, подобранного у Дейва Йейтса, и внимательно оглядывала себя в зеркале.

По дороге она съедала яблоко и покупала «Дейли мейл», которую теперь с жадностью читала. Едва войдя в студию, она не мешкая принималась за работу. Включив радио, она чистила и мела, прибирала и складывала, подготавливала все к началу рабочего дня и, наконец, готовила в огромном количестве ароматный кофе, запах которого встречал сотрудников еще на лестнице.

– Привет, Франческа! Как поживаешь?

Был понедельник. Франческа только что особенно тщательно вымыла пол, и Мэтт, художник по тканям, правая рука Дейва, прошлепал по нему в мокрых грязных кроссовках.

– Ох, черт подери, – заметив свою оплошность, смутился он. – Извини. – Но не возвращаться же было с полпути! И Мэтт, состроив виноватую мину, прошел к своему месту, оставив позади себя длинную дорожку грязных следов.

Франческа задержала дыхание и сосчитала про себя по-итальянски до десяти. Теперь это у нее выходило дольше, чем по-английски, и так было больше шансов успокоиться. Что-то в этом Мэтте Бейкере отталкивало ее. Он был симпатяга, ничего не скажешь, но почему-то Франческа ему не вполне доверяла.

Пока она справлялась со своим раздражением, в студию влетела Тилли. Она наполнила комнату звоном своих бесчисленных побрякушек, сиянием золотых волос и тонким ароматом гардении.

– Боже! Что я наделала! Совсем из головы вон – забыла пригласить на сегодня манекенщиц! Вспомнила только вчера вечером в автобусе. Ума не приложу, что делать? Он нас всех укокошит! – выпалила Тилли, кружа по студии. Прическа у нее была в большем беспорядке, чем обычно, будто она прямо сейчас вскочила с постели.

– Господи, Франческа, ей-Богу, он нас укокошит!

Франческа оперлась о швабру и задумалась. Тилли была права, когда Дейв узнает, он ее правда убьет. Он готовил коллекцию для Лондонской недели высокой моды, и всякая неувязка приводила его в дикую ярость. По малейшему поводу он закатывал грандиозные скандалы.

– Франческа, у меня голова кругом идет! Вся надежда на тебя – придумай что-нибудь!

– Для начала, Тилли, приди в себя и успокойся. – Легко сказать – успокойся, Франческу саму затрясло от страха, ей передалось волнение Тилли. – Ты сегодня всех обзвонила?

– Еще бы! С семи утра на телефоне висела.

– Так. Ну что ж… – Франческа лихорадочно соображала. Сегодня для первой примерки его коллекции Дейву нужны были шесть девушек. Внешний вид и сноровка значения не имели, главное, чтобы они соответствовали размеру.

– Куда еще можно позвонить?

Тилли помотала головой.

– Ничего в голову не приходит.

– Господи…

– Вот именно – Господи! Больше и сказать нечего! – Тилли бухнулась в кресло и зарылась лицом в ладони. В своих черных брючках и серой тунике она походила на провинившуюся школьницу, ожидающую решения своей судьбы у кабинета директора.

– Школьницы! – вдруг выкрикнула Франческа.

– Что?

– Школьницы! Надо поискать девочек в близлежащих школах! – Франческе эта идея казалась великолепной, но Тилли насмешливо рассмеялась.

– Ну, ты даешь, Франческа! Сколько школьниц такого роста смогу я найти за сегодняшнее утро? – Она вытерла глаза тыльной стороной ладони. – А впрочем, все равно, терять уже нечего. Попытка не пытка. Спасибо за идею, Франческа. – Тилли направилась к своему столу.

– Эй, Тилли! Таких девиц полным-полно в колледже, откуда к нам вчера приходили, помнишь? – Мэтт проорал эти слова с противоположного конца комнаты, стараясь перекричать радио.

Тилли хлопнула в ладоши.

– Гениально! – Она прижала к себе Франческу, чуть не задохнувшуюся в облаке духов.

– Нет, просто гениально!

– Да о чем ты?

– Ну как же! Это ведь ты сказала насчет школьниц! У студентов-дизайнеров есть список школьниц, которых они приглашают для своих показов, потому что профессиональные манекенщицы им не по карману. – Она вытянула шейку, высматривая в глубине комнаты Мэтта. – Мэтт, у меня записан их телефон. Сейчас буду звонить. Хочешь что-нибудь передать?

– Да нет. Просто дай мне потом телефончик.

– Заметано. Спасибо еще раз, Франческа. – Тилли лукаво улыбнулась. – Ну и имечко у тебя длиннющее. Можно, я буду называть тебя Фрэнки? – Она весело расхохоталась. – Так зовут моего героя: Фрэнк Бруно!

И, довольная собой, Тилли побежала звонить в колледж. Ее сопровождала вечно сопутствующая ей смесь звона, сверкания и аромата. Франческа смотрела ей вслед, оглушенная стремительностью, с какой Тилли перешла от полного отчаяния к абсолютному счастью.

«Фрэнки», – повторила она про себя. Ей понравилось ее новое имя. Она окунула швабру в ведро с водой и принялась замывать следы, которые оставил Мэтт.

На этом с наведением чистоты в тот день было покончено. Не успела она убрать на место ведро, как в студии завертелась бурная жизнь: шли последние приготовления к первой примерке. Все крутилось и бурлило вдвое быстрее, чем обычно.

С раскроечных столов сняли все загромождавшие их отрезы ткани и стопкой сложили на руки Франческе. Получилась целая гора, за которой ей ничего не было видно. Франческе поручили измерить каждый кусок, аккуратно сложить и пометить, а потом водрузить на стеллаж у задней стены.

На середину комнаты вывезли кронштейны с наметанными туалетами. Из магазина «Фриз энд Стейбл энд компани» доставили коробки с обувью, от молодой дизайнерши, которая должна была впервые выставляться вместе с Дейвом (ее звали Мэриан Дэш), – шляпы, и из «Галереи 2» – сумки. Теперь раскроечные столы были завалены аксессуарами.

Потом Франческе надо было расставить манекены, которые она в первый свой рабочий день притащила снизу. Они, между прочим, были тяжеленные. Всего их оказалось пятнадцать, и каждый получил свое имя. Франческа сделала это, чтобы облегчить себе задачу – так было легче запомнить их параметры и можно было сразу выбрать нужную куклу.

Вот и сейчас она поставила в уголок Лорну-Мей и сказала:

– Побудь пока тут, я уберу коробки.

Как раз в этот момент Дейв хотел что-то довести до общего сведения, и на минуту выключили радио. В полной тишине прозвучали слова Франчески, адресованные манекену. Все громко зааплодировали.

К полудню вся подготовительная работа почти закончилась. Придуманное Тилли имя Фрэнки неожиданно привилось, оно звучало энергично и кратко, его легче было выкрикнуть через шум и гвалт. Франческа не присела ни на минуту. Впрочем, как и все прочие. Хотя в последнее время все работали очень напряженно, недоделок осталось много: что-то потребовалось переделать, что-то подогнать или подшить. Даже еще не надетые на манекенщиц костюмы должны были выглядеть безупречно, чтобы Дейв мог ясно увидеть, насколько готовая коллекция соответствует его замыслу.

В полпервого Дейв объявил перерыв и пообещал всех угостить пиццей за счет заведения. Франческа собрала заявки, сделала по телефону заказ, а потом отправилась в ресторан «Марко Поло», чтобы взять одиннадцать коробок.

У Дейва Йейтса было шесть постоянных сотрудников: Тилли, которая выполняла обязанности секретарши и администратора; Эвлин и Черри – закройщица и портниха; Мэтт – художник по тканям; Франческа – уборщица, курьер, официантка в одном лице и Пит Уокер, управляющий. За те недели, что Франческа прослужила у Дейва, Пита она видела только дважды. Она так и не поняла, чем конкретно он занимается, но вид у него был чрезвычайно импозантный.

По случаю первой примерки пригласили еще четверых, в основном, студентов, которым нужна была практика, поэтому они соглашались помочь за весьма скромную плату. Итак, всего в студии собралось одиннадцать человек, и, конечно, самой свободной, чтобы идти за пиццей, оказалась Франческа.

После обеда нужно было быстро убрать пустые коробки и приборы; явились манекенщицы – шесть долговязых школьниц лет четырнадцати-семнадцати, которые, однако, выглядели на все двадцать два. Они чувствовали себя неловко, особенно под пристальным взглядом Дейва, который прикидывал, кто что должен мерить. Потом он отправил девушек в угол комнаты, перегороженный для раздевалки, и вслед за ними велел откатить туда кронштейн с одеждой. Началась послеобеденная лихорадка.

Франческа вместе с Тилли помогала девушкам за ширмами надевать и снимать платья. Она поправляла прически, разыскивала подходящую обувь и шляпы, застегивала и расстегивала пуговицы и «молнии», подкалывала булавками подолы и еще успевала рассказать, что происходит по другую сторону ширмы. В горячке всей этой кутерьмы она не замечала, как летит время.

Она с интересом ловила обрывки разговоров Дейва с Эвлин и Черри по поводу покроя того или другого платья, замечала, как он одним ловким движением портновского мелка меняет конфигурацию модели. Ей вспомнились ее собственные рисунки и наброски и хотелось записать то, что говорил сейчас Дейв, чтобы не забыть эти ценные вещи.

Она так увлеклась, что не чувствовала усталости, хотя ей пришлось сотни раз согнуться и разогнуться, перетаскать уйму тяжестей и при этом быть крайне внимательной, чтобы не перепутать указания Дейва. Снимая с девушки-манекенщицы последнюю модель, она случайно взглянула на часы и увидела, что уже пошел седьмой час. Небо за окном было совсем черным – и когда только успел кончиться день?

Она помогла двум девушкам надеть свои платья – бедняжки очень утомились, несколько часов простояв на ногах, и тут только сама заметила, что спина у нее просто разламывается.

– Фрэнки?

Франческа высунула голову из-за ширмы.

– Да?

– Ой, ты прямо как на кукольном представлении – Панч и Джуди! Ну-ка, иди сюда!

Она подошла к Дейву, который по обыкновению что-то чертил, пристроившись на краешке стола.

– Совсем другое дело, по крайней мере, можно нормально поговорить. – И, заметив смущение на ее лице, с улыбкой добавил: – Ты из тех женщин, на которых непременно надо смотреть. Так что привыкай к этой мысли.

Не найдя, что ответить, она молча кивнула.

– Слушай, Фрэнки, я знаю, что ты сегодня чертовски устала и, должно быть, с ног валишься, но… – Он виновато пожал плечами. – Я хотел попросить тебя остаться подольше – разгрести все эти завалы, чтобы завтра можно было начать прямо с самого утра.

Франческа ужасно огорчилась, услышав эту просьбу, но виду не показала.

– Я понимаю, с моей стороны просто нахальство просить тебя об этом, но Мэтт настаивает, чтобы мы начали пораньше, с утра, и я склонен с ним согласиться. Если сегодня не убраться, завтра придется держать народ впустую, и мы потеряем темп. Я не могу себе позволить транжирить время, столько приходится переделывать – ужас! – Он ласково коснулся ее плеча. – Извини, Фрэнки, – не очень сердишься, а? – добавил он, вытаскивая из кармана бейсболку.

Ей удалось довольно убедительно покачать головой.

– Вот и славно. Я бы попросил кого-нибудь остаться и помочь тебе, но, боюсь, поднимется бунт на корабле. – Он взял со своего стола кипу эскизов и положил в портфель. Франческа ждала, когда он уйдет.

– Внимание всем, – объявил Дейв, надевая кожаную куртку. – Франческа остается, чтобы навести в студии порядок. – Не злоупотребляйте ее добротой и свои чашки-плошки сами отнесите на кухню. И вообще, по возможности приберите на своих местах. Договорились? – Потом он вышел на середину комнаты и громко позвал: – Фрэнки!

К этому времени она уже зашла за ширмы, чтобы начать уборку.

– Когда закончишь, вызови такси! – Его голова показалась над ширмой. – Ладно?

– Да, спасибо, – улыбнулась она.

Он помахал ей рукой и ушел.

Почти все остальные потянулись вслед за Дейвом, и минут через двадцать студия опустела. Задерживался один только Мэтт. Он весь погрузился в работу, и Франческа боялась его побеспокоить, поэтому не заходила на ту сторону комнаты. Так прошло около двух часов.

Уходя, он крикнул ей что-то, но, когда она вышла из кухни, чтобы как следует попрощаться, его уже и след простыл. Похоже, он уходил в страшной спешке, она слышала, как мелко стучат его ботинки по ступенькам лестницы. Она пожала плечами, вытерла руки полотенцем и решила сперва прибрать в том месте, где сидел Мэтт, а уж потом закончить дела в кухне. Там уже почти все было в порядке.

По пути она разглядывала приколотые на чертежных досках эскизы, обращая внимание на сделанные изменения и вчитываясь в пометки. Задержавшись у стола Дейва, она увидела новые эскизы, работу над которыми Дейв только что начал. Ее поразили красота и дерзость его почерка. Франческа представила себе, как могла бы то же самое изобразить она, и присела к столу, взяв в руки карандаш. Одни из рисунков ее особенно заинтересовал. Она даже взяла его в руки, чтобы получше разглядеть. Как раз в этот момент в студию вернулся Мэтт.

– Какого черта ты тут делаешь?

Она вскочила и выронила из рук рисунок. Сердце у нее упало.

– Шпионишь? – яростно выкрикнул он, брезгливо поджав губы, будто схватил за рукав воровку.

– Я… я просто посмотреть хотела! – Франческа почувствовала, как щеки ее залились пунцовым румянцем, а из глаз готовы были хлынуть слезы.

– Не ври! Ты шпионила!

– Да нет же! Правда! Я… – Глаза ее повлажнели.

– Избавь меня от сцен! Быстро заканчивай свои дела и немедленно выметайся!

Она на ватных ногах пошла прочь. Слезы залили ее лицо. Она слышала, как за ее спиной он открыл дверцу шкафа, что-то оттуда достал и вышел из студии, не закрыв за собой двери. На лестнице раздались его торопливые шаги. Она вытерла слезы тыльной стороной ладони.

Испуганная и расстроенная, Франческа не хотела оставаться здесь ни минуты. Она сняла с вешалки пальто. Ее оклеветали, унизили, и она не сможет даже слова сказать в свое оправдание – кто ей поверит? Кто она такая рядом с Мэттом? На ходу натягивая пальто, Франческа спешила покинуть это ставшее вдруг таким чужим место. Интересно, что Мэтт скажет Дейву? Франческа выключила свет в студии, открыла и дверь и заперла ее за собой. Уже на лестнице застегнув пальто, она вышла в темную мглу улицы и почти бегом заспешила в сторону Дин-стрит к автобусной остановке.

Она так и не узнала, что в последние минуты ее пребывания в студии за ней следил из-за стеклянной перегородки Дейв Йейтс. Он постучал по стеклу, чтобы привлечь ее внимание, но Франческа не услышала. Тогда он долил себе в стакан, удивляясь, что такое могло произойти, заставившее эту юную особу вылететь из студии, будто за ней гналась свора собак.

Последствия событий, случившихся в понедельник, не замедлили сказаться. Франческе пришлось столкнуться с ними уже в ближайшую среду. Она воочую увидела, как ее прекрасный новый мир превращается в руины.

В тот день она как обычно вышла из дома в полвосьмого, чтобы ровно через полчаса оказаться в студии. Сняв пальто, Франческа взялась за уборку. Настроение у нее было чудесное, и, занимаясь привычным делом, она тихонько напевала. Ее работа была не из легких, к концу дня Франческа буквально валилась с ног, и все равно она доставляла ей радость.

Франческа так погрузилась в работу и в свои мысли, что не заметила, как вошел Дейв Йейтс. Он по обыкновению присел на край стола и стал наблюдать за Франческой. Почувствовав наконец на себе его взгляд, она оглянулась и, зардевшись от смущения, замерла.

– Привет, – едва слышно выговорила она.

– Доброе утро, – без улыбки ответил он, по-прежнему не отводя взгляда.

Франческа почувствовала неладное.

– Хотите кофе? Я сейчас сварю.

– Нет, Франческа, благодарю.

Он соскочил со стола и приблизился к ней. Сердце у Франчески екнуло от неприятного предчувствия.

Дейв еще не решил, как ему поступить с Франческой. По словам Мэтта выходило, что именно она виновница пропажи, да и ее поспешное бегство из студии, чему он сам был свидетелем в тот злополучный понедельник, тоже было крайне подозрительным, и тем не менее ему не верилось, что она могла оказаться воровкой. Что-то мешало ему в это поверить. Интуиция? Присущее ей обаяние? Как бы то ни было, Дейв не торопился с выводами.

– Фрэнки, тебе у нас нравится? – Он взглянул ей прямо в глаза. Они были как всегда чистыми и ясными.

– Да, нравится, – робко улыбнулась она.

Как красит ее эта улыбка, подумал он.

– Фрэнки, мне надо тебя кое о чем спросить. – Дейв не отрывал глаз от ее лица. – Когда ты оставалась здесь в понедельник вечером, Мэтт застал тебя у моего стола. Ты изучала мои рисунки. Это правда? – Он с неудовольствием отметил, как в глазах ее мелькнул страх. Страх, вызванный виной.

– Да… я… – Она запнулась. – То есть, нет…

Дейв тяжело вздохнул и отвернулся.

– Дело в том, что вчера вечером обнаружилась огромная пропажа. Исчезли практически готовые эскизы, которые уже не нуждались в доработке. Я обратился к Мэтту, и он мне рассказал эту историю.

– Нет! Я… – Волнение снова не дало ей договорить.

– Слушай, Франческа, давай поговорим спокойно. Мне позарез нужны эти рисунки, они составляли половину, да нет – две трети моей коллекции. Мэтт тоже в них заинтересован, он специально разрабатывал для них рисунок тканей. Если ты их вернешь или хотя бы скажешь, кому продала, обещаю тебе все забыть.

На Франческу было жалко смотреть.

– Ты же хорошая девочка, ну с кем не случается греха. Все еще можно исправить.

Франческа отрицательно покачала головой. Она никак не могла понять, в чем ее обвиняют.

– Я не брала ваших рисунков, – прошептала она. – Не брала и не знаю, куда они делись.

– Франческа! Я не собираюсь тебя наказывать! Я только хочу вернуть свои эскизы, и я по глазам вижу, что ты их взяла! – Теперь Дейв по-настоящему разозлился, и голос его загремел, заставив Франческу задрожать от страха. – Даю тебе время подумать до конца недели. Если не сознаешься и не вернешь рисунки, я обращусь в полицию. – Тилли уговорила его подождать несколько дней. – Я ясно выразился?

Она опустила глаза, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не разрыдаться. Дейв схватил ее за плечи и встряхнул.

– Я спрашиваю, тебе все ясно?

– Да, – выдавила она из себя вместе со всхлипом. Франческа боялась, что, если ей не удастся сейчас уйти, она горько разрыдается и никто не в силах будет остановить этих рыданий.

– Забирай свои шмотки и выкатывайся отсюда! – Дейв был не только разозлен, но и удручен случившимся. Эта девочка начинала ему нравиться. – Пошла вон! – Он видел, что и она очень расстроена, но счел это доказательством ее виновности. Если бы ей нечего было скрывать, она вела бы себя иначе.

– Чтобы рисунки были у меня на столе утром в пятницу! – бросил он ей вдогонку. – В пятницу! Поняла?

И не дожидаясь, пока за ней захлопнется дверь, Дейв развернулся и отошел к своему столу. Но работать не смог. Боже, думал он, за что же мне такое наказание! Неужели всему конец! Дейв сокрушенно уронил голову на руки.

Франческа сидела на промерзшей деревянной скамейке и думала, как она все это расскажет Джону. Несколько часов провела она в тягостных раздумьях, не решаясь идти домой, стыдясь смотреть в глаза Джону. Опять она его подвела – вертелось у нее в голове, он всем для нее жертвует, она вот уже во второй раз его подводит. Ужас и унижение от случившегося казались ей невыносимыми. Ее назвали воровкой. Никто не усомнился в ее нечестности. Вдруг и Джон подумает о ней так же? Франческа не могла собраться с духом рассказать ему об этой истории. И потому сидела под ледяным дождем и размышляла о том, что она, наверно, недостойна счастья, что кара за смерть Джованни будет преследовать ее до конца дней.

Там и нашел ее поздно вечером Джон. Сгустилась ночная тьма, промозглый холод пробрал Франческу до костей. Джон разыскивал ее больше двух часов. В студии ему сообщили, что она уволена. Он искал ее в районе Набережной, проехал весь путь до дома и обратно и потом понял, что в ее состоянии ей захотелось побыть в одиночестве. И тогда он отправился в парк.

– Франческа?

Она невидяще посмотрела на него, даже не удивившись тому, что он здесь появился. Он взял ее замерзшие пальцы и стал согревать их своим дыханием.

– Я не пошла домой, потому что не знала, как все тебе объяснить.

– Я тебе верю, Франческа. – Он стал растирать ей руки. Они были как неживые.

– Неужели веришь, после того, что наслушался обо мне?

– Верю, и все. Потому что… – Он закашлялся, пытаясь скрыть неловкость. – Потому что если заботишься о человеке, нужно ему верить, – тихо закончил Джон.

– Я боялась, что ты перестанешь доверять мне после того, как я столько раз тебя подводила, – сказала Франческа, не подымая глаз.

– С чего это ты взяла? Ни меня, ни кого другого ты не подводила. Не смей так думать. Я знаю, что ты ни в чем не виновата.

Она все еще не решалась встретиться с ним взглядом.

– Но…

– Никаких «но». А что касается моей о тебе заботы… – Он бережно помог ей подняться со скамейки, подхватив под руки, потому что ноги у нее от долгого сидения на холоде подкосились, – так тебе придется смириться с ней до скончания дней. «Пока не высохнут моря», – процитировал он. – Что бы ни случилось. Поняла? Пока не высохнут моря.

Она бессильно припала к его груди. Он почувствовал, как ее бьет дрожь, и крепко прижал к себе. Сняв с себя пальто, он накинул его ей на плечи и, нежно поддерживая Франческу за плечи, медленно повел к дому.